Мама для выброшенного ребенка

Глава 12

Как только я вернулась на второй этаж, то отыскала первым делом свободную комнату. Но не чтобы вещи разложить, нет! Надо было обязательно отзвониться двум моим мамам, пока Платон мирно спал, иначе потом я таких словесных тумаков получу, что еще долго их вспоминать буду. Я позвонила крестной и рассказала все, а потом и маме. Но если мама просто ограничилась расспросами о том, точно ли у меня все в порядке, потому что общей ситуации не знала, то вот крестной пришлось рассказать все от начала и до конца.

— Дай мне свой адрес! — требует категорично мама Зоя, как только я выкладываю ей все в самых мельчайших подробностях.

Я замолкаю, не сразу находя, что ответить. Откуда мне адрес-то узнавать было? Голова ведь совсем другим забита была, не до таких расспросов совсем. Сначала меня в машину запихнули, напугав до чертиков, потом разбирались, точно ли Марат папа Платона… Но теперь-то я уж понимаю, как глупо поступила: в чужом доме, в окружении чужих людей, привез неизвестно какой мужчина… А если бы у Марата и правда было что-то плохое на уме? И я же ведь сама, добровольно к нему в машину села!

— Полина, — в голосе крестной появляются угрожающие нотки, и я ежусь, предчувствуя словесную выволочку.

— Мам Зоя, я спрошу у Марата, как только он приедет, честно! — канючу я жалобно, уже понимая, что она по голове меня не погладит за мою опрометчивость.

— Полина!

Я втягиваю голову в плечи от резкого окрика и сглатываю.

— Ну мам Зоя… ну там не до этого было…

— А до чего, а?? Только не говори, что повелась на его мордашку и он тебя обаял так, что ты забыла о собственной безопасности! — строго повышает голос крестная.

— Да никто меня не обаял, — бурчу я обиженно.

Марат красивый, конечно, брутальный, но я ведь совсем не поэтому забыла спросить, куда именно мы едем!

— Ну конечно! А если бы это был маньяк и он тебя в свое логово увез, а? Об этом ты не подумала, горе луковое? Я же переживаю! А если бы случилось что?? А если случится?! — охает крестная и, кажется, хватается за сердце.

— Ну не нагнетай ты так, мам Зоя! Тут охрана есть и вообще…

— Ага-а! — обрадовалась она, — Охрана! Что, значит, он тебя выпускать не собирается?? Уже запер, да? От кого это он тебя охраняет, а?

— Это долго рассказывать, — принимаюсь я юлить, — но правда есть, от кого. Но это не так серьезно, как может показаться, но… в общем, поверь мне! — я пытаюсь одновременно и не напугать крестную, чтобы ей не стало плохо, и не преуменьшить ситуацию. Выходит, кажется, плохо…

— Ой, смотри, Полина, как бы твоя доверчивость тебе боком не вышла! — вздыхает она.

Я лишь тяжело вздыхаю следом за ней. Переубеждать маму Зою без толку, да и права она, если так уж посмотреть… Я и правда такая глупая, что, совсем не подумав, доверилась незнакомому мужчине…

— А он точно отец Платона? — задает крестная новый вопрос.

— Точно, точно.

— И как ты об этом узнала? Твой дружок сказал? — хмыкает она.

— Марат не мой дружок! Мам Зоя, ну перестань! Спрошу я у него, как только он приедет, где нахожусь! Ну нет его еще дома, по делам уехал.

— Какие это еще у него дела?

— Откуда мне знать?

— Ну, знаешь… вдруг вы уже были знакомы… — тянет крестная с явным намеком.

— Мам Зоя, не начинай! Все, мне пора идти, Платоша сейчас проснется! Как только узнаю адрес, сразу же скину тебе! Все, целую! — тараторю я быстро, не давая крестной и слова вставить, а потом жму на кнопку отбоя.

С тяжелым вздохом сунув телефон в карман, я возвращаюсь в детскую к малышу. Тот все еще спит и я, сказав медсестре, что сама побуду с ребенком, вскоре остаюсь одна. Сначала я разглядываю Платона, уложив руки на ограждениях кроватки, и сама не замечаю, как начинаю улыбаться. Как же хорошо просто от мысли, что этой крохе больше ничего не угрожает, что он теперь под защитой, под надежным присмотром. Что ни говори, а Марат все же неплохой отец… хороший даже. Не знаю, как у него выкрали Платона, но то, что он сразу организовал ему и врача, и присмотр, и обследование, о многом говорит. Да и искал его без сна больше суток!

