Община

*17*

Я особо не поняла, в какой момент обряд закончился. Только тупо распахнула глаза, когда место батюшки заняла какая-то толстая женщина, накрашенная как в последний раз, в лихой шляпке и узкой юбке до колен, махавшая перед нами моим паспортом... Её речь была короткой, подобострастной и быстрой, хорошо отрепетированной. Что-то очень знакомое о том, что мы собрались здесь для того, чтобы соединить узами брака этого мужчину и эту женщину...

На стол перед ней легла обычная стандартная бумага - свидетельство о браке. Его тут же заграбастал Лука, как и оба паспорта со штампами...

Сглотнула ком в горле. Повинуясь пригласительному жесту улыбающейся тётки, сжала дрожащими пальцами вручённую мне простую оранжевую шариковую ручку, по указанию длинного наманикюренного ногтя поставила подпись в журнале в соответствующей графе... Растерянно оглянулась, передавая ручку стоявшему рядом... мужу?!

Бляяяять...

Лука поставил красивую (не в пример моей) размашистую подпись, даже не удостоив меня взглядом. Выпрямился...

- Всё? - в его суровом раскатистом голосе звучало только глухое раздражение.

- Лука Тихонович, кольца ещё... - женщина залепетала, торопливо поднимая со стола крошечный металлический поднос с серебряными колечками.

Лука взял то, что поменьше, повернулся ко мне в полоборота. Только сейчас, спустя пару секунд ожидания, исподлобья поднял мрачный и какой-то угрожающий взгляд мне в лицо...

Вздрогнула как от удара хлыстом. Быстро протянула руку...

Он надел кольцо на мой безымянный палец. Тоненькое, простенькое, с едва заметной надписью "спаси и сохрани" по внутреннему ободку. Большое на размер...

Сердце будто остановилось. По крайней мере, я совсем не чувствовала, как оно бьётся в груди...

Заторможенно взяла второе кольцо, молясь только о том, чтобы не выронить этот символ брака из откровенно дрожащих ладоней. Краснея и сгорая от стыда, натянула его на узловатый мужской палец, отмечая давно заживший шрам на костяшках, старую царапину на тыльной стороне ладони, шершавую огрубевшую мозолистую кожу на внутренней...

- Целовать жену будете, Лука Тихонович? - женщина впервые затараторила шёпотом, чуть подавшись вперёд и невинно хлопая явно не родными ресницами. - По протоколу положено...

Скорее почувствовала, чем увидела, как Лука напрягся всем телом. Явно хотел отказаться, но, пройдясь суровым взглядом по немногочисленным свидетелям этого жалкого таинства, сдержанно кивнул...

- Объявляю вас мужем и женой! - тётка выдохнула с радостным облегчением, даже снова заулыбалась. - Можете скрепить ваш союз и рождение новой семьи поцелуем!

Теперь напряглась я...

Шумно втянула ртом воздух, запрокидывая голову, когда Лука сделал шаг в мою сторону. Широко распахнула глаза, боясь снова сделать что-то не так, машинально потянулась вверх, когда он чуть склонился надо мной...

Лёгкое невесомое касание губ. Сухих, как песок, в отличие от моих искусанных и распухших...

Я отшатнулась первой. Он тут же отвернулся...

- Позвольте мне поздравить вас, уважаемые молодые! Счастья Вам, Лука Тихонович! Пусть Ваш дом станет полной чашей, в нём поселится любовь и взаимопонимание...

Я уже не слушала дальнейшие поздравления. Отступила на шаг, когда баба Маша, вытирая слезящиеся от умиления глаза платочком, потянула меня в сторону от новоиспеченного мужа...

Напоследок бросила на Луку беспомощный взгляд, неуверенная в том, что мне сейчас действительно уместно уходить. Но моё место уже занял отец Ануфрий, и там завязался степенный разговор. Значит, всё нормально...

- Пойдём, Снегурка! Косу тебе заплетём... - Мария Михайловна повела меня к тому самому закутку, где я вроде как готовилась к венчанию. - И всё, замужняя ты у нас! - она приобняла меня за талию. - Устала поди... Я сама уже с ног валюсь... Ну ничего, осталось немного... Там столы как раз накрыли...

