Мой бывший предатель

Глава 47

— Я подготовлю договор к понедельнику, — произношу я, прижимая телефон плечом. Перебираю бумаги. — Да, конечно, вместе с рекомендациями. Секунду.

Я тянусь за ежедневником. Бумаги в небольшом хаосе на столе, приходится постараться.

Листаю страницы, находя нужную дату. В электронном календаре вести удобнее, знаю. Я потом перенесу.

Но я люблю писать что-то на бумаге. Черкать ручкой, оставлять пометки. Это как традиция.

— Нет, в пятницу я не могу, — я смотрю на зачёркнутые строчки, часто моргаю. — Всё занято к сожалению.

— Совсем никак? — не сдаётся клиент. — Мне нужна встреча в пятницу. Я для чего вас нанять хочу? Для консультаций. И консультации мне нужны как можно быстрее.

— Я понимаю.

Я соглашаюсь глухо, удерживая желание замаскировать кашлем какое-то проклятие. Тру глаза, которые слезятся всё больше.

— Но у меня запись, — чеканю жёстко, сохраняя деловые рамки. — У меня полно клиентов, которые хотят со мной встретиться. Вы можете найти другого юриста, либо подождать понедельника. К сожалению, никак иначе не получится.

— Мне это не подходит, — продолжает настаивать клиент, в висках давит. — Я рассчитывал на вашу гибкость. И умение находить варианты, а не отговорки.

Я делаю глубокий вдох, контролирую тон. Хотя мне просто хочется закончить этот разговор.

Клиент новый, а требует как главный заказчик.

Настроение и так скверное.

— Понимаю вас, — я вдавливаю кончик пера в бумагу. — Но моё расписание сформировано с учётом приоритетов каждого клиента. Я не подстраиваюсь в ущерб качеству. Вы бы сами были рады, если бы я перенесла нашу встречу ради другого?

Наступает долгая пауза. Оттягиваю воротник влажной футболки, взмахиваю ладонью. Так жарко…

— Ладно, — наконец отвечает клиент. — Давайте в понедельник.

— Отлично. В десять вам подходит?

— В одиннадцать.

— Прекрасно. В одиннадцать я подъеду к вам.

Закончив разговор, я отбрасываю телефон подальше. Роняю голову на стол, часто дышу.

Меня тянет в сон, окончательно размазывает. Я вслепую тянусь за таблетками и бутылкой воды. Кашель всё-таки вырывается, царапая горло.

Я сама не поняла, как заболела. С утра всё было хорошо, а к вечеру уже едва справляюсь.

Поэтому и перенесла все встречи с пятницы и четверга. Надеюсь за два-три дня быстро прийти в себя, а в воскресенье сделать всё обещанное.

Я держусь на чистом упрямстве. А ещё на том, что мне нужно забрать Кирюшу из садика.

Медленно поднимаюсь. С шипением натягиваю на себя новую одежду. Кожа такая чувствительная, что больно становится.

Мама обещала скоро подъехать, она заберёт Кира к себе. Чтобы малыш ничем от меня не заразился.

Но к закрытию садика мама не успевает. Мне нужно продержаться совсем немного.

Не-а, не смогу.

Двигаться так сложно, словно меня КамАЗ переехал.

Сдаюсь.

— Мара, — моментом раздаётся в трубке, стоит позвонить Савве. — Здравствуй.

— Привет, — хриплю я.

— Что с твоим голосом?

— Заболела. Я… Ты мог бы забрать Кирюшу из садика? Я просто не могу. Забрать и привезти ко мне. Потом мама позаботится обо всём.

— Через сколько его нужно забрать?

— Час. Предупрежу воспитателей. Угу.

Я даже не помню, прощаюсь или нет. Просто заваливаюсь в кровать, натягивая на себя одеяло.

Мне жарко и холодно одновременно. Знобит, испарина собирается на лбу.

Ух, где же я такаю заразу подцепила?

Мне становится вдруг легче. Лицо отдаёт холодком, приятно остужает. Пью что-то тёплое, но горькое.

Так. Стоп. Пью?!

— Лежи.

Летит приказ, когда я пытаюсь подняться. Мужская ладонь давит на моё плечо, удерживая. Разлепляю влажные веки.

— Савва? — прокашливаюсь. — Ты как ко мне попал?!

