Мне его подарили. Дом-портал 3 (СИ)

Глава 45

Антонина

Напрасно я вытолкала из дома Валеру. Чудеса — дело непостоянное, кто знает, продолжатся они или нет. А мужчина — это что-то надёжное. Впрочем? С моим-то жизненным опытом так думать — идиотизм. Нет, что волшебство, что мужчины — всё это временно, ненадежно. Ветерок чуть сильнее подует и нет ничего.

Я перебрала в руках бусы. Красивые, броские, яркие, как из журнала! Нравятся мне просто до дрожи в кончиках пальцев. Ни в жизни такие не надену! Слишком уж они... вызывающие. Валерий мне их подарил. Где взял? И не вспомню точно.

— К вашей шляпке они подойдут изумительно! — горничная, как всегда, появилась внезапно. Теперь я понимаю, зачем изобрели каблуки. Чтоб всякие феи не пугали приличных женщин.

— Нет у меня никакой шляпки!

— Ну как же нет, когда очень даже есть. Смотрите, я для вас специально приобрела.

Девица положила на стол передо мной чудесную штучку. Сама шляпка крохотная, цвета пожухлой розы, и складочки точно такие же, как у цветка. Поверху чуть светлее, в глубине темные, почти черные. Форма изумительная! Цилиндр, на который с краешку сели. Мне такая пойдёт. А вуаль! Сантиметров пятнадцать и вся переливается оттенками черного с легким налетом бордо. Красота, одним словом!

— Чистый шелк, а какая вуаль! Полюбуйтесь, просто прелесть. Совершенно не видно лица.

— Я что, настолько страшная? — ну все, волшебство закончилось. Взамен остался только пшик! Это как с духами, побрызгаешься — приятно, а потом полшкафа пахнет не пойми чем.

— Нет, ну что вы! Но я подумала, что вам захочется быть неузнанной в одном заведении. Мы заглянем туда как сестрички, молодые вдовушки. Хотите? Ни Дина, ни Денис ни о чем не узнают и даже не догадаются.

— Это еще куда?

— Я вам потом всё расскажу. Позвольте помочь с нарядом.

— Ну уж нет, я сама!

— Самой вам ни за что не управиться. Платье тонкое, но там же корсаж.

— Вот только корсажа мне и не хватало!

— Совсем мягкий. По местной моде, чтоб не слишком-то выделяться. Вы же не хотите, чтоб на нас все глазели и тыкали пальцем?

— Я вообще никуда не пойду.

— Это вы сейчас зря сказали. Разве вы не хотите навестить сына?

— Сына? — мой голос задрожал, — Динка туда его упекла? А что, если эта дырка в пространстве захлопнется? Он там так и останется? Мой Серёженька!

— Ну, триста лет не захлопывалась, а теперь захлопнется? Придумаете, тоже. Захлопнется эта, эльтем другую наворожит.

— Как ты ее назвала, эту поганку?

— Эльтем. Помните, мало ли что, мы обе находимся под ее покровительством, принадлежим к клану эльтем Галицкой.

Горничная ловко меня обняла, развязала поясок на халате, просунула мои руки в рукава длинного платьица. Или это рубашонка, чтобы вниз пододевать? Симпатичная, может, зря я выставила Валеру? Вернётся он или нет? Хотелось бы, чтоб вернулся, конечно.

— Ни к какому клану я не принадлежу! Я сама по себе!

— Это вы ошибаетесь. Имя эльтем творит чудеса. Мы обе под ее защитой. Мало ли что может случится? Так и мне, и вам будет спокойнее.

— Ну, знаешь!

— Поверьте мне, знаю.

Поверх нижней рубашки горничная надела на меня юбку, затем кофточку, сверху затянула мягчайший корсет. В целом все симпатично. И к синему платью розовая шляпка очень пойдёт. Да и бусики. Может, мне их надеть? Или это слишком? Ну вуаль-то все одно скроет мое лицо, так и не страшно выглядеть немного шальной.

— Теперь перчаточки на руки, вот сюда браслетик, а потом бусы.

— Откуда этот браслет здесь взялся?

— Это фамильный, Дине он от Эрты Форей достался. Красивый, верно? Потом обратно в шкатулочку спрячем, хозяйка ничего не заметит.

— Кто такая Эрта Форей? Дина говорила, что она сирота.

— Так и есть. Эрта оставила все наследство своей дочери, но у Аделаиды детей не случилось. Вот и отдали всё, считайте, ближайшей родне — единственной эльтем этого мира. Так уж сложилось.

