Первая ночь для дракона

Глава 15

Обитель Дочерей, похожая на многие другие округлыми, словно женская грудь, куполами приземистых башен, показалась среди потемневшей в вечернем мраке листвы широкоствольных вязов, уже когда я почти задремала. Карета мерно раскачивалась, служанки Лотберги тихо и монотонно бубнили, переговариваясь, а я держала на коленях клетку с блюмигом и просто смотрела в окно. Глаза слипались, казалось, что вышла ошибка и до обители мы сегодня не доберёмся. Однако её светлые стены проступили в сумерках — и я тут же взбодрилась.

— Наконец-то! — высказала графиня вслух мои мысли.

Признаться, мы сильно торопились, а потому останавливались очень редко — я уже стала тихо ненавидеть эту повозку. Только ночлег давал хоть какой-то отдых от бесконечного покачивания, а то и тряски. Хорошо было только моему дракончику: он свободно порхал рядом с каретой на лугах или в лесу, а затем легко возвращался ко мне на колени.

Мы подъехали к воротам обители — и там нас неожиданно встретила необычная стража: те же женщины, только почти по-мужски крупные, с оружием и подозрительными взглядами. Похоже, вместе с тем, как сумеречники разорили уже несколько обителей, их стали охранять гораздо лучше.

Но нас пропустили легко, лишь увидев печать герцога Виесского, что скрепляла предназначенное для настоятельницы письмо.

Вряд ли пока стоило открывать, что именно я — причина, по которой мы нарушили тишину обители ночью. Наверное, придётся ждать до утра. Пока же мы попросили только ночлег и воду для лошадей. За скромный ужин Лотберга предложила заплатить — всё же Дочери хоть и ведут жизнь без излишеств, но и им серебро никогда не будет лишним. А уж в этом я уже убедилась, когда читала расходные книги герцога фон Абгрунда.

Графиня только передала моё письмо старшей служительнице, чтобы так отнесла его настоятельнице. И я уже приготовилась было укладываться спать — мне даже выделили малюсенькую отдельную келью, — как Сестра вернулась, чтобы сообщить мне, что Отилия ждёт меня прямо сейчас у себя. Я даже к Лотберге заглянуть перед тем не успела. Но отчего-то даже при всех этих безобидных обстоятельствах меня разобрало страшное волнение. Словно я не метку снимать собралась, а наоборот — принимать её. А может, даже проходить Посвящение.

Меня провели белёным каменным переходом в другую часть обители. На миг откуда-то пахнуло свежим ночным воздухом — и снова чуть пыльные границы этого убежища сомкнулись вокруг меня. Я осматривалась походя: всё здесь было устроено почти так же, как и в той обители, где пришла в себя. Но это не вызывало во мне никаких особых откликов. Даже те неприятные, что ещё оставались в памяти из того дня, через год притупились и перестали ранить.

Сестра, проводив до нужного места, остановилась у невысокой, толстой на вид двери, а меня пропустила внутрь небольшой комнатки, служащей, видно, чем-то вроде кабинета. Там было почти совсем темно: горело всего несколько свечей на небольшом узком столике, за которым сидела хрупкая на вид, вполне молодая женщина. Круглое лицо, простоватые, на мой взгляд, черты — похоже, она была родом из незнатной семьи. Зато в её глазах стояло такое особое выражение, которое не встретишь даже у весьма образованных женщин, а то и мужчин.

— Проходите, эфри фон… Вальд, — чуть запнулась она на моей фамилии.

Я сама к ней ещё не привыкла.

— Мне жаль, что пришлось беспокоить вас в столь позднее время, — пролепетала я, словно послушница.

Женщина — а вернее, вечная дева — подняла на меня строгий взгляд и взяла со стола письмо от Вигхарта.

— Ничего страшного. Я ложусь поздно. Особенно если чувствую приближение одной из Сестёр, которая не принадлежит нашей обители. Ваша метка очень… странная. Она как будто истончена.

— Я не прошла Посвящение, — пришлось пояснить.

Протянула к настоятельнице руку, приподняв рукав платья, и та с интересом осмотрела метку.

— А-а, — протянула понимающе. — Драконий след. Тогда всё понятно.

— Да, мой муж считает, что мне нужно снять метку. Да и я сама. Потому что это неправильно.

