Пампушка Кэт

38

Он повел меня в Гуни Гольф¹³, мы забрались в огромную голову какого-то существа, и как только мы оказались в полной темноте, он поцеловал меня. Но в шок меня повергло не это, к этому я была как раз-таки готова, а то, что он внезапно положил руку мне на грудь. К счастью, на мне был мой новый спортивный бюстгальтер, защищенный тысячью застежек и пятнадцатью слоями ткани, отделяющей меня от внешнего мира.

Спортивный лифчик – защита от ядерного оружия и нежеланного облапывания.

– Что ты творишь? – возмутилась я, отпихнув Грега.

Три, два, один…

– Да брось, детка, я люблю тебя.

…и…

ЧТОООО? Как он может такое говорить? Он же совсем меня не знает. Мы встречаемся без года неделю! Он совершенно ничего не знает обо мне. Он не знает обо мне ничего, чтобы я ему хотя бы понравилась, не говоря уже о любви.

Он не знает о том, что я хорошо готовлю или что я могу с закрытыми глазами сыграть Пятую Симфонию Бетховена (хорошо-хорошо, только первые пару строк), или что я называла всех своих игрушек в честь элементов таблицы Менделеева. Он не знает, что у меня фотографическая память на номера телефонов и адреса, а еще на математические и химические уравнения. Он не знает, что я научилась водить машину за выходные, когда возила маму по всевозможным поручениям, что мой правый зрачок немного больше левого, что я хотела стать акробаткой из-за их костюмов, что с самого детства и до тринадцати лет я была влюблена в одного мальчишку…

И Грег точно не знает, что мой первый поцелуй был припасен для этого самого мальчишки. Не для Грега. Он украл его, и вся задумка маленькой Кэт полетела к чертям. Фактически, эта задумка полетела к чертям из-за Мэтта. Все происходящее – один сплошной бардак.

Но одно я могла сказать точно: Мэтт МакКини знал меня лучше кого-либо в этой жизни. И как этот парень, который едва ли меня знает, может говорить подобное?

Разве это нормально – злиться, когда человек говорит, что любит тебя? Должно быть, я больная на всю голову.