Первая ночь для дракона

Глава 23

Наверное, никто не знал и не мог догадаться, насколько тяжело мне было довериться Марлиз. В какой-то миг после рассказа о том, как ей пришлось скрываться от Филиберта фон Таля за собственной смертью, я даже хотела прогнать её. Но одна только мысль, что драконица может привести меня к Вигхарту, а может даже помочь устроить всё так, что моему мужу не придётся лезть в самое пекло, буквально разрывала мне голову. Одна только возможность этого наполняла меня огромной надеждой.

Только бы кёниг согласился выслушать меня.

А времени на раздумья и на то, чтобы всё хорошенько взвесить, у меня уже не осталось. До Сильберстата много миль, и только дракон сможет донести меня туда так скоро, чтобы успеть до праздника.

Потому пришлось решать очень быстро. Всего один вечер в тишине, не слушая никого, никаких лишних советов. Я размышляла полночи, меряя шагами комнату, а Марлиз отдыхала неподалёку в выделенных ей покоях. Графиня, понимая, как сложно мне решиться на такой шаг, не стала вмешиваться — к счастью. Только сказала напоследок:

— Марлиз слишком любит Вигхарта, чтобы навредить тебе. Сама. Но в её сердце достаточно жестокости, чтобы сделать это чужими руками.

Вполне справедливое и своевременное замечание. Прямо на дорожку.

Но отступать мне, похоже, было уже некуда.

И вот теперь мы вместе с Марлиз, которая в драконьей ипостаси была далеко не такой крупной, как Вигхарт, приближались к Сильберстату. Я уже видела далёкие крыши домов столицы, ровными лучами сходящиеся к центру улочки и даже пики резиденции кёнига, куда нам и предстояло попасть любым способом.

Сидеть на шее драконицы мне было гораздо боязнее, чем на шее дракона Вигхарта, казалось, она слишком тонкая и я не могу найти надёжную опору для ног. Чего мне стоило это путешествие — лучше никому, кроме меня, не знать. Лекарь, верно, поседел бы на месте, а муж хорошо отходил бы по заду. Но я старалась всё же хранить спокойствие и не волноваться слишком сильно. Хоть и опасалась, что Марлиз решит сбросить меня вниз где-нибудь по дороге, чтобы не нашли.

Кажется, драконица чувствовала моё недоверие и оно её даже слегка веселило. Она словно бы испытывала моё терпение, ждала, когда я сдамся и открыто начну в чём-то её подозревать. Наверное, лёгкая перепалка со мной помогла бы ей хоть немного отвести душу.

Но я не собиралась доставлять ей такую радость. Мне слишком надо было к мужу, чтобы затевать с ней бесполезные споры и выяснения.

— Видишь? — спросила Марлиз, когда мы заложили плавный вираж над городом. — Все уже готовятся к празднику.

Я не без опаски опустила взгляд на улицы, что раскинулись под брюхом драконицы. Повсюду горели огни — мелкие и поярче. Кажется, не было ни одной стены в городе, на которой бы не горел хоть один факел. На площади и вовсе всё полыхало ярким свечением от огромных костров, что были разведены вдоль её границы, но на безопасном расстоянии от домов. Люди живыми речушками и ручейками перетекали между каменными стенами, и их радостный гвалт, кажется, было слышно даже на высоте. Они пели, смеялись, от них исходили такие ощутимые волны радости, что и я невольно приободрилась, наблюдая за ними. На пролетающего над их головами дракона никто и взгляда, кажется, не поднял. Здесь это уже давно обычное дело.

— В нас не начнут стрелять? — уточнила я, когда мы, оглядев окрестности резиденции, вновь направились к ней.

— Стража хорошо меня знает, — не без гордости проговорила у меня в голове драконица.

— Но ты, кажется, умерла, — заметила я. — Это многое меняет.

— Это ничего не меняет, — огрызнулась драконица. — Я обращусь к ним, и они сразу всё поймут. Не волнуйся… Тебе нельзя.

Я едва не поперхнулась от неожиданности. Кто-то всё же рассказал Марлиз, что я в положении? Или она каким-то особым драконьим чутьём поняла это сама? Вряд ли Лотберга проболталась: она к визиту внезапно ожившей подруги племянника вообще отнеслась без особой радости. А больше, кроме лекаря, который меня осматривал, кажется, никто и не знал.

— Как ты выведала? — всё же уточнила я.

Исключительно ради того, чтобы решить, кому хорошенько влетит, когда мы с Вигхартом вернёмся.

— Не я, — усмехнулась Марлиз. — Мой дракон знает. Чувствует в тебе маленького собрата. Его сила уже ощутима для других драконов… Особенно если это ребёнок Вигхарта.