Поправив одеялко, я пересаживаюсь на небольшой диванчик и решаю прилечь, пока Платон спит. В сон клонит сильно, все же большую часть ночи я следила за состоянием малыша, укачивала его, потом еще по городу ходила, так что сейчас я без сил. Неудивительно, что я засыпаю совсем скоро, сама не замечая, как.

Не знаю, сколько времени проходит, но в конце концов я недовольно хмурюсь, когда кто-то уже в пятый раз шепотом зовет меня по имени.

— Полина… — тихо раздается почти над ухом.

— Мам, ну еще полчасика… — канючу я жалобно, укрываясь с головой пледом.

— Полин, — мое спасительное покрывало нагло стаскивают.

Я уже хочу возмутиться, но даже сонной различаю улыбку в чужом голосе, а потом понимаю, что он мужской! Вскидываюсь, поспешно задирая плед до самого подбородка и щурюсь от бьющего из коридора света.

— Тише, это я, — успокаивает шепотом Марат, — и ты, кстати, одета, перестань так прикрываться, будто я у тебя этот несчастный плед силой вырву сейчас.

— Извини, — стушевавшись, бормочу я, откладывая покрывало и присаживаясь на неудобном диванчике.

— Идем, поговорим не здесь, чтобы Платона не разбудить, — он протягивает руку и я подаю ему свою ладошку.

Марат берет мои пальцы осторожно, как будто даже боится сжать крепче, невесомо держит ладонь в руке и тянет за собой. Мне приходится встать быстро, я чудом не запутываюсь в краешке пледа. А еще почему-то безумно волнуюсь. Дрожащей рукой приглаживая явно взлохмаченные после сна на неудобном диванчике волосы, я ступаю следом за мужчиной. Сердце бешено колотится, как будто я крадусь куда-то, а не просто иду по коридору.

Невольно взгляд скользит по широкой спине Марата. По сравнению с ним я вообще как будто Дюймовочка, таким он кажется большим и… сильным, да. Наверное, мама Зоя неправа, ведь если бы Марат захотел мне сделать больно, ему достаточно было бы лишь свою руку сжать в кулак и мои пальцы уже хрустнут в его стальной хватке. Его ладони такие большие, бицепсы сильные, но то, как он заботливо и осторожно держит мою руку, почему-то вызывает мурашки по спине и необъяснимый трепет. Такая скрытая мощь и такое бережное касание…

— Проголодалась? — интересуется Марат, когда мы оказываемся внизу на кухне. — Катерина сказала, ты не ела.

Он отпускает мои пальцы, и я чувствую себя неловко, не зная, куда теперь деть их и себя заодно. Застываю посреди кухни, нервно стискивая краешек футболки, глядя на то, как мужчина начинает ловко управляться с тарелками.

— Угу, — опомнившись, что Марат ждет ответа, бубню я, покусывая внутреннюю сторону щеки.

— Стесняешься просить приготовить тебе поесть? — спрашивает он, бросая вскользь на меня взгляд, пока раскладывает еду по тарелкам из холодильника.

— Ну… это, в принципе, тоже, — пожимаю я плечом.

— Что-то еще нервирует?

«Какой проницательный» — думаю я, но вслух только подтверждаю:

— На самом деле меня правда кое-что волнует… кое-что важное.

Марат молчит, отправляет тарелку в микроволновку, а потом разворачивается ко мне лицом и, опираясь бедром о столешницу, кивает:

— Спрашивай, я отвечу.

Если до этого я пыталась хоть как-то анализировать действия мужчины, пытаться считать их, играя в доморощенного психолога, то сейчас бросила эту попытку. Марат ведет себя абсолютно спокойно, даже расслабленно. Если он с таким же видом солжет, я никак этого не разгадаю. Так что я просто решаю выложить все, как есть.

— Я ведь даже не знаю, где нахожусь. Не пойми меня неправильно, но вокруг твои люди, а я… как будто… в общем, мне неловко и немного не по себе от того, что я чувствую себя взаперти.

— Оу, — Марат вскидывает брови. Как раз в этот момент его отвлекает щелчок микроволновки и вскоре он ставит на стол тарелку с овощным рагу, а потом отправляет греться вторую. — Прости, что так вышло. Мне ведь нужно было уехать срочно, я совсем не подумал, что ты можешь испугаться.

— И совсем я не испугалась! — возражаю я смущенно и фыркаю. — Я же не какая-то там трусиха!

Трусиха я, и еще какая. Но не признаваться же в этом так открыто!

— Верно, — Марат мягко улыбается, — это точно не о тебе. Присаживайся.