***

Столы были накрыты прямо здесь, на выкошенной от травы площадке около церкви под открытым небом. Это походило на застолье к какому-то историческому фильму - все как один бородатые широкоплечие мужики и довольно хрупкие молчаливые женщины в длинных юбках. Не меньше сотни человек. Общая молитва перед трапезой, во время которой я сидела, опустив голову, не в силах попытаться повторить хоть слово, даже мысленно...

Мне периодически становилось поистине тошно от осознания того, что теперь это место является моим... домом?! Нет, скорее временным местом пребывания. Так думать гораздо легче...

Я почти не смотрела на сидевшего рядом человека. Мужа... Но это не мешало мне... ощущать его. Невольно, но неотвратимо. Поначалу я чувствовала лишь само его присутствие - тяжёлую энергетику, затапливающую пространство, сдерживаемую силу, смерчем вихрящуюся внутри него, почти осязаемое раздражение, проявляющееся в каждом движении или нехотя произносимом слове... Спустя какое-то время я стала отличать оттенки - Лука принципиально отказывался от алкоголя, при этом хмурился сильнее обычного, хотя другие присутствующие вполне себе пили какие-то самодельные настойки, отличающиеся, как оказалось, по крепости и по наличию сахара. Он не ел определённые блюда - фаршированные кабачки, жареную в кляре цветную капусту, запечённые баклажаны, маринованные огурцы... Всё то, что меня лично приводило в полнейший восторг, ибо в наших ресторанах подобные закуски стоят достаточно дорого, а здесь - это обычный обед. Который, правда, сначала требуется вырастить на собственном огороде, но для местных жителей это вообще не вызывало проблем... Ещё он почти не разговаривал, злился, когда кто-то изредка обращался к нему напрямую, но это, скорее всего, было вызвано как раз моим присутствием рядом - он тоже чувствовал мою робость, неуверенность, неловкость перед всеми этими людьми, душевное отчаяние, грозившее рано или поздно выплеснуться наружу... И он нервничал, да. И за них, и за меня... Неосознанно, но ощутимо. И этот факт вызывал во мне какую-то странную эмпатию - желание успокоить его на свой счёт, дать понять, что я не рассчитываю на его поддержку в случае чего, что сама справлюсь со своими переживаниями и страхами...

Где-то в дальнем конце стола поднялась будоражащая волна - сначала тихо, а потом всё громче и громче зазвучали крики "горько!", вызывая во мне почти паническое неприятие. Лука тоже долго не обращал на них внимания, пока рокот не докатился сюда, прямо до соседних мест. Игнорировать весёлые подбадривающие возгласы уже не получалось...

Несколько раз вопросительно повернула голову в сторону... мужа. Но он продолжал сидеть с угрюмым лицом, старательно изображая полное равнодушие. Стало совсем неудобно перед всеми этими гостями... Отложила вилку, спрятала руки на коленках под столом, опустила взгляд, чувствуя, как от какой-то неясной досады к горлу подступает ком, а на глаза наворачиваются непрошенные слёзы...

Боже, зачем я вообще ввязалась во всё это?! А главное - почему ты это допустил, Господи...

Лука резко откинулся назад всем корпусом. Вцепился пальцами в край деревянного стола, тяжело поднялся на ноги, вырастая рядом с моим плечом исполинской горой... Повернулся ко мне. Вздохнул полной грудью...

Неуверенно вскинула на него испуганные глаза. Закусила губу, покрываясь липкими мурашками от макушки до пяток, зачем-то попыталась выдавить жалкую глуповатую улыбку...

В его взгляде читалась обречённость и решимость. И ещё что-то такое... Почти сочувствующее, болезненное, острое...

Подпрыгнула с лавки ещё до того, как он протянул руку. Сама сделала разделяющий нас шаг под громкие одобрительные пьяные выкрики толпы. Даже не поняла, как умудрилась прильнуть к его груди, не оставляя человеку иного выбора, кроме как невольно приобнять меня в ответ...

Он окаменел лишь на миг. После сам наклонился над моим запрокинутым лицом, щекоча жёсткой бородой мой подбородок и немного щёки... Прижался губами к моим губам, отчего с соседних скамеек раздался удалой свист и добродушное улюлюканье...

