Незнакомцы (СИ)

Глава 6

Лолита

С ним мне интересно настолько, что сегодня я заснула в четыре. Мы переписывались. Немного серьезно. Немного колко. Остроумно. Смешно.

Мне, наверное, очень повезло, что я уже видела его. Иначе думала бы, что с той стороны мне наверняка пишет какой-то урод. Ну не может же мужчина быть одновременно таким притягательным и внешне, и внутренне.

Он может.

Я до сих пор не знаю его имени. Он для меня Незнакомец, пусть я для него с самого начала Лолита.

Открыв глаза, первым делом тянусь к телефону, который провел ночь на соседней подушке.

Открываю переписку и отлистываю назад, чтобы ещё раз перечитать то, что ночью вызывало во мне вспышку за вспышкой.

Вместо неловкости, которую страшно было испытать "на трезвую голову", губы опять растягивает улыбка.

Незнакомец, какой ты… Очаровательный мудак.

«То есть, со мной ты хочешь не секса?» — мой вопрос-провокация должен был сбить с толку. Но его с толку сбить сложно.

«Почему? Секса. Но ты ходишь с охраной и шлешь нахуй тех, кто рискует не скрывать свои желания, потому что тебе за это ничего не будет. Обычно флирт происходит не так»

Я уже раз смеялась над этой очень меткой характеристикой, но утром снова смеюсь.

«Я извинилась за нахуй»

«Я принял твои извинения. И мне не сложно немного потрудиться, чтобы получить желаемое»

Шепчу тихо:

— К черту пошел, — и продолжаю жадно вчитываться в строчки. Мне точно не кажется: между нами искрит.

Ещё в клубе искрило. И сейчас тоже.

«Желаемое — это я?»

«А как ты думаешь? Булка с маком?»

«Ты любишь булки с маком?»

«В еде я неприхотлив»

«А в женщинах? Сколько их у тебя было?»

Я рисковала получить ответное: «а сколько у тебя было мужчин?», но незнакомец чудесным образом идеально ходит по нашей даже не определенной вслух грани. Всегда остро. Ни разу не завалившись.

«Куда хуй вгонять я знаю»

Я ещё ночью чуть не подавилась возмущением. Сейчас снова. Вот как можно быть таким грубым и в то время милым?

Если не ошибаюсь, яркие голубые глаза мне сегодня даже снились.

Верю ли я в любовь с первого взгляда? Нет.

Но в притяжение — да. Да. Да.

Этой ночью я миллион и один раз готова была спросить у него напрямую: «ты же знаешь, чья я?», но не сделала этого.

Я не уточняла, как он добыл мой номер и откуда знает имя. Скорее всего, у кого-то из компании Артура. Вряд ли у самого Зернова. Но насколько глубоко незнакомец меня пробил — пока загадка.

А я его не пробивала совсем.

Это глупо и опасно. Но я хочу насладиться этим вдохом свободы, запретности и отсутствия контроля. Ни надо мной. Ни мной над ситуацией.

Я уверена на все сто, что в окружении Артура нет случайных людей. Да и навредить Яровею через меня просто невозможно. Кто я? Какое отношение имею к его делам? Мы просто живем в одном доме. Бывает, вместе завтракаем. Ездим на отдых. Я пользуюсь его картами и, когда у него случаются приступы «отечества», отчитываюсь о своих планах на дальнейшую жизнь.

Но серию по-настоящему важных вопросов незнакомцу я пока не задала. Я не знаю, чем он занимается и сколько ему лет.

Зато знаю, что он бывал на Мачу-Пикчу. Восходил на неизвестные мне вершины в Пакистане и Непале. Умеет руководить вертолетом. Занимался когда-то борьбой. Что на его теле сорок две татуировки, но перечислять их он не будет.

Что сейчас он не в отношениях. Он не был женат. У него нет детей. Он влюблялся, но любил ли — не знает.

Не пускает пыль в глаза и не толкает пафосные речи. На меня волшебным образом действует контраст между разговорами с ним и с парнями из привычного мне окружения. Они хорошие, но совсем другие.

В общении с ним: ноль детства. Эмоциональное перенапряжение и бесконечный брейнсторм, чтобы соответствовать.

Долистываю диалог до конца и со вздохом блокирую мобильный. Абонент был в сети час назад. Ничего мне не писал. Я тоже беру паузу.

Спускаю ноги на пол и на носочках иду в душ.

Чтобы взбодриться включаю контрастный. Это помогает справиться с тяжестью в голове после бессонной насыщенной ночи.

Я не знаю, чего хочу от него и чего жду от нашей переписки.

Не знаю, готова ли встретиться. Понятия не имею, как это организовать.

Слово «влюбляться» по отношению к нему для меня табу, но происходящее мне нравится. Даже такое незначительное изменение в жизни добавило в неё красок.