— Очень странно, что вы носили её так долго. И при этом не находились в обители, — чуть вздёрнула брови Сестра.

— Мою обитель разорили сумеречники. А дальше я не стала искать пути, чтобы вернуться к служению Кригеру.

Отилия выслушала меня со всем вниманием, так и держа в пальцах письмо моего драконища. Проклятье, только посмотрела на него, на ровные строчки, написанные явно его рукой, — и где-то под сердцем тоскливо заныло. Я старалась в дороге не слишком погружаться в воспоминания о том, что было в Кифенвальде. Просто потому, что знала, что так начну скучать по несносному ящеру гораздо раньше.

И вот оно — началось. Да ещё и с такой силой, что хоть плачь.

— Хорошо, я помогу вам. Вернее, — настоятельница улыбнулась, — поможет Кригер. Однако, прежде чем убрать метку, мы должны спросить его разрешения. Не откроет ли он нам что-то важное из вашей жизни и души. Тогда только будет принято решение.

— Но я замужем. И я не девушка… Какие ещё тайны моей души могут волновать Кригера? Вы можете её просто снять?

Признаться, я не понимала, к чему эти ритуалы. Неужели они и правда рассчитывают услышать голос бога-воина?

— Нет. Вы носите её очень долго, но не прошли Посвящение. Она переплелась с меткой вашего мужа-дракона, и это может многому помешать, — терпеливо взялась разъяснять мне Отилия. — Но всё это не займёт много времени. Однако погостить в обители хотя бы сутки вам придётся.

Как будто мне было куда деваться. Хоть мысль о снятии метки всё же тревожила меня. Какое-то смутное и неприятное предчувствие касалось горечью разума и сердца. Как будто сниму метку — и что-то потеряю. Что? Кажется, она не связана ни с чем важным в моей жизни.

— Хорошо. Вы знаете всю обрядность гораздо лучше меня, — всё же не стала я спорить.

Отилия приветливо кивнула, отпуская меня обратно в мою келью. И я, едва умывшись с дороги, уложив уставшего блюмига рядом с собой на подушку, уже приготовилась было к умиротворённому — в такой-то тишине! — сну. И лишь смежила веки, потушив свечу, как дракончик вскинулся и тронул меня кончиком хвоста. Я только посмотрела в окно — и обомлела. На выступе под ним, касаясь арки ладонью, на корточках сидел мужчина. Блюмиг зашипел, а я, едва отлепив язык от вмиг пересохшего нёба, проговорила как можно более строгим голосом:

— Кто вы такой?

Мужчина шевельнулся, убеждая меня в том, что он не порождение света и теней от деревьев, — и спрыгнул на пол.

Я так и подобралась, готовая уже звать стражу, хоть здесь, в обители, не то что в Кифенвальде — стражницы всё ж не ходили по всем переходам. Больше всё-таки снаружи. Но, как видно, это не помогало от того, чтобы кому-то из сумеречников пробраться внутрь. И незнакомец всё приближался — неспешно, вытянув перед собой руку, словно показывая, что не собирается мне вредить. А я уже подхватила настороженно шипящего блюмига в ладонь и почти соскочила с постели.

— Постой! — наконец проговорил мужчина. — Постой, Лора. Я просто хочу поговорить.

— Да кто тебя знает! — рявкнула я и кинулась к двери.

Но ночной гость оказался удивительно проворным. Словно бы тенью он скользнул через всю небольшую келью и оказался у выхода раньше меня. Свет луны, что падал в окно, озарил его лицо — и тогда я сама ошарашенно замерла, потому что он был именно тем мужчиной, которого я видела во сне и там, на улице Кифенвальда.

— Не убегай. — Он преградил мне путь.

— Стража! — заорала я изо всех сил, надеясь, что снаружи меня тоже услышат. — На меня напали!

Мужчина поморщился от моего нечеловеческого вскрика, как будто меня по меньшей мере ранили. Он резко и уверенно качнулся вперёд, сгрёб меня в охапку, но тут отважный блюмиг, вспорхнув с моей ладони, вцепился в лицо гостя всеми когтями — и зубами, кажется, тоже. Вряд ли царапины будут опасными, но такое нападение хотя бы сбило мужчину с толку. Он ослабил объятия, и я всплывающим в памяти тела движением высвободилась да ещё и умудрилась подсечь его под колено. Но сил не хватило, потому он только покачнулся, окончательно меня отпуская.

