Моё имя (СИ)

Глава 3. Нат Орсон

Сегодня я решила приготовить не обычный чай, а так называемый парижский. Из-за насыщенного цитрусового вкуса и пряного, тёплого аромата его ещё принято именовать «Воспоминанием о Париже» — городе, в котором уже никому и никогда не суждено побывать.

Итак, сначала выжимаем лимонный и апельсиновый сок в небольшую, но глубокую кастрюльку. Добавляем щепотку лимонной цедры и уже заваренный до этого чай. Ставим на медленный огонь и ждём, пока чай начнёт закипать (снять с огня нужно будет до того, как он закипит полностью).

Новая Жатва проводилась четыре дня назад, а это означает: с моего прибытия во дворец прошло уже чуть больше месяца. Как бы парадоксально это ни было, время, проведённое взмеином логове, — самое интересноеи запоминающееся в моей жизни. Каждый день здесь — новая игра, в которой цена проигрыша ни что иное, как жизнь. И, не стану врать, именно это и делает жизнь здесь поистине занимательной. Однако… Всё по порядку.

Даже спустя столько времени большинство здешних обитателей смотрит на меня полным презрения и отвращения взглядом. Само собой, я привыкла к этому и вполне удачно научилась отвечать тем же. За это многие не раз пытались подстроить мне всякие гадости, но не могу вспомнить, чтобы хоть одна из их затей завершилась успехом, ведь, согласитесь, если бы я не могла справиться даже с этим, о моей главной цели — полном уничтожении эксилей — не стоило быи мечтать.

К примеру, когда шла ещё только первая неделя моей «стажировки», группа служанок, куда ниже меня по статусу, наивно решила, что им по силам вышвырнуть из дворца Аду Норин. Вот же ж наивные… К тому же и глупые. Всё, на что их хватило — подсыпать слабый яд в еду короля (не думаю, что это было покушение на жизнь Сирила, ведь, насколько мне известно, его организм уже давным-давно выработал антитела к всевозможным ядам). Дело в том, что за питаниеего величества по очереди отвечаем я и Вик, за питание Пандоры — её личная служанка Аки, а всех остальных, в том числе и Лудо, должен обслуживать низший персонал. Так вот. Это произошло во время какого-то важного приёма, в детали которого меня не посвятили. Когда я отлучилась с кухни, девушкипереставили суп с подноса Сирила на тот, что был предназначен кому-то ещё, поставив на свободное место практически идентичную тарелку. Почему «практически»? Сейчас объясню. Я никогда не рассчитывала на высокий интеллект этих особей и к подобным шалостям была уже давно готова. Ещё с момента, когда впервые услышала о своихобязанностях, стала рисовать маркером на посуде Сирилаедва заметные невооружённым глазом три точечки, и, не найдя их, сразу же поняла, в чём тут дело. В общем, всё закончилось тем, что супом отравился кто-то из знатных вельмож и, к ужасу служанок, насмерть. Приготовление еды для остальных — их обязанность, так что нет ничего удивительного в том, что на следующий же день уже мертвые тела девушек болтались на главной площади Аксиллы.

Но даже это не остановило всякую мелочь от небольших, но раздражающих пакостей. Подсыпать соль в чай для Сирила или же подставить подножку, когда я спускаюсь по лестнице, — всё это стало для них обычным делом. Терпеть подобное мне надоело довольно быстро, и я решила разобраться со всем раз и навсегда. Проснувшись одним ранним утром, каждая из служанок, что были причастны к издевательствам (а уж я-то хорошо знала, кто из нихпричастен, а кто нет), нашли рядом с собой на подушке убитую жабу с распоротым брюхом. Честно говоря, мне так понравилось наслаждаться их криками, что я с радостью повторила бы подобный фокус ещё раз, однако этого больше не понадобилось, посколькус того дня никто из них так ине решился вновь перейти мне дорогу.

Ага! Чай уже почти готов. Теперь выливаем его в тёплую, почти горячую, чашку, заранее обмытую кипятком. Следом убираем лимонную цедру и добавляем пару капель коньяка с сахаром. Идеально. Можно приступать к сервировке.

Совсем другое дело Пандора. Вик сказал, что если я не буду её раздражать, то она весьма быстро забудет о моём существовании, но, похоже, он очень сильноошибся на её счёт (чему после моей выходки в день Жатвы я не особо удивилась). Пандора не была способна на изощрённые ходы, ностатус королевы не позволял даже Сирилу полностью игнорировать все её безумные планы. И, надо признать, иногда выходки королевы заставляли понервничать даже меня.

Говоря об этом… Лишьпару дней назад она придумала нечто поистине интересное. В том, что что-то не так, я убедилась, как только открыла глаза. Весь дворец стоял на ушах, гомон и возня не смолкали ни на секунду, а войдя на кухню во время, отведённое для приготовления завтрака, я не увидела ни одной служанки. Это показалось мне довольно странным, и я решила, что разузнать о ситуации не будет лишним. Но не успела выйти за порог кухни, как на меня чуть ли не набросилась Аки Каэда — личная служанка Пандоры Анж.

Аки была довольно хрупкой молодой девушкой. На самом деле, если бы не обстоятельства нашей встречи, я могла бы назвать её даже довольно милой. У неё было круглое лицо и пухлые щёчки, практически полностью покрытые веснушками. Тонкие губы, маленький носик и зелёные глаза делали из девушки идеальную претендентку на роль модели или же актрисы. Вот только больше всего меня заинтересовали именно волосы — они были коротко подстрижены, однако рыжие, как и у Пандоры.

Я уже знала, что рыжие волосы в мире эксилей — символ чистоты крови и знатного происхождения. Да и то, что королеве служит девица благородных кровей, учитывая здешнюю возню вокруг места личной служанки, не показалось мне странным. Однако я удивилась тому, что за всё время здесь так ни разу и не услышала даже упоминания о роде Каэда, не говоря уже о каком-то приёме или мероприятии, устраиваемом ими. Ко всему прочему, эта короткая стрижка… Казалось, что Аки стесняется своего происхождения (если оно действительно знатное) и старается всеми способами отвести взгляд от проклятых рыжих волос.

— Как ты посмела?! Я нашла его у тебя! — Аки явно пыталась разыграть злость, но я быстро её раскусила, ведь как-никак опыта в игре на публику у меня было куда больше, а сквозь неумелую маску служанкирадостное ликование просачивалось чуть ли не искрами.

— Ты вообще о чём? — спросила я, уже догадавшись, что ничего хорошего мне ждать не следует.

— Не строй из себя дуру! Пропавшее украшение её величества, которое все с утра ищут, — это ты его взяла!

— Ну и зачем оно мне? — поинтересовалась я, дабы потянуть время и придумать, что делать: в ситуации я уже слегка разобралась, но как выйти из неё сухой, пока ещё не смекнула.

— А разве не очевидно, что ты завидуешь нашей королеве? С самого первого дня все это заметили. Не знаю, что нашёл в тебе наш король, но похоже, ты пытаешься стать к нему ближе. Честно говоря, я не сильно удивилась, узнав, что драгоценность взяла именно ты. Неужто подумала, что, если станешь носить украшение её величества, король пропитается к тебе такими же тёплыми чувствами, как к ней? Подобный бред способны придумать лишь люди.

Я ужебыло хотела сказать, что настоящий «бред» — предполагать, будто у короля к королеве есть какие-то (а тем более тёплые) чувства, нов итоге, решила, что смолчать в моей ситуации будет более гуманно.

— Идём! — прокричала Аки, хватая меня за руку. — Госпожа уже ведёт в твою комнату его величество, дабы он засвидетельствовал всё своими глазами.

Я не стала противиться и позволила Аки вести меня за руку к моей же комнате на верхушке башни, одновременно с этим вспоминая всё, что могло бы доказать мою невиновность: начиная от расположения комнат и заканчиваяраспорядком Пандоры. Выпутаться было несложно, ведь, как я уже говорила, козни королевы никогда не отличались изощрённостью, но чтобы полностью доказать, что украшение было мне подброшено, необходим был независимый свидетель — Вик.

Мне очень повезло застать его в своей комнате, так как, со всеми своими рутинными делами, он бывалв ней довольно редко. Само собой, Вик сразу же согласился на мою просьбу оценить ситуацию, ведь как-никакнаши с ним отношения с самого начала были довольно тёплыми. По правде, иногда мне даже казалось, что он относится ко мне также, как относился быксобственной дочери. Не будь он эксилем, возможно, однажды я даже начала бы ему доверять.

Сирил и Пандора уже сидели на кровати, и когда я зашла, в унисон на меня уставились: она — с ликованием, а он — с любопытством. Видно было, что Сирила забавляет комичность ситуации, и он явно получает немалое удовольствие от происходящего. Пандора же держала в руках небольшое жемчужное ожерелье и весьма наигранно прижимала к себе. Да уж… Актёрскому искусству ей ещё учиться и учиться.

— Ах ты тварь! — сразу же начала королева. — Мы разрешили тебе остаться во дворце, есть за наш счёт и даже прислуживать его величеству… И это то, чем ты нам отплатила? Украла моё фамильное украшение! Небось, думала, что я не замечу, и ты сможешь его продать? Жалкая воровка.

