Мне его подарили. Дом-портал 3 (СИ)

Глава 19

Альер

Диинаэ ускользнула в свой особняк, ее можно понять, сегодня она прощается с сыном, отдает его мне навсегда. Тем Эстон общается с незнакомыми дамами, что ворвались подобно вихрю в двери квартиры.

Я вышел из комнаты в коридор и крепко задумался. Остался ли я свободным или, наоборот, стал рабом? Не пойму ни своего нового положения, ни себя самого. Я выполнил долг перед матерью, перед королевством — нашел преемника. Если у меня не родится детей, Денис будет править, эльтем Диинаэ отдала сына мне. И Денис справится с этой ролью. Жесткий, непримиримый, хитрый, несгибаемый, знающий точно, что его воля — закон для всех остальных. Самородок, из которого еще только предстоит выточить идеальный камень. Это будет непросто и больно, я помню, как это было со мной.

Но не сомневаюсь, что учителя, королева, стражи справятся с задачей. В тем Денисе я вижу себя самого. Только меня с детства не баловали, и я всегда отвечал за плоды своих решений. Кто должен править, тот не имеет права на слабость. А значит, должен быть закален учебой, боями, аскезой и строгостью. Вот и Денису придётся пройти этот путь. Увы, иначе не будет. И я рад, что своего сына эльтем отдала мне как названного сына. Я прошел в кухню, где нашёл его смотрящим за окно.

— Денис, — окликнул я юношу, тот обернулся и взглянул одновременно смело и робко. Будто загнанный молоденький жеребец. Сил бить копытами уже нет, ноздри еще раздувает, а в глазах — страх и ужас.

— Чего?

— Твоя мать...

— Вот только распекать меня не нужно!

— Я и не собирался. Позволь мне договорить.

— Ну? — двинул кадыком парень.

Мне кажется, или он едва может удержать слезы в глазах, оттого и перешел в наступление? Чем бы его отвлечь?

— Каких лошадей ты предпочитаешь?

— Лошадей?

— У меня есть чудесный вороной жеребец. Он еще не знает седла. Крупный, резвый, быстрый, что ветер, а какой у него прыжок! Кажется, что в небе он летит будто птица. Хочешь его?

Я сделал пару шагов в сторону сына. Странно, что он еще не одернул меня за неподобающее обращение. Ведь ему никто не удосужился объяснить, что он больше не будет считаться сыном Диинаэ, темом. Только мой сын, рожденный от... Я придумаю достойную легенду. Двору скажем, будто мать умерла или заболела.

— Хочу, — чуть не по слогам произнес юноша, — А меня научат, как с ним управляться? Это как мотоцикл, верно?

— Эм, да, — я не смог распознать нового слова. Как так вышло, что аристократ не умеет ездить верхом?! Это же катастрофа! Над наследником станут не просто смеяться, а хохотать в голос. Верхом не умеют ездить только дети бедняков! Даже крестьяне худо-бедно держатся на спине у лошади. Молодой жеребец Дениса просто убьёт. Размажет по ближайшим деревьям колени, а потом сбросит всадника и копытом ударит для верности.

— Здорово.

— Ты хотел попугая?

— Тут кот, нельзя заводить птицу.

— Это не кот, обычный домовой...

— Я не про то, — Денис отвернулся к стене, жалобно хлюпнул носом, — Я вообще не понял, зачем сказал о попугае. Просто мать обещала, а теперь все не так! Эстон этот, школа новая, учителя меня вечно в чем-то подозревают. Одни недовольны тем, другие этим! Родителей в школу! Я даже окна еще не разбил. И в канализацию ничего не спустил. Честно. Веду себя, как пай мальчик, а они недовольны. Приписка у меня в сочинении на французском! Что я виноват, что ли, что бабушка сама это написала? Дался ей тот Гюго! Старый гад.

Я подошел ближе и крепко обнял за плечи мальчишку, он будто этого и не заметил, продолжил кричать.