— У тебя дверь открыта, — с неодобрением. — Хотя от дубликата я бы не отказался. Для таких ситуаций.

— Мечтай. А Кир…

— Ещё в садике.

— Но…

— Ты сказала, что есть час. У меня в запасе ещё сорок минут. Максимум половина из которых уйдёт на дорогу. А теперь — ляг.

— Диктатор.

Я бурчу, но слушаюсь. Голова просто чугунная. И кружится. Я падаю обратно на подушку.

Вполуха слушаю ворчание Дубинина на то, что у меня никаких лекарств нет. И заказать я не додумалась.

Молча поправляю влажное полотенце на лбу, облегченно дышу.

— Может, я тебя так заманивала.

Бормочу, перекатываясь набок. Спиной к мужчине, чтобы не пичкал меня больше своим жаропонижающим. Оно ужасное на вкус.

Савва замолкает. Кажется, я его немного шокировала. Вот так то!

Не все способности прокашляла.

— Достаточно просто позвонить, — я слышу в его словах улыбку. — А не болеть.

— А это план такой, — натягиваю одеяло повыше. — Чтобы тебя заразить. И ты исчез.

— Можешь обманывать саму себя. Тебя вполне устраивает то, что я вернулся. Разве нет?

— Какой ты фантазёр.

Я прикрываю глаза. Раздаётся тихий смешок за спиной, ощущаю лёгкое прикосновение к лицу.

Савва укладывает ладонь мне не лоб, проверяет температуру. А я не отталкиваю.

Кожа у него холодная, это приятно. Ничего большего.

И такая забота…

Ну…

Цепляет? Подкупает?

Заставляет сердечко не только с болезнью бороться, но и с собственными чувствами.

Сплю я отвратительно. Мне душно, жарко, одежда сковывает. Резко подрываюсь от очередного приступа кашля.

Черт. Черт. Черт.

Кирюша.

Как я могла так вырубиться? Шла же его забирать, а сама…

Мать года!

Я проклинаю себя всеми словами, резко собираюсь. Трясу головой, прогоняя странный сон.

Причудится такое! Видно у меня сильная температура, если мне Дубинин снился. Будто ухаживал за мной, отчитывал.

Медленно перебирал мои волосы, рассказывая что-то. И будто совсем плохо не было в тот момент.

Настолько реалистично, что я будто до сих пор чувствую прикосновение его губ к виску и покалывания щетины.

Я замираю на секунду. Может быть, я всё же позвонила Дубинину? Не отключилась раньше времени, а попросила его забрать Кирюшу.

Я тут же тянусь за телефоном. Но он разряжен. А настенные часы показывают, что садик уже закрылся.

О Господи.

Нет, лучше проверить. Потому что мне настолько плохо было, что я даже не уверена, что взаправду разговаривала с клиентом новым.

Тоже могло почудиться.

И никаких следов присутствия Дубинина тоже нет.

Главное то, что сейчас я чувствую себя немного лучше. В горле противно царапает, а глаза жжёт, но хотя бы ходить я могу.

Это уже плюс!

Времени заряжать телефон нет. Он глючный, ещё вечность будет воскресать.

Если я действительно позвонила Савве, то отлично. Встречу их с сыном по дороге.

А если нет… То мне нужно бежать за сыном.

Я выскакиваю на улицу. С удовольствием вдыхаю прохладный вечерний воздух. Сейчас та стадия, когда мне просто жарко.

Я лечу в сторону садика, кручу головой, чтобы никого не пропустить. Когда вливаюсь в поток людей — натягиваю на лицо медицинскую маску.

Чего только не найдёшь в старых вещах.

Пробежка помогает настолько, что я почти не чувствую себя больной, пересекая парк.

Грозной фигуры Дубинина нигде не видно. Значит, мне всё действительно приснилось.

Ладно.

Только почему так иголочкой колет?

— Мама!

Я оборачиваюсь на детский крик, но это какой-то другой мальчик. Катается на горке, привлекает внимание. А мой малыш…

— Мамочка.

Раздаётся знакомый топот крошечных ножек. Кирюша несётся в мою сторону. Пару раз чуть не нападает на асфальт, но всё обходится.

Савва, не ожидавший такой прыти, пытается поспеть за сыном. Но явно отстаёт.

— Привет, — бормочу я сквозь маску.

Кирюша прижимается к моим ногам, я обнимаю его. Но не присаживаюсь, чтобы не заразить.