Я бы подумала, что он заговаривает мне зубы, тем более что некоторое время после того, как мы сели ужинать, за столом царит молчание. И пока я собиралась с духом, чтобы снова сказать, что мне нужна хоть какая-то информация, Марат начал разговор сам:

— Мы в Измайлово, это элитный поселок за городом. Можешь сказать своим родным, если они волнуются за тебя.

Я, успевшая уже настроить самых страшных теорий, ошарашенно уточняю:

— И что, эту информацию прям совсем не надо скрывать?

— Нет. А зачем? — искренне удивляется мужчина.

— Ну… не знаю. Чтобы меня не искали всякие… плохие люди.

— Поверь мне, плохие люди уж точно знают, где ты сейчас, — хохотнул Марат, — я же не зря привез тебя сюда. Думаешь, они уже не поняли, что я нашел Платона?

Я пожала плечами.

— Знаешь, я не особо часто сталкивалась с плохими людьми… ну, то есть, с настолько плохими, которые охотятся за детьми, так что…

— Какая ты примерная девочка, — шутит с нахальной улыбкой он.

— Ага, дома до девяти вечера, отличница и маме помогаю, — без сарказма улыбнулась я.

— Очень примерная девочка, — хвалит неожиданно меня Марат с какой-то особой полуухмылкой и интонацией, от которой сладко екает внутри. Нехорошо так екает, катастрофически!

Я тут же опускаю глаза в тарелку и еще более усиленно начинаю поглощать свою порцию рагу.

— В общем-то, я хочу тебя успокоить. Ты не взаперти, общайся спокойно со своими родными и подружками. Конечно, лучше лишний раз не выезжать пока никуда, но это лишь из соображений безопасности. Если куда-то нужно — подойди к любому охраннику и тебе организуют машину и сопровождение.

— Это тоже обязательно?

— Если ты не хочешь попасть в лапы к Назару, то да, — впервые Марат называет имя человека, так яро охотящегося за Платоном пару дней назад. И это, честно признаться, немного меня успокаивает.

— Поняла, — кивнула я и подперла щеку кулаком, — Ну ладно. Я знаю, где нахожусь, меня тут не держат насильно. А что по поводу тебя? Кто ты такой? Я ведь о тебе совсем ничего, кроме имени, не знаю.

— А с какой целью наводишь справки? — шутит Марат с обаятельной улыбкой.

Удивительно, как один тон меняет настроение и обстановку за столом. Напряжение отпускает, и я улыбаюсь в ответ:

— Ну мне же нужно знать, за кого я выхожу замуж вскоре.

— Меня зовут Марат Баев, я бизнесмен.

— Хах, ну надо же! Ты же тезка Марата Баева из местного… аппарата… президента, — я запинаюсь, когда до меня медленно начинает доходить смысл сказанного.

Марат с веселой усмешкой наблюдает за тем, как сменяются эмоции на моем лице от испуга до недоверия и немого удивления.

— Это что, ты?!

— У тебя неплохие способности к дедукции, хорошая девочка Полина, — хвалит Баев с издевательской улыбкой.

— Хватит шутить, не смешно вообще-то! — возмущаюсь я, как только отхожу от шока.

— С чего ты взяла, что я шучу? — удивляется Марат.

Я замолкаю снова и растерянно оглядываю его фигуру. Пытаюсь вспомнить, как выглядел Баев на фото в местной газете, которая попалась мне в руки где-то полгода назад. Он тогда открывал какой-то новый только что построенный мост и на той фотографии стоял в центре. С ума сойти…

— Хорошо, — я кашлянула и вцепилась пальцами в столешницу. Просто разнервничалась и схватилась, чтобы не показывать, как руки дрожат. — Допустим, что ты и правда Баев, но…

— Подожди тут, — неожиданно прерывает меня Марат и, поднявшись, оставляет меня на кухне в полном одиночестве.

Проводив его робким взглядом, я перевожу его на столешницу и пытаюсь сложить воедино открывшуюся картину. Правда, долго размышлять не получается — Марат возвращается ко мне и кладет передо мной раскрытый паспорт.

— Паспорт! — обрадованно восклицаю я и сцапываю документ в руки, словно боясь, что его отберут.

Баев издает смешок и садится на свое место, продолжая дальше ужинать. Вот ему смешно, не он же в такой неопределенности был последние дни, когда никому верить нельзя!

Я торопливо открываю паспорт и вижу: Баев Марат Маратович. Дата рождения, а на фото — он, не какое-то поддельное (ну мало ли!). Листаю дальше и обнаруживаю запись о малыше тоже. «Баев Платон Маратович» гласит надпись. На сердце сразу становится легче, будто груз с него лишний сняли. Гораздо лучше, когда нет никаких недомолвок, просто спокойнее от того, что ты в курсе ситуации и хоть как-то можешь на нее повлиять.