Теперь оцепенела я. Но закрыла глаза, машинально поднимая руку и несмело обнимая Луку за шею... Совсем легонько и ненавязчиво, только для отвода глаз...

- Один! Два! Три! Четыре! Пять!..

Он не углублял поцелуй. Даже не разомкнул губы, лишь вдавился ими в мой рот - тоже ради воодушевления толпы...

- ...Восемь! Девять! Десять!..

Под моей ладонью, упёртой в твёрдую грудную клетку, билось чужое сердце. Гулко, мощно, ритмично...

- ... Тринадцать! Четырнадцать!..

Борода кололась, от неё немела и стягивалась кожа. Почти невозможно терпеть, но я терпела...

- ...Семнадцать! Восемнадцать!..

Запах воспринимался двояко - смесь ладана, дыма, тонкого аромата сена, мускусного пота, чего-то пряного... Не могла понять, нравится ли мне такое сочетание, или вызывает неприятие. Наверное, я могла бы привыкнуть...

- ...Двадцать! Двадцать один!...

На миг ощутила, как Лука чуть крепче сжимает объятия... Почти машинально, просто потому что устал держать руку на моей напряжённой до предела спине...

- ...Двадцать пять! Двадцать...

Лука резко прервал так называемый поцелуй.

- Хорош, ну! - бросил в толпу низким густым голосом. Тут же отвёл взгляд в сторону, но ладонь с моих лопаток не убрал, пока я не села обратно на лавку...

- Ты как хочешь, Лука Тихонович, но на вечерю мы тебя не ждём! - откуда-то слева послышался ехидный пьяный мужской бас, ему вторил нестройный многоголосый женский смех. - Негоже молодую жену надолго бросать! - хохот вокруг стал одобрительным и громким, многие охотно поддакивали. - Так что сами сладим! А ты дома сиди!

Лука, сначала недобро нахмурившийся, всё-таки скупо усмехнулся. Отмахнулся от говорившего, уже предлагающего новый тост...

Бросил в мою сторону короткий взгляд.

- Скоро пойдём, - он впервые за весь день обратился лично ко мне, и от этого по телу мгновенно пробежал озноб... - Знаешь же, что трое детей у меня?

Кивнула, с трудом сглатывая ком в горле.

- Конечно, Мария Михайловна рассказывала...

- Хорошо.

Он снова отвернулся к столу, потянулся к плетёной корзинке с хлебом...

***

В животе крутился холодный вакуум. Не страх, нет... Волнение.

Кажется, я на первой свадьбе с Глебом так не нервничала - я с нетерпением ждала этого события, готовилась к нему, знала будущего мужа как свои пять пальцев, а главное - было ощущение, что мы оба идём в светлое будущее, вступаем в новую жизнь, что теперь нет местоимений "я" и "он", есть понятие "мы".

А сейчас...

Сейчас в отношении Луки было чёткое понимание того, что никаких "нас" нет и быть не может. Мы оба - взрослые люди со своими сформировавшимися принципами и устоявшимися понятиями этого мира, мы никуда не идём вместе, мы - две непересекающиеся параллели. И вместо совместного построения общих перспектив мы можем лишь отстаивать личные границы и проявлять терпение в отношении чужих приоритетов.

Но даже не это вызывало во мне резонанс и тревогу. В конце концов, если захотим - притрёмся. По крайней мере, я со своей стороны готова попытаться. Но если не выйдет - я не буду особо страдать или убиваться по этому поводу. Так, как убивалась по Глебу всё это время... И, наверное, буду убиваться ещё долго, да.

А вот дети...

До того момента, пока Лука сам не упомянул про них, я избегала мыслей на этот счёт - просто было не до того. А теперь...

Нет, я не загонялась глупыми вопросами о том, понравлюсь ли я им, захотят ли они найти со мной общий язык, смогут ли они принять меня как новую жену отца - нет так нет, я никому навязываться не собираюсь, максимум моих пожеланий - это относительный нейтралитет в отношениях. А вот в том, что касается своих чувств, я трусила... Безусловно, я умела ладить с детьми, но то были абсолютно чужие дети. А эти... Наверное, я теперь должна нести за них какую-то ответственность, да?! Но я их даже не видела пока... А я вообще готова нести ответственность за чужих детей? Три личности, три характера, три жизни, которые им подарила другая женщина, не я...

