Первая ночь для дракона

Глава 13

Я очнулась от совершенно ясного ощущения присутствия кого-то рядом. Поначалу не могла открыть глаза, потому только прислушивалась к тихому шороху и шелесту, как будто кто-то переворачивал страницы книги. Но когда я попыталась почувствовать своё тело, то обнаружила вместо него пустоту: ничего не шевелилось, и даже грудь, кажется, не приподнималась от дыхания. Я дышала? Или нет…

Глаза открыть всё же удалось, и к небольшому облегчению оказалось, что я лежу в знакомой комнате, за окном всё так же темно, вокруг убрано как-то неестественно аккуратно. Я, не в силах сдвинуться, только взглядом перебегала из одного угла спальни в другой, пока не добралась до стоящего рядом с постелью кресла.

И вот тогда ощутимо вздрогнула, потому что в нём сидела совершенно незнакомая мне женщина уже очень солидного возраста. Невозможно было понять, какого цвета были раньше её волосы — теперь они были до последней прядки седыми, уложенными мягкими волнами, — но на коже её, изрытой глубокими морщинами, ещё можно было разглядеть потускневшие веснушки. Похоже, всё же в молодости она была рыжей: такое не проходит просто так. И в остальном можно было с уверенностью сказать, что ещё лет так двадцать назад эта незнакомка была очень красива. Сейчас же черты её оплыли, опустились, размытые глубоким увяданием, однако общий аристократизм облика она отнюдь не утратила.

Каким-то чудом я сумела слегка повернуть голову — и это движение моя гостья тут же заметила. Вскинула как будто бы застиранные зелёные глаза и выпрямила спину, громко захлопнув книгу, что держала на коленях.

— Кто вы? — сглотнув сухость в горле, поговорила я.

Незнакомка усмехнулась, чуть сощурившись.

— Я думала, ты догадаешься, — ответила она очень даже фамильярно.

Я только нахмурилась, пытаясь сообразить, чего она от меня хочет. Но женщина вдруг приподняла руку, встряхнула ею, и на запястье её сверкнул хорошо знакомый браслет из “крови гор”, тот самый, что сейчас должен был лежать в моём сундуке. Она что, ещё и воровка? Как она вообще сюда попала? Это кто-то из гостей Вигхарта, что ещё не успели разъехаться?

И только следом за этими рваными предположениями меня вдруг осенило.

— Вы… — я осеклась, на миг подумав, что это похоже на бред. — Вы прабабка герцога фон Абгрунда? Данегильда фон Абгрунд?

Её имя я давно уже вычитала в документах, что рассказывали о генеалогии древнейшего рода. Сейчас мне хотя бы не стыдно. И, к моему облегчению, женщина кивнула. Но облегчению только в первый миг — а за ним меня накрыла волна ужаса: она ведь умерла больше сотни лет назад! Как она может вот так запросто сидеть у моей постели и выглядеть при этом совершенно живой?!

— Я что, умерла? — мгновенно севшим голосом спросила я. — Если я вас вижу, значит, умерла?

— Это ничего подобного не значит, — ворчливо отозвалась Данегильда. — Это значит только то, что мы с тобой теперь в некотором роде связаны. С того мига, как твоя кровь окропила шкатулку. Но ты и правда на грани. Так, что уже ступила за неё. И, если хочешь вернуться, тебе придётся быть сильнее, чем ты привыкла себя считать.

— Как я могу? Ведь яд линдвормов…

— Ты несёшь в себе кровь последних ведьм Ротланда. Тебе будет непросто. Тебе будет больно. Но только от тебя сейчас зависит, справишься ли ты. Я могу только немного помочь.

Я прикрыла веки, пытаясь не пустить в онемевшее сердце лишнюю надежду. Вдруг всё это только сон? Или бредовое видение, вызванное ядом. Может, это вообще последнее, что я вижу на краю собственной жизни?

— Что вы можете сделать?

— Отдать последнюю энергию. Ту, что защищала сокровища рода фон Абгрунд. — Женщина развела руками и вдруг вновь открыла книгу, кажется, на совершенно случайно странице. — Она ещё сохранилась повсюду в Кифенвальде. Больше всего, конечно, в моём склепе, но её должно хватить, чтобы поддержать тебя.

Данегильда опустила ладонь на пожелтевшие листки, и те под ней как будто бы вспыхнули огнём.

Свет разросся, ослепил — я зажмурилась. Показалось, нарастающее сияние прожжёт мне даже веки, но оно резко потухло, и голову залил синеватый мрак. Стало вдруг тесно и совсем нечем дышать, последние звуки пропали в глухой тишине. Я открыла глаза — вокруг меня оказалось непроглядно темно. Зато тело словно бы вновь приросло к голове — можно было шевелиться довольно свободно, если бы не гладкие холодные стенки, что подпирали мне плечи.