Я бросилась обратно к окну — и только услышала резкий шипящий взвизг.

Гость сумел-таки освободиться от блюмига и отшвырнул его в сторону как шкурку. Дракончик шлёпнулся на постель и затих. Он что, раздавил его?!

— Ах ты! — Меня так и качнуло назад — вцепиться в лицо этому гаду вместо блюмига.

И моего замешательства тому хватило, чтобы вновь перехватить меня уже на грани побега. А ведь выскочить в окно было проще простого: моя келья располагалась на первом ярусе этой части обители.

— Да послушай же! — гневным шёпотом процедил незнакомец, хватая мои запястья. — До того, как ты потеряла память, мы были знакомы. Очень хорошо знакомы, Лора. Мы были вместе. И ты была такой же, как я. Ты носишь в себе Сумрак, Лора.

Он говорил быстро, ровно — и смотрел мне в глаза, словно бы пронзая меня каждым словом. Потому что я не хотела в это верить. Я не могу быть сумеречницей! Этого просто не может быть!

— Ты лжёшь! — Я рванулась прочь, но меня удержали. — Во мне не может быть сумрака! Я человек.

— Ты непростой человек, — уже спокойнее пояснил мужчина. — И потому мы с тобой однажды встретились. Меня зовут Дагмар. Ты помнишь?

Я помотала головой, чувствуя, как стремительно теряю силы. Как по всему телу становится так горячо, что этот жар осознаний и необъяснимого ужаса просто плавит меня, как воск, лишая воли. Заткнуть уши, убить этого лжеца прямо сейчас. Каким угодно способом. Я покосилась на постель, где копошился приходящий в себя блюмиг.

— Почему он не почуял во мне Смрад? — Я качнула головой в сторону дракончика. — Почему Вигхарт не почувствовал?

— Из-за неё. — Дагмар потёр большим пальцем моё запястье, где ещё переливалась серебряной пылью метка Кригера. — Ты готова не кричать и выслушать меня? Я не причиню тебе зла, Лора. Я не смогу.

Он изогнул губы в невесёлой улыбке. Но в его залитых дёгтем глазах, а особенно во мраке кельи, ничего нельзя было разобрать. Лжёт он или говорит правду, таит зло или нет… Блюмиг уже совсем встряхнулся и поднялся в воздух — и я подставила освобождённую гостем руку, чтобы он на неё сел. Дракончик не стал больше нападать на Дагмара, но замер на моей ладони, напряжённо изогнувшись, готовый вскочить снова в любой миг.

— Хорошо, — выдавила я. — Я выслушаю. Но не думай, что поверю легко.

— Но ты веришь, что мы были знакомы? — усмехнулся мужчина.

Против отголосков памяти, что выплеснулись во мне после отравления ядом дифтига, сложно было бы не признать, что такое вполне возможно. Иначе зачем бы он так настойчиво преследовал меня? Рисковал жизнью своего подручного, чтобы забрать. Ему явно что-то от меня нужно, но об этом, думается, я узнаю в последнюю очередь. Сумеречникам доверять нельзя.

И едва о том подумав, я одёрнула себя. Что, если я и правда такая же, как он?

— Я не могу быть уверена ни в чём. И лучше бы тебе рассказать, зачем было нужно это всё. Попытка похищения, слежка, открытый канал Смрада…

— Его открыл не я, — пожал плечами Дагмар, уже весьма свободно и непринуждённо присаживаясь в плетёное кресло у окна. — Его открыла ты. Но могу успокоить: без тебя он скоро зачахнет. Метка Кригера — она, вернее всего, стала причиной того, что ты потеряла память. Мне даже можно ничего не говорить тебе, а просто дождаться, когда ты от неё избавишься. И ты вспомнишь сама. Всё вспомнишь, Лора. И то, как мы встретились. И то, кем ты была. И что нас связывало. А нас связывало очень многое, Лора.

Он скользнул взглядом сверху вниз по моей фигуре — и по спине меня продрало ощутимым ознобом.