Последние её слова прозвучали гораздо глуше. Словно Марлиз не хотела, чтобы я слышала их, но не удержалась.

До резиденции мы долетели в полном молчании. Драконица ощутимо помрачнела — может, из-за печалящих её осознаний, а может, просто из-за грядущих трудностей, что наверняка поджидали нас в замке кёнига. Никто из нас не верил, что всё пройдёт гладко.

Стража на внешней стене замка не стала нас задерживать. Как будто они и правда узнали в стремительно летящем драконе приближенную Нортвина. Я не слышала, как она обращалась к ним, но ни один огромный арбалет на сторожевых башнях не повернулся в нашу сторону. Марлиз обогнула замок с южной стороны и выбрала для приземления одну из обширных террас. Всё же человеческие замки не были рассчитаны на то, чтобы принимать драконов. Но и здесь находились подходящие места для посадки.

Нас уже встречала стража. Едва я сошла на каменную площадку, как они сжали полукольцо вокруг нас, присматриваясь и явно недоумевая, как Марлиз цу Раух могла здесь оказаться. Ведь она умерла!

— Мне нужно встретиться с кёнигом, — заявила она, как только обернулась человеческой ипостасью.

— Кёниг готовится к началу праздника, — грубовато ответил один из стражей. — Мы не ждали вас, мэдхен цу Раух.

— Это неудивительно, — бодро парировала она, поправляя рукава платья. — Сложно ждать того, кто мёртв. Но почему так получилось и как я всё же здесь оказалась, я буду докладывать исключительно его величеству. К тому же у меня для него важные вести. — Она покосилась на меня. — А ещё я доставила ту, кого он так долго искал. Сумеречницу Ингелору фон Вальд. Для суда и решения её судьбы.

Мне стоило немалых усилий, чтобы сохранить спокойствие, пока она произносила эту ранее оговоренную со мной речь. И, кажется, всё понятно, но слышать несправедливые обвинения всё равно горько. А ведь при дворе кёнига обо мне думают именно так. Опасный выродок с непредсказуемыми способностями. Та, кто охмурила верного слугу и соратника Нортвина, заставила его перейти на свою сторону. Да чего обо мне только не болтали, наверное!

Вот и стража мгновенно оживилась. Они запереглядывались, молча решая, что же всё-таки с нами делать. Но по короткому приказу старшего один спешно ушёл — похоже, кому-то о нас докладывать. И не обязательно это будет Нортвин.

— Хорошо, — кивнул его соратник. — Мы проводим вас внутрь. Но вам придётся дождаться решения кёнига. Пожелает ли он с вами встретиться. Или отложит разговор. Сейчас всё же праздник.

— Поверьте, — снисходительно вздохнула Мализ, — его величеству лучше встретиться с нами немедленно. Это не все вести, что я принесла.

Старший кивнул и взмахом руки пригласил нас проходить в замок. Несколько мужчин сопроводили нас вниз — до массивной двери, за которой и оставили — в небольшой, скупо обставленной комнате с круглым столом посредине и без единого окна.

— Ну что ж, — вновь заговорила Марлиз, когда нас оставили вдвоём, — готовься. Нам с тобой понадобятся все силы и сноровка, чтобы прорваться к кёнигу. Так просто нас к нему не пропустят.

— Люди фон Таля? — полушёпотом уточнила я, присаживаясь за стол, на котором для нас разожгли свечи в приземистом канделябре.

Драконица молча кивнула, покосившись на дверь.

— Если он и правда задумал всё, о чём ты говоришь, то сделает всё, чтобы не допустить нашей встречи с Нортвином.

Она откинула одну из тяжёлых складок платья у пояса — и из неё на свет показалась рукоять солидного кинжала.

Марлиз накрыла её ладонью, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью комнатёнки, но там, как назло, было слишком тихо, а потому нехорошее предчувствие лишь нарастало.

Едва мы успели присесть за стол в ожидании хоть каких-то вестей или распоряжений на наш счёт, как снаружи послышались наконец тяжёлые быстрые шаги — явно нескольких стражников, которые гулко и басовито переговаривались между собой.

И несколько мгновений мне ещё хотелось верить, что нас отведут к кёнигу. Но здравый смысл подсказывал, что ничего хорошего ждать не приходится, иначе Филиберту фон Талю не удалось бы так крепко сплести заговор вокруг семьи правителя.

Я облокотилась о стол, стараясь, чтобы моя поза выглядела как можно более непринуждённой, но сама обратилась всеми своими силами за пределы комнаты, силясь заранее понять, что нас там ждёт. И почти сразу ощутила отголоски знакомых сумеречных потоков. Не у всех мужчин, что шли сюда, но у некоторых точно.

— Люди фон Таля, — предупредила я Марлиз на всякий случай, хоть та и сама, наверное, уже обо всём догадалась.