— Эльтем, значит. Что ж. Интересно.

— И не говорите, — девица вздохнула, подала мне пару туфелек на высоком каблуке.

— Я упаду.

— Волшебные, никуда вы не упадёте. В самый раз сядут, каблучок и не почувствуете даже.

— Нет уж, я свои лучше надену. Так как-то надежнее. Столько лет не носила таких каблучищ! Я все-таки не лошадь.

— Это вы напрасно. Нельзя, чтоб Сергей вас сразу узнал ни по манере, ни по одежде, ни по походке.

— Это еще почему?

Я все-таки пихнула ноги в туфли. Сидят один в один как резиновые тапочки. Удобные, мягкие, косточку на пальце не жмут. Прелесть!

— Скажи, а моего сына там бьют, что ли?

— Нет, ну что вы! Его прекрасно содержат. Хозяйка строго-настрого запретила его трогать! Никто не осмелится нарушить приказ эльтем. Готовят только полезную пищу, следят за весом, обучают танцам. Работа у него тоже легкая, да она и на пользу. Свежий воздух, фруктов тьма, солнце, побережье в пяти минутах. Морской воздух так полезен. А ещё Сергей теперь занимается благотворительностью, помогает сиротскому приюту, возится там с малышами.

— Все-то ты знаешь! — девица не врала, но и правды мне ни словечка не сказала, плутовка. И на душе так тоскливо! Если бы только у Сергея вправду все было так хорошо, как она говорит.

— А как же, столько лет служу этому дому, — хитро подмигнула девица.

— И он один там?

— Нет, что вы! Там их... ммм большой коллектив. Но только к Сергею совершенно особенное отношение.

— Танцы, благотворительность... Не представляю, что нужно сделать, чтоб Серёжа этим всем занимался! Его бьют, пытают?

— Нет, у него особый эм... гувернер. Гюрза умеет быть убедительным.

— Гюрза, значит?

— Именно так.

— Довольно странное имечко. Гюрза — особый вид змей, их яд смертельно опасен.

— Железы давно удалили, остались только клычки. Я уже все разузнала. Не беспокойтесь.

Мне на плечи легла тоненькая накидка, что-то вроде гипюровой шали. Не то ткань, не то облачко — так сразу и не поймешь.

— Посмотримся в зеркало. Как вам, нравится?

Девица подцепила ноготочком картину, которая висела на стене. Никогда бы не подумала, что это створка, за которой есть зеркало. Удивительная квартира! Или это не зеркало? Что за ночная бабочка там стоит! Расфуфырилась. Ещё бы бант себе на талию повязала! Ой! Это что — я? Ну да, платье моё — темно-синее, и шляпка моя, и туфельки тоже. Талия-то какая тонкая стала! Это все из-за корсажа? Но он же не жмет. А юбка! Как мне, оказывается, идут юбки!

— Вам нравится?

— Неплохо. Не слишком броско?

— В самый раз.

— А ты что, так и пойдешь?

— Нет, ну что вы. Вот! — девушка поклонилась моему отражению и тут же сменила одежду. Вместо привычных вещей на ней появилось платье цвета чайной заварки с золотым кружевом, шляпка один в один как моя. Нет, вуаль на ней поскромнее, да и цвет абсолютно дурацкий.

— Тебе очень идет, дорогая.

— Не больше, чем вам, — чуть качнула головой фея, — Идемте, пока Дины нет в доме, мы все успеем как следует рассмотреть. Мне не терпится показать вам особняк и ее эльфа.

— Эльфа? Это такого, с ушами? — я опешила.

Сказки мы все читали, да и игрушек сейчас продается много. Но какие же эти эльфы на самом деле? Махонькие, с ручную собачку, к примеру, или огромные? Смышленые или нет?

— Эльфа. У нашей хозяйки есть раб. Он живёт в том её доме.

Улыбка в секунду сползла с моего лица. Так вот, какая ты, Диночка, на самом деле штучка. Сына моего утащила неизвестно куда. Раба себе завела. Дрянь одним словом. Еще неизвестно какая мне уготована роль. И не заманит ли меня эта ее горничная в... темницу, к примеру. С чего я вообще решила, что ей можно доверять. Прибьют и не заметят, а Дениске скажут, когда он вернется, что меня увез Валерик. Или ещё кто.

— Вот оно что, — вздохнула я тягостно.