— Как я могла открыть канал?! — Чтобы не упасть, пришлось тоже сесть — на постель. — Если Смрад во мне сдерживается меткой Кригера?

И, кажется, это вызвало только новую двусмысленную улыбку на губах моего ночного гостя.

— Так же, как ослабила печать кёнига, что сковывает силу герцога фон Таля. Метка сдерживает силу, но чем дальше, тем нестабильней. Ты многое можешь, Лора. Но ты нужна мне не поэтому, — тон мужчины вновь стал серьёзным. — Я думал, что тебя убили. Я был уверен. И я очень рад, что это не так.

Я пошарила взглядом по келье, мечтая, чтобы сейчас рядом со мной вновь оказалась Вига, которая умела мгновенно улавливать все мои желания и настроение. Но она уехала с Николь фон Тейх, хоть это не помогло Дагмару всё же отыскать меня. Похоже, он и правда знал меня достаточно хорошо, чтобы не купиться на уловку Вигхарта.

Вигхарт… Я зажмурилась, представив перед собой лицо мужа. А он ведь не знает, оказывается, ничего не знает обо мне… И мне не хотелось узнавать что-то дальше. Но сумеречник сидел напротив в спокойном ожидании, будто никуда не торопился. Снова позвать стражу? Тогда он просто сбежит, а мне станет только хуже оттого, что теперь я уже и представить не могу, что со всем этим делать.

— Кто же хотел меня убить?

Дагмар скривился, качая головой.

— У меня есть некоторые мысли на этот счёт. Но пока доказательств я не нашёл, потому не буду смущать твой ум. И даже мне стоит быть осторожным, чтобы не выдать своих мыслей раньше времени. Но я хочу, чтобы ты знала, что второй раз такого я не допущу.

Я даже с места вскочила, до того меня возмутили его слова. Посмотрите-ка! Он уже и в защитники мне набивается. А между тем его намёки на некоторую связь между нами остаются только словами. Я была невинна до ночи с Вигхартом — это подтвердили и Лотберга, и ещё… другие явные признаки. К тому же я ничего особого не чувствовала, глядя на этого Дагмара. Да, его лицо было мне теперь знакомо — но это всё. И мне никогда так остро не хотелось вернуться к мужу, как сейчас.

— Ты не допустишь? — Я приподняла брови, а блюмиг на моей руке снова угрожающе зашипел, когда Дагмар тоже поднялся и шагнул мне навстречу. — А если я не хочу, чтобы ты или кто-то из сумеречников вообще ко мне приближался? Пусть даже все твои слова правда. Я предпочту лучше не избавляться от метки Кригера, чтобы не стать вновь такой, как вы.

И моя гневная речь внезапно привела Дагмара в заметную ярость. Даже в сумраке слабо освещённой комнаты стало видно, в какую глубину провалились его и без того тёмные глаза, как затвердели черты, а поза стала напряжённей.

— Что же, ты пожила в доме “чистого”, да ещё и герцога, и теперь так же, как и он, считаешь себя подобной им? — едва не фыркнул он. — Нет, всё не так, ты никогда не будешь равной драконам. Они никогда не признают тебя равной себе. И твой муж первый откроет на тебя охоту, как только узнает, кто ты такая.

А вот это он зря. Зря коснулся того, о чём понятия не имеет. В дороге не прошло и дня, чтобы я не чувствовала через оплетающую моё сердце метку поддержку Вигхарта. И уже лишь это могло убедить меня в том, что он не сделает мне ничего плохого, пока не выслушает меня.

— Так зачем ты пришёл? — обозлилась я вконец. — Ткнуть меня лицом в грязь моего прошлого? Может, ещё и расскажешь мне, какие зверства я творила до того, как потеряла память? В таком случае я не хочу слушать! И радуйся, что я до сих пор не сдала тебя страже. Считай, это последняя дань тому, что между нами, возможно, было когда-то.

— Это не останется бесследным, Лора, — ещё немного приблизился ко мне Дагмар. — Рано или поздно всё это круто изменит твою жизнь. Весь этот самообман. Прошлая жизнь и так просачивается сквозь бреши установленной Кригером защиты. И чем дальше, тем становиться будет хуже.

— Думаю, теперь ты не вправе раздавать мне советы.

