Лекарь драконьей матушки

Глава 29

Я была так напугана, так ошарашена, что сердце в груди билось с такой силой, будто собиралось вырваться наружу.

Внутри всё сжалось в комок страха и паники, голова кружилась, и казалось, что я вот-вот потеряю сознание. В этот момент всё вокруг словно стало расплываться, всё звенело и гудело, и я чувствовала, как силы будто убывают, уходит свет, и я начинаю падать.

— Отпустите её, — вдруг прозвучал тихий, но решительный голос Аладара. Он быстро дал знак стражам — и те, словно подчиняясь его воле, почти бесшумно отошли в сторону, оставив меня на его попечении.

Неясно было, что произошло дальше — я лишь ощущала, как сердце ещё глухо стучит, а тело будто стало тяжёлым камнем. Всё вокруг казалось размытым и далеким, словно я смотрела на мир сквозь туман.

В этот момент я почувствовала, как силы изменили мне, и я просто стала оседать на пол.

Внезапно, словно по волшебству, Аладар подхватил меня. Его сильные руки — крепкие и уверенные — поддерживали меня, когда я уже почти не могла держаться на ногах. Я почувствовала тепло его ладони, его тепло и силу, и это немного успокоило мою паническую дрожь.

— Простите, — прошептала я, понимая, что стоять на ногах я не могу. — Я просто не могу стоять… Я так испугалась…

В этот момент я увидела его лицо — лицо императора. В его взгляде читалась не только тревога, но и глубокая вина, словно он сам чувствовал свою долю ответственности за случившееся, но не мог иначе. Его глаза в тусклом свете магических светильников казались тёмными и внимательными.

— Простите, я просто… — задыхалась я, не в силах собраться с мыслями, сердце всё ещё билось слишком сильно, руки тряслись, и ноги подкашивались. Я просто не могла стоять на них.

Я услышала глубокий вздох. В этом вздохе было больше, чем слова. Я чувствовала сожаление, раскаяние и даже нотку сочувствия. Стража вернулась на свой пост.

Рука императора мягко погладила меня по плечу, его голос был тих и полон искренней заботы.

— Я не хотел тебя напугать. Мне пришлось это сделать. Моя матушка должна была поверить, что я бросил вас в тюрьму, — заметил Аладар, делая паузу. Он посмотрел на свою руку, которая касалась моего плеча.

Мы стояли всего в нескольких метрах от комнаты, и я чувствовала, как мои колени ещё немного дрожат. Он молчал, словно размышляя, и в его молчании было что-то очень важное.

— Я должен был заставить матушку поверить в то, что она снова осталась без надзора, — произнес император, а его рука как бы невзначай коснулась моей щеки. — Иначе она будет осторожничать. А мне это не нужно.

Эти слова — так искренне и простые — словно маска на его лице немного сползла, и я вдруг увидела человека за императорским обликом. Внутри меня зажглась искра надежды и понимания.

— А как иначе поймать этого неуловимого кормильца? — выдохнул Аладар, чуть приподнимая уголки губ в едва заметной улыбке. Мне очень хотелось поверить, что я не ошиблась, что это — знак доверия.

Да, явно кто-то «робингудствует» — злоупотребляет добротой и беззащитностью. Грабит богатых и здоровых, чтобы кормить бедных и больных. Иногда — даже ядом. Чтобы потом легко свалить всё на меня.

Император взглянул прямо на меня, и в его глазах читался странный интерес, словно он хотел понять, насколько я способна понять его. Почему так? Что он хочет мне сказать этим взглядом?

— За мной, — вдруг смилостивился он, а его рука снова как бы невзначай коснулась моей щеки. — Идем…