Месть

ГЛАВА 14

Лоренс, ты слышишь меня? Хорошо слышишь? Это важно, ты должен правильно понять, что я хочу сказать. Мне не нужна благотворительность, я вовсе не в отчаянии, и ты должен осознать это, в противном случае нам не о чем говорить.

— Если ты начнешь работать у меня, то, по-моему, нам стоит сразу кое о чем договориться, — вставил он.

— Ты не слышал меня, Лоренс? Я не буду с тобой работать. Знаю, что при твоем самомнении трудно с этим смириться, но попытайся.

— Кирстен!

— Не кричи, Лоренс. Я хорошо слышу.

— Знаю, надо было бы сказать об этом иначе, но я очень жалею обо всем, что наговорил тебе…

— Забудь. Ты причинил мне боль не впервые, но больше этого не будет. — Кирстен в пятый раз за этот день бросила трубку и повернулась к Элен.

— Он звонит уже три дня подряд, — заметила Элен, — и повторяю: продолжая в том же духе, ты все испортишь.

— Нет, — возразила Кирстен. — Эта работа мне не нужна. Я просто получаю удовольствие, заставляя его страдать.

— О чем ты говоришь? Как это тебе не нужна работа? — воскликнула Элен. — Едва ли ты можешь позволить себе отказаться от нее.

— Ты говоришь почти так же, как он, — заметила Кирстен.

— Кирстен! Да он же хочет, чтобы ты работала над фильмом вместе с ним, а ты, как я понимаю, не осознаешь, что это тебе нужно. Позволь напомнить тебе, что речь идет о полнометражном игровом фильме! Экстра-класс!

Кирстен рассмеялась и улеглась на диван.

— Ладно. Я приму его предложение, но сначала нам с Лоренсом надо кое о чем условиться. Он должен уважать меня как профессионала. Я не допущу, чтобы он обращался со мной так, как сейчас, лишь потому, что мы когда-то были любовниками.

— Кстати, а как насчет этого? — осторожно осведомилась Элен. — Думаешь, тебе удастся держать себя в руках?

— Не знаю, пока не попробую. Однако не сомневаюсь: мне это будет нелегко.

— Думаю, и ему тоже.

Кирстен встревожилась.

— Не стоит это обсуждать, — сказала она. — Самое важное, что я исправлю этот сценарий. Сегодня я еще раз просмотрела его — интересная вещь, но требует основательной доработки. Интересно, что представляет собой Руби Коллинз?

Элен решила не пересказывать Кирстен историю о том, как Руби отлупила режиссера-постановщика. Скоро Кирстен сама узнает, что такое эта Руби. Сейчас Элен больше интересовало, как отнесется Дэрмот Кемпбел к тому, что его место заняла Кирстен.

— Кстати, — заметила Кирстен, делая пометки в рукописи, — сегодня утром я позвонила Джейн. Она зайдет ко мне, если сможет отлучиться из дома. — Она взглянула на Элен. — Мне хочется привнести в ее жизнь немного романтики.

— Разве мало тебе своих забот? — засмеялась Элен. Она собралась было уйти, но, услышав звонок в дверь, выглянула в окно.

— Насчет забот ты права, — согласилась Кирстен. — Как только Кемпбел узнает, что я работаю с Лоренсом, в газетах снова появятся мерзкие статьи, а к этому следует подготовиться. Интересно, Лоренс подумал об этом?

— По-моему, у тебя есть шанс узнать это, — сказала Элен, опуская штору.

— Нет, я не хочу обсуждать эти дела с Джейн, — возразила Кирстен.

— А это не Джейн, — улыбнулась Элен. — Это Лоренс собственной персоной. И, кажется, с подарком.

Кирстен оторопела.

— Ну как, впускать его или нет?

— Не знаю, — Кирстен вдруг засуетилась, обуревая самыми разными чувствами. — Ради Бога, открой ему, — попросила она, услышав, что Лоренс жмет на кнопку звонка.