— Я вправе больше, чем твой так называемый муж! — вскипел сумеречник. — Я приютил тебя, когда ты пожелала сбежать из обители Дочерей. Когда ты была напугана своими же силами. Когда в первый раз узнала о том, что в тебе скрыто. Я учил тебя выживать.

— Убивать?

— Неважно. Я всегда ограждал тебя от того, чего ты не хотела касаться. И защищал перед теми, кто не желал тебя принимать. Я выслушивал твои мечты о том, чтобы победить Смрад, хоть и знаю, что победить его невозможно, — Дагмар помолчал, шаря взглядом по моему лицу. — А потом ты сбежала и от меня. Я отправил за тобой людей, но они вернулись без тебя. И сказали, что ты мертва.

— И ты поверил?

— Они принесли твой кулон. — И сумеречник вынул из-за пазухи почти такую же, как и у всех сумеречников, подвеску. Но всё же немного другую. Более изящную, украшенную вокруг щита переплетёнными ветвями плюща. Её явно выполнили на заказ. — Я был в той обители, где нашли твоё тело. Но там уже побывала стража Альтейха. И, слышал, даже сам фрайгерр Вурцер, который пригрел тебя. Но о том я узнал гораздо… гораздо позже. Пришли драконы. И нам пришлось скрываться тщательнее.

Он провёл большим пальцем по краю кулона и протянул его мне. Я отшатнулась ближе к окну. В голове тяжёлой каплей набухала боль — от всех этих мыслей. От его взгляда, от его слов, которые словно бы звучали на чужом, незнакомом мне языке. Я не понимала, как это всё могло со мной случиться.

— Уходи, — выдавила, прижимая к груди блюмига. — Я не знаю, во что верить. Но знаю точно, что не хочу всё это помнить.

— Ты вспомнишь, — усмехнулся Дагмар и положил подвеску на длинной цепочке на узенький столик у окна. — Ты снимешь метку. И вспомнишь. Но я снова приду к тебе, чтобы узнать твоё решение.

— Стража! — Я высунулась в окно.

Мой голос звонко разнёсся по округе, даже сверчки, кажется, смолкли. И тут же где-то неподалёку послышались шуршащие по каменистой дорожке шаги, а за ними и голоса. Сумеречник прислушался тоже, но, кажется, ничуть не взволновался. Он просто покачал головой и ловко перемахнул через подоконник.

— Ты нисколько не изменилась, Лора, — бросил напоследок.

И, на миг скрывшись в клубах чернильного дыма, обратился солидным чёрным, как бездна, драконом. Взмах огромных крыльев — и он легко поднялся в воздух. А в тот миг, как среди редких лип, что росли в саду обители, показались внушительные стражницы с арбалетами, которые могли убить только одним своим видом, он уже пропал в ночной мгле.

— Что случилось, эфри фон Вальд? — окликнула меня одна из женщин.

— Здесь был сумеречник. Но он сбежал, — устало ответила я.

Стражницы умчались вновь — доложить остальным, а я вернулась в постель, хоть спать мне теперь не хотелось. И не хотелось даже мимоходом касаться этого кулона, что поблескивал серебром в скупом лунном свете. Как будто он мог меня обжечь.

Я откинулась на подушку, почёсывая кончиком пальца шею притихшего блюмига, и, крепко зажмурив глаза, изо всех сил позвала Вигхарта. Он был мне просто необходим.

Задремала я только под утро. А проснувшись, первым делом увидела так и лежащую на столе подвеску с простреленной головой дракона. Жутко представить, что когда-то я носила такое! А ведь можно было надеяться, что всё это мне только приснилось. Но нет — Дагмар и правда был здесь ночью. Я спрятала кулон в своих вещах, выглянула в окно, посмотрела в небо: хорошо было бы увидеть там другого дракона. Но небо было чистым и безмятежным. Ему, в общем-то, всё равно, какие ящеры в нём летают — сумеречные или “чистые”, как назвал их Дагмар.

И едва я немного взбодрилась после такой тяжёлой ночи, как ко мне наведалась Лотберга, явно встревоженная, будто это к ней прилетал незваный дракон.

— У тебя был сумеречник?! — сразу вцепилась она в меня, словно пиявка. — Мне рассказали Сёстры.

