Незнакомцы (СИ)

Глава 23

Лолита

Подготовка к азартному мероприятию занимает десять минут. Артур с Русланом переодеваются. Геворг открывает тотализатор с шуточными ставками. Я узнаю у Кати, что это её старший брат решил устроить дружеские посиделки.

Они забронировали СПА и веранду для ужина. Приехали сделать мне "сюрприз". Как среди них оказался Руслан напрямую я спросить не рискнула, но передать степень моего счастья невозможно.

Мы занимаем теннисный корт с трибуной. Зрители устраиваются на ней, а игроки — по обе стороны от натянутой сетки.

Стоящий напротив меня Руслан слушает Тимура, ловко прокручивая ракетку. Артур кричит:

— Рус, а ты точно не занимался теннисом? Я чувствую, что нас с Ло наебывают…

Облаченный в несвойственно белое Незнакомец улыбается широко и смотрит в ответ на моего напарника. Контраст между белоснежной новой одеждой и смуглой, покрытой чернилами кожей, кажется мне бесконечно сексуальным.

— Ещё тебя я мог бы наебать, но Лолиту Александровну совесть не позволит.

Мы встречаемся взглядами и разлетаемся по разным полюсам. Лолита Александровна закусывает уголки губ и обещает отомстить. Строить из себя ледышку с ним практически невозможно. Когда бы и при каких обстоятельствах мы ни встретились — я неизбежно в него влюбилась бы, уверена.

А сейчас мне хочется выглядеть в его глазах грациозной. Играть умело и достойно.

Мы подходим к сетке и все вместе слушаем правила, которые профессионально зачитывает Тимур:

— Удачи всем. Пусть победит сильнейший.

Расходимся и я делаю первую подачу.

В прыжке достаю мяч кончиком ракетки. В такой позиции невозможно рассчитать силы, поэтому он улетает в аут.

— Ничего, Ло! — Артур подбадривает, но это лишнее. Я бросаю злой взгляд на Руслана.

Ты… Как ты меня заебал!

Он посмеивается глазами и просит о прощении, подняв руки вместе с ракеткой.

— Это по неопытности, — оправдывается громко, а я в ответ закатываю глаза.

Всем нам сходу стало понятно, что команды почти паритетные и не потому, что мы с Тимуром вывозим за новичков, а потому что Руслан и Артур неплохо отыгрывают каждый свою роль.

У Руслана быстрая реакция и сильный удар. Он портачит, как и все, но доставляет кучу проблем профессиональной мне.

Но следующий мяч от Руслана летит уже идеально. Не помню, чтобы встречала в своей жизни более комплиментарно-мягкую переброску.

Я принимаю такие извинения, выстреливая коротким взглядом, но на такую же нежность в ответ соперники могут не надеяться.

Вместе с ударами-вспышками в каждом из нас разгорается азарт. После разогревочной переброски очередная подача Руслана летит с подрезкой.

Я отбиваю ниже уровня сетки.

С трибуны Катя визжит, что я лучшая, но мой мир сужается до коварно-быстрого мячика.

Тимур успевает отойти и бьёт по диагонали. Крутнув головой, я вижу, что Артур зазевался. Пытаюсь перехватить, сцепив зубы, но не успеваю. Руслан добивает под сетку, а мы с Зерновым теряем очко.

Полоснув по Незнакомцу злым взглядом, взмахиваю рукой, прося сделать паузу.

Пытаюсь продышаться, упершись ладонями в колени.

Кожа влажная. Икры и плечи горят. С губ слизываю соль.

Повернув голову, слежу, как Руслан подходит к бутылкам с водой и открывает одну. Льет в рот, не жалея, а потом закрывает глаза и выливает остаток на голову. Трясет, разбрызгивая капли с коротких волос по сторонам. Спесь слетает. Долго злиться на него я тоже не могу.

Да и в горле слишком сухо. Оттолкнувшись, направляюсь к сетке:

— Руслан, и мне! — В ответ на взлетевшую бровь добавляю снисходительное: — Пожалуйста.

— Как скажете, Лолита Александровна.

Его вежливость в ответ на мою холодность уже стала немного мемом. Многие смеются. Я продолжаю корчить суку.

Все понимают, что это флирт, просто никто не знает, что между нами творится за закрытой дверью. Со стороны это выглядит безобидно.