Когда они сели за столиком в мягко освещенном уголке ресторана и официант протянул им меню, Кирстен пришла в полное смятение. Однако она твердо решила взять себя в руки, ибо именно сейчас ей предстояло выяснить, сможет ли она, находясь рядом с Лоренсом, держать свои чувства под контролем. Если ей не удастся владеть собой, придется отказаться от этой затеи. Впрочем, Кирстен старалась не думать об этом, понимая, что иначе непостижимость происходящего окончательно выбьет ее из колеи.

— О'кей, — Лоренс отложил меню. — Ты уже выбрала?

— Я закажу печень, — ответила Кирстен.

— Но я не люблю печень, — заметил Лоренс.

— Тебе и не придется ее есть, — возразила Кирстен и, заметив веселые искорки в его глазах, улыбнулась. Раньше, когда они где-нибудь обедали, она всякий раз съедала то, что заказал Лоренс, оставляя ему заказанное ею. — Все в порядке. Я съем ее сама.

— Прекрасно. Так с чего же мы начнем этот разговор? Можно, например, вернуться к прошлому и сказать все, чего не сказали тогда…

— Нет. Я не хочу, — прервала его Кирстен. — Давай оставим все, как есть, ладно?

Лоренс пристально посмотрел на нее.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Но если вдруг ты захочешь…

— Нет, не захочу. По-моему, это бессмысленно. Теперь мы коллеги, а не любовники, так что давай исходить из этого. Согласен?

— Конечно, — не слишком уверенно кивнул Лоренс, выбирая вино. — Красное или белое? — спросил он Кирстен.

— Белое.

— Но ты заказала печень.

— Да.

— Значит, нужно красное.

— Зачем же спрашиваешь, если уже решил за меня?

— Я не решил за тебя. Я просто сказал…

— Хорошо, если тебе больше нравится красное, закажи его.

— Нет. Ты хочешь белое, значит, будет белое, — и он заказал белое бургундское урожая 1979 года.

Откинувшись на спинку стула, он внимательно посмотрел на нее. Но Кирстен только показалось, что он смотрит на нее, она тотчас поняла, что Лоренс погрузился в свои мысли.

— Может, мне для начала познакомить тебя с моими соображениями по поводу вступительных сцен? — спросила она, заметив, что Лоренс возвращается к действительности.

Он покачал головой.

— Нет. Пожалуй, я должен признаться, что пригласил тебя сюда, воспользовавшись подходящим предлогом.

Кирстен нахмурилась.

— Извини, — сказала она, почувствовав, как учащенно забилось сердце. — Я не понимаю, разве мне показалось, будто ты хотел, чтобы я работала над фильмом?

— Хотел, — ответил он, — но боюсь, что никакого фильма не будет.

— Что?! — Кирстен ждала, пока официант нальет в бокалы вино, — объясни, в чем дело, — сказала она, когда официант отошел.

Лоренс тяжело вздохнул.

— Не знаю, с чего начать. Я думал об этом целый день и, кажется, нашел решение, но…

— Лоренс! Неужели вмешалась Диллис Фишер? Но как она узнала?

— Нет, пока не вмешалась, но, наверное, скоро это произойдет, если только…

— Если — что? Лоренс, прошу тебя, расскажи, в чем дело.

— Вилли Хендерсон, режиссер-постановщик, сегодня вышел из игры. А вместе с ним — и его денежки.

— Но почему? Он объяснил причину?

Лоренс кивнул.

— Наверное, лучше рассказать всю правду, ведь если получится то, что я задумал, ты должна понимать, с чем тебе придется столкнуться.

— Разве мне мало продюсера, который действует на нервы?

Лоренс криво усмехнулся.

— Вилли ушел, потому что не сработался с Руби, сценаристом, — сказал он. — Ты читала рукопись и заметила, что пишет она очень неплохо, особенно диалоги, но не скрою, с этой дамой есть проблемы.