Драконица только кивнула, и в тот же миг дверь каморки распахнулась.

Вперёд шагнул крепкий высокий мужчина в одежде со знаками правящего дома. Он окинул нас быстрым взглядом, слегка приподнял брови, задержавшись на Марлиз. Похоже, о её смерти он знал и был уверен, что вернуться сюда она ну никак не сможет.

— Прошу за нами, — веско проговорил он. — Вас ждут.

— Его величество так скоро решил нас принять? — изобразила Марлиз великую наивность.

На что мужчина только едва заметно усмехнулся, но ничего не ответил. Я пока молчала, прикидывая свои силы против всех сумеречников, что стояли за спиной старшего. Смрад ещё владел ими, но подпитываться ему было уже неоткуда. Вряд ли они пока о том догадывались: последствия, видно, проявятся чуть позже, чем мы с Вигхартом рассчитывал. А справляться нужно уже сейчас.

Стражники повернулись и пошли вперёд. Ещё двое замкнули нашу процессию, уперев тяжёлые взгляды в спины нам с Марлиз. И мне хотелось хоть парой слов обмолвиться с драконицей, чтобы решить, что делать дальше, но оставалось только ждать того, что предпримет она. Пока никто нас не убивал, а значит, лучше вместе с сопровождением подобраться как можно ближе к главной части замка.

Мы поднимались и поднимались, переходили с одной лестницы на другую. Я совершенно запуталась, но Марлиз пока была спокойна. Она ни о чём не спрашивала тех, кто нас вёл, и лишь короткими взглядами по сторонам отмечала наш путь. А затем я вдруг уловила едва заметное движение её руки.

Она развернулась и коротким точным ударом вонзила острое лезвие кинжала в шею ближайшего стражника. Поначалу никто ничего ни не понял, только когда тот упал, хрипя и пачкая всё вокруг кровью, мужчины очнулись и попытались задавить нас в тисках. Но к тому мигу драконица наметила себе ещё одну жертву. Парой прыжков поднялась по лестнице и ударила другого противника в живот.

Я отошла к стене довольно тесного прохода — и убитый стражник полетел мимо меня вниз. Увесистым грузом он сбил замыкающих с ног — и тем пришлось отступить, давая нам больше свободы.

Я схватилась за намеченные ранее нити сумеречной силы и, совершенно теперь не выжидая, рванула их. Перенаправила общий поток наполняющего мужчин смрада, словно бы вышибла из них воздух.

Сразу несколько сумеречников одновременно зашатались и начали валиться кто куда, сбивая наступающих на Марлиз соратников. Из тех, кто ещё способен был нас убить, осталось всего трое. Ещё двое, с трудом перешагивая через валящиеся к их ногам тела потерявших сознание сумеречников, ещё пытались настигнуть нас.

Я наклонилась и быстро сняла с пояса одного из них почти такой же большой, как у Марлиз, кинжал. Всё же до сих пор могу постоять за себя и обычной человеческой силой.

Но драконица вдруг повернулась ко мне и рявкнула:

— Стой на месте. Не лезь!

И я замерла от растерянности, но ненадолго. Потому что отбиваться всё же пришлось от тех, кто поднялся на лестничную площадку снизу. Хорошо всё-таки, когда тело помнит все навыки. Пришлось уворачиваться, стараясь держаться как можно дальше от опасного оружия в руках противников. В моём положении воевать бы поменьше. Но я всё же взобралась чуть повыше Марлиз, отбивающейся от напирающих на неё стражников. Собралась внутренне и неожиданно напала в ответ на того, кто уже подбирался ко мне.

Наверное, мужчины не ожидали такого отпора от женщин. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мы с Марлиз наконец остановились, тяжело дыша, и огляделись. Стражники лежали вокруг: кто-то уже мёртвый, а кто-то надолго лишённый сил. Драконица, похоже, крепко задумалась над тем, чтобы перебить их всех. Но всё же не стала.

— Нам нужно торопиться, — напомнила я. — Сумеречники придут в себя нескоро, но на это надеяться особо нельзя.

— Из этой части замка мы удобнее всего доберёмся до покоев кёнига. А там уже должно быть больше его людей. — Марлиз наклонилась и протёрла кинжал от крови краем туники одного из стражников, что лежали вокруг её ног. — Но и люди фон Таля тоже наверняка есть.

— Если это сумеречники, я их распознаю.

Драконица окинула меня заинтересованным взглядом и молча пошла вверх по лестнице, на ходу пряча оружие обратно в складки юбки. Я тоже прикрыла убранный за пояс кинжал полой накинутого на плечи плаща. Оставалось надеяться, что больше он мне не пригодится.