Последние слова она не сказала, а прошипела. Само собой, внутри меня уже кипела буря и, не будь здесь Сирила, я бы обязательно высказала ей всё, что думаю по этому поводу. Но пришлось взять себя в руки, ведь упустить возможность ещё больше подогреть интерес его величества стало бы исключительной расточительностью. Так что с довольно скучающим видом я глубоко вздохнула.

— Эх, ну и что все это значит? С чего вы взяли, что его украла именно я?

— А кто же ещё? Аки нашла ожерелье прямо под твоим матрасом. К тому же нет ничего удивительного в том, что нищенка вроде тебя захотела иметь при себе хоть нечто ценное. Да и ты единственная во дворце, кто с самого начала плевала на наши правила и традиции! Ты единственная, у кого были для этого мотивы!

— Боже, и ради этого вы не дали мне проконтролировать приготовление королевского завтрака? Хорошо, если вы так этого хотите, я тоже сделаю свой ход, но перед этим, предлагаю перевернуть шахматную доску и посмотреть на всё под совершенно иным углом. Украшение нашлив моей комнате и, как вы утверждаете, у меня были мотивы его украсть — хорошо, пусть будет так. А теперь… Вик, не поможешь? Можешь ответить на пару вопросов?

— Конечно, спрашивай, — согласился с улыбкой однорукий старик: видимо, уже понял, к чему я клоню.

— Дверь госпожи Пандоры закрывается на замок?

— Да.

— И сколько есть ключей?

— Два. Одним владеет сама госпожа, а другим её личная служанка — Аки Каэда.

— Существуют ли запасные ключи?

— Я о таких не знаю.

— Что насчёт лестницы?

— Она всегда под охраной.

— Означает ли это, что пробраться в комнату её величества для простого человека, без сверхсил, совершенно невозможно?

— Пожалуй, что так

— Есть ли другие входы и выходы в апартаменты королевы?

— Нет, насколько мне известно.

— Тогда как же вор смог пробраться внутрь?

— Смею предположить, что через окно.

— Отлично! И я пришла к тому же выводу. Спасибо, Вик, дальше я сама. Поскольку мы все дружно сошлись на том, что окно — единственный путь в комнату её величества, возникает вопрос: как единственное, не способное летать, в этом дворце существо смогло бы провернуть нечто подобное? Пожалуй, я напомню о ещё одной, немаловажной детали. Дело в том, что с окна моей башни очень хорошо видно окно королевы, и довольно часто я замечаю его распахнутым настежь. Думаю, госпожа Пандора не станет отрицать, что открывает его, даже когда не находится в комнате, и это не удивительно, ведьпри такой жаре я делаю то же самое. Ну а, поскольку никто из нас, совершенно точно, даже не рассматривает вариант, в котором госпожа Аки, по приказу госпожи Пандоры, специально подбросила мне украшения при осмотре комнаты, я предлагаю сойтись на том, что неизвестный нам всем эксиль пробрался к королеве, украл у неё украшение и, ведомый обычной ненавистью, подбросил ко мне. Шах и мат. А теперь, если все согласны, то попрошу разрешения откланяться. Завтрак ждать не станет.

Удаляясь, я чётко слышала шипение Пандоры и очередной всплеск смеха Сирила. Тогда я обзавелась ещё одной победой в послужном списке, однако всё же решила, что в будущем следует бытьосторожней: кто знает, куда заведёт зависть этой рыжеволосой?

Сервировка окончена!

Всеми любимый и уважаемый королевский советник Лудо Девериус единственный, кто пока ничего мне не сделал, и, если честно, именно это и тревожит больше всего. Похоже, он готовит нечто воистину грандиозное. Мы с ним пересекаемся довольно часто (в основном в присутствии Сирила), но даже когда наши взгляды встречаются, своих чувств он не показывает никоим образом. Я не могу читать его так же легко, как Пандору, и, не стану врать, это пугает меня весьма сильно. В конце концов я пришла к выводу, что сейчас бессмысленно об этом думать: беспокоиться о контрмерах начну, когда он, наконец, сделает свой ход.

Теперь осталось самое сложное: дойти до апартаментов короля, ничего не разлив. От кухни до его комнаты дорога довольно долгая, так что подобное, на первый взгляд элементарное, задание мне удаётся закончить с успехом далеко не всегда. В прошлый раз я смогла донести лишь половину марокканского чая, а облепиховый, кажется, вообще разлила полностью.

Как уже говорила, за этот месяц мне повезло узнать весьма многое и большую часть — от Вика за милой вечерней беседой. Хорошо, что я уже давно научилась развязывать языки другим, да и к тому жеделать это так, чтобы они и сами не понимали важности сведений, которые мне выбалтывают.

Больше всего я заинтересовалась историей Сирила, ведь, как выяснилось, королём он стал ещё в возрасте четырнадцати лет и уже спустя чуть меньше года повёл тварей завоёвывать наш, тогда ещё неизведанный, мир. К тому же, к власти Сирил пришёл не по праву наследия, а совершив нечто вроде государственного переворота. Услышав это, я вполне логично предположила, что он был выходцем с низов, возжелавшим власти (это бы и его чёрные волосы объяснило), но в ответ на моё предположение Вик заверил, что с самого своего рождения Сирил носил титул почётного третьего принца и воспитывался в королевском дворце. Лудо же в их семье был первым принцем, а некто по имени Михо — вторым.

Брак с Пандорой, как я и предполагала, оказался слепым следованием традициям и ничем более. У эксилей принято, короновав нового короля, сразу же выбирать ему жены из рода Анж — самого влиятельного в их мире. Насколько я поняла, Анжи имеют нечто вроде приватизации на роль королевы. И, что самое интересное, Пандору изначально готовили стать женой Лудо как первого принца и главного претендента на трон! С Сирилом же у девушки с самого детства отношения не складывались и, когда он пришёл к власти, для неё это стало настоящим ударом. А вот его величеству, похоже, было совершенно плевать на то, кто станет женой-обузой, и к новости о свадьбе он отнёсся вполне спокойно.

Ещё Вик как-то обмолвился, что Сирил сильно боится темноты и, само собой, это показалось мне весьма странным. А как иначе? Я и подумать не могла, что король тьмыможет недолюбливать время её господства. Хотя это отлично объясняет, почему стены в его комнате выкрашены в идеально-белый цвет.

Ну и поскольку я уже начала говорить об убранстве, добавлю, что сам дворец оформлен довольно-таки оригинально, если, конечно, это можно так назвать. Дело в том, что практически все детали обстановки абсолютно точно взяты с человеческого мира, вот только, похоже, твари решили и вовсе не утруждать себя такой вещью, как их сочетание. Во дворце вперемешку можно было найти всё: начиная от архитектуры Древней Греции и заканчивая постмодерном.

Ах, да… насчёт уже упомянутого мною Совета. Это отдельная от короля структура власти, одно место в которой имеет каждый представительный эксильский род, но, как вскоре выяснилось, никакой независимости у Совета нет, а роль его куда менее значима, чем я подумала изначально. Из рассказов Вика я поняла, что основная задача этого сборища — просто-напросто перемывать королевские косточки. Старейшины дают советы, но Сирил вовсе не обязан им следовать, более того — вправе их и не выслушивать. Честно говоря, я вообще не сильно понимаю, зачем эксилям нужен подобный фарс, ведь настоящая власть всё равно остаётся в руках короля, и именно за ним закреплено последнее слово во всех вопросах.

Когда я оказалась здесь впервые, Лудо отговаривал Сирила оставлять меня во дворце, аргументируя при этом тем, что «Совету сие не понравится». И им действительно не понравилось. Произошло то, чего Сирил боялся больше всего: ему пришлось с неделю выслушивать скучные лекции и делать при этом заинтересованный вид.

Мне удалось многое узнать и по поводу телепатии, свидетелем которой стала ещё при первой своей встречес Сирилом. Как оказалось, ею способен пользоваться лишь король, а остальным эксилям, в том числе и тем, в жилах которых течёт королевская кровь (Лудо, к примеру), она совершенно недоступна. Всех деталей я, конечно, не разузнала, но это точно как-то связано с символом на спине, который Сирилу набили в день коронации (видела его пару раз, когда он переодевался). Там изображены две скрещённые между собою волны — знак, который во дворце можно встретить довольно часто. Раньше я не знала, что он означает, но Вик объяснил, что это — эмблема королевской власти, «история которой стара как мир».

Ну,а вопрос о том, почему эксили столь яро претендуют на место личной служанки, решился до смехаэлементарно. Всё было настолько просто, что сама я бы до этого точно никогдане додумалась. Дело в том, что когда ты только и делаешь, что мелькаешь у короля пред глазами, всегда есть вероятность того, что первенца его величества понесёшь именно ты, а это означает: будущий король будет твоим кровным сыном. Ну разве не забавно? В том, что касается ненасытности, люди и твари невероятно похожи.