Я только кивнула. Осмыслить всё, что мне сказал Дагмар, было и без того тяжело, а сейчас пересказывать всё графине — новое испытание. Но она от меня так просто не отстанет.

— Это был Дагмар Дункель, — добавила я к своему содержательному кивку. И продолжила после того, как Лотберга поражённо ахнула: — Он сказал, что я тоже носительница Смрада. И только печать Кригера ещё сдерживает его. Что мы были знакомы давно…

И слова полились из меня, едва связываясь в сбивчивые предложения. Я переходила от одного к другому, затем вспоминала ещё что-то и, кажется, даже что-то додумывала. Графиня же смотрела на меня спокойно, пока не присаживаясь в кресло, — и её лицо становилось всё мрачнее. В какой-то миг мне показалось, что она просто развернётся и уйдёт.

— Половина из того, что ты рассказала, — подытожила графиня, когда я наконец смолкла, — выглядит полнейшим вздором. Но я касалась твоих потоков. Тогда… И они показались мне странными. Теперь я понимаю почему. Но, Лора, ты не должна считать себя злом. Просто ты другая: и не сумеречница, и не обычный человек. Твоё происхождение говорит о том яснее всего. Кто ты — придётся познать тебе самой. Можно пойти простым путём — снять метку. Но лучше обсудить всё с Вигхартом.

— Боюсь, Вигхарт не захочет больше иметь со мной ничего общего.

“Совсем ничего”, — откликнулось в мыслях ещё большей горечью. Ещё недавно меня пугала мысль о том, что я, возможно, и правда понесла от него ребёнка. Теперь же это оказалось не самым большим испытанием, что меня ждало.

— Пусть решает он. — Лотберга подошла и пожала моё плечо. — Я уверена, он почувствовал, что случилось с тобой ночью. И нам лучше дождаться его здесь.

Пожалуй, я удивилась бы, если бы он не почувствовал мой внутренний вопль от всего, что я узнала. Наверное, с этим могло сравниться лишь то, если бы мне хорошенько пустили кровь.

— Сёстры уже готовятся снимать метку. И я не знаю, как быть. Есть то, что я не хочу помнить, но есть то, что мне просто необходимо узнать.

— Не торопись. — Графиня заглянула мне в лицо. — Я боюсь ещё, что снятие метки может навредить возможному ребёнку внутри тебя. Подумай ещё об этом. Подумай, что тебе важнее сейчас. У тебя ещё есть время.

— Боюсь, у меня его не так много, как кажется. Потому что Дагмар придёт снова.

И, наверное, именно в этот миг мне в голову пришла идея. Может быть, именно в этот миг я поняла, как хочу поступить. И как должна.

Мы с Лотбергой ещё посидели вдвоём в моей келье. Одна из сестёр принесла нам завтрак. И за почти ничего не значащим разговором с графиней мне стало немного легче. Как будто поднятая со дна души муть понемногу начала успокаиваться. Разложив всё услышанное от Дагмара по порядку, я поняла ещё, что не узнала из того, что могла от него узнать. Может, даже и хорошо.

И я почти не удивилась, когда следующей ночью он и правда наведался ко мне вновь. Теперь я предусмотрительно оставила блюмига в клетке, как бы тот ни злился. И спокойным взглядом встретила сумеречника: на этот раз ему уже не застать меня врасплох.

Он, кажется, почувствовал это и, наверное, засомневался в том, что прийти, а вернее, прилететь сегодня было верным решением. В общем-то, он был прав. Не только ему похищать людей — или хотя бы пытаться.

— Я сниму печать Кригера, — проговорила я, предвосхищая его главный вопрос. — Но только если ты мне расскажешь… Я хочу быть готова к тому валу воспоминаний, что наверняка обрушатся на меня… Просто скажи, что же всё-таки связывало нас раньше? И как мы встретились. Я рассказывала тебе, откуда во мне Смрад?

Я обвела взглядом его озадаченное лицо. Как будто он и поверить не мог в случившиеся во мне перемены. Хотя чему удивляться? За день мне и правда пришлось многое обдумать и многое принять. А ещё придумать, как это всё я могу использовать во благо.

Дагмар проследил взглядом за приглашающим взмахом моей руки. Там, на столике, с которого не так давно убрали посуду после ужина, остался ещё чайник со свежезаваренным чаем. Похоже, такое гостеприимство немало его удивило, а то и насторожило. Потому он немного помедлил, прежде чем сесть в предложенное кресло.

