На пороге прошлого

Глава 15

– Мы должны всё исследовать, милый! Нужно тщательно проверить все границы, за которые никто не заходит, слышишь? Надо непременно и незамедлительно всё исследовать!

Я металась по ханаму, раздираемая разом множеством чувств, а за мной следили взглядами все, кто находился сейчас здесь: Танияр, Архам, Эгчен и Элькос с Фендаром. Халим в свете последних открытий не спешил вернуться к книге Шамхара.

Должно быть, устав смотреть на мои метания, дайн подошел ко мне и взял за плечи.

– Успокойся, – мягко произнес супруг. – Мы всё осмотрим…

– Как это «успокойся»?! – воскликнула я, не в силах обуздать себя. – Ты понимаешь, что всё это означает?!

– Я понимаю, – заверил меня Танияр.

Я вырвалась из объятий и продолжила хождения по ханаму.

– Тогда почему ты так спокоен? Я не понимаю, милый!

Вздохнув, дайн вернулся на свое место, похоже решив дать мне выплеснуть эмоции.

– Я не спокоен, свет моей души, – заговорил Танияр. – Я обескуражен. Но, прежде чем мы сделаем окончательные выводы, надо убедиться в точности твоих предположений.

– Да, – кивнула я, на миг остановившись, – сначала надо проверить. Но! Но, Танияр! Я уверена, что не ошибаюсь. Подумай сам. Священные земли имеют только один вход и выход, а такого быть не может! Это раз. Каменный лес, милый. Сколько ни пытаются пройти, но всё время плутают и возвращаются к началу – это два. Гайа-уман ограничена горами, за которые тоже никто и никогда не заходил, – это три. Огчи – наше последнее поселение ограничено Куншале, и на той стороне никого нет – это четыре. Более того! Илгизиты, живя в горах, заманивают адептов из таганов. Рахон ни разу не рассказывал мне о тех, кто живет с ними по соседству, зато предельно четко говорил, что люди живут только на равнине. И я никогда не видела, чтобы возле развалин появлялся хоть кто-то. Тот же Рахон там был впервые вместе со мной…

– Я тоже никого там не видел, – вставил Архам. – И Акмаль не говорила о ком-то еще, кроме отступников на равнине и в Даасе.

– Да, – кивнула я. – То есть мы можем смело предположить, что за саваларом ничего и никого нет. Выходит, что наш мир начинается и заканчивается саваларом: разрушенным и скрытым в пещере на священных землях. А между ними находится озеро Курменай, что более всего напоминает еще одно святилище, которое либо растаяло, либо не замерзло. Но… – я осмотрела всех присутствующих по очереди, – это же невозможно. Мир не может быть таким маленьким, тем более ограниченным. Я видела карту Белого мира, видела! Он велик! Однако мы словно заключены в некую сферу, где существует только несколько народностей от всего прежнего населения. Но если это так, то настоящее детище Создателя продолжает существовать и процветать, в то время как в этом месте всё приходит в упадок. – Замолчав ненадолго, я покачала головой. – Ерунда какая-то. Почему? Словно мы в какой-то темнице, право слово… Стоять! – прогрохотала я и застыла, пораженная неожиданным осознанием.

Оно было так просто и так логично, что сейчас даже казалось странным, как я не увидела прежде этой закономерности?! Подойдя к скамейке, я тяжело опустилась на нее и потерла лицо. Никто не нарушал тишины, даже если уже и понял сам, до чего я додумалась.