— В том мире можно купить и содержать рабов. Дина поступила очень разумно, когда приняла этого разнесчастного эльфа в подарок. Он такой тихий, скромный, а с садом как чудесно справляется.

— И денег за работу платить не нужно.

— Я бы так не сказала. Хозяйка обеспечивает своего раба всем, да еще и деньги дает, в город одного отпускает, на рынок там, да и просто по всяким делам. Еще его обучают магии, благо хоть это бесплатно. Эльфами полон весь ее дом, из Великого леса прислали на помощь и в благодарность.

— И все эти ушастые — её рабы?

— Что вы! Конечно же, нет. Не знаю, что уж они сами о себе думают, но хозяйка никого себе не забирала. Ей без надобности столько ушастых. Приберут дом, выучат Лорэля, поправят наш сад, — тут девица вздохнула, — И пускай убираются восвояси. Корми их еще всех, содержи, одевай-обувай. Нет, нам достаточно будет одного Лорэля для сада. Мне просто нужно много свежей пыльцы для волшебства и для моих крыльев. Жду не дождусь, когда они уже вылиняют и перецветут. Раньше пыльцы не хватало, вот они и выцвели, как весь наш город. Пора возвращать естественный цвет, как вы считаете?

— Пожалуй, да.

— Так идемте.

Фея провела меня в комнату Дины. Скромная у нее здесь постель и диван такой, кабинетный, никакой в общем. Пуфиков нет, шкаф — одно название, правда с резьбой. Мое внимание привлекла дорогая игрушка, явно выбивающаяся из общей обстановки. Моделька кукольного дома, с плющом до крыши, кованым заборчиком, ставенками на окнах.

— Нужно просто тонуть эту ручку двери, и мы окажемся сразу там. Только не пугайтесь ничего, я вас прошу, и держите себя аккуратно, вежливо, с достоинством. Не нужно сразу кричать, Лорэль хоть и раб, но очень раним, может в обморок грохнуться, чего доброго, от вашего голоса.

— Не такой уж он и громкий!

— Когда вы шепчете, мух и вправду в воздухе не сбивает.

— Знаешь, что, дорогая?!

Фея только улыбнулась лукаво, а я осталась стоять в нерешительности перед дорогой вещью. Тронуть — не тронуть, что, если там, в этой ручке, вообще игла с ядом кураре. Я читала, такое бывает. Или рискнуть? Я потянулась к дверной ручке пальцем, это почему моя рука так дрожит? Старость пришла, всё? Так её как бы не звали. Рано еще! И уж точно не после такой бурной ночи. Или я так разнервничалась? Это совершенно никуда не годится. Таблеток, что ли, от нервов попить? Нет уж, есть у меня другое проверенное средство от нервов. Вчера в буфете так оно мне помогло, что до сих пор вспоминать стыдно. Ой! Палец, ты куда тянешься? Или это я свою руку тяну?

— Такие вещицы называются артефактами.

— Поучи ученого! Все, что сделал человек, есть артефакт.

И тут я коснулась рукой этой штуки. Пол провалился под ногами, я куда-то рухнула, в глазах темнота. Всё, померла? Ну уж нет, я не дамся! И тут запели райские голоса, мужские, глубокие, звонкие. А свет где? Арфа там? Опять обманули, не додали? Пахнет дешевыми духами, я бы даже сказала — воняет! Сирень, ваниль, гвоздика и персик. Тьфу!

— Какая пошлость!

— Ну я же просила вас не кричать сразу! — фея ухватила меня за ладонь.

— Тоже померла? Так тебе и надо. Почему так темно?

— А вы откройте глаза! И не нужно гневить богов своими подозрениями! Вы ещё не одну сотню лет проживете, если сами никуда не попроситесь.

А глаза-то я и вправду закрыла. Зачем? С перепугу. Могла бы фея и раньше сказать, что делать этого не нужно. Я тихонечко приоткрыла левый глаз. Сад, фрукты, цветы! Пахнет все так славно! Толпа ушастых мужиков толпится вокруг яблони. На каждой ветке по синему персику висит. А может, это и не яблонька вовсе? Хорошо, я вслух о дереве ничего не успела сказать. Но если, бы не плоды, то вылитая береза. И ствол очень похож. Что это на меня все так таращатся?

— Простите, дамы, мы сейчас же наденем плащи, — поклонился парень с длиннющими ушами.

