День 164, суббота, 31 января
Завтрак: особая брато-сестринская встреча в "Кармическом кафе". Прошлым вечером я испекла для нас орехово-яблочный хлеб, который мы и заказали сегодня утром.
– Ладно, – сказал Питер, вытаскивая свою анкету. – Готова?
Вчера вечером он уже проинтервьюировал обоих моих родителей. Теперь пришла моя очередь. Я согласилась сотрудничать, только если он со мной позавтракает. За мой счет. Жесткие условия.
Пятый и шестой классы только начинают свое участие в научных ярмарках. Большинство готовятся к ним в группах, но Питер решил представлять свой собственный проект. Мой мальчик.
По пути в кафе я наконец-то рассказала ему о своем проекте. Потому что он уже подходил к концу. Потому что пора прекратить хранить от него этот секрет. И потому что я поняла, что безумно люблю своего младшего брата.
– Хорошо, – сказал он, когда мы сделали наш заказ и были готовы приступить к работе. – Ты можешь свернуть язык в трубочку?
Я сказала, что не могу, и продемонстрировала это. Он же показал, что может.
– Мама с папой тоже так умеют, – сказал он мне.
– Ну, все. Значит, мы все-таки не родственники.
Проект Питера был связан с генетикой. Он задавал подобные вопросы всей нашей семье: двоюродным братьям и сестрам, дядям, тетям, бабушкам и дедушкам с обеих сторон.
– Твой второй палец на ноге длиннее или короче большого?
Мне пришлось снять ботинок с носком, чтобы проверить.
Дальше последовали вопросы о цвете глаз, волос, пальцах (какой больше: указательный или безымянный?), мочке уха (свободная или сросшаяся?), ведущей руке и вкусовых предпочтениях.
– Очень хорошо, – похвалила я его, когда мы закончили. – Ты все это сам придумал?
– Ага.
– А какой проект у Трины? – я не могла ничего с собой поделать, каждый раз, произнося имя этой девчонки, я будто бы возвращалась в третий класс.
– Цветы.
– Глупая тема, – будто бы я могла сказать что-то, исходя из этого описания. Не важно, что бы он сказал, мой ответ не изменился бы. Потому что я всегда на стороне своего мальчика.
Набив наши животы хлебом, фруктами и омлетом с тофу, который я уговорила его попробовать (между прочим, он отметил, что это было не противно, а это высшая степень похвалы), мы направились домой.
Вернувшись, Питер сделал несколько снимков: моего не сворачивающегося в трубочку языка (прямо соль на рану), глаз и пальцев. Я серьезно думаю, что его проект имеет огромный потенциал. Кто знает, может, в нашей семье будет еще один ученый. Это было бы потрясающе.
– Ты победишь Трину, – пообещала я ему. – Да так победишь, что она разрыдается.
Питер шокировано на меня посмотрел. Да я сама была в шоке от своих слов.
Утихомирься, Кэт. Это не твое сражение.
Твое закончилось четыре года назад.