Я провела по ним ладонями — и на голове явственно шевельнулись волосы. Это был саркофаг. Толстый каменный саркофаг, подобный тому, в котором лежало и по сей день тело Данегильды фон Абгрунд. Пришлось огромным усилием заставить себя вновь дышать, потому что паника мгновенно сжала в кулаке и сердце, и лёгкие.

Кажется, меня успели похоронить. Ну конечно, его нетерпеливое драконейшество просто решил, что яд убил меня. Но каким-то непостижимым образом я всё же ожила. Наверное, пребывала в каком-то очень глубоком сне. И как теперь выбраться отсюда?

Я вновь распахнула зажмуренные от приступа ужаса глаза — и совершенно ясно увидела небольшую щель между крышкой и краем саркофага, в неё пробивался тусклый свет. Пальцы как раз пролезут. Но хватит ли сил сдвинуть?

Я приподнялась, насколько позволяла высота склепа, и всеми силами попыталась хоть немного отодвинуть тяжелую плиту, что служила крышкой для моей неожиданной темницы. Кажется, та даже не шевельнулась. Толкать её было неудобно, я всё никак не могла найти хорошую опору, чтобы приложить всю доступную силу. Потому только потела зря — а просвет над головой не становился шире.

В отчаянии я рухнула на дно саркофага, но через миг, устыдившись собственной слабости, вновь попыталась хоть ненамного сдвинуть проклятую крышку. И тут уши забил угрожающий треск. Что-то задрожало, за шиворот посыпалась каменная крошка. Я прикрыла голову, опасаясь, как бы меня чем не придавило. Дышать стало трудно от тяжёлой пыли. Стенки саркофага одновременно сломались, осели — и на меня всё же упал солидный осколок крышки. Я вскрикнула, чувствуя, как словно бы ломаюсь пополам, и от вспышки острой боли в спине резко провалилась в гулкое забытье.

Не знаю, сколько оно длилось — может, миг, а может, и несколько часов. Когда я вновь почувствовала себя частью живого мира, что-то неуловимо изменилось вокруг. Мне не было холодно или твёрдо. Спину упруго поддерживала тугая перина, голову — пахнущая цветами подушка. Странно, что именно цветами, так удивительно ясно, свежо, словно кровать стояла не в какой-то комнате, а в саду.

Я с наслаждением пошевелилась, ощущая, что вновь могу управлять собственным телом, и кто-то тихонько вздохнул где-то у меня под подбородком. Я вздрогнула, распахивая глаза. Что это ещё за соседство такое? Но сразу успокоилась, когда, опустив взгляд, увидела, что поверх укрывающего меня одеяла, свернувшись полукольцом, лежит яркий, как свежесорванный стебелёк, блестящий, будто бы сбрызнутый росой, дракончик-блюмиг. Так вот от кого так приятно пахнет! Не соврал чешуйчатый для красного словца.

Блюмиг смотрел на меня своими янтарными глазами и легонько впивался в покрывало маленькими коготочками, словно кот. Не урчит разве что. И не топчется.

— Он не отходит от вас ни на миг. Приходилось поить его сладкой водой, — негромко прозвучал женский голос в стороне. Ровно там, где ещё недавно я видела Данегильду фон Абгрунд.

Только теперь в том же кресле сидела Лотберга и смотрела на меня со спокойным удовлетворением в усталых глазах. Она перегнулась через подлокотник, налила в стакан воды и сразу подала мне. Очень своевременно, потому что пить хотелось страшно.

— Доброе… — начала было я, после того, как напилась вдоволь, но тут поняла, что не знаю, какое сейчас время суток.

Кажется, светло, значит, утро или день. Сколько прошло времени с того мига, как я потеряла сознание от яда? Или когда меня придавило плитой саркофага — теперь я уже и не знала, было ли это просто видением.

— Утро, — подсказала графиня.

Я вновь огляделась и с лёгким разочарованием поняла, что Вигхарта нигде нет. Вот же его важное и занятое драконейшество! Хотя чему удивляться. Я приподняла руку и коснулась горячей отметины слева на груди. Именно там теперь стоит его метка? Там, где сердце? Очень символично. А в какой-то миг мне показалось, будто всё, что случилось после того, как я почувствовала отравление, мне тоже привиделось.

— Я отпустила Вигхарта поспать. Он просидел рядом с вами всю ночь и весь день. Потом ещё ночь, — перечислила Лотберга. — Я думала, придётся звать Бальда или даже стражу, чтобы они его увели силой. Но если бы он продолжил сидеть и смотреть на вас, дракон не дал бы ему поспать. Вторая ипостась чувствует метку и требует охранять выбранную пару в миг опасности. А в своей комнате Вигхарт хотя бы немного отдохнёт.

— Что же, — спохватилась я. Даже приподнялась немного на постели. Но возмущённо фыркнувший блюмиг выпустил из ноздрей маленькие клубы дыма, чем заставил меня лечь обратно. Ну его, ещё оставит меня без бровей и ресниц. — Что же, прошло больше суток?