На время наших с ним переписок я выпадаю из реальности. Забываю о времени. Дышу как-то глубже и сочнее. Жду сообщений от него. Часто кручу в голове наивные варианты, с чего начать разговор первой.

Высушив волосы и одев легкое платье цвета сливочного масла, спускаюсь на завтрак.

Стол уже накрыт, но Яровея за ним нет. Судя по звукам — его и дома уже нет. Уехал.

И пусть мы давно помирились, но я всё равно испытываю облегчение из-за его отсутствия. Аура отчима меня душит. И ничего я с этим за восемнадцать лет поделать не смогла.

А вот мама сидит за столом. Она у меня — красивая, молодая блондинка. Мама родила меня в восемнадцать от откровенного придурка. Я не знаю о своем отце почти ничего. Только то, что он был сильно старше. Воспользовался наивностью и выкинул. Родители не поддержали маму, а она наотрез отказалась делать аборт. Подарила мне жизнь на свой страх и риск. Первые годы я, конечно же, почти не помню, но уже с высоты прожитых двадцати двух могу по зернышкам оставшихся воспоминаний сложить общую картину и честно себе признаться: Яровей нас с мамой спас.

От нищеты. От сложностей. От необходимости выгрызать в этой жизни всё.

И за это ему нельзя не быть благодарной.

— Доброе утро, — я здороваюсь с улыбкой и почти что вприпрыжку подхожу к столу. За окном — солнце. Видно, как один из рабочих чистит бассейн. Нужно написать Катюше, чтобы приезжала. Полежим. Позагораем. Поплаваем.

Хотя… Вспоминаю об Артуре и грудь заполняет дискомфорт.

Я ему так и не ответила. Ключи передала через Марка. От ужина слилась. Права ли? Не знаю. Только решать сейчас не хочу.

— Доброе утро, Лёля. А что с глазами? — Мама откладывает покетбук, с которого читала что-то, пока я не зашла. Смотрит на меня своими большими зелеными глазами и улыбается.

Ее настроение очень зависит от настроения Олега. Сейчас, мне кажется, у всех у нас всё хорошо.

— А что с глазами? Выспалась просто, — отмахнувшись, плюхаюсь на стул. В тарелке меня уже ждут любимые яйца по-турецки с йогуртовым соусом и парой свежих лепешек.

Я в курсе, что у девяноста девяти процентов девушек в двадцать два нет личного повара, который с шести лет пытается им угодить, но бесконечно напоминать себе, что в отличие от других мне чертовски повезло я тоже не могу.

Разрезаю идеально сваренное яйцо-пашот и слежу, как желток растекается по йогурту. Мокнув лепешку, тяну к губам.

У меня даже аппетит сейчас лучше. И вкусы на языке раскрываются красочнее. Это же не может быть связано с перепиской, правда?

— Нет, ты всё-таки необычная, Лёль. А ну смотри на меня, — мама откладывает приборы и смотрит с прищуром. Я в ответ слегка прикусив уголки губ. Пытаюсь придать взгляду наивного удивления, а сама жалею, что поделиться не могу.

У нас с мамой хорошие отношения, но я всегда знала и знаю, что если стоит вопрос моих интересов или интересов ее мужа… Выбор не за мной.

Это не ее вина. Я за это не обижаюсь.

— Мам, ты перечиталась этих своих детективов, — отмахиваюсь, кивая на покетбук. Она фыркает. Мы с Олегом часто над ней подтруниваем за любовь к литературе, в которой члены достают так же часто, как и пистолеты. С учетом специфики деятельности Олега, мне кажется, последнее, что должно ее привлекать — это романы про бурные девяностые. Но нет. Мама ими зачитывается.

— Не хочешь говорить — не говори. Я у Марка всё узнаю.

Пожимаю плечами, возвращаясь к завтраку. Это ты у Марка не узнаешь, мам.

В тишине и в своих мыслях провести завтрак мама мне не дает. Расспрашивает о жизни, которую мы проводим под одной крышей, но всё же достаточно раздельно. Я не особенно лезу к ним с Яровеем.

Они держат меня под контролем, но вроде как без постоянного личного надзора.

Сейчас июль. Экватор последнего лета перед шестым курсом. Дальше — одна большая неопределенность.

Я учусь на международном бизнесе и это открывает передо мной кучу перспектив. В теории. На практике… Мои пожелания по трудоустройству (точно так же как и возможный партнер) должны быть проговорены с Олегом или его начбезом.

Пожалуй, уж лучше с мамой.

Я делюсь с ней своими до сих пор неопределенными мыслями. Внутренне, думаю, давно смирилась, что вопрос карьеры решат за меня, как однажды уже было с образованием.