Я один раз споткнулась, но всё же смогла устоять на ногах, ни капли не разлив. Ничего удивительного в том, чтозапнуласья именно здесь — их семейный портрет всегда заставлял меня вздрогнуть.

Крайняя картина в галерее, посвященной истории королевского рода, как по мне, выделялась больше всего. Чем же? Просто так этого не описать. Краски, рама, искусство работы художника — всё было на должном уровне и ничем не обращало на себя внимание. В то же время полотно было пропитанной самой что ни на есть настоящей ненавистью.

На портрете были изображены пятеро: трое мальчишек, мужчина и женщина. В рыжеволосом и черноволосом мальчике узнать Сирила и Лудо было не сложно, так как с годами черты их лиц практически не изменились. Третий, тоже рыжеволосый, лицом очень походил на мужчину с портрета, голова коего была увенчана короной, которую Сирил надевал во время торжественных мероприятий. На рисунке прошлый монарх был уже довольно стар: его волосы посидели, лоб укрыли морщины, а взгляд явно принадлежал существу, уставшему от жизни. Но, несмотря на это, у меня сложилось впечатление, что это был добрый (насколько подобное возможно в отношении эксилей) и справедливый правитель. Настоящий ужас же внушала женщина с утончённойкороной на голове, так как на всех (в том числе и членов своей семьи) она смотрела с нескрываемой, пробирающей до мурашек, ненавистью. Волнистые рыжие волосы напомнили мне о хвосте лисицы, а улыбка — о её же оскале. Она была красива, как дьявол и в той же степени, как он, и уродлива. И пускай я отлично знала, что женщины уже давно нет в живых, мне всё равно захотелось склониться пред ней в поклоне лишь за тем, чтобы ненароком не пасть в немилость.

Я вновь посмотрела на маленького Сирила идаже невольно подумала, что в детстве он был вполне себе милым. Милым и печальным в равной степени.

Ко мне его величество относился более чем хорошо, ипускай я и не была здесь гостьей, служанкой или рабыней меня тоже было трудно назвать. Тяжелой работы я не имела, всё же, что делала — это контролировала приготовление еды короля, будила и укладывала спать Сирила, следила за его распорядком и время от времени составляла компанию в задушевных беседах.

Как бы удивительно это ни было, больше всего Сирила интересовали мои истории о нашем мире, и слушать их он мог, без преувеличения, часами. Ему действительно нравилось, когда я рассказывала об устройстве машин, самолётов и кораблей, о домах высотой с небо и поездах, что ездят под землёй. Даже такие мелочи, как светофор с зеброй, с лёгкостью вызывали в его глазах невинный детский интерес и всепоглощающее любопытство.

Подобное бесило меня больше всего. «Какого чёрта?» — так и хотелось у него спросить. Как ты можешь восторгаться тем, что уничтожил собственными руками? Как можешь говорить мне, что в прошлом наш мир был интереснее, чем сейчас, если именно ты и был тем, кто забрал у нас всё самое «интересное»? Насколько же прогнившим надо для этого быть?! Насколько… Нет, мне нельзя выходить из себя.

На пару с этим меня до безумия раздражал факт того, что я вынуждена тратить столь много времени на подобную ерунду, как уборка, ужин и разговоры. Я пришла сюда далеко не за этим, и еслине поспешу, то в скором времени человечество просто-напросто вымрет, а наш мир окончательно сгниёт, превратившись в райский уголок для эксилей.

Один раз постучав по чёрному дереву и услышав уверенное «входи», я смело толкнула дверь вперёд.

Сирил лежал на кровати, забросив ногу на ногу и читая какую-то книгу. Приглядевшись, я поняла, что это «Война и мир» Толстого. После моих рассказов его сильно заинтересоваланаша литература, и буквально за несколько дней, он (с помощью других, само собою) сумел собратьчуть ли не лучшую, на данный момент, в мире библиотеку. В ней были тысячи книг, которых за множество лет мне так и не удалось разыскать. Так что, если говорить начистоту, я была даже слегка благодарна, когда Сирил предоставил мне доступ к своей коллекции и разрешил брать из неё всё, что лишь пожелаю.

Увидев чай, король отложил книгу и жестом пригласил меня в соседнюю комнату, служившею ему чем-то вроде личной трапезной. Недолго думая, он взял у меня из рук поднос и аккуратно поставил на искусный столик в самом центре комнаты. Говоря о размере, можно смело сказать, что он был слишком большим для одного, слишком маленьким для троих, но в тоже время, для двоих просто идеальным. Сирил отодвинул один стул, подождал, пока я на него сяду и лишь после этогозанял собственный.

— Не стоит тебе проявлять столько внимания к простой служанке, — заметила я, слегка улыбаясь. — Многие, в том числе и Пандора, могут подумать, что дела между нами обстоят вовсе не так, какна самом деле.

— Это тебя беспокоит?

— Ничуть. Но тебя должно бы.

— Не говори ерунды. Мне плевать на мнение других, ведь, наконец, число адекватных эксилей, с которыми я могу завязать неплохую беседу, увеличилось от двух к трём.

— Я же не эксиль…

— Но сути дела это не меняет, — перебил меня его величество, аккуратно пробуя уже тёплый, а не горячий чай.

— Ну и как на вкус? — поинтересовалась я больше из вежливости, чем любопытства.

— Как всегда — удивительно! Не представляю, как раньше жил, не зная твоих кулинарных талантов. Это ведь какой-то особенный чай? Вик всегда приносит мне обычный чёрный.

— Он называется «Воспоминание о Париже». И да, для этих краёв это довольно необычный рецепт.

— А что такое Париж?

— Большой город с большой башней, столица Франции.

— А что такое Франция?

— Страна, которой уже не существует. Она была знаменита своими нежными круассанами и вкусным вином.

— Вот как. Тогда расскажи мне о Франции, пока я буду пить этот пряный чай. Расскажи мне о Париже, большой башне и круассанах.

И я стала рассказывать. Даже когда чай короля давно закончился, всё продолжала говорить. Пускай сама я никогда и не была во Франции, но мне всегда нравилось читать о ней. И не только о ней! Я читала все книги, что удавалось найти: об Англии, Китае и Америке; о любви и ненависти; о путешествиях по Земле и полётах в космос. Я любила читать о том, что навсегда ушло в прошлое, и представлять себе, каким бы могло быть наше будущее, если бы не произошедшее десять лет тому назад. Сейчас же я действительно благодарна той части себя, что всегда горела детским, слегка наивным, любопытством.

За прошедший месяц Сирил подпустил меня к себе довольно близко (по крайней мере куда ближе, чем Пандору или кого бы то ни было ещё), однако даже после этого своё сердце открывать не спешил. Наверное, где-то на подсознательном уровне король понимает, что у меня и в мыслях нет открывать ему своё, и именно из-за этого, сам того не осознавая, предпочитает оставлять какую-то часть дистанции между нами нетронутой. Но даже так я хочу завладеть им. Не подумайте: к Сирилу я не питаю и намёка на тёплые чувства, более того, если бы от этого была выгода, с радостью прикончила бы прямо здесь и сейчас. Однако мне не кажется, что подобное будет верным выбором. Отчего-то я думаю, что доброе отношение короля к моей персоневполне может стать ключом к возрождению человечества.

Пожалуй, я ещё долго рассказывала бы Сирилу о Франции, её истории и традициях, если бы нас не прервали. Когда незваный посетитель постучал в первый раз, мы оба сделали вид, что внутри никого нет, но когда он стучал уже в четвёртый, Сирилу это порядком поднадоело и, огрызнувшись («Какой настойчивый!»), он попросил меня открыть дверь.

На пороге стояла Пандора Анж — королева эксилей. Сегодня она была одета в платье ещё более роскошное, чем при нашей первой встрече: золотого цвета с алой вышивкой, но в тоже время вовсе не выглядящеевульгарным. Волосы её были завязаны всё в туже тугую косу, а взгляд, коим она меня окинула, был переполнен всё таким же презрением. Невольно я подумала, что с момента моего прибытия во дворец, мы втроём впервые собираемся вместе наедине.

— Отойди, человек, — бросила она. — От тебя помётом несёт.

Конечно, это было неправдой, но я решила не спорить и отступила, тем самым открыв ей дорогу к Сирилу.

— Ваше величество, как поживаете? — поинтересовалась Пандора на этот раз уже добрым и ласковым голосом.

— Спасибо, хорошо. Если это всё, что ты хотела — дверь прямо за тобой. Честно говоря, ты слегка не вовремя: у меня сейчас очень хорошее настроение, а тебя я способен слушать, лишь когда оно хуже некуда. Знаю! Приходи где-то через месяц-второй.

— Весьма остроумно, ваше величество. Но если у вас действительно отличное настроение, почему же вы терпите присутствие этого ничтожества?

— Всё очень просто: моё настроение хорошее как раз-таки благодаря ей. Возможно, для тебя это станет новостью, но некоторые способны не только бесить.

Пандора зыркнула на меня испепеляющим взглядом, но в целях собственной безопасности никак не прокомментировала слова Сирила. Я же демонстративно, чтобы она увидела, пожала плечами. Не знаю почему, но выводить её из себя было очень даже весело.