Подошедший к сетке Руслан подает мне бутылку. Я тянусь за ней — он немного уводит. Выстреливаю предупреждающим взглядом, хмыкает.

Я выдергиваю и сжимаю крышечку. Не поддается.

— Открой.

Он уже даже не пытается реагировать на мои "приказы". Просто усмехается и качает головой, исполняя.

Отдав во второй раз, без утайки смотрит, как пью. Глаза в глаза. Я в него всё так же постреливаю своими молниями, а он спокойный и какой-то легкомысленно радостный.

Это намного логичнее, чем злиться из-за игры на интерес, но я придумала, что должна победить и ничего не могу с собой поделать. Сжимаю тонкий пластик слишком сильно и проливаю воду на подбородок, шею и живот.

— Блядь, — ругаюсь несдержанно, отскакивая. А взгляд Руслана стекает вместе со струями.

Отдаю ему бутылку и размазываю воду по коже. Когда снова поднимаю голову — Руслан жадно допивает за мной. Сминает с хрустом. Отбрасывает.

— Ты круто играешь, — хвалит тихо. И пусть в желудке тут же щекотно, я фыркаю.

— А ты мне мешаешь.

Рус улыбается широко.

— В этом моя задача, мажорка.

— Александровна.

На хую он вертел… Александровну. Я читаю это во взгляде. Резко развернувшись и не поблагодарив за воду, возвращаюсь на свое место.

— Малыш, прости.

— Просто не зевай. — Возможно, отвечаю грубее, чем стоило бы, но Артур не обидчивый, а даже если обиделся бы — плевать.

Мне выиграть надо. Всего лишь выиграть.

Снова подача.

Игра ускоряется. Мы почти не делаем пауз, хоть и устали. Мяч мельтешит над сеткой и носится от линии к линии. Я одновременно восхищаюсь каждой удачной подаче Незнакомца и злюсь на него за умелость. Свои часто делаю, издавая непроизвольно те же звуки, над которыми сама раньше посмеивалась. Не понимала теннисисток. Теперь — полностью. Это, сука, сложно.

А ещё я изучаю незнакомые эмоции из нераскрытого спектра наших встреч. Когда Руслану сложно — он стискивает зубы. Когда злится — скулы каменеют. Входит в раж, как было с нашей перепиской, и позволяет себе лишнего.

Делает ещё один подкрут и мяч почти уходит в аут, но я достаю его в прыжке с разворота. Добежать не успевает ни Руслан, ни Тимур.

Артур орёт «есть!», а я слышу только короткий тихий выдох Руслана и быстрый бой собственного сердца.

— Блядь. — Это уже он. Его эмоции растекаются самодовольством по моей грудной клетке. Он бросает быстрый взгляд, я показываю кончик языка. Знаю, что накажет потом. Сгораю от желания. Смакую триумф.

Мы выгрызаем каждое очко, как решающее. Катя давно забыла, за кого болеет — визжит и хлопает всем удачным мячам. Я ловлю себя на том, что начинаю читать Руслана по движению плеч и бёдер, угадывая, куда он пробьёт. Он, похоже, делает то же самое со мной.

Тимур осознанно подводит наш матч к ничьей, которой мы в итоге все и довольствуемся.

Уставшие и потные пожимаем друг другу руки. Когда мои пальцы сжимает горячая, немного шероховатая кисть с руной Тиваз, я снова смотрю ему в глаза:

— Неплохо, Руслан.

Он расплывается в улыбке.

Во мне всё еще бушует адреналин. Это дурманит и пьянит.

— На троечку?

— Уверенную. — Улыбается ещё шире.

Щеки краснеют, когда думаю, что он тоже мог бы влепить мне троечку за первый секс. По блеску радужек, мне кажется, угадываю, что думает о том же. Или просто о сексе. Или просто обо мне.

Соскальзывает от глаз к губам и улетает к Артуру.

— Артур спасибо за идею. Хорошо размялись.

— Да, правда хорошо.

Катя летит с трибуны мне навстречу с горящими глазами. Начинает сыпать комплиментами, но я прошу у подруги передышку.

Я липкая и мокрая. Мне нужно в душ и дыхание перевести.

Отдав ракетку, направляюсь в пустую женскую раздевалку. СПА сегодня наш, здесь никого нет и быть пока не может.

Только в пустом помещении я осознаю, как сильно устала, но, в то же время, насколько заряжена.