– Ты понимаешь? – тихо спросила я, посмотрев на Танияра. – Мы в темнице. Нет, – я тут же мотнула головой и порывисто поднялась на ноги. – Не мы. Заперт здесь Илгиз. Это его темница. А тагайни и племена – охрана. Понимаешь? – Дайн кивнул, но ответить не успел, потому что я вновь разгорячилась и, навалившись на стол, начала чертить пальцем: – Это горы – место, где властвует он и где живут его слуги. Это священные земли, где находится святилище Белого Духа. А между ними таганы! Таганы закрывают путь к священным землям. Невозможно до них добраться, пока не пройдешь всё это расстояние. И даже Каменный лес не облегчал Илгизу его задачу. Там могут пройти только подручные, а перетаскать всё войско и вооружение невозможно тем паче! И даже если войско должно было занять ягиров, то подручные и махир могли бы прийти по дороге своего Покровителя. А все эти кровожадные твари и болота защищали лазейку от любопытных носов. Но мы уничтожили ее, и осталась только дорога через таганы…

– Но зачем? – прервал меня Фендар. – Зачем Проклятому священные земли? Чтобы уничтожить савалар? Но ведь Белый Дух от этого не исчезнет…

– Переход, – теперь халима прервал Элькос. – Там находится проход между мирами. Ему нужен портал. Поэтому Создатель не позволяет нам снова открыть его. Уже четыре раза за многие столетия скрытый проход был открыт. Больше нельзя. Мы и без того указали путь.

Конечно же, портал. Конечно! Если узник закрыт в темнице без возможности покинуть ее, то он мечтает выбраться наружу. И чтобы сбежать, ему нужен выход, и он на священных землях. Войско должно проложить дорогу к двери – уничтожить охрану, и потому их так много! А чтобы побег прошел успешно, нужны…

– Подручные, – прошептала я потрясенно. – Ответ в самом названии… Подручные! Войско сомнет охрану, а подручные помогут выбраться. Но какой смысл в моем мире? Там свои боги…

И я шлепнула себя по лбу ладонью. Конечно, ему не нужен мой мир, он был только приманкой!

– Прима-а-анка-а, – протянула я и расхохоталась. – Приманка! Для меня приманка! Чтобы помогла, чтобы провела и показала, где портал! А я отказалась, Танияр! – не глядя на мужа, воскликнула я. – Я сопротивлялась, и тогда Алтаах попытался увидеть сам. Но ему не нужны были мои воспоминания, точнее, только определенное! Однако вмешался Создатель и ослепил махира. И тогда он перестал настаивать, не полез больше в голову, а просто спросил! Он ведь спросил меня, где находится портал, и я сказала. Сказала, потому что считала именно это безопасным, но выдала то, что он желал услышать!

В моей памяти сейчас так ярко вспыхнуло воспоминание: дартан и неожиданное явление махира. Мы говорили тогда почти ни о чем, пока не добрались до моего появления в Белом мире…

– Стало быть, ты увидела кого-то кроме шаманки только летом?

– Почему? С Танияром я познакомилась еще зимой, когда его принесли израненным к моей матери.

– И ни в одном из таганов о тебе даже не слышали, пока вы не пришли на праздник лета?

– Откуда же им было услышать обо мне, если мама подобрала меня в священных землях и до лета я оставалась в ее доме?

– Мне почему-то думалось, что ты попала в таган и оттуда шаманка тебя забрала.

– Нет.

– Значит, ты попала сразу к ее дому…

– Вовсе нет. Я попала в пещеру охо на священных землях. А вот когда выбралась оттуда, мама подобрала меня через некоторое время. Я тогда уже замерзала, лежа в снегу. Вот тогда она и появилась, а как добирались до ее дома, я уже не помню. Мама выходила меня, потом учила, ну а там…

– Хорошо, что она успела. Было бы жаль, если бы тебя съел охо или ты замерзла насмерть. Наши зимы суровые…

А потом снова спросил о возвращении памяти, что в моем понимании подразумевало переход в мой мир и усиление за счет новых знаний и оружия. И потому самое важное осталось за гранью понимания. Он попросту узнал, что хотел, и увел в сторону. А после сразу распрощался и ушел.

– Ду-ура, – вновь протянула я. – Какая же дура! Значит, они не знали, где портал, а шпионы, включая Акмаль, искали его. Возможно, надеялись через ее сына узнать. Быть может, предполагали, что каан посвящен в эту тайну, и это логично, потому что таганы должны охранять путь. Дура! – рявкнула я и оказалась в объятиях мужа, незаметно подошедшего ко мне.

