Месть

Глава 16

Приближался день суда, Энрики нервничал. Он прекрасно понимал, что ему будет очень трудно отстоять свои права. Александр всячески старался его успокоить.

— Поверь, есть аргументы, говорящие в твою пользу, — убеждал он брата. — Дети выросли в этом доме, ты всегда был прекрасным отцом. Вырывать их из привычной атмосферы, из знакомой школы опасно, это может стать для них шоком. На этом я и буду строить свою защиту. Но ты держи себя в руках. Будь предельно спокоен. Ты должен расположить суд в свою пользу.

Энрики кивал, но никакого спокойствия не чувствовал.

— Если хочешь, я пойду с тобой в суд, — предложила Анжела, и Энрики с благодарностью согласился.

Сколько бы каждый на них ни совершал ошибок, они были старыми, надежными друзьями, готовыми прийти на помощь в тяжелую минуту, и Энрики это очень ценил.

Они уже сидели на своих местах, когда в зал суда вошла Вилма. Ухоженная, элегантно одетая, она держалась со скромным достоинством, хотя едва кивнула своему бывшему мужу.

«Настоящая дама, — подумал Энрики. — Это мамочкина заслуга. Разве сравнишь с той девчонкой, какой она пришла к нам в дом? Достаточно посмотреть на Жозефу.

Он терпеть не мог свою тещу, вульгарную, грубую, корыстную особу с дурными манерами. И как можно отдать детей в такие руки?! Но вот судья пригласил истицу. Вилма открыла рот и заговорила.

Что же услышал Энрики?

— В течение многих лет, ваша честь, — обратилась она к судье, — я ограждала своих детей от пагубного влияния семьи, в которую, по несчастью, попала. Нравы этой семьи убийственны. Начать хотя бы со старшего поколения, с деда и бабки: постоянные нелады, измены, ссоры довели их до развода, но и после развода они продолжают жить все так же вместе. По их стопам пошли и дети. Младший сын страдал от наркозависимости., и я постоянно трепетала, что мой сын может попасть под влияние своего ненормального дядюшки.

— Вилма! — раздался возмущенный голос на зала. — Что ты говоришь?

Александр тут же одернул Энрики, судья потребовал тишины в зале и предложил сеньоре Толедо продолжать.

— Я говорю чистую правду, — с достоинством поджала губы Вилма, — но выслушивать ее неприятно. Да, это не дом, а настоящий ад. Брат моего мужа колошматил свою жену кулаками, а она ему изменила во время медового месяца. Я видела это собственными главами, правда, совершенно случайно. Вот на каких ценностях воспитываются мои дети, и я, господин судья, не могу этого допустить!

— Прекрати этот цирк, Вилма! Какая несусветная гадость! — вновь раздался выкрик ив вала.

Судья вновь призвал всех к порядку и сказал, обратившись к Александру:

— Мы сможем продолжать заседание только том случае, если ваш клиент успокоится.

— Он уже успокоился, господин судья, — ответил Александр и крепко взял брата за руку. — Мы проиграем дело, если ты будешь так себя вести, — шептал он ему.

— Что она говорит! Что она говорит! — вне себя от возмущения шептал в ответ Энрики.

— Из любви к детям в течение долгого времена, господин судья, я закрывала глаза на измены моего мужа. Я посвящала детям всю свою жизнь, отдавала себя целиком, только бы спасти от пагубного влияния. Как я страдала! Свекровь чуть ли не бьет меня, муж изменяет с женой брата. Для меня, для детей это ад, настоящий ад!

Вилма села на свое место, картинно заслонив глаза рукой, якобы скрывая набежавшие слезы.

Судья пригласил ответчика.

— Я не буду возражать своей бывшей жене, хотя не совсем понимаю, почему речь шла не о наших детях, а о личной жизни моих родственников, покойном брате, не живущей с нами свояченице, — заговорил Энрики. — Не понимаю и того, почему именно о моей семье, если она такой ад, моя бывшая жена оставила детей, уехав путешествовать. Она вернулась всего неделю назад. Может быть, она оставила их все-таки потому, что у них есть любящие дедушка, бабушка и отец, который отводит их каждый день в школу, а после работы играет с ними и проверяет уроки. Наши дети прекрасно учатся, учителя хвалят их, они довольны и их воспитанием. Должен сказать, что контакт со школой осуществляю я. Я склонен думать, что негативная оценка появилась у моей бывшей жены только после приезда, когда она узнала, что я собираюсь жениться. Моя будущая жена достойная женщина, мы оба готовы уделить необходимое внимание Жуниору и Тиффани, нисколько не ущемляя интересы Вилмы, прекрасно понимая, как дети нуждаются в матери. Но ровно настолько же они нуждаются и в отце, и в привычной обстановке, и в мирной, невраждебной атмосфере.

Энрики сел, и Александр пожал ему руку, хваля за произнесенную речь.

Вилма тут же попросила слова, и судья охотно дал слово.

— Мой муж собирается жениться на бывшей проститутке, господин судья, — заявила Вилма. — Я не могу допустить, чтобы к моим детям приблизилась подобная женщина.