Открыв шкафчик, беру в руки телефон и улыбаюсь.

Он написал: “Тебе идет белый цвет".

Я, черт возьми, знаю. Строчу в ответ: “Тебе, оказывается, тоже”. Вместо того, чтобы ждать реакции, стягиваю одежду, набрасываю на плечи халат, хватаю белье, полотенце и иду к душевым.

Включаю слегка тепловатую воду. Подставляю струям лицо и грудь.

Чувствую себя уставшей, но безумно счастливой. Мышцы ноют, руки немного дрожат, а сердце всё никак не перестанет бешено биться. Почему — я знаю.

Не жду ни шума, ни оклика. Просто улыбаюсь, распределяя по коже ароматный гель для душа.

Руслан умеет работать отмычкой. Умеет просачиваться и быть незаметным.

Я не слышу его шагов, не оглядываюсь, почувствовав холодок спиной.

Считаю до трех и только потом, развернувшись, шагаю навстречу.

Татуированные руки сжимают мои голые ягодицы. Я поднимаюсь на носочки, тяну его лицо на себя и впечатываюсь губами в губы.

На самом деле, я пиздец как скучала.

И он тоже пиздец как скучал.

От прохладно-вежливого Руслана не осталось ничего, как и от моей напускной неприязни.

Он мнет мое тело и терзает рот. Больно сжимает ягодицу, а потом с оттяжкой бьет по ней. Я вскрикиваю от неожиданности и немею из-за бури в его глазах. Океанический шторм делает радужки угрожающе темными. Расширенные зрачки кричат о желании.

Я на контрасте тихо шепчу:

— Привет, — и снова тянусь к его лицу, чтобы покрыть губы и щеки короткими поцелуями. Трогаю… Трогаю… Трогаю… Глажу его. Выласкиваю.

Отступаю под напором, пока не чувствую ягодицами кафель.

Руслан разворачивает к стене лицом. Выдыхаю полуоткрытыми губами.

Кровь бурлит.

Оглядываюсь, а на грудь ложатся сразу две ладони. Зубы царапают щеку. Член упирается в поясницу.

Он заведен очень сильно. Не уверена, что смог бы остановиться даже если бы я попросила. Но с чего мне просить?

Глотаю рвущиеся из горла звуки, когда больно щипает соски. Раз за разом. Не жалея.

Спускается ладонью по животу с нажимом. Скользнув по лобку, не ждет приглашений, а трогает по-хозяйски. Водит по половым губам. Я задыхаюсь сразу и от физических ощущений, и от густоты пропитанного тестостероном и желанием воздуха. Откидываюсь на мужскую грудь и дышу через полуоткрытые губы.

Руслан чередует грубость с нежностью. Непредсказуемость его действий подводит к единственному возможному решению: принимать всё. Отдаваться полностью.

Он ласкает клитор и вводит пальцы. В ухо врезается ожидаемо-неожиданное:

— Пососешь?

Я киваю, хотя раньше никогда не делала этого. Руслан прикусывает скулу, не останавливая ласки. Меня простреливает. Я и сама чувствую, насколько возбуждена и из-за этого набухаю сильнее. Зато не боюсь. Не стыжусь. Не торможу.

Он продолжает двигать во мне пальцами, не меняя темп, а я пытаюсь найти губами губы. Прикусываю подбородок, подаюсь бедрами навстречу ладони.

Хочу и кончить быстро, и насладиться по полной его желанием. Не знаю, сколько у нас времени. Пусть он думает обо всём.

Руслан ведет меня по краю, не давая окунуться в оргазм. Я цепляюсь в его руку и прошу жестче. Не хочет.

Сжимает мои плечи и разворачивает. Легонько толкает вниз. Я падаю на колени.

Член покачивается на уровне глаз. Сжимаю его пальцами и смотри вверх. Я никогда не делала минет, но это не значит, что не думала или не хотела. Раскрываю головку и прижимаюсь к ней губами. Оставляю череду поцелуев вдоль ствола. Веду языком по венкам.

Он нависает и смотрит в разы внимательнее, чем было на корте. Там он признал меня равной. Здесь просит отсосать.

Я могу сколько угодно выебываться и строить из себя Александровну, но потом буду извиваться и кончать по его воле. Мне это нравится.

Сжимаю головку губами и впускаю её в рот.

С потолка на нас всё еще льется вода, по душевой разносится тихая расслабляющая музыка, которая ни черта не соответствует настроению.