В главной части резиденции было гораздо более людно, чем в той, где нас хотели принять люди фон Таля. Здесь мы уже затерялись среди придворных, что постоянно попадались на пути. Благо крови на нашей одежде никто пока не заметил — наверное, нарочно для этого Марлиз оделась в тёмное. На ходу мы даже успели пригладить растрепавшиеся волосы.

Многие узнавали драконицу и приветствовали её сообразно статусу. Никто пока не решился спросить, как она, убитая несколько дней назад, могла оказаться здесь. Нас провожали лишь растерянные взгляды и шепотки. Оставалось только ждать, когда кто-нибудь из знакомых Марлиз решит отправить следом за нами стражу. Или раньше кто-то из них обнаружит тела мёртвых собратьев?

Мы шли уверенно, но не слишком суетливо, чтобы не вызвать лишних подозрений. Может, поэтому не успели добраться до королевской части замка до того, как нами всё же заинтересовалась стража.

— Мэдхен цу Раух? — слегка недоуменно окликнули нас, когда мы уже свернули в сторону приёмного зала кёнига Нортвина.

Драконица коротко закатила глаза и обернулась: к нам торопились ещё несколько часовых. Старший из них, похоже, хорошо знал приближенную правителя и был, видно, человеком надёжным, потому что её лицо сразу просветлело.

— Это один из старшин охраны кёнига, — пояснила она мне коротко, пока стражники приближались к нам по ярко освещённому через дальнее окно коридору.

— Он не передаст нас фон Талю? — храня на губах напряжённую улыбку, поинтересовалась я шёпотом.

— Не должен, — дёрнула плечом драконица. — Но сейчас кто знает? — И шагнула навстречу мужчине. — Дитман! Очень рада вас видеть!

Она состроила такой вид, словно в её появлении в резиденции нет совершенно ничего необычного. Но телохранитель Нортвина на её беспечный вид не купился, его взгляд потемнел только сильнее. Я исподволь “прощупала” его сопровождающих, и никто из них не оказался сумеречником. Если они сейчас решат нас пленить, это будет скверно: помощи от меня окажется гораздо меньше, чем в прошлый раз. Похоже, фон Таль хоть и подобрался к кёнигу очень близко, но совать сумеречников прямо ему под нос не рискнул.

— Я думаю, вы объясните, мэдхен, что тут происходит? — строго спросил Дитман, остановившись напротив.

Его люди угрожающе бряцнули оружием.

— Вы как будто не рады меня видеть, — притворно обиделась драконица. — Поверьте, у меня есть объяснение всему происходящему. И я хотела бы изложить их кёнигу. Или скажете, что не заслужила встречи и возможности поговорить с его величеством?

— Его нет в приёмном зале, — ровно пояснил стражник.

— Тогда было бы замечательно, если бы вы и ваши люди проводили нас к нему. Это очень срочно и важно.

Дитман вздохнул, пристально оглядывая то её, то меня поочерёдно, решая, видно, какой подвох может во всём этом крыться. Я же мысленно успела обратиться и к Вайсе, и к Кригеру, не зная, у кого именно искать помощи.

— Думаю, его величество как раз сможет с вами встретиться.

— Надеюсь, это случится до бала, — проворчала Марлиз. — Стражники, которые встретили нас снаружи, пообещали, что доложат кёнигу о моём возвращении. Но почему-то мы только потеряли время.

— И где же те стражники, что вас встретили и проводили в замок? — озадаченно приподнял брови Дитман, проходя вперёд.

— Они посчитали, что больше не имеют права нас задерживать.

— Странно, что не доложили мне. — Телохранитель оглянулся на нас через плечо.

— Вот и мне странно.

Похоже, Дитман не слишком-то поверил во все объяснения Марлиз. Однако не стал провожать нас больше ни в какую каморку, запирать и уверять, что обязательно передаст всё Нортвину. Это давало надежды, что он и правда по-прежнему верен кёнигу и устроит нам встречу с ним. По пути до кабинета правителя он расспросил, кто я такая. И неудивительно: в лицо жену Вигхарта фон Вальда ещё наверняка почти никто не знал. Я лишь одно мгновение сомневалась, говорить ли правду. Не посчитает ли Дитман, что меня нужно задержать сразу, как супругу мятежника и предателя?

Но тут снова в разговор вступила Марлиз — и хотя бы часть подозрительности телохранителя отступила. Хоть и пришлось в очередной раз уверять, что с Нортвином я хочу встретиться по исключительно важному делу и с очень важными сведениями о том, что творится сейчас в королевстве, которым он пожелал править.

Скоро мы добрались до кабинета, вход в который закрывали просто огромные двустворчатые двери — как в бальный зал, Вайса не даст соврать. Похоже, в них свободно мог пройти не самый мелкий дракон. Но прежде чем пропустить нас, Дитман не забыл попросить отдать всё оружие, что у нас было. Марлиз и слова поперёк не сказала: сейчас явно не то время, чтобы упорствовать.