– Успокойся, – произнес дайн. – Ты не всевидящая, ты обычный человек. И тогда ты делала и говорила то, что считала правильным, чтобы защитить нас.

Я снова рассмеялась, но уже издевательски. Столько размышляла, столько вопросов и бесконечные поиски ответа, а они всегда были на поверхности! Стоило лишь пройтись по степи, чтобы все части мозаики встали на свои места. Но!

– Но почему?! – воскликнула я и не думая слушать увещеваний мужа. Я продолжала размышлять. – Почему, Танияр? Почему они за столько времени не нашли портал? Они ведь даже пробрались в дом каана, значит, знали, что надо искать в Зеленых землях. И раз знали, в каком тагане, то и понять, что переход находится на священных землях…

– Это не единственные священные земли, – ответил дайн. – На каждые несколько таганов есть подобное место. Оно не столько связано с Отцом, сколько с шаманом. Где живет шаман, там и священная земля, потому что он несет волю Белого Духа.

Да, разумеется. Были другие шаманы, кроме моей названой матери, и я это прекрасно знала, только никого из них не видела. А степь воспринимала священной землей из-за святилища. А мама так не акцентировала свой рассказ. О шаманах говорила, а о том, что любое место, где они живут, почитают за священное – нет. Потому у меня и сложилось собственное понимание.

– Не степь, конечно, – тем временем продолжал Танияр, – но тоже нечто, что является заповедным. Зеленые земли, Белый камень и Песчаная коса наиболее приближены к степи. Но в Белый камень звали шамана и из Темной чащи.

– Темной чащи? – нахмурилась я, пытаясь вспомнить таган с этим названием.

– Это не таган, – первым заговорил Архам. – Это священные земли в лесу. Там живет шаман Сирче. Он слабее вещей, но ближе к Белому камню.

– Темная чаща находится в лесу тагана Большие валуны, вы их проезжали по дороге из Курменая, – добавил Танияр.

Я снова нахмурилась, а после усмехнулась. Да точно. Именно часть этого тагана отошла сыну каана от любимой жены, и кусок в пять селений стал отдельным таганом с одноименным названием – Пять селений. Там добывали торф, или, как называли его в Белом мире, горячую землю.

– У нас тоже есть свои священные земли, – произнес Фендар. – Они находится в долине водопадов. И наш шаман – Байсар. Он сильный, но не такой, как вещая. Она самый сильный шаман из всех. Только ей дан дар видеть.

И я, на миг оторвавшись от размышлений и переживаний, заинтересовалась:

– Может быть, и у них есть святилища?

Мужчины переглянулись и пожали плечами. Верно, попасть в пещеру непросто, должно быть позволение Создателя. На Зеленых землях даже не знали, что в степи в пещере есть святилище. Опять я разболтала! Тайна оберегалась столько времени… Стоп. Я остановила саму себя и немного успокоилась. Верные дети Белого Духа даже не задумались о том, чтобы устроить паломничество. Никто туда не рвался. А мое появление уже само по себе было указанием на портал. Чтобы сохранить тайну, меня вообще нельзя было выпускать к людям.

Но именно этого Создатель и желал, чтобы я появилась среди них и сдвинула сознание с мертвой точки восприятия. Я толчок к началу развития событий. Танияр перестал играть послушную марионетку брата и вернул себе власть, после подружился с племенами. Хотя с пагчи он подружился раньше, но тоже из-за меня, когда искал. А потом под его началом объединились три тагана, и это тоже было волей Отца, иначе мама не пришла бы тогда и не повязала людей клятвой.

