Община

*26*

Я честно пообещала Лизе, что буду отдыхать. Показательно прилегла на диван в гостиной, сложила ладони на животе, прикидывая в уме, что можно использовать в качестве крема для рук в этом доме - кожа совсем пересохла... Вазелин-то у них должен быть? Пусть не косметический, но хоть какой-нибудь?

На всякий случай между делом уточнила, когда обычно приходит отец... Едва сдержала радостную улыбку - чаще всего вечером, уже после службы. Ужин для семьи должен быть готов чуть раньше - к восьми часам. Времени - вагон...

Девчонка снова вернулась в огород. С абсолютно беззаботным видом, тихо напевая под нос какой-то незамысловатый мотив. Господи, это какая выдержка должна быть у человека, чтобы так спокойно относиться к подобным нагрузкам и физическому труду... Нет, не то чтобы я сильно переработалась, но желание лечь и вытянуть гудевшие ноги было просто непреодолимым. Естественно, я и не помышляла о том, чтобы его преодолевать...

***

Проспала почти час.

Частично помогло - удушающая дурнота отступила, ноги отекли и потяжелели, но болеть перестали. Только общее состояние стало ещё хуже - делать не хотелось вообще ничего...

Уныло смотрела в потолок, совершенно не торопясь вставать и включаться в какую-либо деятельность. Лениво перебирала в уме варианты предстоящих дел - выучить хотя бы оставшиеся две молитвы, приготовить ужин на пятерых, прибраться и помыть полы...

Да блять!

Я не хочу это всё! Не хочу!

И кофе нет...

Резко села на диване.

Точно! Я же хотела сходить в деревенский магазин! Заодно наведаться к бабе Маше... Ооооо, у неё можно попросить что-то из одежды, поесть варенья вдоволь, поболтать по душам...

Растёрла заспанные глаза ладошками, мельком в который раз ужасаясь состоянию собственных рук и ногтей, поднялась с жёсткой лежанки. Дошлёпала до кухни, попила воды, стащила ещё несколько задубевших оладушек...

Лизки поблизости не было. Неужели до сих пор в огороде копается?

Вышла на крыльцо, захватив сумку с вожделенными сигаретами и кошельком. Свернула за дом в поисках девушки...

Огород был пуст. Лиза обнаружилась в маленькой беседке у бани, причём не одна - рядом с ней сидела девочка такого же возраста с двумя косичками, в длинной коричневой юбке и белой футболке. Обе они о чём-то шушукались, изредка опуская глаза в лежавшую перед ними раскрытую книгу.

- Лиииз! - я не стала подходить ближе, дабы не смущать подружек. - Я схожу в деревню! Вернусь через час, максимум два!

Лизка тут же подскочила на ноги, испуганно захлопала глазами, будто я застала её за чем-то непотребным...

- Здравствуйте... - вторая девочка выглядела не менее настороженной.

- Привет! - я помахала рукой в знак приветствия.

Лишь спустя несколько секунд во взгляде Лизы проступило осмысленное облегчение. Она села обратно на скамью.

- Хорошо! Мне в шесть за малыми в школу, вернёшься до шести?

- Обязательно! - я кивнула, снова махнула ладонью на прощание. - Пока!

- До свидания...

Я почти пулей неслась к калитке - долго сдерживаемое желание почувствовать себя на свободе стало нестерпимо жгучим, непереносимым, будто я дышать не могла весь день в стенах этого дома и в обществе по сути чужого мне ребёнка, пусть и самого лучшего на свете. Восторг топил душу сладостной эйфорией и ощущением себя самой как таковой - там моя жизнь, привычная, настоящая, желанная! А здесь я будто вынуждена играть навязанную кем-то роль, которая мне совершенно не подходит... И так хочется сделать пресловутый глоток свежего воздуха!

Лука что-то говорил о том, что душу надо воспитывать благостью и смирением, дух укреплять трудом и молитвами, тело держать в чистоте и здоровье...