— А есть ли сценаристы, с которыми нет проблем?

— Но Руби решает свои проблемы с помощью бутылки. Конечно, ты сейчас скажешь: покажи мне сценариста, который решает проблемы иначе. Беда в том, что когда Руби напивается, она безнадежна, хотя в трезвом виде она потрясающе талантлива. Я еще ни разу не видел, чтобы у нее не получилось то, за что она взялась, хотя временами это приходится вытаскивать из нее клещами. И, как многие сценаристы, она очень обидчива, когда дело доходит до правки. Однако вернемся к Вилли. К сожалению, Руби с ним не сработалась и вчера они так крупно поссорились, что она распустила руки, причем не впервые.

— Неужели? — удивилась Кирстен, невольно улыбнувшись.

— Да, при других обстоятельствах это было бы забавно, но сейчас мы оказались на нуле. Впрочем, у нас есть соглашение с дистрибьютерами, так что если мы сами отыщем финансовые средства… Но мы с тобой знаем, что не сможем этого сделать, пока Диллис Фишер…

— Тогда я выйду из игры, — прервала его Кирстен. — Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня.

— У меня есть идея получше, — возразил Лоренс. — Пожалуйста, послушай меня внимательно. Идея, казалось бы, странная, но думаю — нет, даже уверен, — что она может сработать, хотя очень многое зависит от тебя.

Кирстен удивленно уставилась на него.

— Продолжай.

— Предлагаю тебе стать моим партнером в постановке этого фильма. Макалистер и Мередит или Мередит и Макалистер — как тебе больше нравится. То есть мы создадим компанию и сами профинансируем фильм.

— Из своего кармана? — спросила она.

Лоренс кивнул.

— Но ведь это более десяти миллионов фунтов!

— Восемь. Я обращу ценные бумаги в наличные, а кроме того получу деньги под залог дома — так мне удастся собрать около четырех миллионов. Я не знаю, какую сумму составляет твое наследство…

— Я пожизненно владею наследством, — прервала его Кирстен, — и могу взять заем под доход с него, — добавила она, ощущая легкое головокружение от этой авантюры.

— А ты наберешь около четырех миллионов?

— Не могу сказать, пока не попытаюсь.

— А ты попытаешься?

— При условии, что мы посвятим фильм памяти Пола, — ответила она, ощущая, что быстро теряет чувство реальности.

— Буду рад, — улыбнулся Лоренс.

Занявшись, наконец, едой, они все еще размышляли о том, что им предстоит сделать. Кирстен призывала себя к здравомыслию. Они собирались сделать серьезный и рискованный шаг, но пока все это казалось ей несбыточным. Она удивлялась, что такие необычайно сложные вещи можно так буднично обсуждать. Но больше всего ее ошеломила неожиданная перемена в Лоренсе. Ведь совсем недавно он отверг ее, кричал, что она не имеет никакого отношения к его жизни, а теперь собирался связать ее с собой узами более прочными, чем узы брака.

— Есть кое-что еще, — сказал Лоренс.

— Я еще не вполне осмыслила сказанное, — заметила она.

— Понимаю, но ты должна обдумать весь пакет предложений.

— Слушаю тебя. Сама себе не верю, но слушаю.

— Я хочу, чтобы ты занялась не производством, а постановкой фильма.

Вилка выпала у нее из рук.

— Ты шутишь, Лоренс? — воскликнула она. — Да ты же знаешь, что я никогда в жизни не ставила фильм! — Но ошеломленная, испуганная, опасавшаяся розыгрыша, Кирстен чувствовала радостное возбуждение.

— Но тебе всегда хотелось поставить фильм. — Он улыбнулся, заметив, как просияла Кирстен.

— Но это игровой фильм, Лоренс! Я никогда не работала с полнометражными фильмами, не говоря уже о таком…

— Знаю.