– И еще никто, кроме меня, не сумел бы получить книгу, – прошептала я, продолжая свою мысль. – Значит, Создатель хотел, чтобы я разболтала его тайну…

И вновь стоп. Стоп! Я перевела взгляд на Элькоса. Я сказала про пещеру охо… Но там ли портал? То, что из пещеры я отправилась назад, тут всё просто – причиной тому был кристалл. Где нашла, оттуда и отправилась. Главное, это координаты… или воля богов. Но вот магистр привел нас из родного мира в святилище. А он шел не по координатам, а по пути силы. Выходит…

Криво ухмыльнувшись, я наконец немного расслабилась. На данный момент илгизиты знают не намного больше. Скорее всего, портал все-таки в святилище, что опять же логично. В пещеру охо меня переместили, но это не означает, что там скрыт переход, просто открыли дверь туда, откуда я быстрее добралась до Ашит, ну, или она до меня. А может, и для того, чтобы сместить вектор, так сказать. Потому что я должна была попасть к илгизитам, и так или иначе они бы узнали, как я появилась в Белом мире.

И все-таки Каменный лес вел именно на Зеленые земли, и Акмаль пришла по душу каана Зеленых земель. Почему? Потому что остальные священные земли уже осмотрели? У них на поиски были века… Я вновь усмехнулась. Вот и ответ на вопрос, который я когда-то задала Рахону – почему они до сих пор не напали на таганы, когда значительно превышают верных детей Создателя в мощи своей армии. Что он мне тогда ответил?

Ничего, он ушел от ответа, хотя… Нет, он дал ответ, но несколько позже вопроса: «До прихода Алтааха наши предки увеличивали наше воинство, и только нынешний великий махир объявил, что время близится». Да, именно так он и сказал – время близится. Какой смысл нападать, если неизвестно, где находится заветная дверь? И вот эта дверь открылась. Теперь и вправду время пришло.

– О Хэлл, – прошептала я и вцепилась в руку супруга, сидевшего передо мной на корточках. – Милый, время пришло, – сказала я, вдруг испытав отчаяние. – А если мы не успеем создать настоящую защиту?

– Ашити, – мягко произнес Танияр, – ты сказала только часть своей мысли, мне сложно ответить.

Бросив на него сердитый взгляд, я все-таки выдохнула, признав несправедливость своего недовольства, и повторила собственные умозаключения вслух. А когда закончила, спросила:

– Выходит, они всё же давно поняли, где искать портал?

– Они рыщут по всем таганам. Мы их вылавливаем и в Песчаной косе, и в Белом камне. Теперь, когда магистр сделал нам свои поисковые амулеты, в Айдыгере илгизитов не осталось. Один из последних пойманных сказал, что они еще с прошлого лета начали покидать дайнат, потому что мы стали их разыскивать. А с весны дело и вовсе пошло споро. Но это у нас. Думаю, в остальных таганах их немало. Другой илгизит кричал, что они везде и что других мы не достанем.

– Хм… недурно, – произнес Элькос, и все взгляды обратились к нему.

Однако магистр не спешил заговорить. То, что он произнес вслух, явно относилось к какому-то размышлению. Однако Танияр с молчанием хамче мириться не стал.

– Морт, о чем вы говорите?

– Что? – Магистр рассеянно моргнул, но кивнул и, поерзав, устраиваясь удобнее, ответил: – Недурно придумано. Если илгизиты наводнили своими людьми территории таганов, то это уже не просто шпионы. Их не нужно великое множество, если задача только искать. Секреты таганов, как мы теперь понимаем, тоже особого значения не имеют, да и новых адептов они уже давно не вербуют. А вот тыл противника уже захвачен. И когда войско обрушится с гор и ягиры отправятся отражать атаку, за их спинами начнут действовать враги, так помогая своей армии быстрее пройти. По крайней мере, я так это вижу. – Элькос развел руками. – Но я человек не военный и просто делаю определенные умозаключения из того, что понимаю сам.