— В любом случае, — продолжила гостья, — я пришла по делу. У вас, ваше величество, очень много государственных дел, и поэтому, возможно, вы могли забыть, что совсем скоро мой день рождения. Но не волнуйтесь, в этот раз с этим не будет никаких проблем, так как моя семья предложила провести праздник на их территории. Они сказали, что с радостью подготовят банкет и пиршество. Всё, что остаётся нам с вами — просто прийти туда в добром здравии. О дате я позже…

— Я бы с радостью поучаствовал в этом мероприятии, — перебил Сирил Пандору, слегка зевая, — но, кажется, мой график забит доконца месяца. Не уверен, что смогу найти время. Но не волнуйся: я попрошу Аду выбрать для тебя подарок от моего имени.

— Я хочу не этого! — перешла Пандора к истерике. — Разве вы не понимаете, как я буду выглядеть, если приду туда одна?! Ваше величество, а что остальные подумают? Да они меня просто-напросто засмеют!

— Ну, а мне что до этого? — отчеканил король, окинув Пандору взглядом, что даже меня пробил на мурашки.

— Почему вы так со мной обращаетесь? Что я такого вам сделала?! Я тоже вышла за вас не потому, что хотела!

— Да неужели? Хотя да, пожалуй, я — вовсе не то, чего ты хотела. Ты хотела власти и силы, почтения и уважения, хотела сидеть на троне рядом с королём, ну, а то, кто будет этим самым королём, для тебя было абсолютно не важно. Разве я не прав? Скажи, если я хоть в чём-то ошибся. Ты прогнила насквозь, Пандора Анж — это и есть твой самый отвратительный грех.

— Пускай вы так и говорите… Я всё равно ваша жена.

— Сколько, чёрт побери, раз я просил не напоминать мне об этом?! Неужто твой микроскопический мозг не способен запомнить даже подобную мелочь?!

В этот момент Пандора выглядела действительно жалко. Без особого труда я смогла разглядеть в её глазах слёзы, которые та с трудом сдерживала. Слабачка. Ничтожество. Как же противно. И почему у такой, как она, есть всё? Почему ей лишь по праву рождения дано решать, кому жить, а кому умереть?

Ну ничего. Нужно только подождать. Однажды я обязательно займу её место. А пока…

— Прошу прощения, но, похоже, ваша занимательная беседа не закончится ближайшим временем, — вмешалась я в их разговор, — Сирил, я пойду, если ты не против. Здесь я явно лишняя, так что лучше займусь чем-нибудь полезным.

В мгновенье ока лицо Пандоры стало белым, как полотно, сотканное из первого снега. Она со всей силы сжала кулаки и при этом даже не заметила, что острые ноготки грубо впились в нежную кожу. Через несколько секунд из плотно сжатого кулака вытекла алая капля крови и беззвучно ударилась об пол. Само собой, и я, и Сирил это дружно проигнорировали.

— Да, иди. Чай был очень вкусным, спасибо. Передай Вику, что на ужин мне хотелось бы чего-то настолько же лёгкого.

— В таком случае, не хочешь ли попробовать французские круассаны в моём исполнении?

— Хм… А знаешь, звучит заманчиво. Жду с нетерпением.

— Хорошо. Тогда я торжественно обещаю, что после столь тяжкой битвы ты насладишься чем-то воистину потрясающим, — намекнув взглядом на Пандору, я закончила своё представление.

Удаляясь всё дальше по коридору, я отчётливо слышала смех короля и крики Пандоры по поводу услышанного от меня слова «Сирил». Конечно же, для служанки обращаться подобным образом к королю было совершенно неприемлемо, и, конечно же, сказанное мною вовсе не было ошибкой.

***

Слегка постучав в дверь, я толкнула её, не дожидаясь ответа. Да он и не нужен был, так как Вик уже давно разрешил мне входить в его комнату без стука.

Пускай нашу с ним связь и трудно назвать дружбой (ведь ничто в этом мире не изменит того, что он эксиль), даже так я рада тому, что мне удалось завязать с этим стариком тёплые отношения. Вик оказался действительно умным и способным: даже с одной рукой он проделывал вещи, которые мне не под силу и двумя. Насколько я поняла, свою руку он потерял, защищая прошлого короля — отца Сирила. После этого Вик, выходец с низов, смог получить признание короля и стать его настоящим другом. Поскольку важной частью устройства замка он стал ещё при прошлом правителе, нет ничего удивительного в том, что сейчас влияние Вика во дворце воистину колоссально. Он знает о королевской семье и устройстве мира куда больше, чем обычный эксиль, и даже Сирил весьма часто прислушивается к его советам.

Но нашей связи я рада вовсе не из-за выгоды, которую она приносит. Думаю, мне просто приятно понимать, что в этом вражеском дворце есть место, его комната, где я могу поговорить с кем-то о всех тех проблемах, что изо дня в день лишь продолжают накапливаться. Думаю, я просто рада не быть здесь одной.

Чёртова слабость.

Вик сидел за письменным столом и выводил что-то на листах бумаги своим идеальным почерком. Увидев меня, он отложил ручку и улыбнулся.

— Рад, что ты пришла. Слышал, у тебя была перепалка с госпожой королевой. Я хотел узнать, всё ли в порядке.

— А ты, как всегда, уже в курсе событий. И почему я так не могу? В любом случае, не стоит обо мне беспокоиться. А вот о ней можешь.

— Твоя излишняя самоуверенность не доведёт до добра. Сколько ещё раз я должен повторить, чтобы до тебя наконец-то дошло?

— Да ладно тебе, не злись. Я принесла тебе попробовать мои круассаны, — сообщила я, доставая из-за спины небольшую корзинку, — хочешь? Королю понравились.

Вик ничего не сказал и с хмурым видом взял ближайший к нему круассан. Проглотив первый кусок, улыбнулся улыбкой доброго дедушки и заверил: «У короля определённо есть вкус».

— Рада слышать. А с Пандорой в этот раз у меня действительно ничего не было, более того: я ей и слова не сказала!

— Хотелось бы верить. А зачем вообще она приходила?

— Уговаривала Сирила пойти на мероприятие в честь её дня рождения. Правда, он явно не горел желанием.

— А разве мы готовим пир?

— Насколько я поняла, приготовлениями занимается её семья. Семья Анж… Можешь рассказать мне о них?

— Их стоит остерегаться. После королевской семьи Девериусов Анжи — самая влиятельная семья среди эксилей. Как ты уже знаешь, они имеют приватизацию на трон королевы, кроме того, говорят, в их сокровищницах столько золота, что если дни напролёт бросать его в море, то однажды цвет воды обязательно станет золотым. Степень авторитета Анжей можно понять уже из того, что в этом мире они сами выбрали себе зону управления.

— Да? И какую-же?

— Ту, что пострадала меньше всего — двенадцатую.

Теперь так называют территорию, которая до этого принадлежала Китаю с Японией.

— Вик, раньше я слышала слухи по поводу Жатвы в этой зоне. Это…

— Правда, скорее всего. Даже я не знаю наверняка. Анжи всегда отличались таинственностью и кровожадностью, так что, думаю, информация о том, что они, кроме официальной Жатвы в конце месяца, проводят и дополнительные, может быть правдой.

— Ясно. Видимо, Анжи действительно очень влиятельны, раз им и такое сходит с рук.

— Всё в порядке?

— Не подумай: мне глубоко плевать на то, что там происходит. Просто, скитаясь по миру, я много раз слышала об этом. Вот и решила спросить. Кстати, а что ты о самом мероприятии думаешь?

— Как бы сильно его величество ни упирался — всё равно пойдёт. Король отлично понимает, что пропускать пиршество Анжей слишком проблематично.

Анжи — семья аристократов, мнение которых даже король вынужден принимать во внимание. За какие такие заслуги они получили вечное право выбирать королев? Почему всё вокруг них покрыто столь большой тайной? И что же на самом деле происходит в двенадцатой зоне? В моей голове крутилось бесчисленное множество вопросов, ответы на которые я могла получить лишь в одном месте. У меня нет права и дальше тратить здесь время — пора действовать. Неважно, как и в качестве кого я попаду на этот бал, но то, что я должна там присутствовать, даже не обсуждается.

— Ада, ты ведь ничего часом не задумала? — словно прочитав мои мысли, поинтересовался Вик, — Анжи не те эксили, с которыми стоит связываться.

— Не волнуйся, я знаю. Всё будет хорошо, — ответила я, уже давно всё для себя решив.

***

В ту ясную ночь я не спала. Луна была хорошо видна из моего окна, и благодаря этому всю комнату заливал лёгкий и приятный свет. Одета я была в длинную, белую ночную рубашку (прямо как из фильмов ужасов), а аккуратно сложенная форма служанки лежала на столе рядом. Под подушкой, как всегда, лежал небольшой кинжал из заговорённой стали, который мне ещё в самом начале удалось стащить из оружейной. Мастер действительно хорошо над ним постарался: тонкая рукоять была украшена небольшими изумрудами и сапфирами, а острое, в точности как крыло эксиля, лезвие сужалось книзу и ярко блестело под лунным светом.