А я в своей жизни часто слышала иное! Что нужно заниматься только любимым делом, иначе внутренние резервы организма быстро опустеют! Что надо вовремя уходить с непонравившегося фильма и захлопывать неинтересную книгу, ибо это ведёт к душевному выгоранию! Что нельзя заставлять себя что-то делать через силу, иначе быстро сломаешься в психологическом плане! Я после развода даже прошла несколько тренингов у разных психологов на эту тему...

И я хочу жить! Полноценной жизнью, приносящей радость! Где есть место праздному отдыху, комфорту, удобным и красивым вещам, лёгкости бытия!

А не вот это вот всё про смирение и отказ от якобы ненужного... Мне - нужно! Для удовольствия, для спокойствия, для нормального существования! Я умею быть счастливой! В отличие от того же Луки... Наверное...

По территории общины я шла быстро, глядя строго перед собой, опустив голову. Изредка отвечала на редкие кивки и тихие приветствия каких-то женщин - видимо, тут принято здороваться со всеми подряд. Или они были вчера на свадьбе и сейчас меня узнали...

В лесу я наконец замедлила шаг.

Уже знакомая широкая дорога между кустов казалась приветливой и доброжелательной - перегретая солнцем протоптанная земля, фиолетовые и сиреневые цветочки по обочинам, качающие лепестками в такт моим шагам, голубое небо между вековых веток сосен, шевелящиеся от каждого дуновения ветерка травинки, аромат хвои и сена, деревенские дворы впереди, и первый из них - баб Машин участок, как-то незаметно ставший для меня совсем не чужим...

Негромко рассмеялась - после напряжения в доме Луки мне было хорошо даже здесь, в посёлке! Потому что тут живут обычные понятные люди, потому что женщины здесь пьют кофе и носят спортивные штаны, потому что на каждом шагу взгляд не упирается в иконы, напоминая об этой... силе веры или типа того...

Я едва не кинулась обнимать горячий бок своей машины - Господи, как же я соскучилась!

Открыла дверь брелоком, плюхнулась в привычное кресло. Едва не задохнулась удушливым и спёртым воздухом, утопая в невозможно родном аромате салона. Обняла руль двумя руками, уставилась в чуть искривленное пространство за лобовым стеклом, чувствуя, как глаза наполняются жгучими слезами...

Вот прямо сейчас завести двигатель, выжать педаль и умчаться отсюда обратно домой. К бросившему меня Глебу, к повзрослевшей и живущей своей жизнью дочери... В квартиру, которая в шаге от продажи...

Тряхнула головой, отгоняя болезненные мысли.

Я бы вернулась. Прямо в эту секунду. Но не в ту реальность, которая есть сейчас.

Я бы вернулась туда, где Глеб просто является бывшим мужем, но ещё не собирается становиться отцом во второй раз. Где совместное с ним жильё не нужно менять на две отдельные жилплощади, чтобы я окончательно и бесповоротно осталась одна без единой надежды на иной исход...

Слёзы потекли в полную силу. Да я и не пыталась их сдержать - хоть здесь можно спокойно поплакать.

Если Глеб хотел ещё детей, то почему не говорил? Я бы родила ему хоть двоих!

Впрочем, он и не хотел, да. Оксанка залетела случайно (или специально), а у неё тоже часики тикают, ей надо. А он просто принял как факт. Неоспоримый факт их будущего, в котором мне, как бывшей жене, места нет и не будет уже никогда...

Я вернусь в город. Позже. Когда успокоюсь, когда имя бывшего мужа не будет триггерить до удушающих спазмов в горле, когда наберусь сил для начала новой, пусть и безрадостной жизни.

А сейчас...

Я не готова.

Конечно, с замужеством я переборщила, гораздо лучше было бы провести это время где-нибудь у моря, в одиночестве валяясь на пляже и жалея себя любимую. Но дело сделано, и это в любом случае не так страшно, как действующая реальность, вызывающая у меня панический мандраж и дичайшую тревожность...