Вряд ли мой первый минет по технике сильно превосходит первый секс, но я точно делаю Руслану приятно. Член набухает сильнее и меняет форму. А еще он толкается бедрами. Стреляю глазами вверх и заживо горю.

Прервав ласку, с вызовом смотрю в глаза. Губам горячо. В груди смешивается возбуждение, эйфория и стыд, в котором я не признаюсь ни себе, ни ему:

— Мажорки тебе точно никогда не сосали, правда же?

Он мотает головой, ничего не сказав. Внутри вибрирует.

Руслан кивает. Я продолжаю.

Готова к тому, что он может кончить в рот, но сегодня — вряд ли. Мне еще надо учиться, чтобы срывало башню до невозможности себя контролировать, а ему нравится следить, как губы скользят по стволу.

Он получает свое удовольствие. Возможно, в большей степени даже эстетическое. Меня и саму возбуждает мысль о том, как я выгляжу сверху. Как покачивается грудь с острыми горошинами сосками. Как член блестит слюной. Как движется голова.

Я кладу ладонь на рельефный живот и с веду по нему, выпуская когти. Удовольствием простреливает, когда случайно задеваю грудью бедро. Делаю так еще раз. И ещё. Беру член глубже и задерживаюсь.

Сердце бьется бешено быстро, а вся кровь стекает вниз. Между ног пульсирует и сводит.

Я готова продолжать бесконечно, но Руслан сжимает мою кисть и дергает наверх.

Секунду держит лицом к лицу. Мне сложно сказать, что думает и чувствует. Как будто ударит сейчас. Или поцелует. Или выебет. Или признается в любви.

Разворачивает тряпичной куклой, вжимает грудью в стену и, перехватив ногу под бедром, врезается членом с размаху.

Из груди вместе с воздухом выходит:

— Господи…

А его дыхание обжигает шею. Щеку. Висок.

Он тихо командует:

— Иди сюда.

Я поворачиваю голову и он, раздвинув губы своими, проталкивая между ними язык. Так я узнаю, что не брезгует, и это усиливает грудные вибрации.

А внизу меня вспышка за вспышкой пограничного удовольствия терзает налитый член.

Я взлетаю на носочки при каждом толчке и теряю ориентацию. Пытаюсь держаться за стену, но пальцы соскальзывают.

Мужская рука хаотично и абсолютно мне неподконтрольно сжимает грудь, щипает соски, трогает между ног. С силой вжимается в живот и, мне кажется, мы вдвоем чувствуем, как он растягивает меня изнутри.

Я сдаюсь его похоти окончательно. Откидываюсь на грудь и прошу:

— Ещё…

Он бьет по клитору — кусаю губы.

— Так?

— Да…

Ускоряется и снова бьет.

Из горла вылетают звуки.

— Нельзя, — Руслан приказывает довольно жестко, но я не могу. Мотаю головой, кусаю губы до крови, пытаюсь прислушаться, а всё равно стону…

Незнакомец как бы успокаивает: после болезненно-сладких шлепков гладит между ног. Но трахать-то не перестал. Я продолжаю чувствовать его горячее сильное тело кожей. Член — раскаленным ходящим поршнем внутри.

— Лола, нельзя, — он повторяет, но я правда не могу. Открываю рот, но крикнуть не успеваю. Его зажимает мужская ладонь.

Мне настолько плевать, что я впиваюсь в нее зубами.

Больно. По-настоящему. До металлического вкуса на языке.

Руслан то ли шипит, то ли рычит, я не понимаю, но и трахать тоже не перестает.

— Сука. Бешеная, — я отталкиваюсь от его груди и упираюсь лбом о кафель. Силой заставляю себя разжать зубы. Целую. Потом снова сжимаю.

Его лоб вжимается мне в затылок.

Я чувствую рваное дыхание волосами.

Движения внутри теряют выверенный темп и становятся более быстрыми, сбивчивыми, сильными.

Мне кажется, я настолько перевозбуждена, что даже не кончу, но Руслан задерживается во мне. На выдохе целует в шею. И я всё.

Готова пополам сложиться, он не дает. На ухо шепчет:

— Тихо. Тихо-тихо, — и гладит вздрагивающий живот, пока я заново учусь дышать.