Крошечный сюрикэн, спрятанный в волосах, днём и изящный кинжал, лежащий под подушкой, ночью, — вот и всё, что защищало меня в этой львиной клетке. Но и сего было более, чем достаточно.

Оружие эксили делали из особого материала, которым человечество не обладало, — тел своих же мёртвых товарищей. Перед захоронением умершего эксиля с него снимали всё перьевое покрытие и отправляли на переплавку. Насколько я знаю, из одной твари в среднем удавалось сделать более пятидесяти первоклассных мечей. Конечно, для нас это звучит дико, но в их мире нечто эдакое настолько же привычно, как в нашем — читать молитву над умершим. Да и кто бы там что ни говорил, добывать ресурсы подобным образом весьма разумно: эксили увеличивают свою боевую мощьза счёт практически неиссякаемого источника. О каких правилах морали вообще может идти речь? Мне жаль, что у нас нет и намёка на подобное преимущество.

Часы показывали час ночи. Дабы не разбудить дремлющую в соседней комнате Аки, я тихо встала с кровати. Взглянув на себя в зеркало и решив, что имею более-менее терпимый вид, не надевая туфли (поступь босых ног куда тише), вышла из комнаты.

Спускаться вниз холодными каменными ступенями босиком было весьма неприятно, но я старалась не обращать на это внимания. Главное — быть ниже травы и тише воды, дабы не попасться никому на глаза. Сейчас большинство обитателей замка уже давно спят, но на определённых точках всё ещё стоят гвардейцы, которых стоило бы опасаться. Пусть я до этого и проложила более-менее безопасный маршрут, об осторожности забывать не стоило. Ведь, увидь меня сейчас кто-нибудь и доложи Сирилу, это весьма сильно усложнило бы мою жизнь во дворце, если бы и вовсе не поставило в ней большуюжирнуюточку.

Прямо по коридору, затем налево, прокрасться под окном в видимости гвардейца с южной башни, ещё раз налево, три раза направо и прямо по коридору. Я уже далеко не первый раз иду этой дорогой в ночное время, но даже так мурашек, бегающих по телу, меньше не становится: атмосфера вокруг слишком уж мрачная и пугающая.

В конце концов, я вышла к небольшому, давно заброшенному, заднему дворику. Уже успевший развалиться деревянный сарайчик, в котором, видимо, раньше держали лопаты и сапки, несколько заброшенных грядок недалеко от него и старый колодец из камня, — вот и всё, что здесь было. Похоже, с моего последнего визита тут ничего не изменилось, так что, двигаясь лишь местами, куда не попадал лунный свет, я, не спеша, но уверенно, направилась к последнему.

На всякий случай ещё раз окинув территорию пристальным взглядом и убедившись, что здесь никого нет, а само место — слепая точка каждого гвардейца в округе, я схватилась руками за холодящий кожу неровный край колодца и заглянула внутрь. Пускай и знала, что наша Земля — круглая, находящаяся в огромном космосе, планета — на секунду всё равно подумала, будто стою на краю мира и гляжу в раскинувшуюся впереди безграничную бездну. В голове засела лишь мысли о том, что в глубине этого сухого колодца нет ничего, кроме тьмы, открывающей двери в место, которое люди привыкли называть адом.

Сделав глубокий вдох, я вслепую нащупала спрятанную под одним из валяющихся на земле камней толстую, плотную верёвку (каким-то чудом ещё пару недель тому назад мне удалось отыскать её в том запылившемся сарайчике). Несколько раз обвив верёвкой небольшой крюк, торчащий из стены колодца, я закинула её внутрь, во тьму. Тишину ночи пронзил лёгкий свист, но, к моему счастью, он оборвался так же быстро, как и начался.

Крепко сжимая верёвку, я перелезла через край колодца и начала спускаться, ловко орудуя руками и изо всех сил стараясь не смотреть вниз.

Спуск на самом деле не был долгим и занимал всего минут семь-восемь, но по какой-то необъяснимой причине он всегда казался мне длинною в вечность. Стены колодца, в которые приходилось упираться ногами, были покрыты пушистой плесенью, что слегка смягчало процесс, но усиливало отвращение. Затхлый запах был повсюду, и несколько раз я останавливалась, дабы сглотнуть подступающий к горлу ужин. Уверена: этот колодец не использовали лет этак триста минимум.

Внизу я увидела слабый отблеск света, и буквально через минуту мои ноги наконец-то коснулись земли. Вокруг раскинулся небольшой, но довольно высокий туннель. Стены его были каменными и весьма неровными, пока смрад от гниющих крыс, что позабирались сюда и не смогли найти дорогу обратно, так и благоухал повсюду. Я потянулась к оставленному возле стены фонарику на батарейках — единственному здесь источнику света — и огляделась вокруг. Не заметив ничего подозрительного, схватила аккуратно стоящий возле другой стены велосипед далеко не самой передовой модели, запрыгнула на него и завертела педали по направлению к выходу. Ехать мне нужно было минут эдак двадцать, так что решила не экономить силы с самого начала.

Всё началось с того, что в свободное от работы время я захотела обследовать старые замковые кладовые, которые эксили захламили, но не использовали. В большинстве из них находила лишь стаи пауков да царства из паутины, какие-то непонятные обычному человеку штуковины и разного вида приспособления уборки. Однако когда уже решила, что затея была не совсем удачной, мне попалась кладовая, набитая кое-чем действительно интересным. Насколько я знаю, до того момента, как Сирил решил сделать замок своей резиденцией, он служил чем-то вроде исторического музея. Само собой, как только дворец начали оборудовать для жизни, все стенды и экспонаты были убраны куда подальше. Но, видимо, эксилям (а именно Лудо) было лень разбираться в том, важные ли это диковинки, и их просто-напросто приказали запхать все разом в одну из пустующих кладовых, где они и томились долгие годы.

Так вот. Настоящим сокровищем среди всех тех исторических ценностей (а в современном мире — обычного хлама) оказались уже успевшие выцвести, но вполне себе читаемые карты планировки дворца начала восемнадцатого века. Лишь за одну ночь я изучила те планы практически идеально и уже следующей стала проделывать кратковременные, но регулярные вылазки. Раньше я не могла так рисковать из-за опасности быть замеченной гвардейцами, но теперь, зная, где какой из них находится и высчитывая угол их обзора с помощью карт, мне удалось свести риск попасться практически к минимуму.

Вот только главным было далеко не это! Оказалось, что под замком (да и внутри него) проходит целая сеть тайных ходов и туннелей, о которых не догадываются даже Сирил с Лудо. Мне удалось найти потайную дверь в тронном и бальном зале, но, поскольку внутри те туннели сильно обвалились, я не смогла их использовать. Однако мне вновь повезло! Карта оказалась просто невероятно точной и, рассчитав всё до мелочей, я предположила, что небольшой точкой, нарисованной на одном из туннелей, ведущих за пределы замка, является какраз-таки тот старый сухой колодец на заднем дворике, который я всегда вижу, орудуя на кухне. Решив проверить это одной из ночей, я убедилась в правильности своих предположений и получила более-менее безопасный выход к окраинам Аксиллы.

Выбравшись наружу в первый раз (это было где-то на пятнадцатый мой день в замке), первым делом я поймала жука-передатчика и отправила ему сообщение о месте, где можно встретиться для обмена сведениями, а также о том, чтобы к нашей следующей встрече он обязательно раздобыл и притащил сюда небольшой фонарик и работающий велосипед (даже их в нашем мире осталось не так уж и много).

Пока вспоминала всё это, в голове всплыла ещё одна вещь, о которой уже давно позабыла. Жуки-передатчики — изобретение, за которое меня не раз называли гением, высочайшим умом, надеждой человечества и ещё кем-то там. Чушь собачья. Ничего подобного. Я ведь толком ничего и не сделала — просто упростила давно придуманные людьми цепочки последовательности до элементарных схем, которые способен воссоздать даже самый обычный человек из подручных материалов. Жучков мы распылили по самым горячим мировым точкам. К сожалению, разослать их повсюду было невозможно, ведь элементарная схема никак не отменяет нехватки ресурсов, а это означает, что и пустить малышей в массовое производство пока что не выглядит реальным.

Я давно поняла, что одно из сильных мест человечества — это наши технологические разработки, с которыми эксили были, мягко говоря, не в ладах. К примеру, в замке был проведён газ, но пользоваться газовой плитой решалась только десятая часть прислуги, остальные же предпочитали средневековые методы готовки.