Провела рукой по панели, испытывая острую потребность не потерять связь со своей прежней привычной жизнью. Стёрла ладонью слёзы, горько всхлипывая и нервно комкая пальцами подол дурацкого платья, так не сочетающегося со знакомой до боли обстановкой салона...

Наконец вылезла из машины. Пиликнула сигнализацией, глубоко вздохнула, будто извиняясь перед Киа и временно прощаясь с ней. Отвернулась к калитке...

Бабушка Маша копалась в огороде. Также неторопливо и размеренно, как Лиза, будто прополка клубники реально способна вызывать умиротворение и радость...

- Мария Михайловна! Добрый день! - я широко улыбнулась, глядя на старушку из-за угла дома и ощущая, как внутри всё наполняется теплом и какой-то нежностью. - А я в гости...

- Матерь Божья! - баб Маша резко оглянулась. - Снегурка! - она тут же скинула прямо на землю видавшие лучшие времена перчатки, к ним бросила маленькие трёхзубцовые грабли. - Пришла! Ну рассказывай... - она засеменила в мою сторону, с тревогой и одновременно с трогательной надеждой вглядываясь в моё лицо. - Хотя погодь. Пошли в дом! Сейчас варенье твоё достану... Чайку попьём...

***

Рассказывать было особо нечего.

Да, дети приняли хорошо, даже очень. Да, брачная ночь случилась... Да, выспаться дали. Нет, Лука не счёл нужным взять выходной в первый день новой семейной жизни... Ходили с Лизой к нему в мастерскую, носили обед, ага. Да-да, старшенькая у него почти невеста, просто замечательная девочка. Нет, младшие проблем не доставляют - они в школьном лагере. Да, дом огромный... Нет, я не заметила, чтобы там не хватало женской руки - Лизка всё успевает, умница. Конечно, ей трудно, да и не должна она в своём возрасте содержать в чистоте все комнаты и готовить на всю семью. Да, Лука и сам молодец - и постельное сменит, и посуду за собой помоет...

Нейтральный разговор. Немного напрягающий почему-то...

Зато булка с малиновым вареньем оказалась даже вкуснее, чем прежде. Слаще и горше одновременно...

Мне будто стало немного легче. От осознания того, что здесь, за пределами общины, всё идёт своим чередом. Что мир, как и прежде, вращается по своей неизменной орбите, что люди живут свою неповторимую жизнь, что в любой момент я могу сделать один единственный шаг, и всё вернётся на круги своя.

А ещё я совсем по-детски обрадовалась, когда на мой рассказ о том, как Лиза сшила для меня платье, бабушка Маша всплеснула руками и потащила меня к своему бездонному шкафу...

- Не зря я всё это хранила... - она бормотали под нос, выворачивая нутро громоздких полок. - Вот вы все говорите - зачем, мол, хранить это старое тряпьё? А оно не старое... Оно и пригодиться может... И вот пригодилось, гляди ж ты... - старушка вдруг резко выдернула из груды вещей тёмно-зеленую тряпку. Точнее, сарафан... - Вот! Ну-ка прикинь...

Тяжело вздохнула - не это я надеялась заиметь в своём гардеробе, да. Но выбора особо нет.

Приложила к себе длинное одеяние - свободный покрой, подол украшен рядами белых хлопковых кружев, уже пожелтевших от времени, толстые завязки на плечах, высокий лиф, даже не дающий намёка на откровенность... Пойдёт.

- Ну какова красота! - баб Маша искренне восхитилась увиденным. - Вот и доносишь... Сейчас ещё погляжу... - она снова полезла вглубь шкафа...

- А это? - я подалась вперёд, дёргая обточенный кусок штапеля потрясающего небесно-голубого оттенка, торчащий из-под самого низа. - Это что?

Мария Михайловна поморщилась, помогая мне достать вещь.

- А это... Так, что это у нас... Занавеска поди... - она сосредоточенно запыхтела, выуживая ткань так, чтобы не создавать сильный беспорядок. - Ааааа, тоже платье! Или сарафан, коли без рукавов... Ну на, погляди...

