Отстраненный

34

Когда мы проезжали через окраины Борнмута, возвращаясь в наш родной город на рождественские каникулы, Эллиот издал негромкий стон.

— Что случилось? - Я взглянул на него, прежде чем снова смотреть на дорогу. Он смотрел в пассажирское окно.

— Гольф-клуб. Ты помнишь выпускной бал? Увидев гольф-клуб, я вспомнил.

— Да. Это была хорошая ночь... - Я замолчал, напряженно размышляя. Я хорошо провел время, но Эллиот? Чувство вины внезапно ударило меня, как кирпич по голове. Черт. Я был так занят весельем, что через некоторое время потерял след Эллиота. Я колебался, прежде чем задать вопрос. — Это была хорошая ночь для тебя?

Эллиот вздохнул.

— И да, и нет. Часть ночи была хорошей, но это было просто...

Отпустив рычаг переключения передач, я обхватил пальцами его бедро.

— Скажи мне, малыш.

Он дрожал под моей хваткой, как и каждый раз, когда я использовал это слово, поэтому в основном держал его для особых случаев. Когда снова взглянул на него, он жевал губу, явно споря сам с собой.

В конце концов, он заговорил, тихо-тихо.

— Когда ты появился у меня дома, и я увидел тебя, ты заставил меня почувствовать… Ты выглядел так хорошо. Такой неприкасаемый. То, чего я знал, что мне не позволено хотеть. И ты был с Зои, и все думали, что вы так хорошо смотритесь вместе. Я... большую часть времени это было нормально для меня. Отталкивать то, что чувствовал к тебе, притворяться, что любил тебя только как друга. Но иногда это просто сильно меня поражало.

— Черт возьми, Эл. Я…

Он прервал меня, покачав головой.

— Ты не должен чувствовать себя виновато из-за этого. Ты не знал. Ты не мог знать. Я был осторожен. В любом случае, той ночью я думал... думал, что у меня все хорошо, пока... - Его голос надломился, и мне пришлось остановиться, потому что должен был держать его в своих объятиях. Прямо перед нами была заправочная станция, поэтому я подъехал к ней, заглушил двигатель, а затем наклонился к нему, обхватив его лицо ладонями.

— Пока что? - Я тихо спросил.

В его глазах был отстраненный взгляд.

— Пока я не стоял на краю танцпола, и ди-джей не начал играть кавер-версию “Dancing on My Own” Калума Скотта. Текст песни убил меня. Казалось, что повсюду, куда бы я ни посмотрел, внезапно появились пары, и я был там один, но самое сложное было, когда увидел, как ты танцуешь с Зои. Ты у-улыбнулся ей, а потом поцеловал ее, и я возненавидел это. - Его губы задрожали, и слеза упала с его ресниц. — Я ненавидел это так чертовски сильно. А потом... а потом они снесли фотобудку, и я так и не смог сфотографироваться с тобой.

У меня в горле стоял огромный комок. Черт возьми, как я мог быть настолько погружен в свой собственный мир, что даже не заметил, как сильно ему было больно? Я знал, что он только что сказал, что не должен чувствовать себя плохо, но чувствовал. Очень плохо. Я так сильно любил его, и мысль о том, что он был так расстроен той ночью... убивала меня.

Я должен был как-то исправить это.

— Иди сюда, малыш. - Притягивая его ко мне, как мог, когда мы оба были пристегнуты ремнями безопасности и заперты в маленькой машине, я поцеловал слезу с его щеки. — Знаю, что не могу изменить прошлое, но сделаю все, что в моих силах, чтобы твое будущее было как можно более счастливым.

Он одарил меня неуверенной улыбкой.

— Я не знаю, почему так расстраиваюсь. Думал, что покончил с этим, и теперь мы вместе. Это было просто... не знаю, гольф-клуб вызвал воспоминание или что-то в этом роде.

— Тебе никогда не придется беспокоиться о том, что ты снова увидишь меня с кем-то другим. Я весь твой, Эллиот.

При моих словах на его губах появилась улыбка, и мое сердце наполнилось всем, что я к нему чувствовал. Я безумно его любил.

Он глубоко выдохнул, а затем прочистил горло.

— И я. Говоря о наших отношениях... ты готов сообщить новости нашим семьям?