Размышляя над этим, в возрасте шестнадцати лет я и придумала жучков, что внешним видом ничем не отличались от обычных насекомых. Они могли летать вокруг установленной точки в радиусе пяти километров, делая выборочные записи голосов и звуков, и передавать информацию так называемым «личным жучкам» — тем, которым я присвоила индивидуальные номера. Всего таких «индивидуальных» было штук пятьдесят. Также любой жук-передатчик мог выполнять свою прямую функцию: доставлять сообщения к базе с указанным отправителем номером. Для этого нужно было лишь произнести слова активации, и, насколько бы тихо они не были сказаны, тонкий слух жучков обязательно их уловит и один из них тотчас появится пред тобой (если, конечно, ты не находишься в зоне, где их вообще не распыляли). К примеру, в округе дворца их рассеять не получилось из-за того, что охрана там слишком сильная, и даже эксилям (что уже говорить о людях?) к замку не подобраться. Ну а из-за того, что к нему не решались приближаться и насекомые, использованием своего «личного» жучка я не могла рисковать (если бы его перехватили, то нашли бы базу в два счёта). Вокруг Аксиллыже («вокруг», как-никак, понятие растяжимое) жучков было предостаточно, так что я смогла без особого труда связаться с нужными мне людьми. Подводя итог, жуки-передатчики — довольно удобная вещь, и о времени, потраченном на них, я ничуть не жалею.

Наконец-тоя почувствовала легкий порыв ночного ветра и запах цветущей под светом луны зелени. Выход был уже совсем близко. Я начала сбавлять скорость, дабы не врезаться в живую изгородь, что служила в туннеле чем-то вроде дверей. Остановившись, прислонила велосипед прямо возле края стены, крепко сжала фонарик и, уверенным движеньем раздвинув кучу кустов и веток, вышла под свет звёздного неба.

Как только шорох от потревоженной зелени наконец стих, я в мгновенье ока была заключена в крепких и тёплых объятиях. Длинные мужские руки обвили меня с невероятной нежностью и радостью, ина какое-то время благодаря этому, я позабыла обо всём на свете. Факт того, что я — личная служанка существа, ставшего жнецом человечества, ушёл куда-то далеко-далеко. Мне просто стало хорошо. Как же сильно я соскучилась по этому тёплому и светлому чувству. Как же сильно мне его не хватало.

С трудом найдя в себе силы, яне без усилий оттолкнула обнявшего меня парня и улыбнулась ему самой обезоруживающей улыбкой, на которую только и была способна. Томуничего не осталось, кроме как улыбнуться в ответ.

— Ты сегодня долго. Я уж было подумал, что что-то случилось, и хотел сам отправляться на твои поиски, — пролепетал юноша, не переставая улыбаться.

Парня звали Нат Орсон, и в этом жестоком мире он был моим лучшим и единственным другом, — тем, кого я до ужаса сильно боялась потерять.

Нат — светловолосый юноша двадцати трёх лет. Его коротко подстриженные, вьющиеся волосы всегда очень непослушны и живут своей жизнью. Косая чёлка практически закрывает левый глаз, скрывая тем самым ужасный шрам от ожога, что растянулся почти на всю левую половину лица, чудом не задев сам глаз. Треугольное лицо очень пропорционально и аккуратно, а ещё на нём весьма удачно расположились тонкие брови и алые губы. Если смотреть в общем, то Нат был оченьдаже симпатичным молодым парнем, которого шрамы на лице и теле никак не уродовали — наоборот, они лишь прибавляли ему мужества. Вот только… Взгляд карих глаз всегда был слишком суровым и задумчивым, прямо как у столетнего старика. Тем не менее он обязательно смягчался, когда встречался с моим.

— Как ты, Ада? — спросил Нат встревоженно. — Что-то случилось?

— Не волнуйся ты так: всё в порядке. Я задержалась лишь из-за собственной нерасторопности, — ответила я, решив ни за что на свете не признаваться в том, что скучала, — в первую же очередь ради его безопасности.

— Тогда ладно. Надеюсь, что сказанное тобой — правда, а не попытка меня успокоить. Идём, присядем и поговорим.

Я и Нат вместепрошли чуть дальше по мягкой траве и скрылись в тени уже знакомого валуна. Эксильские дозорные здесь почти не летают, однако мы всё равно должны придерживаться осторожности: права на ошибку у нас просто-напросто нет.

— Как добрался? Всё спокойно? — поинтересовалась я, дабы не хранить молчание.

— Да, вполне. Досюда от нашей базы всего часа четыре на велосипеде. Согласись, по сравнению с теми расстояниями, что мы с тобой преодолевали раньше, это — сущий пустяк. Ты молодец, смогла найти идеальныйдля нас двоих, способ связи. Вот только мне не нравится, что мы видимся так редко.

— Раз в пять дней — это не редко. Не хочу нагнетать атмосферу, но для меня и подобноевесьма опасно. Так что прости.

— Да ладно тебе, я же просто неудачно шучу. Тем не менее, яи вправду сильно волнуюсь, особенно после того, как ты попросила достать для тебя целый мешок дохлых жаб. Может уже, наконец, расскажешь, зачем они тебе понадобились?

— Секрет, — засмеялась я, дабы не дать ему продолжить данную тему.

В голове же всплыла картина того, как громко кричали служанки, найдя рядом с собой по лягушке. Разложить хладнокровных мне удалось всего за ночь, ведь обслуживающий персонал жил по пять-шесть эксилей в комнате, и замков на их дверях не было вовсе. Лудо вполне логично (и удачно для меня) рассудил, что ставить замки обычным служанкам, да и делать по шесть дубликатов ключа на каждую комнату будетслишком уж расточительно.

— Ты, как всегда, несносна, Ада, — решил поиграть в обиженного мальчика Нат, — ничего не рассказываешь, ничем не делишься, а мне, между прочим, обидно!

— Вот как… Тогда я, пожалуй, пойду, дабы вновь не ранить твои нежные чувства — приняла и я эстафету в игре, — спокойной ночи и добрых снов.

Конечно, уходить я вовсе не собиралась, но решив, что для профилактики подразнить Ната не будет лишним, встала и направилась к живой изгороди. Однако, Нат, похоже, не понял, что я играю (или же сделала вид, что не понял): он остановил меня, крепко схватив за руку, и усадил обратно. После этогоодним резким, но нежным движеньем прижал к себе, не дав и возможности оказать сопротивление. Да я и не хотела сопротивляться. Его тонкие пальцы взъерошили мои белые волосы, а я невольно сомкнула руки вокруг шеи парня. В этот момент мне в голову пришла совершенно неуместная мысль. Я подумала о том, что аромат пропотевшего от долгой езды тела Ната вовсе не был противным, наоборот, — он мне нравился. Казалось, что я нахожусь на песчаном берегу и чувствую запах моря. Как будто вернулась в беззаботное детство, где завтра должно было быть таким же хорошим, как и сегодня. Вот насколько сильное чувство безопасности подарили мне объятья этого человека.

— Не уходи, — прошептал Нат мне на ухо, — не сейчас и не потом. Обещаю, мы сможем выиграть, не ставя твою жизнь на кон. Обещаю, мы победим во что бы то ни стало. Обязательно. Но если тебя не будет рядом, моя победа никогда не станет полной. Так что не уходи. Хватит. Я просто не в силах оставаться спокойным, зная, что твоя жизнь может оборваться в любой момент. Каждый день без вестей о тебе — ад. И в этом аду меня сжигает пламя моего же бессилия.

На какой-то миг мне захотелось послушать Ната и сделать в точности то, о чём он просил: уйти вместе с ним, навсегда оставив жизнь во дворце позади. И вот, когда я уже почти готова была согласиться, в моей голове пронеслись лица всех тех, кто уже никогда не увидит сегодняшнюю ясную ночь. Со всех сил, как физических, так и душевных, я оттолкнула Ната на расстояние вытянутой руки.

— Прости, но ты знаешь мой ответ, — ответила я самым суровым голосом, на какой только была способна: семя слабости если и вырывать — то лишь с корнем.

— Это ты прости. Не знаю, что на меня нашло, — пробормотал Нат голосом, прямо кричащем о том, что всё он отлично знает и ничуть не сожалеет. — Сейчас только полтретьего, так что тебе некуда спешить. Побудь со мной ещё немного, ладно? Кстати, Уилл просил тебе кое-что передать.

Из кармана потрёпанной и старой куртки, что почти сливалась по цвету с ночью, Нат достал небольшой пакетик, от которого тотчас во все стороны понесло приятными ароматами. И как я сразу его не почувствовала? Запах пирожков Уилла мне всегда удавалось распознать минимум за несколько метров.

Уилл был талантливым поваром в повстанческой организации «Красное пламя», а Нат, соответственно, её главарём. Официально я тоже считалась членом группировки, но, по правде говоря, моя роль в ней всегда была минимальной, а членство никогда не влияло на действия. К тому же я уже упоминала, что полагать, будто есть хоть малейший шанс уничтожить тварей силами человечества — безумство в чистом виде. Так вот. Отказываться от своих слов я не намерена.

На самом деле, членом «Пламени» я стала автоматически, на правахподруги его основателя. Хочу ли я вступать, меня с самого начала никто и не спрашивал. Но не то чтобы я была сильно ужпротив: за много летсовместных скитаний я сильно привязалась к Нату и хотела в дальнейшем оставаться на его стороне. К тому же, общество людей никоим образом не мешало мне проводить исследования, а в то время я больше ничем и не интересовалась.