– И вся оборона будет комариными укусами, потому что таганы разрозненны, – осознавая надвигающуюся трагедию, прошептала я. – Они просто пронесутся кровавой рекой по землям таганов и племен, а потом придут к Айдыгеру…

– Курменай падет первым, – хрипло выдохнул Фендар, схватившись за грудь. Но уже через мгновение он поднялся на ноги и решительно заявил: – Я должен возвращаться, должен предупредить.

Однако успел сделать всего пару шагов, потому что прозвучал голос Танияра:

– Сядь, Фендар.

– Я должен предупредить, там моя семья…

– Сядь, – приказал дайн. – Пока ты доберешься до Курменая, уже всё может быть кончено. По таганам поедут ягиры, и я сам тоже поеду. Мы будем говорить с каанами. Если голос разума в них победит, мы сумеем объединиться и поможем вычистить таганы. Если нет… – Танияр на миг поджал губы, а после объявил: – Нужно будет собрать народ и рассказать им всё, что мы знаем. Более ничего утаивать не станем. Они должны знать и должны подготовиться. В этот раз мы защитим себя еще лучше. У нас войско трех таганов, еще у нас есть язгуйчи. Есть племена, которые быстрей тагайни понимают угрозу. И есть наше новое оружие. Сломить нас будет непросто.

– Еще есть я, – напомнил о себе Элькос. – А это очень и очень немало, учитывая мой нынешний потенциал. Боевой магии я тоже обучен.

– Да, – улыбнулся дайн. А после добавил: – И с нами Белый Дух. Но сначала проверим истинность догадки Ашити. Я уже в ней не сомневаюсь, но в разговоре с каанами мне нужно больше, чем предположения жены. Потом сангар, а затем отправимся по таганам.

– Успеешь ли? – спросил Архам.

– С магистром я везде успею, – усмехнулся Танияр. – Сейчас Ашити и Фендар возвращаются на подворье, а мы начнем с Каменного леса. Эгчен.

Байчи, молчавший всё это время, без лишних слов понял, чего от него хочет дайн.

– Отправлю ягиров проверить остальные границы.

– Да, – кивнул мой супруг, и совет… или почти совет, был окончен.

Впрочем, выйти не успели, потому что дверь ханама распахнулась, и вошел Илан.

– Дайн, – он склонил голову перед Танияром, после поклонился и мне. – Дайнани. Милости Отца, – это уже относилось ко всем присутствующим. – Я только что вернулся, и мне сказали, что Ашити промчалась по Иртэгену, будто за ней гнался сам Илгиз. Что-то случилось?

– Ты нашел самое верное слово, – усмехнулся мой супруг. – Архам тебе всё расскажет, дело важное.

На этом мы все разошлись в разные стороны. Танияр с хамче и ягирами, созванными тут же, перешел в Каменный лес, едва шагнул во двор подворья ягиров. Илан с Архамом остались в ханаме обсуждать последние новости. Эгчен давал указания воинам, которые отправлялись к разным границам дайната.

А я и Фендар стояли и слушали указания байчи. Мне попросту было пока тяжело заставить себя вернуться на свое подворье. Кровь кипела и требовала что-то делать, но как раз меня оставили не у дел, разве что только продолжать размышлять. Этим я и собиралась заняться, но пока дала небольшой отдых разуму и задержалась там, где было действие.

– Возьмите сурхов, – сказала я, когда байчи закончил. – Илан как раз здесь. Как только закончите осмотр, отправите птиц. Они быстрей вернутся.

– Хорошая мысль, – кивнул Эгчен и обратился к одному из ягиров: – Позови тэр-ердэма.

И когда воин поспешил к казармам, другие ягиры посмотрели на меня.

– Что это, дайнани? – спросили они.

Пояснять, о чем спрашивают воины, было не надо. Само приказание было странным – узнать, есть ли проход дальше границы. Глаза видели, что есть, разум понимал, что должен быть, а сейчас им говорили, что там, возможно, тупик. Темнить и что-то скрывать смысла не было. Мы больше не таились. К тому же они первыми должны были знать, что происходит.