— Да, — невозмутимо кивнула графиня. — И, признаться, это невероятное чудо, что вы остались живы после отравления ядом линдворма! Никому ещё не удавалось. Были несчастные, признаюсь. В очень давние времена. И это не случалось с Вигхартом.

Прямо полегчало от сознания, что любовницы Вигхарта — случайные или нет — до сих пор живы.

— Я и сама не ожидала, — пробурчала я в ответ. — Что выживу.

— Это даёт нам определённые надежды, Лора, — графиня встала со своего места и подошла, — но и несёт новые вопросы. Почему случилось так? Как это вообще оказалось возможным? Вы говорили со мной. И не со мной. Данегильда — это кто-то из ваших предков?

— Да. — Я посмотрела куда-то в глубину раскинутого над головой балдахина. — Похоже, теперь я знаю это точно.

— Я чувствовала её энергию, — задумчиво покивала графиня. — А теперь — нет.

— Потому что она отдала её мне.

Возможно, Лотберга ещё что-то хотела у меня спросить. Наверное, разговор о моей прапрабабке, тоже ведьме, как и она, казался ей любопытным. Но тут в комнату тихо вошла Вига, присела в книксене, когда я перевела на неё взгляд.

— Позвольте… — проговорила она. — Я очень рада, эфри, что вы пришли в себя. Мы так волновались…

Графиня сварливо поджала губы, словно то, что служанка заговорила без разрешения, её возмутило. Но в этой комнате я была своего рода хозяйкой, и слышать слова помощницы было приятно. Можно только представить, как она хлопотала вокруг меня всё это время.

— Передай его светлости, что его жена очнулась, — степенно велела Лотберга. — И вполне неплохо себя чувствует. Хотя он и так наверняка почувствовал…

Служанка снова поклонилась и быстро вышла.

Жена — я попыталась уложить в голове это слово. Это оказалось даже труднее, чем признать себя женой Оттмара Вурцера. И в ответ на эту необычную и, надо признать, приятную мысль метка на моей груди налилась ощутимым теплом. Блюмиг, что вновь затих и даже, кажется, задремал, шевельнулся, перебираясь к ней поближе, и исходящий от него свежий, чуть сладковатый запах стал ярче. Кажется, ему нравится!

— Как может быть такое, что я теперь жена его светлости? — Я всё же приподнялась, и Лотберга тут же заботливо подложила мне подушки под спину, а дракончик соскочил блестящей змейкой мне на колени. — Ведь я всё же вышла замуж за Оттмара Вурцера. Для всех я его жена. И вряд ли такие мелочи, как не свершившийся во время ритуала поцелуй, кого-то убедят в том, что это не так.

— Позвольте решить это Вигхарту, — деловито проговорила графиня, вновь усаживаясь в кресло. — Оттмар Вурцер должен приехать со дня на день. От него уже прибыл отправленный вперёд посыльный. Не думаю, что у него хватит духа противостоять своему сюзерену.

— Которому он не принёс клятву верности… — мрачно закончила я за неё.

— Вигхарт всегда может обратиться к кёнигу, — ничуть не стушевалась графиня. — Главное, — она посмотрела на меня чуть исподлобья, — чтобы вы были согласны стать его женой. Решение поставить вам метку было продиктовано страхом, спешкой, желанием во что бы то ни стало заполучить вас немедленно, пока не стало поздно. Он хотел поддержать вас, в конце-то концов. Но как всё сложится дальше, будет зависеть от вас, Лора.

— Мне нужно это обдумать, — решила я не прогибаться под весом её рассуждений.

Я, между прочим, только что очнулась, а хваткая графиня уже твердит мне про какую-то ответственность и какие-то решения. Не хочу думать об этом хотя бы ближайший день!

Но легко приказать себе самой, гораздо сложнее и правда не думать. Хочу ли я быть женой его хвостато-крылатой светлости? Упрямого, нахального порой, уверенного в своей непогрешимой правоте — и просто невообразимо притягательного во всех своих недостатках.

— Конечно, вам нужно обдумать. Но помните, что вы, возможно, уже носите в себе его будущего ребёнка.

Я только веки прикрыла, едва удержав стон тяжкого осознания. Прошло больше суток. Значительно больше. А с сильным драконьим семенем у меня, думается, было ещё меньше времени, чем было бы с обычным мужчиной. Нужное снадобье, как известно, выпить я не успела. А теперь уже поздно.

Но испугаться или раздосадоваться тому, что повлиять на всё случившееся я так и не смогла, так и не сумела сохранить планы на свою дальнейшую судьбу, мне не позволило стремительное появление в спальне его плодовитого драконейшества. Моего мужа по совместительству, если верить всем словам Лотберги. Просто рехнуться можно прямо на этом месте!

Графиня тут же встала и почтительно, но не излишне, поклонилась своему светлейшему огнедышащему племяннику.

— Ваша светлость.