Закончив с пирожками и про себя поблагодарив Уилла за отличное пиршество, я уставилась на Ната твёрдым и непоколебимым взглядом. Пора переходить к сути сегодняшней встречи.

— Есть то, что мне следует знать?

— Поставки заговорённой стали растут. Тот гробовщик взял себе в компаньоны ещё кого-то, и работа пошла в разы быстрее. Правда, и цену они задрали выше некуда. Но это нестрашно: нам всё равно некуда девать этот мусор.

Под «мусором» Нат подразумевал золото и серебро, которым в современном мире действительно практически не было применения.

— К тому же лишь за последние три дня мы приняли около ста новичков, — продолжил Нат. — Наши ряды становятся всё больше, и я уже подумываю об открытии седьмого отделения базы.

— Я надеюсь, вы хотя бы по минимуму проверяете тех, кто к вам приходит?

— А зачем? Неужели ты действительно думаешь, что в этом мире есть люди, не ненавидящие эксилей?

— Таких, может, и нет, но готовых прогнуться под них ради выживания — предостаточно. Я уже много раз говорила тебе, что не стоит так сильно идеализировать человечество. У нас тоже есть свои грехи, а желание власти не слабее, чем у этих монстров. В конце концов, тот гробовщик же согласился на сделку с плебеями, которых презирал больше всего, ради обогащения. Поверь, многие люди ничем не лучше.

— Не говори ерунды. Наши чувства по отношению к ним куда сильнее: ненависть никогда не уступит презрению.

— Надеюсь, что так, — ответила я скорее себе, чем ему.

— А какие новости во дворце? — оживился Нат, увидев возможность сменить столь нелюбимую для него тему.

— Вскоре день рождения королевы и празднование, скорее всего, будет проводиться в двенадцатой зоне. То место слишком подозрительно, и мы совершенно не знаем, что в нём происходит. Туда даже не получилось забросить наших жучков, ведь гвардейцы не подпускают к границам зоны никого постороннего. К тому же, эти слухи о дополнительных Жатвах… Я намерена пробраться туда и найти хоть какие-то ответы. Так что достань мне, пожалуйста, подходящий наряд.

— Тебя ведь не переубедят мои слова о том, что этослишком опасно?

В ответ я лишь печально улыбнулась.

— А платье снова белое? — бросил мой собеседник с едва ощутимым упрёком.

— Нет. Красное. Как кровь.

Нат слегка удивился подобному выбору, но ничего не сказал. Как-никак, за годы общения со мной он привык к окружающим его жизнь странностям.

— Хорошо, у нас где-то валялось красное. На пятый день я тебе его принесу.

— Думаю, ты не до конца понял: мне не нужно обычное красное платье. Мне нужно самое красивое красное платье, которое только способно создать человечество. Разыщи мне его, даже если это займёт куда больше пяти дней. На этот праздник я намерена пойти не как служанка, а как спутница его величества.

Похоже, что даже Ната моё заявление весьма шокировало, но он всё-таки сумел взять себя в руки и задать вполне логичный вопрос.

— А что тогда с королевой?

— Это уже не мои проблемы, — продекламировала я чистую правду.

Но Нату ответ явно не понравился: он сразу побледнел и перестал задавать какие бы то ни было вопросы. Подобной реакции я не сильно удивилась, ведь Нат, как и Вик, много раз просил, чтобы я не наживала себе лишних врагов. По какой-то неведомой причине меня стало съедать чувство вины, и я поняла, что, если сейчас что-то не сделаю, — дальше будет лишь хуже.

Я потянулась вперёд и, нежно обвив руками лицо Ната, притянула его к себе. Горячий лоб друга коснулся моего холодного и поделился с ним своим жаром. Карие глаза посмотрели на меня с теплотой и заботой, и я уверена, мои синие ответили им точно тем же. Мы просидели так ещё немного, вслушиваясь в едва уловимое сердцебиение друг друга. Когда же ночной ветер растрепал волосы Ната, и он слегка отвлёкся, едва слышно я прошептала ему на ухо: «Обещаю, со мной всё будет хорошо», после чего отстранилась лёгким движением руки.

Нат явноприободрился и успокоился. Пусть он никогда и не говорил мне этого напрямую, но я отлично знала, что ему нравится, когда мы вот так вот соприкасаемся лбами. Впервые нечто подобное я проделала, когда нам, ещё детям, посчастливилось наткнуться на бродячую группу воров. Их было слишком много, а владеть мечом мы только учились. В общем, у нас забрали всё под чистую. Нат защитил меня, наплевав на собственную безопасность, и в итоге ему действительно сильно досталось: шрамы от оставленных ворами ран не зажили до сих пор. Нат, тогда ещё мальчик, еле сдерживал слёзы, и я совершенно не знала, что должна делать. Всё, на что меня хватило — дотронуться своим лбом до его и долго-долго повторять: «Не бойся, всё будет хорошо». Вряд ли это помогло снять боль, ночерез некоторое время Нат всё-таки успокоился и встал (конечно же, не без моей помощи). Думаю, тогда вместе с теплом тела мне удалосьпередать ему и частичку себя самой.

Закончив говорить, я и Нат довольно долго сидели, просто прислонившись друг к другу плечами и смотря на ясное, звёздное небо. В полной тишине. Пожалуй, за такие вот моменты я и люблю Ната больше всего.

Мы встретились с ним на второй год после порабощения человечества, когда мне было десять, а ему, соответственно, пятнадцать, в обломках, оставшихся от очередного города, выбранного на Жатву. В то время блуждающие сами по себе дети потихоньку становились нормой, и я давно перестала как-то особо отмечать подобных себе. Так что на белокурого паренька, что где-то час простоял, наблюдая за тем, как яразбираюсь с горой мусора в попытках найти хоть что-то стоящее, я даже не обратила внимание. А когда и обратила, то решила не показывать виду. Вот только у него, похоже, были совершенно иные планы на этот счёт.

Позже, через много месяцев или даже лет, он рассказал мне, в чём здесь причина. Ничуть не сомневаясь в собственных словах, Нат утверждал, что в тот день, впервые за долгое время, увидел в видении свою умершую мать. Она улыбнулась, показала на меня пальцем и исчезла так же внезапно, как и появилась. Конечно же, я вполне логично решила, что его история — бредни на почве недоедания, но не стала высказывать свои мысли вслух, поскольку Нат, похоже, до сих пор думает, что наша с ним встреча была послана ему небесами. Он верит, что его мама хотела, дабы вместе со мной он вновь смог обрести столь необходимую каждому живому существу семью.

В любом случае, в тот день яне смогла долго игнорировать мальчика, что настойчиво шёл за мной, плакал и звал свою маму. Само собой, я огрызнулась, назвала его «сталкером и психопатом», при этом решительно настояв на том, чтобы дальше он меня не преследовал. Мальчик простоял минуту-другую на месте, после чего с невероятным упорством вновь побрёл следом. Теперь он уже не плакал, а задавал глупые вопросы типа «как тебя зовут?» или «сколько тебе лет?». Я решила, что игнорировать его будет самым правильным решением, и, в конце концов, однажды ему надоест преследовать меня, не получая ответов. Но не тут-то было! Мальчик шёл за мной, не отставая ни на шаг, целую неделю, тем самым конкретно мне надоев.

И вот в один день, когда взятые мною с города припасы закончились, а в животе сильно урчало, я обратила на него внимание. Как оказалось, Нат был приспособлен к выживанию куда лучше меня. С собой он всегда носил рукодельный лук и стрелы, а ещё непонятно откуда взятый настоящий меч. Благодаря этому он легко мог добывать себе пропитание даже в лесу. К тому же он зналмногое о всяких травах и ягодах. В общем, мальчик меня заинтересовал, и я начала бросать на него чересчур уж пристальные взгляды. Нат же, похоже, решил, что я до ужаса голодная и поделился со мной недавно убитой и зажаренной птичкой. Тогда-то я и поняла, что ему можно доверять. Осознала, что с самого начала и не думала бежать от него, как от остальных: инстинкты уже давно подсказывали, что у Ната нет никаких злых намеренийв моём отношении. И, к счастью, это оказалось правдой.

С тех пор мы начали путешествовать вместе и (что врать?) очень быстро сдружились. Пусть Нат и был старше меня на пять лет, это никогда не мешало ему относиться ко мне, как к равной. Он обучал меня всему, что знал, начиная от того, как правильно разводить огонь и заканчивая тем, как убивать других.

Вскоре я узнала, что сам парень пришёл из восточной части России, а его город, как и мой, был давным-давно уничтожен и превращён в руины. Нату же удалось спастись настоящим чудом(если, конечно, это можно так назвать). Дело в том, что незадолго до Жатвы с его бабушкой, что жила неподалёку в почти заброшенном селе, внезапно пропала связь, и родители, волнуясь, отправили Ната проверить, всё ли с ней в порядке. Тем самым они, сами об этом и не догадываясь, спасли сыну жизнь. Когда Нат вернулся от бабушки (с которой, кстати, всё было хорошо), на месте родного города застал лишь кучи обломков и густые, чёрные клуба дыма. Конечно, к тому времени он уже знал о произошедшем, но даже так продолжал верить, что небольшой домик на Деревенской улице выстоял и, что, подойдя к нему, он найдёт там маму, поливающую цветочную клумбу, и папу, читающего сегодняшнюю газету. Разумеется, ничего подобного не было и в помине. Даже трупов. Раздобыв в остатках супермаркета еды и, по велению интуиции, прихватив из музея тяжёлый меч шестнадцатого века, хранящийся там до этого как экспонат, он навсегда покинул место, что лишь вчера считал своим домом.