— И никому нет до меня самого дела! Мать все время чем-то занята! Фея говорит, что меня превратят в жабу. Отец удрал, чтоб он себе ноги переломал в том Париже! И без страховки! Меня бросил, не взял.

— Я тебя понимаю. Мой отец поступил еще хуже. Меня чуть не казнили из-за него.

Парень этих моих слов не услышал, да я и не в обиде. Сейчас его беды кажутся ему концом света. Страшно вылупляться из ребенка, которого все любят и нянчат, в мужчину. Эльтем упустила момент, не дала вовремя повзрослеть парню.

— Эстон напоил соком, а говорил, что вино. Я не могу так!

— Не можешь.

— Вы тоже куда-то уехали.

— Коронация не могла ждать.

— Вы — дипломат? Или кто?

— Король.

— Ясно, — парень хлюпнул носом, подтянул сопли.

Малый ребенок, как же ему тяжело теперь, а потом будет еще посложней. К тому же мы с Денисом почти одного роста, он всего на полголовы меня ниже.

— Мой отец правил, а я только теперь коронован.

— И мать меня выгнала! Выгнала из нашего дома! Она теперь другого ребёнка себе заведёт. Или просто будет бегать вокруг Эстона! Обзавелась мужем и меня не спросила.

— Этого не случится. Твои страхи не сбудутся. Я обещаю, что сделаю все, чтоб у твоей мамы и Эстона не появилось детей.

— Правда?

— Конечно.

— Он хотел меня в Неве утопить. Я бы посмотрел на это!

— Тем Эстон сказал глупость. Твоя мать сожгла бы его дотла за одну только попытку убийства.

Юноша вздохнул, отчего его плечи стали еще шире. Я в уме начал прикидывать лошадей из своих конюшен, которые бы подошли под седло рослого почти что мужчины и при том отличались примерным характером. Может, Зоря? Сколько ей лет? Двадцать уж минуло, для лошади очень приличный возраст. Да и стыдно сажать юношу на кобылу. Ветер? В моей юности он убивал людей просто для развлечения. Сшибал плечом, топтал, рвал зубами. Но теперь, как будто, остепенился. И по габаритам пойдёт моему преемнику. Крепкий конь, красивый, слава за ним дурная вьется еще с жеребячьего возраста.

— Меня в детдом сдадут или куда? Я не понял.

— Куда?

— В приют? — голос парня вновь дрогнул, — Я там всем покажу! А матери пусть будет стыдно. Из хороших семей детей не забирают.

— Ты уедешь со мной. Мы вместе пройдём через портал. Станешь моим преемником. Я назову тебя своим сыном, представлю своей матери и двору как бастарда.

Я старался говорить мягче, понимая, что юноше сейчас не легко. Одно дело, быть законным сыном эльтем, и совсем другое — незаконнорождённым человеком, о котором станут судачить.

— То есть я больше никогда сюда не вернусь?

— Отчего же, как только эльтем позволит, ты станешь ее навещать. Но в моем мире будешь считаться человеком. Моим сыном и только. Твой оборот еще не случился, а даже если... Мы что-нибудь придумаем. Может быть, скажем, что отец твоей матери был дроу. Или что-то еще. Но по ту сторону портала ты обязан забыть откуда ты родом, забыть об эльтем, о своем настоящем отце. Только мой сын, преемник, надежда династии. Согласен?

— Да, — парень вдруг улыбнулся, резко хлопнул меня по плечу.

— Тогда собирай свои вещи. Одежду брать определённо не стоит. Сегодня тебя навестят портные, сошьют весь гардероб по нашей моде и твоей мерке. Быть может, ты возьмешь книги?

— Учебники мать уже собрала.

— Советую дополнить их словарем. Какие-то слова гувернеры могут не знать.

— Угу.

— Украшения? Запонки?

— Ну их. Брелок возьму от ключей и зажигалку. Можно?

— Бери.

— Ты там будешь со мной?

— Нет, я уеду. Тем Эстон и Диинаэ...