— Можете оставить нас одних? — даже не глядя на неё, скорее велел, чем спросил фон Вальд.

Лотберга степенно вышла и тихо прикрыла за собой дверь.

— Простите, что не могу отвесить вам реверанс, ваша светлость. — Я указала взглядом на так и лежащего на моих коленях блюмига.

Это оправдание посерьёзнее моего недомогания, между прочим! Вигхарт посмотрел на него, приподняв брови, и неспешно подошёл.

— Когда он вообще собирает нектар, если постоянно спит? — Он взмахом руки попытался прогнать дракончика.

Тот вскинулся, недовольно зашипев, а на повторную попытку его согнать вдруг выпустил в воздух невидимое облачко резковатого, но не такого уж отвратного, как я представляла себе, запаха.

— Не пугайте его! — Я прикрыла блюмига ладонями. — Иначе нам придётся бежать из комнаты, а не ему.

— Подарил предателя на свою голову! — проворчал мой ящерохвостый муж.

Теперь дракончик, кажется, проникся. Расправил тонкие, словно бы бумажные, крылья и взлетел. Сделав крюк по спальне, он забрался в стоящую в пятне света на столе клетку и вновь затих.

— Не балуй его излишне, — строго напомнил Вигхарт, присаживаясь на край моей постели. — Не то и правда придётся постоянно носить как брошь.

— Предупреждать надо, — я усмехнулась. — Вообще вам о многом надо было предупредить меня заранее. Может, тогда я уехала бы из Кифенвальда ещё в тот день, когда вы хотели меня прогнать.

— Я не хотел тебя прогнать, — спокойно возразил Вигхарт. — И прошу теперь звать меня по имени. Думаю, после того, что между нами случилось, это будет справедливо.

— Справедливо будет хорошенько прищемить тебе хвост, — насупилась я. — За то, что я пережила. И от этого тебя спасает только то, что ты не виноват в своём происхождении.

— Я рад, что ты понимаешь, — примирительно улыбнулся герцог.

Он немного помолчал, взглянул на меня пристально, будто ещё не до конца верил, что видит меня живую перед собой. А в следующий миг подался вперёд и сгрёб меня вместе с одеялом себе на колени. Тёплые пальцы зарылись мне в волосы. Подушечки с лёгким нажимом прошлись по коже головы, заставив поёжиться от удовольствия.

— Мне кажется, что я просто сплю, Лора, — проурчал герцог, склоняясь к моему лицу.

— Мне тоже снились разные странные вещи. — Я чуть откинула голову. — Странные и страшные.

Губы Вигхарта прижались к моим. Я вцепилась пальцами в ворот его рубашки, потянула на себя, с невероятным наслаждением впитывая такой живой, такой сумасшедше жадный поцелуй. Признаю, мне ещё немножко хотелось убить нечаянного мужа за то, что он едва меня не отравил. А затем поставил метку без моего согласия. Но это желание постепенно сменялось другим — остаться на его коленях, заключённой в тесные объятия, до конца жизни. Приходится только надеяться, что она всё же окажется довольно длинной, несмотря на тревожные предпосылки к противоположному исходу.

— Это значит, что ты согласна? — Вигхарт улыбнулся, переводя дух. — Быть моей женой.

— Кажется, ты не спрашивал моего мнения. Но… — Я покачала головой, чуть отстраняясь. — Позволь мне просто привыкнуть. И решить, что делать с этим дальше. Всё же на жизнь у меня были другие планы.

— Мы вместе что-нибудь придумаем. — Чешуйчатый медленно провёл ладонью по моему плечу, слегка приспуская с него сорочку. — Нам вместе ещё многое предстоит понять.

— Мне кажется, к очередной близости я ещё не скоро буду готова, — напомнила я, когда ткань уже почти освободила мою грудь.

— Я просто хочу полюбоваться, — хитровато прищурился герцог.

Надо же, полюбоваться он хочет. Довод лучше не придумаешь! Драконище мягко обхватил ладонью обнажённую округлость — и узор метки на ней, похожий на переплетение шёлковых лент, стал гораздо ярче, по нему пробежал огненный перелив и вонзился в сердце приятными искрами тепла. Надо признать, это и правда красиво, гораздо красивее любого из украшений фон Абгрунд. Но вот только эту метку не увидит никто посторонний.

— Ты нарочно поставил её сюда? — Я остановила ладонь Вигхарта, когда его прикосновения к груди стали чуть настойчивее.

— Нет, так положено. — Ящер, видно, от соблазна подальше вновь натянул сорочку мне на плечо. — Но если бы я мог выбирать место… То да, я поставил бы её сюда.

— Как же её увидят другие, если кому-то захочется убедиться? — Я даже представила себе эту постыдную ситуацию.

— Для подтверждения хватит этого…

Вигхарт прочертил кончиком пальца узор по моей шее вниз, до края ворота, — и от его прикосновения на коже остался постепенно тающий жемчужно-пламенный след.