Я хотела бы связать свою жизнь с путешествиями. Меня увлекают иностранные языки, разнообразие культур и религий. Я фанат впечатлений. У меня всё хорошо с чувством эстетики. Доступность окружающих природных и рукотворных чудес кажется мне чем-то фантастически прекрасным.

Но дочка Яровея подбирать людям туры не может, поэтому она учится на факультете, название которого звучит достаточно престижно. Стажируется в фирме отца Катюши и после окончания университета практиковать навык реального бизнеса тоже пойдет скорее всего туда.

Мне скучно это всё обсуждать, временами даже раздражают мамины вопросы, но из уважения к ней я терпеливо отвечаю, пока мой мобильный не едет по столу из-за вибрации.

Реакции тела мгновенные и очень сильные. Сердце ускоряется. По спине прокатывается жар. Мышцы вдоль позвоночника сжимаются до болезненного спазма и я подаюсь вперед с прямой-прямой спиной.

Хватаю телефон прежде, чем успеваю себя тормознуть. Переворачиваю и читаю с экрана:

«Давай три вопроса на три. Ответы быстрые и честные»

«Давай»

Мама продолжает говорить, подойдя к огромному окну во всю нашу четырехметровую стену. Я киваю и не слушаю.

Незнакомец: «Быстро и ярко или долго, скучно, но в целом хорошо?»

Лолита: «Быстро и ярко. Что ты подумал, когда увидел меня?»

Незнакомец: «Что ты охуенно красивая. И похожа на мою старую знакомую»

Черт. Его дополнение сбивает меня и нашу игру. Я мимо очереди спрашиваю: «Что за знакомая?»

А Незнакомец отвечает: «Её уже нет»

Переписка с ним — это для меня авантюра. Я испытываю сразу и эйфорию, и липкий страх. Кто ты, незнакомец? И на кого я похожа? Ты поэтому решил познакомиться? А что с ней случилось?

Лолита: «Ты фетишист?»

Вместо ответа: смайл с широкой улыбкой.

Незнакомец: «Тебя не туда занесло, Лолита. Сейчас спрашиваю я. А ты проебала все свои попытки на какую-то дурь. Нет. Я не фетишист. И я даю тебе ещё один вопрос»

Черт, как благородно…

— Лолик… — Мама зовет, а я поднимаю вверх указательный палец, прося дать мне еще немного времени. Уши закладывает от напряжения. Я в жизни от этой переписки сейчас не оторвусь.

Лолита: «Задавай свой вопрос»

Незнакомец: «Чего ты ждешь от меня?»

Я не знаю. В моей голове всё смешано. Верю ли я в то, что из такого может разрастись настоящая любовь? Конечно, нет. Но живут ли во мне фантазии о том, как между нами будет гореть? Да.

Лолита: «Честности»

Это единственное, что приходит в голову быстро. И что не вызывает вопросов.

Незнакомец не торопится отвечать. Я добиваю: «Если всё будет быстро и ярко — меня устроит. Без далеких планов»

В ответ прилетает сдвоенный смайл «))».

Это значит, наши планы совпали?

Лолита: «Теперь мой последний?»

Незнакомец: «Да»

Под еще ускорившийся сердечный ритм печатаю: «Ты знаешь, что со мной нельзя знакомиться?».

Незнакомец не медлит и я сразу же ныряю в честность, о которой просила.

Незнакомец: «Знаю»

Это предсказуемо, но сердце обрывается.

Уставшая ждать внимания мама делает шаги в мою сторону, но оторвать взгляд от экрана всё так же не могу. Жду ещё каких-то слов от него, но их нет. Печатаю: «И что?».

Незнакомец: «И я решил предложить познакомить тебе, а не тем, из-за кого с тобой знакомиться нельзя»

Я щелкаю кнопкой блокировки и откладываю телефон. По ощущениям — как будто вынырнула после нескольких минут под водой без воздуха. Сердце колотится. Руки дрожат.

— Лолик… — Мама зовет ещё раз. Подойдя, грациозно присаживается на краешек стола и берет мои ладони в свои руки.

Я поднимаю взгляд к ее лицу, но вместо него несколько бесконечных секунд вижу другое. Подсвеченное клубными софитами. Невозможно влюбиться так быстро. Правда же? Невозможно, Лол…

Но он слишком четко попадает в мои слабости. Со мной никто и никогда не рискнул бы вопреки. А от него даже в переписке веет опасностью. Резкостью. Хищностью. Нарочитым бесстрашием.

Я не отправлю это ему, но себе могу признаться: его ответы — это самое сексуальное, что я когда-либо видела, читала или слышала.

Сигнальные флажки в моей голове сходят с ума.

Мне кажется, я уже несколько лет мечтаю об этом: чтобы кто-то захотел именно меня, а не падчерицу Яровея.