— …вспомни и о том, что почти пять лет я не работала…

— И это знаю. Но все-таки убежден, что ты справишься.

— Нет, — Кирстен покачала головой. — Нет, нам придется найти профессионала.

— Перестань есть с моей тарелки, — взмолился Лоренс, — я же предупредил, что не люблю печень.

Кирстен в замешательстве взглянула на него и только тут поняла, что берет вилкой заказанную им баранину. Она положила вилку и взяла бокал с вином.

— Но съемочная бригада, бюджет, труппа — мне никогда не приходилось работать с этим в таких масштабах, — с сомнением проговорила Кирстен.

— Конечно. Однако это не значит, что ты не справишься. К тому же я всегда буду рядом.

— Но почему бы тебе самому не заняться постановкой?

— Потому что у тебя это получится гораздо лучше. Мы же знаем, что твой талант — это творческий подход ко всему, так почему бы не воспользоваться им и не дать ему проявиться во всем блеске?

— О Боже! — вздохнула Кирстен, сделав еще глоток вина. Лоренс прав, именно об этом она всегда и мечтала, но знали об этом только он да Пол. Конечно, все это очень непросто! Это может превратиться в настоящий кошмар, но каждая минута этой работы будет доставлять ей наслаждение. К тому же Лоренс обещал быть всегда рядом. Кирстен подняла голову.

— Мы будем ссориться, — предупредила она. — Разногласия неизбежны.

— Тебе придется рискнуть, если мы решим работать вместе, — заметил он.

— Дело не в этом. Я хочу снимать фильм так, как считаю нужным, а тебя я слишком хорошо знаю, Лоренс. Ты будешь подрывать мой авторитет перед всей командой.

— Буду, — признался он. — А разве ты не можешь постоять за себя?

— Как профессионал? Нет.

— Вот мы и подошли к главному — наши отношения будут строиться на чисто профессиональной основе.

— На основе партнерства, — поправила она.

— Значит ли это, что ты согласна?

— Мне хотелось бы еще немного подумать.

— О'кей. Но если ты согласишься, пусть никто не знает об этом, пока ты не получишь заем в банке. Если все бумаги будут подписаны и скреплены печатями, Диллис не удастся подставить тебе подножку. А если она надавит на банкиров, чтобы они отозвали твой заем, мы подадим в суд.

— В суд?

— Вот именно.

Кирстен взглянула на едва тронутую еду на тарелке, подумав, не снится ли ей все это.

— Лоренс, — вдруг сказала она. — Почему ты это делаешь? Это имеет отношение к прошлому?

— Все в нашей жизни связано с прошлым, Кирстен, — тихо ответил он. — Но отныне мы все изменим.

Она посмотрела на него в мерцающем свете свечей, и сердце ее преисполнилось радостью: она не решилась заговорить, чтобы не вспугнуть ее.

— О'кей. Тогда, — сказала она, наконец поднимая бокал, — выпьем за нас как за партнеров, за наше прекрасное будущее.

— Как я понимаю, время на размышления уже истекло? — пошутил Лоренс и тут же дернулся, потому что Кирстен пнула его ногой под столом.

— Выспись хорошенько, — сказал он, высаживая ее из машины возле дома. — Тебе нужны силы, чтобы преодолеть тернистый путь.

— Дэрмот! — воскликнула Элен, открывая дверь.

Проскочив мимо нее, он влетел в ее тесную студию. Его жидкие рыжеватые волосы были всклокочены, а лицо искажено гневом.

— Ты должна знать, — рявкнул он, — что теперь-то и начнется настоящая битва!

Элен сделала вид, что извлекает из кармана пистолет и стреляет в него — пиф-паф!

— Кажется, я только одержала победу, — улыбнулась она.

Кемпбелу было не до шуток, и он хлопнул ее по руке.

— О чем это ты говоришь?