– Похоже, когда-то Отец заточил восставшего брата в том месте, где мы живем. Ваши предки остались тут, чтобы охранять его, – сказала я. – Илгиз хочет покинуть свое узилище и ищет выход, и он его нашел – священные земли Айдыгера. Дальше степи прохода нет. Куда бы ты ни шел, но возвращаешься к дому шамана, даже ни разу не свернув. В этом я сама сегодня убедилась.

– Верно, – кивнул Берик, подошедший ко мне, когда мы появились во дворе. – Я был с Ашити. – Фендар тоже кивнул, подтверждая, но вслух ничего говорить не стал.

– За Гайа-уман тоже никто никогда не переходил, Каменный лес пройти невозможно, за Куншале к Огчи никто не переплывает и не живет там. Но надо все проверить. Однако я думаю, что на всех границах обжитых земель будет одна и та же картина – дороги дальше нет. И если это так, то мы должны готовиться к нашествию нашего настоящего врага. Он теперь знает, где есть выход из этой части Белого мира, и он будет к нему прорываться.

– А если идти дальше можно и мы встретим тех, о ком не знали?

– Значит, я ошиблась, – улыбнулась я. – Только я уверена, что не ошиблась, потому что и у илгизитов пути в другую сторону нет. Только Дэрбинэ и их Даас. Дальше они не ходят, и к ним оттуда никто не приходит. И к нам тоже. Я и магистр стали единственными пришельцами, но явились мы из другого мира, а не из других земель. И если здесь таганы и племена сами себя оградили друг от друга, то, если бы существовали другие жители этого мира, они бы появлялись время от времени. И из таганов бы тоже кто-то уходил дальше: торговать, освоить новые территории, просто посмотреть, в конце концов. Но ничего подобного не происходит. И потому я уверена, что прохода дальше не будет. И вы отправляетесь это проверить, чтобы подтвердить или опровергнуть.

– Мы поняли, дайнани, – ответил за всех тот же воин, который спрашивал.

– Дайнани. – Я обернулась и увидела Илана, который успел подойти, пока я говорила.

Более ничего он не сказал, и обращение было просто выражением почтения, но взгляд я поймала. В нем была тревога, но губы второго помощника тронула улыбка, и он все-таки произнес:

– Мы выстоим.

– Да, – ответила я. – У нас нет выбора. Я не знаю, чего в итоге желает Создатель, но он вел нас к этому, и мы не можем обмануть его надежд.

– Мы не обманем, – сказал Эгчен, и ягиры согласно кивнули. Байчи перевел взор на Илана: – Дашь птиц, ердэм?

– Идемте, – ответил тот. – Только напишите заранее послание, а на месте прикрепите его к сурху, я покажу как. Но у меня птиц пока не так много, которые полетят в Иртэген. Птенцы на крыло не стали…

– Дашь птиц тем, кто едет дальше всех, – сказала я. – Кто отправляется недалеко, они привезут ответ сами. И еще. – Байчи ответил вниманием во взгляде. – Пусть пагчи с унгарами тоже проверят. Хорошо бы и кийрамам передать. За хигни тоже может быть конец мира. Нужно проверить и это.

– Понял, – кивнул Эгчен. – Отправлю и к ним посланников.

– Да, – я рассеянно улыбнулась и тронула за плечо халима. – Идем, Фендар. Здесь нам делать уже нечего, а надо еще подумать. – У почтенного ученого возражений не нашлось.

– Позволь и мне с тобой пойти, – попросил Берик. – Ты думать станешь, а мне нравится тебя слушать. Может, и я что нужное подскажу.

– Идем, – рассмеялась я и вдруг расслабилась. Хорошо. Так чище разум.

Втроем мы покинули подворье ягиров, но до дома быстро дойти не удалось. Мое появление в Иртэгене было пропустить сложно. Как верно сказал Илан, я промчалась по улице в повозке, гонимая собственными открытиями. Делать вид, что ничего не произошло, попросту не вышло бы, даже если бы я и старалась. А я не старалась. Все мои мысли были сосредоточены только на том, чтобы поскорее донести до дайна новости и выводы.