Покосилась на Луку. Быстро отвела глаза, пока он не почувствовал мой взгляд...

Они похожи на него? Или всё-таки на... Ольгу, кажется... На маму?

От этих размышлений крыло отчаянием.

Выдохнула, вспоминая слова бабы Маши о том, что жизнь нам всем дарует Господь... Не вопрос, согласна. Но на свет Божий мы появляемся благодаря родителям. А у этих детей остался только отец...

- Ну ты... всё? - Лука повернул голову. Кажется, чуть нахмурился... - Сидишь, больше не ешь... - он кивнул на мою полупустую тарелку. - Оставлять нехорошо, Сне... кхм... Хеония, - его губы скривились то ли в усмешке, то ли в раздражении. - Нужно доесть.

- Снежана, - тихо поправила, опустив глаза. Послушно взяла в руки вилку. - Мне очень понравилось вот это... - я зацепила остатки сочных баклажанов. - И хлеб тоже доем. А мясо я не хочу, извини...

Лука несколько секунд сидел молча, глядя на то, как я аккуратно собираю корочкой овощи. Кажется, отчего-то растерялся...

- Зачем брала на тарелку, если не хочешь? - спросил негромко, с лёгким нетерпением, но спокойно.

Напряглась почему-то. Естественно, я не собиралась прилюдно спорить и стоять на своём, но через силу запихивать в себя невкусное постное филе, будто сваренное в супе, тоже не хотелось...

- Я съела половину. Кусок большой, я уже наелась, - я повернула голову, подняла глаза. - В следующий раз не возьму, - упрямо закусила губу, сосредоточенно разглядывая проходившую мимо женщину, не в силах дольше нескольких секунд выдерживать его прямой буравящий взгляд, без стука проникающий в самую душу.

- Не бери, - Лука неторопливо кивнул, тоже устремляя взор куда-то вперёд. - Сейчас отнеси тарелку вон к тому столу, - он указал глазами на небольшой столик-этажерку почти у самой стены церкви. - Там поставь, поблагодари Марфу - сидит неподалёку, видишь? - он незаметно махнул рукой в сторону одетой в чёрное пожилой женщины, примостившийся на уличной скамейке и равнодушно листавшей какую-то толстую книгу. - Она потом разберёт пищу - что-то старым и немощным отложит, что-то себе возьмёт, что-то животным снесёт...

- Хорошо, - я тут же поднялась на ноги, в некотором роде испытывая облегчение и определённую благодарность Луке за хладнокровие и готовность идти на компромисс.

Понесла тарелку к указанному месту, Поставила её на поднос, оглянулась на женщину в чёрном... Неуверенно сделала несколько шагов в её сторону...

- Здравствуйте! Извините... Я тут не доела немного... - затараторила, кивая на этажерку. - Всё очень вкусно, но переедать не хочется... - я нервно хихикнула, натыкаясь на чуть недоуменный взгляд Марфы. - В общем, тарелка там... И это... - я попятилась в обратном направлении. - Спасибо! - я даже толком не поняла, за что её надо поблагодарить...

Женщина внезапно улыбнулась...

- Хорошо-хорошо! Всё в пользу пущу... Иди с Богом!

Выдохнула от облегчения. Резко повернулась к общему столу, по инерции сделала несколько торопливых шагов...

Остановилась в нерешительности, чувствуя, как зашедшееся в миг сердце подскакивает к самому горлу. Растерянно замерла на месте...

Лука тоже давно поднялся со скамьи. Явно прощался со всеми... Двинулся в мою сторону, провожаемый шутливыми возгласами мужчин и молчаливыми насмешливыми взглядами женщин...

- Пойдём, - бросил на ходу, почти поравнявшись со мной. Чуть изменил траекторию, не сбавляя шаг...

Сглотнула ставшую кислой слюну. Не оборачиваясь на оставшихся за столом людей, быстрым шагом пошла следом за ним...