Я улыбнулся ему в ответ.

— Черт возьми, да. Давай сделаем это.

Обе наши семьи собрались вместе в доме родителей Эллиота, как они часто делали в это время года. Когда мы приехали, нас сразу же втянули в хаос, обнимали, целовали и приветствовали миллион разных родственников. Можно подумать, что нас не было много лет с тем приемом, который они нам оказали.

По негласному соглашению мы с Эллиотом направились к огромному камину в центре гостиной, который был традиционной “оглашенной” территорией в доме Кларков. Мы посмотрели друг на друга, и он улыбнулся, обняв меня за талию. Я сделал то же самое с ним, нежно целуя его в макушку, пока считал про себя, сколько времени потребуется, чтобы все заметили.

Это заняло 3,5 секунды. Джин, мама Эллиота, завизжала во всю силу своих легких, указывая на нас дрожащим пальцем, прижимая другую руку к сердцу, и ее глаза наполнились слезами, когда она просияла, глядя на нас. Серьезно. Эллиот думал, что я драматичен, но драматизм был в его семье.

К этому времени все смотрели на нас, и щеки Эллиота покраснели, и, черт возьми, мне тоже стало жарко. Было странно, что все наши объединенные семьи вот так смотрели на нас. Тетя Эллиота Сэди толкнула Джин локтем, и она вышла из своего замороженного состояния, чтобы повернуться к ней, и они оба взволнованно зашептались.

— Ну, ребята, у меня было предчувствие, что это произойдет. - Сэди подбежала к нам, притянув сначала Эллиота, а затем меня в сокрушительные объятия. — Не могу сказать, что удивлена.

Это прорвало плотину, и затем была неудержимая волна людей, поздравлявших нас и задававших слишком много любопытных вопросов о наших отношениях. К нам подошли родители Эллиота, Джин вытирала слезы с глаз.

— Я надеялась. Надеялась с тех пор, как была вечеринка Ди. Ты делаешь моего сына таким счастливым, - сказала она, обнимая меня. — Я так рада, что это ты.

Она отступила и подошла к Эллиоту, прошептав что-то ему на ухо, что заставило его улыбнуться и быстро моргнуть, незаметно проведя рукой по глазам, и я остался с отцом Эллиота, Брайаном.

— Ты уже часть этой семьи, так что говорить это немного излишне, но добро пожаловать в семью, Андер. - Он протянул руку, и я пожал ее.

Это внезапно показалось формальным, и я обнаружил, что говорю из ниоткуда:

— Я обещаю позаботиться о вашем сыне.

— Знаю. - Подмигнув мне, он добавил: — Он тоже позаботится о тебе.

Затем настала очередь моих родителей. Они подошли к нам вместе, мой папа вручил нам стеклянные кружки с пряным яблочным сидром, над верхушками которых поднимался пар.

— Время для тоста. Мы гордимся вами двумя. - Он сжал мое плечо, понизив голос. — Я так горжусь тобой, Андер. Я верил, что ты все уладишь.

Мы все чокнулись, а затем моя мама обняла нас обоих и заставила позировать для нескольких фотографий перед камином, возясь с волосами Эллиота и говоря мне перестать сутулиться. Я закатил глаза, но улыбнулся ей, потому что это был ее способ показать заботу.

Наконец, спустя миллион лет, мы с Эллиотом были свободны, сбежав в ледяной холодный сад, где могли украсть минутку наедине. Он притянул меня к себе, как только за нами закрылась раздвижная дверь, прижимая поцелуй к моим губам, мягкий, медленный и такой сладкий, что мой желудок снова превратился в американские горки.

В моей голове начала формироваться идея, и я оторвался от поцелуя.

— У тебя есть какие-нибудь семейные дела, которые нужно сделать завтра? Мы можем уйти?

Он подозрительно посмотрел на меня.

— Есть какая-то причина?

— Может быть. Ты свободен или нет?

— Думаю, что утром мы увидимся с моими крестными родителями, но позже буду свободен.

Я слегка поцеловал его.

— Хорошо. Я заеду за тобой в... пока не уверен, в какое время. Я напишу тебе.

Время скрестить пальцы и надеяться, что смогу это осуществить.