— Я что же, теперь вся покрыта этой меткой?!

— А что ты думала? — прищурился ящер, вновь склоняясь к моим губам. — Ты вся моя. Вся. Ты жена дракона. И любой мужчина, который пожелает это опровергнуть, сразу пожалеет.

Он напоследок обвёл большим пальцем через ткань твёрдую вершинку груди. И осторожно пересадил меня обратно на постель. Всё-таки слабость не торопилась меня оставлять, и даже столь короткий всплеск ощущений и мыслей при встрече с Вигхартом забрал у меня прилично сил.

Герцог позвал Вигу и оставил меня отдыхать. Похоже, ему и правда многое придётся уладить, чтобы назвать меня своей женой так, чтобы никто не мог высказать никаких сомнений. Метка — это не доказательство. Метку мне мог поставить любой дракон и при любых обстоятельствах. А вот обряд перед взорами многих свидетелей — да, ему люди поверят охотнее.

Потому я не ждала от Оттмара и его сопровождающих ни капли понимания и смирения. Всё же знатные люди, принявшие драконов, по-прежнему имеют большой вес в принятии многих решений.

Значит, придётся только надеяться на дар убеждения Вигхарта. Или на силу его угроз.

Лотберга, которая серьёзно взялась за моё восстановление наравне с Алькером, настрого запретила мне первые сутки слишком часто подниматься с постели. И пригрозила прибегнуть к заклинаниям, которые накрепко привяжут меня к кровати, словно путы.

— Считаете, Вигхарт одобрит, если вы парализуете меня? — возмутилась я, когда графиня в очередной раз ворчанием отогнала меня от приоткрытого окна, за которым внизу, между цветами и деревьями, порхал мой блюмиг.

— Вигхарт одобрит всё, что поможет вам набраться сил поскорее. Даже подобные меры.

В общем-то, я в этом и не сомневалась. Всё же надо было что-нибудь ему прищемить, чтобы помнил, что у меня тоже есть своё мнение.

Мой новообретённый муж тоже несколько раз приходил ко мне ненадолго — как позволяли дела. Но вечером, перед сном, хоть спать после принудительного отдыха не слишком-то и хотелось, он провёл со мной гораздо больше времени. Было странно привыкать к этому. И страшно — потому что я помнила, что в моём прошлом до сих пор белых пятен больше, чем ясных моментов. Да и те несут в себе неведомо что. Как будто всё это я ещё не заслужила.

— Ты сказала мне, что тот мужчина, когда вы встретились в городе, назвал тебя Ингелорой? — внезапно переспросил даконище, лёжа рядом со мной в постели и медленно поглаживая большим пальцем ладонь.

Он почти убаюкал меня своими размеренными движениями, а потому мне пришлось напрячься, чтобы вникнуть в вопрос.

— Да. Он назвал меня так. Но имя — это слишком мало.

— Этого достаточно, чтобы проверить некоторые документы. Когда ты родилась, чьей бы дочерью ни была, тебя должны были внести в Книгу Рождения в ближайшей обители Сестёр. Ведь они ведут учёт всех девочек.

— Но где та обитель? Их в Ротланде довольно много.

— Не так много, чтобы не проверить все. — Вигхарт провёл ладонью вверх по моей руке. — А оттуда уже можно разматывать клубок, который должен ещё хоть что-то рассказать о твоём прошлом и твоём происхождении. Я не верю, что из тех, кто видел и знал тебя раньше, никого не осталось в живых.

— По меньшей мере один человек есть, — невесело усмехнулась я, переворачиваясь на бок. — Или не человек… Сумеречники. Они больше драконы или люди?

Вигхарт покачал головой.

— Они, если можно так сказать, почти что мёртвые драконы. Они отравлены Смрадом, а он как паразит. Что-то даёт взамен, но отбирает жизнь и душу.

— Если они вырвались из-под контроля драконов, то почему ещё не захватили всё вокруг? Ведь прошло довольно много лет, они могли нарожать детей… но я не слышала никогда про детей сумеречников. Хоть они… Творили разные зверства.

— Они не способны зачать детей. Только этому, пожалуй, стоит порадоваться. Но они способны отравлять детей драконов даже в чреве матери. Даже в чреве человеческой женщины. Тогда они умирают. Смрад, как зараза, требует распространения. Любым способом. Потому они передают его взрослым драконам и даже уже окрепшим детям, подросткам, если у тех хватает сил его выносить. Но я не допущу, чтобы он когда-то коснулся тебя, Лора.

Вигхарт вдруг накрыл ладонью мой живот. Я посмотрела на мужа снизу вверх. Ох, ну надо же, как разомлел мой чешуехвостый! Взгляд мягкий, изучающий, на губах нахальная улыбка — за такую можно отхватить хотя бы ощутимый укус во время поцелуя, на который она явно намекает.

— Ты, кажется, немного торопишься. — Я попыталась убрать его руку. — Прошло-то всего два дня.