Еще один сполз на колени и бухнулся любом о жестяную лейку. Только б он ее головой не пробил, изрежется же весь.

— Не помни вещь! Встань на ноги и не порти одежду! Она денег стоит!

Парень мелко затрясся. Вот же как неловко все получилось. Я же не специально. Оно само у меня изо рта выскочило. С перепугу, что он себе лоб о жестяной бок лейки раскроит. Я вообще не то хотела сказать.

— Лорэль, встань на ноги. Это свекровь нашей хозяйки эльтем Диинаэ. Самая первая, любимая и очень ценимая. Диинаэ зовет эту женщину своей мамой. Она добрая и не причинит тебе зла.

— Простите, госпожа, — парень ловко поднялся. В глаза не смотрит, будто уже что-то увел у меня из-под носа. Тощенький весь! Непонятно, в чем душа держится. Ну, Дина, я тебе устрою любимую свекровь, маму родную.

— Прибью.

— Простите, госпожа.

Парень опять скатился на колени, еще и по земле распластался. Остальные парни попятились. Вот что значит, знакомство не задалось.

— Встань с земли детка. Это я не тебе. Я прибью эту дрянь! Которая Диночка. Вот же мерзавка! В доме вообще есть еда?

— Сколько угодно, — подал голос один из ушастых красавцев. Другой принялся шустро совать всем в руки длинные тряпки, плащи что ли?

— Устроили тут туристический слет. А парнишка от голода с ног валится. Бессовестные! Моральные извращенцы! Нет, ну это же надо! Где в этом доме кухня? Будет вам февральская революция в одном отдельно взятом господском особняке.

— Дорогая, Лорэль в состоянии поесть сам. Ему достаточно приказать, и он все исполнит. Этот невольник очень послушен.

— Иди есть! И чтоб досыта. Пока не потолстеешь как следует, чтоб из дома не выходил. Работать он вздумал. Доходяга! Лечи его потом, если вылечишь.

— Эльтем Диинаэ приказала мне...

— С ней у меня будет отдельный разговор. Иди и ешь как следует. Марш! А вы ствол у дерева побелите. Безобразие!

Страшно до ужаса, руки трясутся, я жду и никак не могу дождаться встречи с Сергеем. Фея на все мои вопросы отвечает уклончиво. Вот нам подогнали карету. Вензеля, бархат, грациозная лошадь. Плевать! Все одно — фанерный ящик с мягким наполнением внутри. Единственное отличие от коробки для ёлочных игрушек — поставлен он на колеса.

— Госпожа, — ряженый шут открыл нам дверцу.

Я внутренне вздрогнула. Черт! Как же мне страшно. Что, если, я вообще отсюда не вернусь? Никогда! Так и останусь здесь одна-одинёшенька, без внука, без Динки. Смешно, но они оба стали мне гораздо родней Сережи. Притерепелась к невестке, привыкла, а потом? Может, и полюбила, если бывает на свете такая любовь.

Фея сунула в ладонь кучера монетку. Рука у нее такая изящная, в перчатку затянута, ну точно — кино. На моей руке перчатка точно такая же, вот только в отличие от феи я себя чувствую совершенно не в своей тарелке.

Пытаюсь, честно пытаюсь вести себя как знатная дама, достойно, весомо. А наружу так и прет кондовое хамство. Знаю, у меня так всегда бывает от испуга, а сейчас я и вправду испугана. И главное, никто не подойдет, не догадается просто утешить, хоть приобнять как-то, что ли, доброе слово сказать. Мне еще обидней становится, и от этого я еще сильнее кричу, сильней задеваю людей. Хочется их внимание заслужить не так, так вот эдак. Хоть обернутся, так мне уже не так страшно будет.

Парнишка еще вот этот, Лорэль. Тощий весь, несчастный, босиком стоит, одет не пойми как! А ведь он Динке ничего не сделал, в отличие от моего Серёженьки.

Я кое-как забралась в карету, хоть бы кто догадался помочь. Кучер, конечно, сунулся, но я на него шикнула. Здесь же так не принято? Да и я не хочу я показаться слабой.

— Я сама! Куда лезешь!

— Простите, госпожа.

Фея тут же влезла.

— Не стоит беспокоиться. Дама нервничает.

— Простите великодушно.

— Самих бы кто простил! — отрезала я.

Дверца захлопнулась. Кучер удалился, бурча что-то под нос. Наверняка гадости. И зачем он со мною так? Можно же по-доброму!