— Ты, черт возьми, прекрасно знаешь, о чем, — процедил он. — Даже не верится, что ты оказалась такой дурой!

— Ко мне это не имеет никакого отношения, — возразила Элен. — Это идея Лоренса.

— Которую ты ему подкинула! Не надо отрицать, он сам мне это сказал, когда увольнял меня.

— А кто заставил его уволить меня?

— Кирстен Мередит, кто же еще? — Он запустил в волосы короткие пальцы. — Элен, черт побери, ты что, совсем рехнулась, откалывая такие номера?

— А ты? — воскликнула она, — когда трахаешь эту Руби Коллинз?

— Так ты сделала это из ревности? — заорал он, не веря своим ушам. — У тебя что, крыша поехала? Располагая такими сведениями о Кирстен Мередит…

— Ты не посмеешь напечатать эту историю! — заорала Элен, презрительно усмехнувшись. — Особенно сейчас, когда они с Лоренсом работают вместе. Разве тебе не понятно, что он простил ее? Но даже если бы не простил, что еще смог бы ты рассказать о ней?

— Не сомневайся: много чего осталось. Кажется, ты недооцениваешь Диллис Фишер. Если эта история попадет ей в руки, она смешает с грязью Куколку Кирсти.

— Мы знаем, что если хоть одно слово об этом попадет в газеты, ты и глазом не успеешь моргнуть, как Лоренс привлечет тебя к суду.

— А ты, Элен? Не думаешь ли ты, что они пригласят тебя сниматься в этом фильме, узнав, кто поставлял мне информацию?

Глаза Элен округлились от страха и изумления.

— Об этом я ни слова не говорила тебе…

— Ты сможешь это доказать?

Они обменялись взглядами, полными негодования. Атмосфера все более накалялась.

— Пропади все пропадом! — рявкнул он, стукнув кулаком по столу. — Если бы ты только знала, чего мне стоило добиться, чтобы Лоренс привлек меня к работе над этим фильмом…

— Не ищи у меня сочувствия. Ты обещал позвонить мне? Разве ты это сделал? Нет, черт возьми, нет!

— Элен, ты, как видно, не понимаешь сути дела, а она в том, что узнай Лоренс правду о тебе, он на пушечный выстрел не подпустит тебя к фильму. Он сделает все, чтобы та история не получила огласки.

Кемпбел не успел увернуться от пощечины.

— Никогда больше не делай этого! — предостерег ее он.

— А ты не являйся сюда с угрозами! Так в чем же все-таки дело? Как я понимаю, ты с ума сходишь от зависти, ведь Кирстен получила то, чего добивался ты.

— С твоей помощью! Черт тебя возьми, как ты только решилась на это?

— Во-первых, я — ее должница, во-вторых, мне хотелось получить роль.

— Я дал бы тебе эту роль!

— Очнись, Дэрмот! Уж тогда тебе точно несдобровать.

Темные глаза Кемпбела сверкнули.

— Тебе было бы выгоднее поддержать меня. Когда там появится Кирстен Мередит, это очень многим придется не по вкусу.

— Если ты что-нибудь выкинешь, чтобы провалить этот фильм, твоей дружбе с Лоренсом конец.

— Лоренс уже определил свою позицию.

Элен злорадно рассмеялась.

— Так же, как и я.

Кемпбел впился в нее взглядом.

— Так какова же твоя позиция, Элен? — спросил он.

— Ты знаешь.

— А может, ты еще немного поразмыслишь над этим?

— Я же просила тебя не являться сюда с угрозами!

Кемпбела раздирали противоречия. Ему не хотелось причинять ей зло, но если он не будет работать над этим фильмом, то и Элен тоже. Все ополчились против него, решили выкинуть его, как последнее ничтожество. Вот здесь-то они и ошиблись, он не так прост, а уж если выполнит то, что задумал, конечно, с помощью Диллис Фишер, то покажет им, на что способен…