— Я уверен в своём семени, — поддразнил меня ящер. — Сама увидишь.

— Уверен он, — буркнула я, слегка толкнув его в бок. — Я вообще-то не собиралась вскорости рожать детей. Особенно от такого… непростого отца.

— Я тоже не собирался жениться, — с невинным видом парировал ящер. — Особенно на такой несносной и возмутительно рыжей девушке.

Я со всем негодованием попыталась вывернуться из его объятий, но он мгновенно прижал меня к постели. Так осторожно, как это было возможно, учитывая тот огонь, что мгновенно превратил лёд его глаз в лесной пожар.

— Это не значит, что я жалею, — пробормотал он мне в губы, прежде чем впиться в них требовательным поцелуем.

И ему явно понадобилось большое усилие, чтобы после этого уйти к себе и оставить меня спокойно отдыхать всю ночь. А я не сказала ему, что мне тоже понадобились все резервы воли, чтобы не попросить его остаться. Наконец почувствовав необходимую усталость, чтобы заснуть, я устроилась поудобнее, наблюдая за тем, как Вига тушит свечи в канделябрах, всех, кроме одного — у моей постели. Блюмиг пропорхнул по комнате и живо устроился у меня на груди.

— Не боишься, что я тебя придавлю? — Я кончиком пальца осторожно почесала ему макушку.

Дракончик, конечно, ничего мне не ответил. И уж не знаю, какой такой волшебный аромат начал испускать — похожий на благоухание ночных цветов маттиолы, — но меня окутало им, и я, кажется, только пару раз вдохнула, как сразу погрузилась в приятный лёгкий сон.

Но и проснулась ночью тоже от запаха, который испускал блюмиг, словно от приложенных к носу нюхательных трав. Дракончик беспокойно метался по постели, то, кажется, собираясь взлететь, то возвращаясь ко мне.

— Эй, что случилось? — Я поймала его в ладони.

Он мгновенно обернул хвост вокруг моего запястья и сжался, часто-часто дыша. В первый миг я ещё не могла понять, что же так его встревожило, а затем вспомнила, о чём предупреждал меня Вигхарт. Блюмиги очень остро чувствуют Смрад. Потому я тут же вскочила с постели и бросилась закрывать окно. Затем метнулась к двери, хоть за ней Вигхарт и поставил стражу. Неужели кто-то из сумеречников вновь сумел пробраться в замок? Тогда где он, этот лазутчик, если блюмиг уже чувствует его? Должно быть, очень близко…

Но едва я успела отойти вглубь комнаты, как створка за моей спиной дёрнулась и из-за неё донёсся яростный голос моего мужа:

— Лора, открой скорее! Лора!

Я впустила его, уже не зная теперь, куда деться от охватившего меня волнения. Что же ещё должно было случиться, чтобы привести его светлость в такое взбудораженное состояние?

— Блюмиг, он… — попыталась я объяснить, но Вигхарт взмахом руки остановил меня.

Страже он велел оставаться снаружи и плотно закрыл за собой дверь.

— Где-то в недрах Кифенвальда открылся канал Смрада. — Он подошёл и обхватил меня за плечи. — Я отыщу источник и какое-то время смогу его сдерживать, изменять его энергию. Похоже, он не слишком сильный. Пока. Но всех драконов из замка придётся выслать. И тебя тоже. Очень срочно, Лора.

Он обнял ладонями моё лицо, шаря по нему взглядом. А мне отчего-то захотелось что-нибудь разрушить. Взять и от невероятной злости, что вдруг пронзила сердце, в щепки разнести, что не жалко. Ещё сегодня вечером я позволила себе подумать, что нас ждёт хоть сколько-нибудь продолжительный период спокойной жизни. Что я смогу разобраться в себе и Вигхарт мне в том поможет. Но теперь я вынуждена бежать невесть куда, оторваться от того места, куда пустила неуверенные корни, тоненькие, зыбкие — но даже их обрывать сейчас было болезненно.

Какая же я дура! Что ещё способна верить в чудеса.

— Куда я поеду? Как же Оттмар? Нам нужно поговорить…

— Разговор с Оттмаром — это вовсе не то, о чём тебе сейчас нужно волноваться. Волноваться тебе вовсе нельзя. Сейчас я прошу тебя, вернись в постель и попытайся ещё немного отдохнуть. Утром будь готова уезжать в любой момент.

— А что же будет с тобой? Ты не поедешь со мной?

— Я не могу. Мне придётся остаться, чтобы сдерживать канал. Если Смрад польётся в город и по окрестностям, все драконы, что живут в округе, окажутся под угрозой. Мне нужно понять, какая сила исходит от этого канала и стабилен ли он.

— Им, значит, опасно, а тебе нет? — Я ударила мужа кулачками в грудь. — Ты издеваешься? Да я сама тебя лучше убью!