В просторной приёмной нас встретил строгий и слегка вычурно одетый секретарь — и, внимательно выслушав Дитмана, оглядев гостий, всё же отправился докладывать о нас кёнигу.

У меня в груди даже сердце замерло в ожидании решения правителя: отдать нас под стражу или всё же выслушать. Признаться, даже увидеть Нортвина, о котором я и раньше слышала немало противоречивых слухов, было волнительно. Говорили, он хоть уже и не молод, но очень красив, как почти все чистокровные драконы. Что он жестокий, порой беспринципный воитель и вместе с тем один из самых примерных семьянинов. Кёниг невероятно рьяно бережёт свою жену, которую взял ещё в юности, и строго, но справедливо воспитывает детей.

Если бы он не был узурпатором, я бы, наверное, восхищалась им. Но не такие уж давние события изрядно портили моё мнение о нём. Однако фон Таль обещал стать гораздо более худшим правителем, чем Нортвин, раз уж он сплёл жестокий заговор против собственного кузена.

Я напряжённо прислушивалась к тому, что происходило за второй, более скромной по размерам дверью, и даже, кажется, расслышала басовитый голос кёнига. Время тянулось невероятно долго. Марлиз то и дело посылала мне встревоженные взгляды: похоже, она, как и я, опасалась, что вот-вот кто-то решит вмешаться и встанет на нашем пути к Нортвину. Кто-то из людей фон Таля.

Но вот долговязый секретарь вернулся и, недовольно пожевав губами, всё же сообщил:

— Его величество готов вас принять, мэдхен цу Раух. И вас, эфри фон… Вальд.

Назвав фамилию моего мужа, он иронично приподнял бровь, словно подозревал, что я присвоила её незаконно. Хоть метку показывай.

Дверь перед нами распахнулась — и я вслед за Марлиз вошла в просто огромный кабинет кёнига. Страшно было представить, сколько ушло дерева на то, чтобы обшить панелями эту комнату — почти до самого свода. Гигантские стрельчатые окна источали яркий дневной свет, и сейчас здесь даже свечи были не нужны. Массивные кресла, просто невероятный, с порталами почти в человеческий рост, камин, длинный, гладко оструганный и отполированный воском стол с рядами стульев по обе стороны — видно, для важных встреч Совета.

Я даже растерялась в первый миг, позабыв, собственно, о самом кёниге. Пока он к нам не обратился.

— Марлиз, — его раскатистый голос грохнул, словно огромный камень. — В другое время я был бы рад, что ты жива. Но, проклятье, поясни, что происходит? Дознаватель видел тебя в усыпальнице. Решение по тому, кому будет передан твой дом, почти принято.

Я повернула голову к Нортвину и невольно прочистила вмиг пересохшее горло. А он мгновенно обратил своё внимание ко мне.

— Ваше величество, — поклонилась я, стараясь не слишком усердствовать.

Всё же я дочь герцога и жена его соратника. Что ни болтали бы люди. Кёниг смерил меня хмурым взглядом и вдруг взмахнул рукой, подзывая к себе. Марлиз только рот открыла, собираясь было ответить правителю, но пока поостереглась.

— Совсем девчонка, — выдал Нортвин, оглядев меня вблизи. — Не думал, что Вигхарту нравятся такие.

— Я тоже не думала, ваше величество, что всё так получится, — я невольно улыбнулась.

— Я получил письмо герцога с просьбой одобрить ваш развод с предыдущим мужем, который оказался им лишь формально. По сути. Но, признаться, пока не решил, что делать. Вигхарт пропал, и в его подданстве творится невесть что.

— Сейчас важно не это, ваше величество, — решила я не отвлекаться на побочные разговоры. — Важно то, что против вас построен заговор. И вас попытаются убить сегодня на балу.

Кёниг воспринял внезапную весть удивительно спокойно. Словно в покушении на правителя для него не было ничего особо удивительного. Да, пожалуй, к такому он и правда привык. Возможно, даже ожидал, что подобное может однажды случиться.

— Хотите сказать, что вы пришли сюда в пику своему собственному мужу, чьего ребёнка носите под сердцем?

Надо же! И это он уже распознал. Отчего же не чувствует сумеречников рядом с собой? К тому же он, похоже, решил, что это Вигхарт тот самый заговор и сплёл. Неудивительно после того, как фон Таль всё сделал, чтобы выставить моего дракона предателем в глазах Нортвина и его приближенных.

— В пику, вы правы. Но не в том смысле, о котором вы подумали, — спокойно возразила я. — Вашей смерти и смерти вашей семьи желает Филиберт фон Таль.