— Надеюсь, теперь ты веришь, что я действительно Баев, — слегка улыбаясь, подшучивает Марат.

— Верю, — я тоже слабо улыбаюсь в ответ, — но ты так и не сказал, почему Назар ищет Платона. Так почему?

— В общем-то, причина довольно прозрачна, если ты смотришь различные новости, — пожимает плечами Марат, немного отталкивая от себя опустевшую тарелку и откидываясь на спинку стула.

— Я их не смотрю. Времени нет.

— Если коротко, то кое-кому очень нужно, прямо жизненно необходимо продавить один крупный проект через президента республики. Это объект в центре города на пару сотен миллионов и его многие хотят заполучить. На самом деле, конечно, не президент занимается его согласованием, у него других забот хватает. На данный момент я отвечаю за это, так что…

— Хочешь сказать, что он похитил ребенка, чтобы надавить на тебя? — догадываюсь я.

— Не совсем он, но суть ты улавливаешь верно, — уклончиво отвечает Марат.

Я тяжело вздыхаю и растерянно тру висок. Ничего себе! Еще вчера самый влиятельный человек, которого я лично знала, был профессор с нашей кафедры, а сегодня это уже Баев, известных в наших краях бизнесмен и доверенное лицо президента. И я должна выйти за него замуж!

— Ты уверен, что выходить за тебя замуж — это хорошая идея? — озвучиваю я вслух свои мысли. Все-таки Марат не последний человек.

— А почему нет? Я, конечно, могу обеспечить тебе охрану, но что в таком случае делать с твоими родными? Сейчас они под присмотром моих людей, но это не может продолжаться вечно. Поползут слухи, газеты могут поднять шум, что у меня появилась тайная любовница или вообще подумают, что я твой сталкер. Мне не нужны пятна на репутации.

— А развод — это не пятно на репутации? Мы ведь не на всю жизнь женимся.

— Сейчас к этому уже с пониманием относятся. А вот тайные связи любят гораздо больше обсасывать.

— Ну не знаю… — с сомнением тяну я.

— На самом деле, я тоже извлеку выгоду для себя из нашего фиктивного брака.

— Какую?

— Видишь ли… у меня есть ребенок, а вот семьи нет. Мне нужна жена. Послушная, кроткая, милая и простая, из народа, — перечисляет Марат.

— Хочешь покорную жену, которая рта не раскрывает? — хмыкаю я.

— И это тоже. Ты права, девушка из богатой семьи не будет такой послушной, ей терять нечего. А мне не нужны проблемы, и чтобы моя жена делала что-то без моего ведома. Мне в целом отношения не нужны. Я сейчас сосредоточен на карьере и только, так что ничто меня отвлекать не должно. О тебе я все узнал, ты идеально подходишь. Хорошо присматриваешь за Платоном, так что я уже уверен, что ты поладишь с ним. Но если не хочешь, можешь не уделять ребенку внимание, я найму няню. Тогда я буду заниматься бизнесом и карьерой в политике, а ты — спокойно учиться. И для всех мы будем идеальной семьей. Естественно, заводить отношений в это время нельзя, с друзьями мужского пола лучше тоже не встречаться. Во всяком случае, не наедине, только в компании. Вот и все мои условия.

Баев заканчивает говорить и, довольно улыбаясь, разводит руками. С одной стороны, никаких сверхтребований он не предъявляет, но с другой… я даже не могу объяснить, почему мне становится так грустно и тоскливо. Выходит, мы будем для всех красивой картинкой, эдакая идеальная семья с рекламного баннера или обложки журнала: папа, мама, ребенок. Вот только каждый будет сам по себе, даже малыш.

Приняв, видимо, мое молчание за сомнение, Марат произносит:

— Естественно, у нас будет брачный контракт, чтобы ты не могла претендовать на существующее у меня имущество. Но ты будешь получать ежемесячно довольно внушительную сумму за свою… помощь, — помолчав, выбирает он подходящее слово. — Мне кажется, для студентки из бедной семьи это идеальное предложение. Тем более, что я абсолютно ни к чему не принуждаю, даже сидеть с моим сыном.

Я бросаю на него острый взгляд. Вообще-то Платон не чужой для меня человек! Не после того, как я спасала его сначала от мороза, а потом от кучи народа, который только и хотел навредить беззащитному ребенку.

— Мне надо подумать, — отрезаю я и, не дождавшись ответа Баева, поднимаюсь с места и стремглав бросаюсь вон из кухни.