Я теряюсь в пространстве и даже не знаю, он кончил или нет, пока Руслан не выходит резко и я не чувствую, как по бедрам и половым губам брызгами разливается горячая сперма.

Запоздало испугавшись, поворачиваю голову и спрашиваю:

— Ты успел?

— Да.

По телу разливается сладкая слабость. Руслан помогает развернуться. Я висну у него на шее, он обнимает в ответ. Крепко и обманчиво-нежно. При желании он может распять мое тело и делать с ним, что вздумается, при желании — относиться, как к пёрышку.

Поднимает под ягодицы, я оплетаю торс ногами. Приваливается спиной к стене. Я тянусь к губам, потому что сдохну, если не поцелую. И коротко, и глубоко. Со всей нежностью. Благодарностью. Чувствами, в которых мы друг другу не признаемся.

— В раздевалке сломался замок. Выйдешь из душа — покричишь, хорошо? Пусть спасут.

Киваю, трогая губами его щеки и шею. Во мне столько чувств и желаний, что не помещаются.

После дикой бури наступает штиль. Я снова обретаю способность слышать шум воды. Стараюсь выровнять дыхание, но оно сбивается в попытке синхронизироваться с сердечным ритмом мужчины, к груди которого прижата моя грудь.

Веду губами по колючей щеке и наслаждаюсь тем, как царапает.

Не знаю, откуда в Руслане силы, но он всё так же держит меня на руках и не просит спустить ватные ноги.

После секса с ним мне часто кажется, что спокойно можно умереть. Ярче в этой жизни уже ничего не будет. Шепчу:

— Тебе уже сказали, что ко мне нельзя приближаться?

— Конечно. Сразу.

Улыбаюсь, хотя повода нет. Я и не сомневалась. Это даже по поведению Артура видно. И как же я рада, что Руслану плевать на предупреждения.

Мой бесконечный глоток свободы.

Глажу его колючий затылок. Хочу срастись кожа с кожей. Хочу пропахнуть и никогда не отпускать, даже зная, что так не будет.

Его дыхание выравнивается медленнее, чем мое. Грудная клетка всё ещё вздымается, но уже не так сильно.

— Ты классно играешь в теннис. Давай ракетку тебе набьем?

Не сомневалась, что вызову улыбку своей навязчивой идеей что-то от себя ему наколоть. Так и есть. По виску пробегается теплый выдох. Тело отзывается остаточным возбуждением.

Оттолкнувшись щекой от его кожи, смотрю в лицо.

— Где? Места нет уже.

— Найдем. На ягодице можно. Там пусто.

Руслан снова улыбается.

— Охуела ты. Лолита Александровна.

Я жмусь к нему и хихикаю. Одновременно боюсь уснуть и мечтаю об этом. Очень хочется никуда не спешить. Ничего не бояться. Иметь доступ друг к другу так часто, как просит тело и душа. Чтобы оттянуть возвращение в реальность, продолжаю свой шуточный допрос:

— Минет на троечку?

— Уверенную. Подтянем, не волнуйся. Практика нужна, ты ж понимаешь…

Понимаю, конечно. Закрыв глаза, стараюсь надышаться прежде, чем он отпустит.

Сегодня мне особенно тошно от мысли, что возвращение неизбежно. В СПА ждут Артур, Катюша, другие. Все те, с кем никогда не было и не будет так хорошо, как с Русланом.

— Лол, — любовник зовет, я киваю в шею, не открывая глаза. Его не устраивает. Грубовато сжав подбородок, он заставляет снова посмотреть себе в лицо.

Руслан серьезный, у него уже прошло, а я все ещё чувствую отголоски происходившего минуту назад. От силы его желания сметало. И сейчас тоже сносит.

— Что? — Вопрос получается сухим и хрупким. А еще тупым. Я же заранее знаю, что скажет.

— Мне мало раз в две недели.

Бам.

И это знаю. Чувствую. Вижу.

— Давай я займусь.

Бам-бам.

Он уже предлагал заняться. Я отказалась. Хотела сама. Доказать, что могу. Что Яровей мне не указ. Сначала обманывать мне было сложно. Теперь — нет. Я готова на многое, чтобы проводить время с ним. Но моих возможностей уже недостаточно.

Всё это время я убеждала себя в контроле над ситуацией. Нашим романом. Интрижкой. Игрой. Сейчас я этот контроль уже не чувствую.

— "Да" скажи.

Не чувствую и отдаю.

— Хорошо.