— Ты забыла, кто я такой? — герцог улыбнулся, погладив мои скулы большими пальцами. — Как только все, кому здесь нельзя находиться, разъедутся, я тоже покину Кифенвальд. А сейчас вернись в постель!

Я помотала головой: отходить от Вигхарта ужасно не хотелось. Почему-то казалось, что он уйдёт — и тогда отравленные недра Кифенвальда просто поглотят его. Но драконище не дал мне времени на сомнения — просто подхватил на руки и отпустил, уже уложив на кровать. Я и глазом моргнуть не успела, как он развернулся и вышел.

Из своей комнатки выглянула Вига, но я пока не стала ничего ей объяснять.

— Иди спать! — бросила.

И девушка тут же скрылась с глаз.

Как тут вообще можно уснуть?! После таких вестей! Перекатывая в голове гневные мысли и догадки о том, как вообще мог появиться канал Смрада в укреплённом, почти неприступном Кифенвальде, я всё же погрузилась в тревожный сон, прижимая к груди настороженно замершего блюмига.

К утру дракончик, кажется, успокоился — наверное, Вигхарту и правда удалось совладать с истекающим в замок потоком сумрачной отравляющей силы. Многие из работников так и не узнали, что ночью случилось подобное. Ведь даже не все драконы могли чувствовать Смрад. Что уж говорить о людях.

Едва я успела утром привести себя наконец в порядок, как вновь пришла Лотберга с повелением от моего заботливо-властного мужа никуда не выходить и сегодня тоже продолжать отдыхать как можно больше.

— Вам понадобятся силы для дороги, — пояснила графиня. — К тому же ходить никуда не надо, все придут к вам.

Кто — все, я даже выяснить не успела. Почти вслед за Лотбергой в гостиную часть покоев и правда пришли сначала Бальд вместе с Николь — чему я даже не удивилась: уже давно догадалась, что их связывает очень многое. А за ними явился и сам чешуйчатый герцог. Называть его мужем даже мысленно у меня ещё не всегда получалось.

— Зачем мы здесь? — явно подозревая брата в нехорошем умысле, поинтересовался Бальд.

Николь взяла его за руку, успокаивая. И мне вдруг стало любопытно, как же кузен Вигхарта решил всё уладить с её мужем? Я не слышала, чтобы тот приезжал в Кифенвальд, однако эфри фон Тейх ещё оставалась здесь и уже, кажется, не скрывала своей симпатии к молодому дракону. И как вообще между ними могла столь быстро зародиться такая близость? Но пока Вигхарт не торопился всё это мне пояснять.

— Затем, что нам придётся обсудить, как все вы будете выезжать из Кифенвальда. — Он в величавой позе расположился в кресле рядом с тем, куда присела я. Протянул руку через подлокотник и взял мою ладонь в свою.

Остальным же пришлось разместиться на диване.

— Сядем в кареты и уедем, — спокойно пожал плечами Бальд, поправив ворот туники.

Но вот в его тоне и взгляде я никакой уверенности не увидела. Он походил сейчас на провинившегося мальчишку, который ждёт расплаты, но пытается ещё хорохориться, чтобы не показать, как ему на самом деле страшно.

— Нет, так не пойдёт, — покачал головой мой чешуйчатый супружник. — Тебе не кажется, что за всё, что вы с эфри фон Тейх тут устроили… За все те заботы, что мне ещё придётся пережить, и вопросы, которые придётся уладить с мужем обесчещенной тобой женщины, нужно хоть как-то заплатить?

— Если я не ошибаюсь, ты и сам собирался при случае её обесчестить, — огрызнулся Бальд.

А Николь залилась краской стыда. Лотберга только покривила губами, пока не вмешивась в перепалку сына и племянника. Похоже, и она-то не слишком одобряла всё то, что случилось, однако и сына в его решении не оставляла.

— Я имел на то право! — рыкнул Вигхарт.

— Очень сомнительное, — хмыкнул его кузен.

— Уж какое было. У тебя же не было и такого. Ты подставил меня! И именно мне придётся оправдываться перед мужчиной, который вообще вряд ли поймёт, что за безумство тут приключилось.

Он выдохнул, явно силясь успокоиться и перейти к более полезным для нас всех рассуждениям.

— Эфри фон Тейх уедет из Кифенвальда первой, — наконец проговорил он уже гораздо более ровно. — Поедет в её одежде. С ней отправится вся положенная герцогине фон Вальд свита. Её самая близкая служанка, ещё несколько помощниц и надёжная охрана.

— Что вы хотите этим сказать, ваша светлость? — совсем уж насторожилась Николь.

— Хочу сказать, что сумеречники уже один раз перепутали вас с Лорой. И если они сейчас крутятся где-то поблизости, то могут купиться на это снова. Должны купиться. Мы сделаем для этого всё. К сожалению, сила канала не позволяет мне почувствовать и их энергию тоже. Потому они могут скрываться в этом шлейфе очень хорошо.