Черт! Черт! Неуклюжая, глупая, одета ужасно. Платье это, бусики ещё. Лучше было бы надеть что попроще, а то скажут — ворона! Нет, попугаиха. И зачем я так вырядилась?

Хоть бы мне мельком только увидеть Серёжу. Вот бы он ко мне подошел. Обнял бы, сказал хоть что-то, был бы ласков со своей мамочкой. Сколько сил я в него вложила, как любила, ночей не спала. То горло болит, то коленку расшиб, все ему, ничего не жалела, все мечтала — вот вырастет у меня сын! Горя знать не буду, только гордиться стану. Вырос. А толку? Ни любви не получила от него, ни ласки, ничего!

Еще и Динке досталось. Хлебнула она горя. Тянула нас всех столько лет. А уж поначалу как ей пришлось, страшно вспомнить. Да и мне тоже. Денис активным был малышом. Динка на работу уйдет, а я с внуком вожусь. То кормлю, то пою, то бегаю за ребятенком.

Дина придет ближе к ночи, готовит, стирает, пол моет. Было ли у нее время хоть поцеловать сына, хоть обнять лишний раз? Нет, не было. И все из-за Сергея. Бросил он нас. Динка еще и ночью к ребенку вставала. Ни отпусков, ни выходных — ничего у нее этого не было. А сынок мой вернулся, когда Дениска подрос, хотел его у нас украсть. Вот же свинья!

Карета притормозила у низенького особняка.

— Вы ничего не говорите, я сама все скажу. А вы только смотрите. Обсудим все позже. Идет?

— Идет.

Мы выбрались из кареты. Красиво здесь, ничего не скажешь. Пальмы, охрана при входе.

— Динка рехнулась, если сюда засунула Сережу. Не было места попроще? Казарм там? Скотного двора? И чтоб снег шел по полгода! Чтоб жизнь медом не казалась! Мог бы на рынке поторговать. Для разнообразия. И чтоб баулы по тридцать килограмм туда-сюда носить.

— Шшш! Ну я же просила?

— Угу!

Один из охранников повернулся к нам.

— Дамы, чем я могу быть полезен?

— Пригласите Гюрзу.

— Но... — замешкался красавец.

— Я служу дому эльтем Диинаэ, — холодно заметила фея.

— Сию секунду! — парень тут же бросился в особняк.

— Обождем здесь. Погодите идти внутрь, нас пригласят.

Уже другой мужчина вышел из особнячка через пару минут. Гибкий, ладный, одет нарядно — в просторные шаровары, перетянутые золотым поясом. Лицо полумаской прикрыто. Необычный парень. Очень необычный, а если еще учесть его имя…

— Чем могу служить дому эльтем? — Гюрза поклонился с особым подобострастием.

— Мы бы хотели посмотреть на Сергея. Издалека.

— Этот раб сейчас в саду, прибирает подстилки. Там сегодня проходил фуршет.

— Солнце, травка, птички... — меланхолично заметила я, — Ни расшибленных детских лбов, ни скользи, ни грязи. Диночка — чистый ангел, все, что я могу сказать.

— Антонина, вы обещали.

— Что Антонина? Выпороть бы его! Как следует!

Гюрза качнулся.

— Это раб не подлежит наказаниям силой. На все воля эльтем.

— Вот и я говорю — жаль.

— Позвольте, я приглашу вас на балкон? Отсюда великолепный вид на сад. Еще вы сможете насладиться танцами, изысканными блюдами, а если пожелаете...

— Не пожелаем, — отрезала фея, — Музыка, танцы, обед. И расписание Сергея на каждый день.

— Будет исполнено, пройдемте за мной.

— Он ничего не должен узнать о нашем визите.

После этой фразы феи я крепко задумалась. Как же мне хочется подойти к сыну. Вот только зачем? Чтоб обнять? Утешить? Прижать к себе? Или дать оплеуху как следует. Одну-единственную, зато с душой. Что же он с нами со всеми сделал, мой Сережа! Сын вырос без отца, балованным, Динке жизнь исковеркал, меня растоптал. Нельзя так. Не по-людски бросать семью.

— Еще рогатку мне дайте и кубики льда.

— Не стоит, госпожа, — робко улыбнулся Гюрза, — Собственность эльтем Галицкой нельзя нарушить. Все будет так, как приказала она.

— Вот уж и нет!

— Антонина! — взвыла фея.

— Надеюсь, по такой жаре на Сергее есть шапочка и он сыт.