— Я понял, ты хочешь избавить нас от Эстона. Желаю удачи!

Парень еще раз хмыкнул носом, выдвинул ящик, зачем-то сунул в карман нож, вилку и ложку.

— В замке хватает столовых приборов, — опешил я.

— Да я это… Того. Нож же мне не дадут? А мало ли что? — нахохлившийся птенец, воробей на жерди.

— Нож не дадут. Только меч и поясной клинок. Но ты можешь взять то оружие, к которому привык. Арбалет?

— Эмм. В ремонте и арбалет и все вот это вот. А стрелы я потерял.

— У арбалета болты, стрелы только у лука.

Я потёр виски. Неужели эльтем так и не удосужилась научить своего сына обращаться с мечом?! Это же катастрофа! Как я представлю наследника ко двору? Через месяц наступит пора летних турниров!

Он же даже не маг! На что надеялась эта женщина? Боялась, что сына зацепят лезвием в учебном бою? А о грядущих его поединках она не подумала? Любой мужчина обязан уметь справляться с оружием! Любой должен быть готов отстоять свое имя, титул, жизнь, семью и надел!

— Удачи нам обоим, — выдавил я из себя.

— А вы куда? — опасливо спросил юноша и заозирался.

— Не бойся домового. Он будет холить и лелеять свой подпаленный моей магией хвост, вылезет только к утру. Эстон тем более ничего не посмеет сделать с тобой.

— Я мамы боюсь. И так наговорил глупостей. Попугай еще этот.

— Я поговорю с эльтем.

Страсть подобна наркотику или яду. Я сам отрёкся от будущего, от себя самого. Сам! Сам по своей доброй воле отдался в руки эльтем. Отдал ей все — свою честь, волю, свободу и достоинство в качестве десерта. Позволил нанести клеймо на свою грудь! Стал не мужем, любимцем. Этим словом кличут только зверей. Любимая собачка, любимая лошадка, любимый я! Король, бесы меня разорвите на сотню частей!

Ну почему я не сумел от нее отказаться? Почему не бросил одну разбираться со всем!? Ведь видел, как эльтем сплела свои пальцы с пальцами Эстона, как отгородилась им от меня. Видел! Хотел уйти, бросить, растоптать нашу страсть! И не смог! Потому что в ее дом пришли чужие люди, обвинили. Потому что я был нужен ей и ее сыну. Испугался за судьбу Дениса, увидел свое отражение в его еще детских глазах. Вот и остался. Ничего, сделка вышла удачной. Моя судьба в обмен на наследника трона. Себя я вложил в руки эльтем. Осталось попытаться сохранить хоть каплю былой своей чести. Не стать невольником, одним из многих ее мужчин. Повезёт, она даст мне волю убить Эстона. После сегодняшнего высказывания тема и это возможно.

Я перешел через портал в свой мир. Здесь и дышится легче. Воздух полон аромата садов, а не запаха плесени или тины.

Лорэль присел на полу у камина. Огонь едва теплится, бьется о стены каменной клетки, в которой родился, совсем как Денис, как мой взрослый сын. Завидев меня, раб улыбнулся, а потом подскочил, снова упал, нет, похуже, встал на колени.

Еще недавно мы теснились в одной постели, думали о своем, страшились эльтем. Прошло так немного времени, а все изменилось. Я был предан отцом, вернул себе свободу и имя, принял власть в свои руки, обрел великую страсть, и вновь потерял все. В то время как для эльфа ничего не изменилось. Он всё так же невольник эльтем, тощий, напуганный, но хотя бы рад меня видеть.

— Встань, не нужно так унижаться.

— Король, я счастлив приветствовать вас в доме моей хозяйки, эльтем Диинаэ.

Он поднялся, но так и не осмелился посмотреть мне в лицо. Это не должно волновать короля, но мне отчего-то обидно. Тем более, что на груди у нас одно и то же клеймо. Вот только Лорэль об этом не знает.

— Еды в доме хватает, может быть, принести тебе... Что ты любишь? Говори, как есть, не нужно меня опасаться, Лорэль.