Я тоже не стала торопиться потчевать его хитрым чаем Лотберги, чтобы не выдать собственного волнения, которое так и подталкивало покончить со всем поскорей. С помощью этого отвара графиня помогала Вигхарту подавлять в Бальде потоки Смрада. Вряд ли он окажется настолько эффективным без воздействия моего мужа, но это хотя бы усилит действие добавленных в напиток сонных трав. Потому что сумеречников, оказывается, невозможно ничем опоить. Один из “подарков” Смрада внутри них.

Я готовилась к тому, что наша уловка вообще не удастся. Тогда мы с Дагмаром просто… выпьем чаю. И поговорим. К счастью, Лотберга заранее дала мне перетёртые в порошок травы, которые то самое сонное зелье просто нейтрализовали. Я уже насыпала его на дно своей глубокой чашки. Осталось только выведать из сумеречника нужное и попытаться — виданное ли дело! — пленить.

— Я вижу, ты успокоилась, — с лёгкой усмешкой на губах проговорил Дагмар. — Это хорошо, что ты готова наконец слышать меня. А не только хлопать глазами.

Надо признать, сегодня он подрастерял приличную долю вчерашней мягкости.

— Наверное, ты прав, от прошлого не сбежишь. — Я пожала плечами. — А будущее… Теперь я не знаю, что меня ждёт. Так всё же. Как мы познакомились?

— Ты сама нашла меня, — улыбнулся сумеречник ностальгично.

— То есть сам Бич узурпатора герцог фон Вальд не может тебя найти, а какая-то девица — вот так просто?.. — Я подозрительно прищурилась.

Сейчас он может рассказывать мне любую чушь, считая, что я поверю. А ещё он считает, что я всё же сниму метку.

— Это если я не хочу. А тогда… Я хотел, чтобы ты нашла меня. — Дагмар чуть сдвинул кружку, что стояла перед ним. — Ты рассказала мне, что сбежала из обители Дочерей, куда тебя хотел поместить твой отец. Герцог фон Абгрунд. Сбежала, когда тебе рассказали о том, кто ты. И когда ты стала чувствовать в себе необычные силы.

Я всё же взялась за чайник, стараясь сделать это как можно более непринуждённо. Налила чая себе, а затем и ему. Дагмар внимательно проследил за моим жестом. И, наверное, ждал, что я выпью чай первой, но мне нужно было подождать, пока порошок на дне чашки растворится. Потому пришлось сделать вид, что просто жду, когда он остынет.

— Сколько я думала, всё не могу понять, откуда же во мне взялся Смрад, — проговорила я, обхватив бока кружки ладонями. — Если люди не могут им заразиться, а сумеречники не могут зачать ребёнка… То как?

— Всему причиной твоё происхождение, Лора. — Дагмар поднял пальцы над исходящим от чая паром. — Насколько я вообще сам могу о том судить по твоим рассказам, у тебя в роду были последние ведьмы Ротланда. А твой отец имел неосторожность связаться с женщиной-сумеречницей. Они и правда бывают очень пленительны. — Он выразительно посмотрел на меня. — Так и вышло, что сочетание особых сил — магии природных ведьм и Смарада — всё же обратилось жизнью. Я не знал твою мать, но слышал, что она сама была немало удивлена тому, что понесла ребёнка. Хранила тебя как могла, но уже после твоего рождения её убили. В те времена “чистые” ещё довольно легко отслеживали тех, кто был изменён.

— А сейчас вас стало слишком много… — слегка забылась я в своих размышлениях.

— Нас, Лора, — чуть надавил сумеречник.

Я промолчала и просто отпила уже чуть остывший чай. Дагмар подумал ещё миг и отпил тоже.

— Скажи… — вновь заговорила я, опустошив полчашки. — Филиберт фон Таль твой брат? Он знает, кем ты стал? Или считает тебя мёртвым, как ты считал меня?

— Вижу, ты с ним познакомилась и задалась верными вопросами… — Моя пытливость дракону явно не понравилась. Он помолчал ещё, к моему удовольствию налегая на чай, а потом ответил: — Да, он мой брат. Но он не знает, что я жив.