После возвращения в дом матери я уже ни о чем ином не могла думать, потому забрала сына, наскоро поцеловала ее, и повозка, куда Берик уже запряг Ветра, помчалась к границе священных земель. Должно быть, оценив мое состояние, магистр открыл портал еще на подъезде к Иртэгену, потому ягиры вырвались вперед и кричали, предупреждая людей, чтобы поскорее освобождали дорогу. И хорошо, что тагайни обладают высокой степенью организации. Они послушно разбегались и лишь после этого начинали озираться.

А я гнала Ветра и думала лишь о том, что обуревало меня. Уже у ворот соскочила на землю и, крикнув воинам, чтобы отвели моего саула в ашруз, ворвалась на подворье. Признаться, хоть и стыдно теперь, но сына я оставила на руках хамче и не думая прежде отнести его домой, чтобы заботливая Сурхэм занялась им.

Впрочем, прислужница сама прибежала. На подворье ее не пустили, но доложили. После этого Элькос спустился вниз и передал дайнанчи его няньке. Я в этот момент обрушивала свое открытие на мужа, его брата и байчи. И хвала богам, что дайна не пришлось разыскивать, иначе меня бы разорвало, право слово.

И вот теперь, после своего ошеломляющего появления, я снова вышла на улицу. Разумеется, люди желали знать, что происходит. Они привыкли видеть меня с улыбкой на устах, иногда строгой, но всегда спокойной. А тут я мчалась, как помешанная, мало заботясь о том, что улицы заполнены народом. И за это мне тоже сейчас было стыдно. Лица я никогда не теряла. И извинением может служить лишь то, что открылось мне на священных землях.

– Что случилось, дайнани?

– Почему ты спешила?

– Хорошо ль у нас дела?

– Чего ждать?

Эти вопросы сыпались на меня со всех сторон. Люди подходили, смотрели на меня и ждали. В глазах некоторых была тревога, в других любопытство. Ответ у меня был один, и по опыту я уже знала, что его достаточно, чтобы на время успокоить людей.

– Будет сангар, добрые люди, – произнесла я, обводя их взглядом.

– Идти на сангар?

– Нет, не сейчас, – ответила я на чей-то вопрос. – Быть может, он будет не сегодня. Сейчас дайн и ягиры проверяют то, о чем мы будем говорить. Вам предстоит услышать и узнать очень многое. Но пока тревожиться не о чем. Наберитесь терпения, и скоро вы обо всем услышите сами. Это важно, но, повторяю, сейчас вам тревожиться не о чем. Расходитесь с миром и ожидайте призыва. Мы обо всем поговорим.

– Ты сказала – пока не тревожиться, – заметил кто-то из внимательных иртэгенцев.

Коротко вздохнув, я улыбнулась.

– Тревожиться всегда есть о чем, верно? Дел много что в каждом доме, что в целом государстве, и всё это требует забот и пристального внимания.

– Ну, да, – важно покивали люди. – Так и есть.

– Наши заботы мы обсудим на сангаре, когда он будет созван, – подвела я итог. – Расходитесь, добрые люди.

– На сангаре, значит, на сангаре, – пожали плечами иртэгенцы, и мы сумели продолжить путь.

Теперь людям оставалось набраться терпения. Конечно, они были не глупы и не слепы и понимали, что происходит что-то серьезное, иначе бы попросту не было уточняющего вопроса. Но пока сработало укоренившееся негласное правило – зачем строить догадки, когда скоро всё узнаем? И если дальше и последуют вопросы, то уже о времени сбора на сангаре. Главным для тагайни было то, что томиться в неведении их не оставят.

А дома нас ожидали надутая Сурхэм и мирно посапывающий дайнанчи. Прислужница задрала нос, когда мы вошли, и спросила сквозь зубы:

– Чего-то желаешь, дайнани?