— Он и меня хотел убить за то, что я помогала Вигхарту, — вставила Марлиз.

— И он избавился от вашей печати, что сдерживала его силы василиска, — я невольно вздохнула. — С моей помощью.

Кёниг задумчиво перевёл взгляд с меня на драконицу и обратно, его тёмные брови угрожающе сошлись к переносице, а глаза налились уже знакомым драконьим сиянием. Зрачок начал заметно вытягиваться. Отчего-то было страшно увидеть его вторую ипостась. Если у дракона-мага, военачальника кёнига, дракон был просто огромным и невероятно сильным, то чего же ожидать от облика дракона-наследника? Да он ту же Марлиз, наверное, одной лапой прихлопнет.

— Вот почему он избегал показываться мне на глаза всё это время, — наконец проговорил правитель. — И всё у него были какие-то отговорки. То дела в поместье, то погоня за Вигхартом, то борьба с сумеречниками. — Нортвин покачал головой. — С ваших слов это всё выглядит вполне правдоподобно. Но всё же и фон Вальд запятнал себя немало.

— Почему вы так решили, ваше величество? — невольно начала я раздражаться. — Потому что так вам докладывал Филиберт? Да, у меня непростое происхождение. Но я не сумеречница, как обо мне говорят. Мои способности, если можно так сказать, противоположны им. Я могу поглощать и перенаправлять их силу. Но не во вред другим драконам. Я не заражаю их, не убиваю…

— Но вы же не будете отрицать, что были связаны с Дагмаром Дункелем? Этому я нашёл очень много подтверждений.

— Была. И даже помогала ему когда-то. Пока не поняла, что это неверный путь. Что он приведёт всех к беде. И тогда фон Таль пожелал от меня избавиться. Потому что Дагмар Дункель — его брат.

— Его брат погиб, — уже не так уверенно возразил Нортвин.

— Это он заставил вас так думать. Он поддерживал связь с ним все эти годы. И создал себе целое войско сумеречников, чтобы выступить против вас, — я невольно говорила всё быстрее и громче. Но спохватилась, добавила: — Ваше величество.

Всё же злить кёнига сейчас, когда моё положение очень шатко, не стоит. Я даже не знаю, где сейчас мой муж, хоть и ощущаю обычную связь с ним через метку. Но я не дракон, чтобы запросто узнать через неё, о чём сейчас думает Вигхарт, что делает и что его тревожит.

— И вы помогли ему избавиться от моей печати… Что-то много той помощи, которой вы якобы не желали.

— Но теперь я сделала то, что давно собиралась. Я помогла Вигхарту остановить Смрад.

— Его невозможно остановить. — Кёниг недоверчиво скривил губы.

— Вы можете убедиться в том сами в любой миг, если останетесь сегодня живы, — я пожала плечами. — Дагмар Дункель мёртв. Но теперь Филиберт, когда освободился от вашей печати, может помешать вам даже выйти из замка. Да, я помогла ему. Но он забрал меня от раненого мужа и грозил смертью. И многое, — я вздохнула, — порой многое от меня не зависит. Как и то, что я просто поглотила вашу метку.

— Совсем? — Нортвин озадаченно потёр подбородок.

— Я не знаю… Наверное.

Вот тут и мне пришлось задуматься. Если я избавила Филиберта от метки, но никуда не перенаправила её энергию… Может ли быть так, что я лишь подавила её, замаскировала? А на самом деле она осталась, просто её сила сейчас заблокирована так, как была заблокирована моя — меткой Кригера. Или, может, она приняла иную форму?

Я помотала головой, стараясь привести мысли в порядок, и кёниг усмехнулся.

— Вам лучше отправить ваших жену и детей в безопасное место. И желательно тайно, ваше величество, — дав мне высказаться, перехватила инициативу Марлиз. — Если Филиберт об этом не узнает до поры, то выдаст себя гораздо легче.

— Выдаст, это конечно. — Кёниг вдруг встал и, обойдя стол, остановился напротив меня.

И тут совершенно неожиданно взял меня за руку. Расправил ладонь, провёл большим пальцем по подушечкам. Я вздрогнула поначалу, а затем замерла, не зная, что делать дальше. Нортвин долго изучал меня — мою энергию. Я чувствовала его силы лёгким покалыванием в мышцах. Всё же он очень силён. Кажется, ему подвластно почти всё. Но для этого ему нужно прикосновение: чтобы ощутить чужеродную силу. Он не так тонко чувствует её, как Вигхарт, который рождён с особым даром изменять её. Кёниг может только подавлять чужую энергию своей.

— Потоки моей печати в вас, — наконец выдал он. — Чувствуете?

Кёниг посмотрел мне в глаза, и мою руку словно бы пронзило горячей длинной иглой. Я невольно вскрикнула, но неприятное ощущение быстро прошло.