— Ты хочешь подставить Николь под удар сумеречников?! — Бальд даже привстал, но мать резко ухватила его за локоть, призывая снова сесть.

— Как я уже сказал, с ней поедет хорошая храна. Сумеречники рано или поздно поймут, что она — не Лора. Но за это время моя жена успеет скрыться в другой стороне.

— Мне кажется, что этой уловки не хватит надолго. — Я покачала головой. — Если среди них есть тот, кто хорошо меня знает…

— Ты поедешь на северо-запад, — прервал меня Вигхарт, два взглянув. Сейчас он снова превратился из нежного и внимательного мужчины в хлёсткий бич узурпатора. И именно сейчас с ним не хотелось спорить. — Оденешься как служанка, будешь сопровождать графиню фон Вальд в малое имение Шницан, которое находится в горной долине. Оно почти заброшено. Я отправил туда людей, чтобы они начали восстанавливать его, но времени прошло ещё слишком мало. Однако что-то они успели сделать за месяц. Перекрыли крышу, начали наводить порядок внутри…

— Для чего ты хотел восстановить его? — нахмурился Бальд. — Ты ничего мне об этом не говорил.

— Я хотел восстановить его для своего будущего ребёнка. И подарить после рождения, — спокойно пояснил его строгое драконейшество и сжал мою руку в своей чуть сильнее. — Там очень уединённое место и очень красивое. Достаточно далеко от границы с Бергландером. Но имение пришло в небольшой упадок, потому что предыдущему хозяину некогда было им заниматься. Теперь пришлось раскрыть сюрприз чуть раньше, чем я планировал.

— Что же буду делать я? — совсем уж раздосадовался его кузен.

О его судьбе Вигхарт пока ещё ничего не сказал и никак не упомянул, куда ему надлежит следовать, кого сопровождать.

— Ты останешься со мной. Пока я не пойму, что Лора в безопасности.

— Но Вигхарт! — мгновенно взбеленилась графиня. — Он уже заражён Смрадом! Нахождение вблизи его…

— Я не сделал бы ничего из того, что навредило бы моему кузену, — прервал её герцог. — Канал я контролирую. Его энергия не коснётся никого из драконов, пока я этого не позволю.

— Или пока не закончатся твои силы, — мрачно добавил Бальд и вздохнул. — Конечно, я останусь с тобой. И понимаю твоё недоверие.

— Тогда вы можете собирать вещи, эфри фон Тейх, — бесстрастно завершил пререкания его строгое драконейшество. — Уезжать будете в ночь. Так привлечёте больше внимания сумеречников. А я смогу отследить их хотя бы поначалу

Николь смерила меня долгим взглядом, и по нему я могла прочитать почти все её мысли. Наверняка она посчитала меня лицемеркой, которая лишь прикидывалась той, кто не желает иметь ничего общего с его драконьей светлостью. На деле же оказалось, что нас связало очень многое из того, на что я не рассчитывала.

Она всё же встала, небрежными движениями поправляя подол, поклонилась герцогу и графине, а затем вышла.

Вигхарт, проводив её взглядом, подозвал взмахом руки одного из стражников, что стояли внутри, что-то тихо сказал ему и отпустил, когда тот кивнул. Кажется, теперь и Николь попала под его пристальное внимание. Так подозрительность моего мужа скоро начнёт касаться всех, кто так или иначе находится рядом с нами.

Вскоре ушли и Лотберга с сыном. А я повернулась к Вигхарту и оглядела его напряжённый профиль.

— Ты считаешь, что подвергнуть Николь опасности будет верно?

— Когда ожидаешь удара, защититься сможешь гораздо лучше. Потому Николь будет в большей безопасности, чем ты думаешь. — Он посмотрел на меня, медленно переплетая пальцы с моими. — И ещё, Лора. Я не хотел, чтобы об этом слышали другие. Тебе нужно снять метку Кригера. Она не мешает тебе жить. Да и мне, в общем-то, тоже. Но она может своей энергией нарушать мою связь с твоей меткой. Я и Кригер всё же оба мужчины. И драться с богом за одну женщину я не хочу. Ты должна быть только моей. Понимаешь?

Он улыбнулся. Завернул так завернул. Я даже представила это его соперничество с Кригером.

— Думаю, Кригеру уже нет дела до моей души. С тех пор как я перестала быть невинной девой, годной ему в Дочери.

— Лора… — укоризненно буркнул драконище.

— Хорошо, но снять метку могут только Сёстры.

— Вы как раз проедете через одну обитель, — пояснил Вигхарт. — Я передам настоятельнице письмо. Думаю, она должна помочь.

Я просто кивнула, соглашаясь с решением мужа. В конец концов, это ничего не изменит. А если так он будет чувствовать меня лучше, то и вовсе не о чем жалеть. Хоть к этой метке я уже привыкла.

И раз в Кифенвальде для меня теперь стало опасно, то, как бы мне ни хотелось остаться с Вигхартом рядом, я должна уехать.