Голос Дагмара как будто чуть охрип, глаза стрельнули в сторону — и почему-то я сразу поняла, что он лжёт. Наверное, не ожидал такого вопроса. Наверное, он многого не ожидал, что вообще случится. И если вдруг мне всё же удастся его пленить, Вигхарту любопытно будет узнать о том, что он мне рассказал.

И странно: сейчас я не чувствовала себя предательницей. Может, сними я метку, всё было бы по-другому. И сейчас я уже мчалась бы вдаль вместе с Дагмаром. Но чем дольше я смотрела на него, тем яснее понимала, что не хочу этого. Уж лучше беспамятье до конца дней. И что было между нами, какие чувства нас связывали — к этому я тоже не желала возвращаться.

— Ты сказал, я хотела остановить Смрад. Значит… Знала способ?

— Ты говорила, что знаешь, — вяло пробормотал сумеречник, поднимая на меня отяжелевший взгляд. — Но не могла толком рассказать. У тебя были только догадки. И ты даже хотела… — он замолчал, явно не понимая, что с ним происходит. — Ты хотела встретиться с единственным метаморфом кёнига…

Он говорил так, словно не мог остановиться, хоть и пытался. Будто перестал управлять собственными мыслями, что так и лезли на язык. Похоже, Лотберга добавила в чай ещё парочку секретных ингредиентов…

— Что ты говоришь? — Я даже встала, пытаясь ещё зацепиться за ускользающий смысл его слов. — Я хотела встретиться с Вигхартом? Зачем?

Я подскочила к нему и схватила за грудки. Но его голова уже упала на грудь, а глаза, ещё пару раз блеснув из-под тяжко поднимающихся век, закрылись. Проклятье!

Я отпустила его и едва успела поймать вновь, потому что крепко спящий дракон начал валиться из кресла на пол.

Такого потерявший бдительность предводитель одной из самых больших шаек сумеречников явно не предполагал. Но после его слов, пусть и промелькнувших уже в полузабытьи, многое вдруг обернулось совсем не той стороной. Можно ли этому верить? Что я, оказывается, хотела встретиться с Вигхартом фон Вальдом. И означает ли это, что наша встреча с ним, как ни поверни, была предрешена?

Судьба? Я мало в неё верила раньше. А сейчас — наверное, хотела поверить.

Пришлось звать сестёр, чтобы оттащить Дагмара в подземелье обители, а такое здесь тоже было, как в самом настоящем замке. Только обычно в его прохладе хранили провизию и хозяйственные вещи. Но нашлась и свободная каморка, которую можно было запереть на ключ и даже на засов, — как раз подходящая для того, чтобы оставить там крепко спящего сумеречника.

К тому мигу, как всё это закончилось, я и сама уже чувствовала, как меня начинает клонить в сон, как всё вокруг становится слишком медленным и размытым. Похоже, порошок Лотберги не совсем избавлял от действия сонных трав, только замедлял его. Потому, едва убедившись, что пленника надёжно заперли, я доползла до своей кельи и там упала в постель, даже не помня, разделась или нет.

А проснулась оттого, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо.

— Что? — Я вскочила, отбрасывая от лица растрепавшиеся волосы.

Разбудившая меня Сестра даже немного отпрянула. Я поморгала, озираясь, не понимая ещё, где вообще нахожусь. Ох и крепкие же у Лобтерги чаи! Уже не первый раз убеждаюсь. И надеюсь, что Дагмар спал так же беспробудно.

— Доброе утро, эфри, — степенно кивнула служительница, дав мне время немного прийти в себя.

— Что пленник? Он на месте? Не сбежал? — тут же попыталась я выяснить самое главное.

— Он на месте, — терпеливо ответила дева. — И даже ещё не проснулся. Но только что в обитель приехал… Вернее, прилетел ваш муж. Он сейчас у настоятельницы, но очень хочет вас видеть.

Никогда ещё в жизни я не приводила себя в порядок так быстро. Спасибо за помощь отзывчивой Сестре, которая помогла принести в келью прохладной воды для умывания.

И едва я только успела расчесать непослушные волосы, как ко мне вновь заглянула одна из служительниц Кригера, после чего ушла, а вместо неё в комнатку вошёл Вигхарт.