Бабушка Ната — единственный оставшийся у него родной человек — умерла приблизительно через месяц после произошедшего с его родителями от недоедания. Никто этому сильно не удивился (даже Нат), ведь таковой была судьба практически всех стариков. С того момента и аж до встречи со мной Нат блуждал по миру в одиночестве, всё глубже и глубже погружаясь в пучины ненависти и отчаяния.

Я для Ната, как и он для меня, очень быстро стали чем-то вроде дома там, где настоящего тепла и уюта уже давно не осталось. Я была действительно счастлива вновь встретить человека, которому могу доверять; человека, улыбка которого способна прогнать из сердца все страхи и сомнения; человека, ради которого хочется жить.

Правда, иногда я чувствовала себя виноватой перед Натом, ведь пусть он и рассказал мне о себе действительно всё, я не могла ответить ему тем же самым. Не потому, что не доверяла, нет, вовсе нет. Просто… Это стало бы непозволительной для Ады Норин слабостью.

Через несколько лет, когда мы уже достаточно подросли и даже научились фехтованию, нам повстречалась небольшая группка людей, что покинули свой родной город, решив, будто, не имея определённого места жительства, у них будет куда больше шансов остаться в живых. Тогда-то, возглавив их, Нат и создал «Красное пламя». Я давно подозревала о том, что он вынашивает подобную идею, и старалась разубедить его всеми возможными (а порою и невозможными) способами, но, как можно заметить, у меня ничего не вышло. Нат совершенно не понимал, почему я противлюсь этой затее, и был убеждён в том, что если он соберёт достаточно людей и оружия, то сможет дать отпор эксилям, тем самым, наконец, отомстив за мою и свою семью. Мои аргументы о том, что это опасно, и так нам будет куда сложнее скрываться, на него не подействовали. В конце концов, мне ничего не осталось, кроме как смириться.

Пускайменя и зачислили в группировку (при этом выделив далеко не последнее место в её структуре), принимать участие в связанных с нею делах я сразу же отказалась и практически всегда занималась исключительно своими исследованиями. Нат же, наоборот, полностью погрузился в роль предводителя. Он вспомнил о пещерном городке, в котором мы ночевали пару месяцев назад, и, основав там первую повстанческую базу, отправил людей вербовать новобранцев. Нат собственноручно обучал других владению оружием и тактике сражения, также он смог найти поблизости нетронутую плодородную землю, где женщины и неспособные сражаться выращивали еду, тем самым обеспечивая продовольствием остальным. К моему удивлению, Нат проявил себя отличным предводителем, который к каждому члену «Красного пламени» относился словно к части своей же семьи. На этой почве, не стану врать, меня не раз терзала сильная ревность, о которой я, само собой, и не думала ему рассказывать.

Главнойже заслугой Ната стало то, что он смог организовать небольшую, но регулярную поставку заговорённой стали, без которой убить эксиля для человека просто-напросто невозможно. Во время, когда я придумывала жучков-передатчиков, он с помощью золота (которое эксили весьма ценили, а мы — уже давно нет) смог подкупить эксильского гробовщика. С того момента тот, перед тем как отдать стальные перья умерших эксилей на королевскую переработку, стал откладывать пару тройку штук в специальный мешок, который в конце недели, передавал нам за очередную золотую безделушку. Думаю, этот эксиль подумал, что ситуация кардинально не изменится, если плебеи, вроде нас, обзаведутся небольшой долей заговорённой стали, и решил не упускать свой шанс накопить состояние. Увидев неплохую возможность, я согласилась помочь Нату с переплавкой и довольно быстро придумала, как превращать перья в мечи, кинжалы и стрелы. Я нашла способ делать и более тонкие изделия (вроде моего сюрикэна), но решила попридержать его для себя, ведь пусть у меня и получилось выплавить несколько стальных пуль, они были совершенно несовместимы с нашими пистолетами, а значит — абсолютно бесполезны.

Как бы там ни было, за несколько последующих лет повстанческая группировка Ната, в отличие от множества других во всём мире, стала действительно внушающей. Меня это сильно беспокоило, но, само собой, остановить её рост я уже никак не могла.

Были ли у меня какие-то чувства к этим людям? К Нату, — определённо да, авот насчёт остальных сказать наверняка не могу. Пусть я и спала вместе с ними, обедала, жила, устраивала дуэли и дажеиногда смеялась — всего этого было недостаточно, чтобы заставить меня забыть о том обещании. Так что, вычислив наконец, где будет проводиться следующая Жатва, в возрасте восемнадцати лет, никому ничего не объяснив, я навсегда покинула «Красное пламя».

Когда часы пробили четыре утра, я попрощалась с Натом и договорилась о новой встрече здесь же через пять дней. После этого подобрала велосипед и отправилась в обратный путь по всё тому же туннелю. В дороге, пока вокруг мелькали одинаковые каменные стены, неосознанно вспоминала наш с Натом последний, перед моим уходом, разговор. Да уж… Этот парень знал меня слишком хорошо, чтобы не догадаться о том, что я хочу сделать.

— Не будь дурой, Ада! Тебе не нужно так рисковать. Я и остальные обязательно со всем справимся. Мы победим и вернём тот мир, о котором все мечтают. Я обещаю, что смогу тебя защитить!

— Прости, Нат, но защита — вовсе не то, что мне нужно. Время, что я провела с тобой, было действительно счастливым, и я благодарна тебе за него, но… это не отменяет того, что у меня всё ещё остались дела, которые я должна завершить, несмотря ни на что.

— И что же это за дела такие? Почему ты никогда ничего мне о себе не рассказываешь? Что бы там ни было — давай сделаем это вместе!

— Я не рассказываю тебе, потому что так лучше. Просто поверь мне! Мы обязательно сделали бы это вместе, если бы была такая возможность. Но её просто-напросто нет! Я должна сделать это в одиночку.

Тот спор не предвещал ничего хорошего, и мне совершенно не хотелось его продолжать. Я повернулась к Нату спиной и уверенно (хотя на самом деле мне хотелось прямо там же и упасть замертво) направилась к выходу. Тогда-то Нат и сказал слова, что заставили меня пересмотреть взгляды на многое в моей жизни. После каждого звука, срывающегося с его губ, моё сердце начинало биться лишь сильнее, а лёгкие, кажется, совершенно позабыли дышать.

— Я люблю тебя, Ада Норин. Слышишь? Люблю. Я затеял всё это вовсе не потому, что хотел защитить будущее человечества. Я хотел защитить твоё будущее! Нет, наше. В этом проклятом мире я не могу даже попросить тебя быть со мной вместе, ведь каждый из нас может умереть уже сегодня. В этом мире нет места счастью. Поэтому-то я и решил его изменить! Я изменю его для тебя. Ты — мой ангел и причина, по которой даже в этом аду я продолжаю жить. Лишь благодаря тебе моё сердце не превратилось в ледяную глыбу, как у многих здесь. И если ты уйдешь — то всё потеряет смысл. Так что прошу, пожалуйста, останься со мной.

— Спасибо, Нат, — каждое слово застревало во рту и раздирало на куски глотку, ноя знала, что должна продолжать говорить. — Правда, спасибо. Но я другая. Не такая, как ты и все остальные. Моё сердце уже давным-давно превратилось в ледяную глыбу, и даже то, что ты рядом, не способно помочь ей растаять. А вот то, что я собираюсь сделать, вполне себе может. Я хочу изменить этот проклятый мир также, как и ты, но мои способы… они другие. И сейчас мне нужно уйти. Не волнуйся — я обязательно выживу. Так что, когда мы наконец будем свободны, если твои чувства не изменятся, пожалуйста, признайся мне ещё разок, ладно? Тогда-то я тебе и отвечу.

Перед тем, как скрыться за косяком двери, я чётко увидела хрустально-чистую каплю, скатывающуюся по щеке Ната. Мне пришлось ускорить шаг, дабы не захотеть остаться с ним ещё больше.

Позже я множество раз возвращалась мыслями к тому дню и думала над ответом, который следовало бы дать Нату. Он сказал, что любит меня, но вот что насчёт моих чувств? Как именно я к нему отношусь? Нат определённо очень важный для меня человек, и я совершенно точно не хочу его потерять, но вот любовь ли это? Даже не знаю. Иногда мне кажется, что моё сердце просто-напросто неспособно любить.

В любом случае сейчас нет смысла думать об этом. Мне нужно осуществить задуманное. Нужно исполнить обещание, данное десять лет тому назад. А для этого, для того чтобы защитить Ната и наше общее будущее, я должна стать сильнее. Куда сильнее и жестче, чем я естьсейчас.