— Ты стланная, — сын указывает на моё лицо. — Что это?

— Маска. Я болею, но нужно защищать других людей.

— А я не носил…

— Потому что я от тебя заразиться не боюсь.

— Я тоже не боюсь! Я смелый!

— А знаешь, кто ещё смелый? — Савва останавливается возле нас.

Сын с интересом поглядывает на него. В глаза так и светится немое «кто?».

Я не могу определить свои чувства, когда вижу, насколько Кирюша стал близким к Савве. Как тянется к нему.

Наверное, самое яркое… Радость?

Потому что моему сыну хорошо. И мне тоже от этого.

Дубинин выдерживает драматическую паузу. А после переводит на меня многозначительный взгляд.

— Твоя мама.

Савва делает шаг ко мне, вплотную приближаясь. От его взгляда меня бросает в жар. И температура тут вовсе ни при чём.

Мужчина сводит края моей расстёгнутой куртки. Тянет язычок вверх, укоризненно качая головой.

— Ещё немного, — произносит он на грани слышимости. — И я действительно поверю, что болеешь ты ради того, чтобы со мной встретиться.

— Видимо, жар у тебя, — огрызаюсь я, пряча краснеющие щёки.

Савва застёгивает крутку до конца. Мажет пальцами по моей шее, вызывая табун мурашек.

— Тебе нужно отдыхать, — произносит он. — Зачем выскочила? Я в состоянии довести Кира домой.

— Я не была уверена, — ворчу я. — Звонила я тебе или нет. Может приснилось…

— И часто я тебе снюсь?

— Постоянно. В кошмарах.

Моя шпилька слабая и недейственная. Дубинин лишь улыбается. Подхватывает на руки Кирилла, чтобы быстрее дойти до дома.

Моя ошибка была вовсе не ошибкой. Потому что двадцатиминутная прогулка действительно помогает.

Я не выздоравливаю, конечно, но не отрубаюсь на ходу. Немного соображаю.

Вернувшись, я списываюсь с мамой. Она будет через полчаса. На въезде в город какие-то ремонтные работы, всё стоит.

Поэтому я отправляю сына играть в детскую. Чтобы он меньше контактировал со мной.

— Ты нормально себя чувствуешь? — Савва нагло вторгается в мою спальню. — На кухне лежат лекарства, которые я купил.

— Ты не обязан был, — я дёргаю плечом.

— Не обязан. Но я хотел. Судя по всему, химозный чай тебе помог. Там несколько пакетиков есть.

— Хорошо. Спасибо. И за лекарства, и за помощь…

— Я это не для благодарности делаю.

— Вообще-то, это была подводка к тому, чтобы тебя выпроводить.

Я огрызаюсь, пытаюсь защитить себя. Потому что слишком пронизывающий взгляд у Саввы.

Он смотрит как-то по-новому, но при этом… До боли знакомо. Нежно, решительно, с заботой и желанием.

Я сглатываю, когда Савва начинает приближаться. Силюсь что-то сказать, но горло сводит.

Сердце почему-то начинает биться быстрее. Волнение жаркими волнами разливается в груди.

Во мне борются два чувства. Страх снова ошибиться. И нежность к человеку, который когда-то был всем для меня.

Это всё болезнь. Точно она!

Только болею я, видимо, очень давно.

Савва останавливается рядом. Поднимает ладонь, убирая пряди с моего лица. Мягко касается кожи. Я инстинктивно задерживаю дыхание. Но не отталкиваю.

— Кажется, температура спала, — поглаживает мою щеку. Черт, почему это так приятно?!

— Не до конца. Тебе, — я заминаюсь. — Тебе тоже лучше уйти. Чтобы не заболеть.

— Я тоже смелый, Мара. И бактерий твоих не боюсь.

До того как я успеваю сказать хоть что-то, Савва уничтожает расстояние между нами. Подхватывает мой подбородок.

Губы обжигает от его взгляда.

— Я спрошу только сейчас, — хрипло выдаёт он. — Из-за того, что тебя тот ублюдок домогался и напугал. Можно?

— Он за решёткой, — я соображаю заторможено. — Больше я не так боюсь…

— Тогда обойдёмся без вопроса.

— Я не это имела в виду.

Но Савва не слушает. Он считывает мою реакцию. Отсутствие страха.

И прижимается к моим губам нежным поцелуем.