— Я убью ее, убью! — с ненавистью проговорил Энрики, и Александр торопливо дернул его за руку, настороженно поглядев на судью: слышал тот или не слышал эту опасную реплику?

Судья, похоже, ее не слышал, зато слышали окружающие, слышала Анжела и взяла Энрики за руку, пытаясь успокоить.

После Вилмы попросил слова Александр.

— Я хочу дать суду небольшую справку. Невеста моего клиента занимает должность референта в строительной фирме Толедо, у нее хороший оклад, великолепные деловые качества и прекрасная репутация.

Александр сел, и Энрики пожал ему руку.

Затем говорил адвокат Вилмы, потом опять Александр, потом суд удалился на совещание, после чего вынес свое решение. Вилме дали временную опеку.

Торжествующая Вилма прошествовала мимо Энрики под руку с Жозефой.

— Убью! — прошипел ей вслед с бессильной злобой Энрики. — Какая же она все-таки гадина!

— Опека временная, за это время Вилма успеет наворотить дел, так что дети еще будут с тобой, — успокаивающе произнес Александр.

— Поехали на работу, у нас еще масса дел, — деловито предложила Анжела, и Энрики покорно двинулся за ней. — Я долго думала и поняла, что должна уйти, — по дороге сказала Энрики Анжела. — К работе примешалось много личного, а это всегда неправильно.

— Ты? — поразился Энрики. — Ни в коем случае. Мало мне предательства Вилмы, ты тоже хочешь меня предать? Бросить в тот самый момент, когда мы почти что восстановили Башню, когда осталось последнее усилие, когда от этого усилия зависит наше будущее?

— Совсем недавно ты мне говорил другое, — напомнила Анжела.

— И совсем по другому поводу, — парировал Энрики. — Ты права в одном: мы не должны смешивать работу с личной жизнью.

— А если я не могу не смешивать? — спросила Анжела.

— Ты не можешь бросить свою работу, это и будет вмешательством в нее личной жизни. Я не приму твоего заявления. А еще вернее, ты не сможешь выплатить неустойки, если не в срок разорвешь контракт,

— Значит, я такой ценный работник?

— Бесценный, — ответил Энрики и чмокнул ее в щеку.

«Как у него все просто, и какой же он все-таки эгоист!» — подумала Анжела.

Александр не поехал с братом, хотя тот звал его, предлагая для начала пообедать. Разумеется, он был недоволен сегодняшним результатом, хотя определение «временная» вселяло надежду.

Он позвонил Лусии, она была занята, и он предложил ей встретиться ближе к вечеру и поехать поужинать в кафе «Шерли».

— Посмотрим, что там сотворили Клара и мой бывший клиент Клементину, — предложил он. — У меня был тяжелый день, хочется развеяться в дружеской обстановке.

— С удовольствием, — согласилась Лусия. — Вечером мне все и расскажешь.

Но первой, кого они увидели в кафе «Шерли», была Сандра. Лусия еще помнила скандал, который закатила ей эта ненормальная в другом кафе, а уж в этом, где она — хозяйка? О чем, спрашивается, думал Александр? Он что, нарочно ей такое устраивает? Мгновенно вскипев, она направилась к выходу, вслед за ней заспешил Александр, а за ними обоими двинулась Сандра.

— Не уходите, прошу вас, — заговорила она, чуть ли не умоляюще. — Я работаю здесь, вы — посетители. Если вы уйдете, мне скажут, что я распугиваю клиентов. У нас замечательное кафе, вы прекрасно поужинаете и отдохнете.

Александр замедлил шаг и с любопытством взгляд на Сандру. Лусия шаг ускорила. Ей только не хватало, чтобы Александр и Сандра начали любезничать! И тут ним подбежала радостная Клара.

— Тебя зовут к пятому столику, — сообщила от Сандре, и та мгновенно убежала. — Какие у нас гости, — обратилась она к Лусии и Александру. — Как долго мы вас ждали, и вот, наконец! Идемте, идемте, я посажу вас в самый уютный уголок.

Александр обрадовался Кларе, на него повеяло детством.

— Как ты расцвела, пополнела, — сделал он ей комплимент. — А как Клементину?

По лицу Клары промелькнула мрачная тень, и Александр прикусил губу, мгновенно припомнив, что кто-то ему говорил, будто они поссорились. Вопрос так и остался без ответа, потому что Клара уже усаживала их за очень уютный столик в уголке возле вазы с цветами.

— Возьмите чили. — посоветовала она, — у нас, его замечательно готовят.

Сандра с обворожительной улыбкой мгновенно приняла заказ, а Лусия с растущей неприязнью и раздражением отметила взгляды, которые Александр бросал на Сандру. У этого прошлого, похоже, могло быть еще и будущее!

Ужин прошел в ничего не значащих разговорах, Александр часто задумывался, а Лусия чувствовала себя обиженной все больше и больше.

Расплачиваясь, Александр очень искренне поблагодарил Сандру за необыкновенно приятный вечер. Ее глаза в ответ призывно вспыхнули, и он не отвел взгляда. Так они и стояли некоторое время, глядя друг на друга.