– Нет, – отмахнулась я. Есть и вправду не хотелось. – У мужчин спроси.

– Спрошу, – ответила Сурхэм и пустила каплю яда: – Ты же обо всех позаботишься. О гостях, о ягирах, а родное дитя…

Я развернулась к ней. Должно быть, взгляд мой стал тяжелым, потому что прислужница решила дальше не лезть в петлю и спросила уже иным тоном:

– Случилось чего? Почему мчалась, будто за тобой стая рырхов гналась?

– Скоро узнаешь, – ответила я и зашла в спальню.

Тамин тихо сопел в своей колыбели. Неожиданно он покривился, причмокнул губками, и личико снова разгладилось.

– Прости меня, мое маленькое солнышко, – шепнула я. – Твоя матушка сегодня сама не своя, но тому есть причина. И мы обязаны во всем разобраться, чтобы ты мог вырасти и исполнить волю Создателя…

И мое сердце сбилось с размеренного ритма, до того явственно прозвучали слова мамы: «Сначала надо вырастить». Неужто об этом говорила? Опять знала и промолчала? Скорее всего, потому что мы сами должны были прийти ко всему этому. Не метаться в панике, услышав предупреждение, а пройти дорогой, которая привела к нужным выводам и понимаю. А если бы не успели? Тут же появилась внутренняя уверенность, что подсказала бы, когда откладывать стало невозможно. Не для того Создатель выстраивал всю эту многоходовку и увязывал оборванные нити, чтобы позволить нам пропасть. И мне вдруг представилось, как в эту минуту шаманка улыбнулась и кивнула, одобрив мое осмысление происходящего.

– Ох, мама, – прошептала я, после снова посмотрела на сына. – Я сделаю всё, чтобы ты вырос. Всё!

Развернулась и покинула спальню, чтобы не мешать дайнанчи смотреть его сладкие младенческие сны, где еще не было тревог и волнений. Прошла в свой кабинет, где уже сидели Фендар и Берик, и там упала в кресло. Просидев с минуту с закрытыми глазами, я велела себе собраться и передернула плечами.

Взгляд остановился на халиме. Наверное, он ждал книгу, чтобы продолжить работу. Достав послание Шамхара из сумочки, прицепленной к поясу платья, я протянула его Фендару.

– Держи, почтенный халим, – улыбнулась я.

Он посмотрел на заветный шахасат, но отрицательно покачал головой.

– Позже, пока не могу продолжить. В груди тяжко от предчувствий.

– Наш дайн умный, – ответил ему Берик. – Он всё придумает.

– Танияр умный, а мой каан гордый, – покривился Фендар.

– Танияр заберет твою семью, – пообещала я. – Через портал магистра они могут быть здесь уже к вечеру или в ближайшие дни. Не беспокойся.

Ученый вздохнул, но кивнул.

– Хорошо. Только ведь там не одна моя семья. Много людей.

– Мне нечего ответить тебе, почтенный, – ответила я. – Кроме одного – твоя семья будет с тобой.

– Да будет так, – не стал возражать халим. – Только и я бы хотел пойти с дайном. Тогда я смогу забрать то, что мне может пригодиться для работы. Отец желает, чтобы я собрал всё, что найду в шахасатах, воедино. Вещая сказала, что я был слепым и не понимал того, что читал. Теперь я должен снова прочесть и увидеть то, чего не замечал раньше.

– Ты будешь писать историю эпохи после восстания и до сегодняшнего дня. Будешь собирать осколки, – поняла я, и халим кивнул.

– Такова Его воля.

– Велика мудрость Белого Духа, – я в почтении склонила голову, и мужчины повторили за мной, преклоняясь перед Создателем. – А теперь соберем воедино, что у нас выходит, – встрепенувшись, продолжила я.

– Соберем, – с готовностью кивнул Берик.

Я широко улыбнулась ему и принялась за дело.

– Итак…