— Да.

— Я просто усилил её. Чтобы вы больше не потеряли её в собственных потоках. — Он отпустил меня, а присутствие частицы его внутри меня осталось.

— И что мне с ней делать? Вы не можете… хм… забрать её?

— Зачем? — Он повернулся ко мне вновь. — Если вы и правда утверждаете, что на моей стороне. И что Филиберт уготовил мне смерть от своего взгляда. Что он хотел убить Вигхарта и вас. И даже Марлиз… То в вашей силе вернуть ему мою печать. По уже знакомому вам каналу. Вы ведь мастер выстраивать каналы энергий?

Несмотря на всё, что я рассказала, сейчас его слова звучали вовсе не добро. Словно он оказывает мне огромную милость тем, что ещё не посадил в темницу.

— И как прикажете это сделать, если для этого нужно вновь прикоснуться к фон Талю? А он вряд ли позволит.

— Он ещё не знает, что вы здесь, верно? Филиберта нет в замке, он приедет перед самым балом. Что неудивительно, если он не хочет, чтобы я раньше времени узнал о снятой печати. А вы пойдёте на праздник. Вас оденут так, чтобы он не сумел узнать вас сразу.

— Я помогу подобраться к нему ближе. Отвлеку, — с готовностью вступила в разговор Марлиз. — Наверное, когда он увидит меня живой, то будет очень удивлён. А вам, ваше величество, придётся потянуть время до появления на празднике. И постарайтесь поменьше рассказывать кому-то о наших планах. И о том, что вашей семьи не будет на балу. Среди приближенных к вам людей могут быть подручные Филиберта. Сегодня мы уже встретили таких.

Мы с драконицей обсудили ещё некоторые детали, когда нас отвели — как можно более скрытно — в предназначенные нам покои. Мы не должны были появляться на глазах лишних людей до начала празднования. К счастью, если забыть о всей жути ситуации, те, кто встретили нас в замке первыми, были мертвы.

Тела предателей Нортвин пообещал убрать с той лестницы незаметно, чтобы не поднимать шум раньше времени.

Наверное, я так не волновалась ещё никогда в жизни. Мне то хотелось просто лечь в постель и лежать, положив ладонь на живот, и прислушиваться к новым для меня ощущениям материнства, что крепли с каждым днём. То с невероятной жаждой хотелось поскорее со всем этим покончить и забыть как страшный сон. Хоть не признавать того, что при встрече с Филибертом я вполне могу погибнуть, было бы наивно.

Оставалось уповать на то, что встретить меня на балу у кёнига герцог точно не рассчитывает. И не станет убивать меня прилюдно — а значит, тем самым выдавать себя — раньше, чем на празднике появится сам Нортвин.

Приставленные ко мне служанки хлопотали вокруг до самого вечера. Мне то приносили поесть, то платья на выбор к балу. И откуда они взялись, словно нарочно для меня, оставалось только догадываться. Для кёнига, верно, нет ничего невозможного.

И вот уже подступило время спускаться в подготовленный к празднику зал. Там уже, как рассказали служанки, начали собираться все прибывшие в резиденцию гости. Некоторых ещё ждали, но они подъедут позже. Герцог Филиберт фон Таль, например.

Но никто не знал, что он тоже уже подготовился к Празднику лучше многих.

Одна из помощниц проводила меня вниз. Обо мне не доложил церемониймейстер, меня даже в зал провели через дверь для прислуги — самое неприметное, что вообще можно было придумать. Потому я просто оказалась среди гостей, словно выросла из-под земли. Благо в огромном зале с колоннами — точно как в моём давнем сне, где Дагмара внезапно сменил Вигхарт, — было легко затеряться в тенях и среди богато разодетых аристократов.

Откуда-то из самых глубин замка слабо дотягивался запах приготовленных к пиру блюд. От свечей в огромных кованых люстрах, что свисали с высокого свода, было жарко. А может, это от беспокойства меня накрывало душными волнами.

Я встала за одной из колонн, стараясь не попадать под внимание гостей, и затаилась до поры, ожидая, когда же появится Филиберт.

Зато Марлиз уже притянула к себе внимание всех, кто был приглашён на праздник к кёнигу. Она нарочно оделась так, как подобает приближенной к правителю, ничуть не скрывалась и с охотой отвечала на все расспросы тех, кто пожелал узнать, каким же таким счастливым образом она осталась жива.

В том и была её задача: наделать своим появлением шума, озадачить Филиберта, спутать хотя бы часть его планов. А я пока наблюдала, стараясь справиться с волнением.

Скоро церемониймейстер объявил, что кёниг с семьёй появится чуть позже. Непредвиденная задержка, неотложные дела. Однако гостям должно начать веселье и празднование без него.