— Зачем ты повел меня туда, Александр? — спросила его на обратной дороге Лусия. — Чтобы обидеть?

— Честное слово, я не знал, что она там работает, — с невольным раскаянием ответил он.

— А я не знала, что ты до сих пор от нее так млеешь! — давая, наконец, волю накопившейся обиде, раздраженно произнесла Лусия.

— Млею? — переспросил Александр. — Не думаю. Но она была моей женой, мы жили вместе, она стала частью моей жизни, хочу я этого или не хочу.

— А я... Значит, я... — Лусия задыхалась от внезапно нахлынувшего гнева.

— Ты — вся моя жизнь, — ответил Александр и потянулся к ней.

— Оставь меня! Уходи! — звенящим от слез голосом выкрикнула Лусия. — Ты весь в отца! Ты тоже будешь думать о другой, сжимая меня в объятиях.

— Бог с тобой! Что ты такое говоришь? — испугался Александр.

— Уходи! Уходи! — продолжала настаивать Лусия.

— Конечно, я сделаю, как ты просишь, если тебе нужно побыть одной, успокоиться, но поверь, я не хотел тебя огорчать. Я люблю тебя и ни о ком, кроме тебя, не думаю.

Он проводил ее до двери, поцеловал и ушел.

Он был еще слишком молод, чтобы знать, что женщина, крича: «Уходи!», просит остаться.

День грустно начался и кончился не веселее. Они с Лусией в первый раз поссорились.

Ночь он провел очень плохо, ворочался с боку на бок, сто раз порывался позвонить Лусии, но сдерживал себя, уговаривая, что ей нужен покой.

Александр встал с утра пораньше и помчался в контору, с нетерпением ожидая прихода Лусии. Но первой пришла в контору вовсе не Лусия, а Шерли.

Сандра уговорила ее пойти к Александру. После этого вечера она была как в лихорадке.

— Ты видела, как он на меня смотрел? Он меня любит! Любит! — твердила она сестре. — Пойди к нему и скажи, что я тружусь с утра до ночи. Плачу в подушку. Ни на кого не смотрю. Что я только о ней и думаю.

— А ты вправду только о нем и думаешь? — наивно спросила Шерли.

— Правда! — горячо отозвалась Сандра. — В общем, ты сама сообразишь, что сказать. Ты же любишь меня, Шерли, ты хочешь, чтобы мы с Александром были счастливы. Ты же не хочешь, чтобы он остался с этой старухой адвокатшей.

Шерли вовсе не считала Лусию старухой и очень стеснялась идти к Александру.

— Нет, — наконец, решила она. — Ну, сама подумай, с чем я к нему пойду?

— А ты спроси его об Адриану, — мигом ответила Сандра, — А потом и обо мне ввернешь словечко. Иди-иди, это как раз удобно. Вы только что виделись, тебе захотелось узнать…

И Шерли сдалась, ей ведь и вправду хотелось узнать хоть что-то об Адриану.

Александр близко к сердцу принял огорчение Шерли.

— Парень он, конечно, легкомысленный, но обещал мне тебя не обижать. Сейчас мы проверим, что там с ним стряслось. Хоть одну уважительную причину, но ему придется мне назвать.

Телефон родителей, телефон бабушки не отвечали, несмотря на раннее утро. Времени до начала работы было еще хоть отбавляй.

— Поехали! — решил Александр.

— Я не хочу, чтобы он думал, что я за ним бегаю, — заупрямилась Шерли.

— Это я за ним бегаю на машине, — засмеялся Александр и усадил девушку на переднее сиденье.

По дороге у Шерли было время, чтобы рассказать, какой лапочкой стала Сандра, но Александр ни слова не обронил в ответ на похвалы Шерли. Он молча смотрел на дорогу, и, казалось, думал о своем. Так оно и было, он думал о том, как помириться с Лусией. Но может быть, кое-что из того, что ему говорила Шерли, все-таки запало ему в сердце?

Шерли осталась в машине, Александр поднялся к Адриану, но квартира была заперта. Они поехали к бабушке. Никого не было и там.

— Куда они могли все вместе сорваться? — недоумевал Александр. — Адриану вместе с родителями, с которыми совсем не ладил? Странно. Он и жил-то с бабушкой. А тут вдруг все вместе поднялись с места и исчезли.

— Помирились и поехали куда-то праздновать, — предположила с печальной улыбкой Шерли.

— Нет, скорее, что-то случилось. Но ты не горюй. Если я что-то узнаю, сразу тебе сообщу.

Он подбросил Шерли до дому и помчался в контору, купив по дороге букет цветов.

— Ты поняла, что мы созданы друг для друга? — спросил он, бросаясь к Лусии.

Но Лусия за эту ночь поняла другое, она поняла, что, не ведая, какое ее ожидает будущее, в настоящем она хочет быть с Александром и не хочет из этого настоящего терять мгновения.

Они замерли в сладостном объятии, а Клементину, застыв на пороге, с мучительным страданием смотрел на них.