Я уже поглядела. И едва не застонала от восторга - однотонный цвет, мой любимый треугольный вырез, модные нынче присборенные воланы в стиле "кантри" в три ряда... Это просто чудо!

- Ну это тебе не подходит, - баб Маша со знанием дела покачала головой. - Зря только полшкафа перевернули. Давай сюда, сложу обратно...

- Подходит! - я даже отступила на шаг, прижимая платье к груди. - Это я точно заберу! Если можно... - закусила губу, краснея от собственной наглости.

- Та рваное оно, неужто не видишь? Вон шов по низу разошёлся!

Опустила глаза на одеяние в своих руках. Действительно, по правой стороне подола распустились нитки до самого колена. Тьфу, ерунда!

- Так я зашью! - я отступила ещё на шаг. - Там тоже машинка швейная есть!

- А цвет? - Мария Михайловна в недоумении развела руками. - Чой-то ни узоров, ни цветочков, ни кружевов... Как тряпка какая-то...

Боже, да это же такое счастье, что ни цветочков, ни кружева! А цвет в самое сердце - насыщенный, яркий, свежий, как тот самый пресловутый глоток воздуха...

- Короче, это я возьму. Там посмотрю... Если что - кружева пришью...

- Ну раз нравится - забирай, - баб Маша махнула на меня рукой. - Носить не будешь - может и правда перешьёшь... А нет - так на тряпки пустишь...

- Угу.

Бережно сложила сарафан и убрала на кресло, подальше от других вещей, чтоб хозяйка ненароком не затолкала его обратно на полку. Снова подошла ближе.

- Ну гляди тогда сама, - Мария Михайловна благоразумно отступила в сторону, ворча. - Может ещё на что взгляд упадёт. А я пока тут, в мешке пороюсь... - она открыла дверцу платяного отделения. - Тут тоже хорошие юбки были, я помню...

Я только усмехнулась про себя - ещё совсем недавно я брезгливо морщилась от того, что нужно надевать вещи с чужого плеча, вчера худо-бедно смирилась со своим свадебным платьем, а сегодня с восторгом тормошу древний гардероб бабы Маши. Прогресс. Или регресс...

В итоге я выбрала ещё два платья: одно по своему вкусу - трикотажное, мягкое, ярко-жёлтое, скроенное мешком, но удачно обыгранное вшитым в пояс шнурком, имеющее два небольших разреза по бокам. По словам Марии Михайловны, его она покупала в моём же возрасте в каком-то чужом городе на привокзальном рынке и совсем не носила - не сидело оно на ней как надобно. И второе по настоянию самой баб Маши - бледно-серое ситцевое нечто, которое "непременно понравится Луке, и он сразу в меня влюбится без памяти", ага. Впрочем, при желании этот балахон можно перешить в неплохое бохо...

Сейчас это казалось настоящим счастьем - иметь в запасе одежду. Пусть вещи нуждались в стирке, частично в починке, но возможность даже минимального выбора грела душу - хоть это всего лишь сарафаны, но только мне решать, которое из них надеть сегодня...

***

Я убегала из дома бабы Маши в отличном настроении, тепло попрощавшись с хозяйкой и крепко зажав в руках сумку с платьями. От трусов и лифчиков прошлого столетия я благоразумно отказалась - не настолько я пока отчаялась...

Ближайший магазин располагался сравнительно недалеко - вполне современная миниатюрная точка, где помимо продуктов продавалась всякая всячина, включая хозинвентарь, резиновые сапоги, бигуди, удочки, пуговицы, салатницы и даже электрические чайники. И ни одного покупателя - деревенский час пик ещё не начался, а за свежим хлебом все ходят по утрам, в момент привоза...

Радостно выбрала самый приличный растворимый кофе. К нему добавила блок сигарет и запасную зажигалку. Ещё взяла круассанов нам с Лизкой - ими можно будет утром позавтракать, чтобы не готовить почём зря...