Эльф тягостно вздохнул.

— Я чрезмерно сыт, господин. Как горшочек, на который не налезает крышка. Устал есть, а вкусная пища перестала приносить счастье. Это угнетает. Мне нет смысла мечтать о вкусностях, когда они и так все время рядом. Таращатся из каждой плошки, ждут, пока я их съем. А я не могу съесть их. Это ужасно. И даже нападение орков меня не пугает. Быть может, они успеют подожрать что-то из запасов еды. И я вновь испытаю голод.

— Эльтем здесь, ты не знаешь?

— Диинаэ вышла прогуляться в иной мир. Тот, в который ведёт дверь из холла.

— Ясно.

— Эльтем плачет. Я впервые вижу такое. Должно быть, ее сына не удалось расколдовать? Кто-то более сильный наложил на него проклятие?

— Не беспокойся об этом. Ты не находил в особняке мою королевскую мантию?

Я спросил уже без всякой надежды и тут же вспомнил Эстона. Точнее, то ехидство, с которым он мне предлагал шкурки, чтоб я мог прикрыть свое достоинство. Нет! Эстон просто обязан издохнуть! Так или иначе, я убью его на поединке, продырявлю мечом! А потом та же участь постигнет и Сергея. За спокойствие любимой женщины и моего наследника я готов биться, рвать зубами и когтями наглеца! Тем Эстон просто этого не ожидает! Дроу тоже можно убить!

Лорэль расцвел улыбкой, выбежал из холла и вернулся со свертком в руках.

— Все починили. Феи колдовали над каждой шерстинкой, подбили кожу замшей, подшили фибулу, очистили ее от грязи и скверны, заполировали следы от чьих-то зубов, натерли как следует и запечатали лаком.

Я побелел. Как так вышло, что от памяти прошлого ничего не осталось.

— Следы от драконовых когтей? — сиплым шепотом спросил я.

— Починили. Едва смогли сшить мех, с изнанки наложили заплату. Присыпали пыльцой. И следа не осталось!

— Как?

— Это было непросто. Целый день я провёл в мастерской. Мне и самому сшили чудесную одежду. Правда я боюсь носить ее, чтоб не портить.

— Угум, — ответил я на манер тем Дениса. Развернул сверток. Мех выглядит совсем новым, отсвечивает серебром в тон фибулы.

— Вы довольны, господин?

— Слов не нахожу от восторга.

Я взял в охапку меховой халатик неясного назначения и пошел к эльтем. От великого прошлого моей мантии и следа не осталось. Мимо меня пронесся тем Эстон. Он возник в холле и тут же исчез за дверью кухни. Куда так торопится и зачем? Лорэль опять рухнул на колени, поднялся, озадаченно посмотрел на меня и на ту дверь, за которой исчез Эстон.

— Хозяин всегда был так сдержан. Должно быть, что-то случилось.

Последняя фраза вспыхнула в моей голове настоящим пульсаром, взорвала сознание. Тем Эстон и Диинаэ — муж и жена. Их имущество неделимо. И я тоже? Или я все же не раб? Что значит слово любимец? Как его понять? На мне нет ошейника, но на Лорэле тоже нет. И все же он невольник обоих — Эстона и Диинаэ. А клеймо цветет на моей груди почти такое же, как у Лорэля.

— Чтоб ему попасть в западню, да там и остаться!

Я вышел вслед за Диинаэ в иной мир. Довольно забавно жить возле эльтем. Утро проводишь в одном мире, день в другом, вечером заглядываешь в третий. Еще и из моего замка теперь открыт проход прямо в сердце соседней страны нашего мира. Хоть бы на нас не напали. Вряд ли решатся, но все же соблазн велик — наскоком сразу захватить замок короля. Никто же не знает, что я принадлежу эльтем своим сердцем. И она поможет соблюсти справедливость моему наследнику, не даст завладеть его будущей страной. Для здешнего короля это все может стать весьма обидным сюрпризом.