Гости, кажется, не слишком расстроились тому, что Нортвин появится неведомо когда. Музыка стала громче, придворные шуты отвесили пару хохм, приведя гостей в полнейший восторг своими короткими сценками о буднях недоброжелателей кёнига. Думается, если нам удастся всё задуманное, очень скоро подобные шутки будут ходить и о фон Тале.

Как только буйное веселье от представления стихло, было объявлено о начале танцев. Пока самых неспешных, предназначенных для того, чтобы расшевелить гостей, сблизить их и положить начало будущему празднованию.

К сожалению, совсем незаметной остаться мне не удалось. Несколько мужчин в зале заинтересовались мной, стоило только высунуть нос из своего укрытия. По виду они были едва ли не придворными аристократами. Меня даже коротко и озадаченно обсудили с собеседниками, судя по направленным в мою сторону взглядам. Но никто, на счастье, пока не стал приближаться. Скорей всего, всех просто интересовало, кто я такая.

И постепенно, когда все преодолели лёгкую неловкость, по залу двинулся первый круг неспешного пока шествия. Пары, держась за руки, направились в сторону ещё пустующего трона, прошли мимо колонн, в тени которых я ещё старалась спрятаться, и смешались в одну толпу вдалеке от меня.

Марлиз не смогла остаться в стороне — конечно же. С незнакомым мужчиной она прошла мимо, но сдержалась, не послала мне даже короткого взгляда. Словно мы с ней вовсе не были знакомы. Однако, завидная выдержка!

Но пока я отвлеклась на неё, невольно любуясь, как она двигается — привычно легко и уверенно, — меня вдруг весьма настойчиво ухватили за руку и потянули на свет. Это оказался как раз один из тех мужчин, что заинтересовались мной чуть раньше.

— Не откажите в танце, мэдхен, — чуть скрипуче проговорил незваный кавалер.

Седоватый мужчина, довольно зрелый, но ещё не старый. Его даже можно было бы посчитать привлекательным. Но вот только и я, и мои мысли были заняты совсем другими переживаниями.

— Простите, но я пока не готова танцевать, эдлер…

— Фон Бейс, — торопливо представился мужчина, не сводя с меня пытливого взгляда. — Обещаю, что не задержу вас надолго.

Затевать скандал я не стала. Лучше сейчас просто влиться в круг танцующих. Потому я перестала упираться и последовала за так напористо пригласившим меня гостем. Он крепко взял мою руку в свою и повёл дальше, выдерживая положенное расстояние до шествующей впереди пары.

— А теперь объясните мне, что моя жена делает на празднике у кёнига, — вновь заговорил фон Бейс почему-то с очень знакомыми интонациями в голосе.

Я даже не сразу сообразила, что же он имеет в виду, настороженная этой “знакомостью”. Покосилась на него — дракон буквально сжигал меня взглядом. И уж это выражение глаз совершенно ни с чьим другим нельзя было спутать.

— Ваша жена пытается предотвратить покушение на кёнига. В то время как её муж куда-то запропастился.

— Муж велел ей оставаться дома. И беречь себя, а не лезть в самое пекло. А уж тем более не приближаться к фон Талю, который невзначай может её убить. У её мужа было очень много забот. И ему стоило немалых усилий, чтобы попасть в замок под видом наверняка теперь обиженного на него графа фон Бейса. Но графу придётся потерпеть под присмотром Бальда до тех пор, пока я всё не решу.

— Ты решишь? — приглушённо прошипела я, сжимая руку Вигхарта крепче и едва вспоминая о том, что мне ещё нужно совершать развороты и поклоны. — Вообще-то я должна вернуть печать кёнига фон Талю! Она во мне.

— Да как бы не так, — с нарочито милой и отстранённой улыбкой протянул мой изменчивый драконище. — Ты сейчас вернёшься в своё укрытие и не двинешься с места, пока я не разрешу. Иначе кто-то рискует всё же схлопотать по заду. Ты давно напрашиваешься!

— Но как ты остановишь фон Таля? — Я чуть наклонилась к Вигхарту, как бы кланяясь. — Он убьёт тебя, как только поймёт!

— Ты забываешь о том, что я остановил Смрад. Конечно, с твоей помощью. И сейчас ты тоже мне помогаешь. — Мой муж загадочно возвёл глаза к ближайшей люстре. — Я уже изучил вязь печати кёнига. И, думаю, смогу её повторить. Она будет временная, но поможет сдержать Филиберта до тех пор, пока за него не возьмётся сам Нортвин. Без опаски.

— Что ты?.. — возмутилась было я, ощутив, как моё запястье и правда покалывает от его вторжения.

Затем Вигхарт просто вернул меня “на место” и, сдержанно откланявшись, покинул, оставив в горячем недоумении и каком-то бессилии. У него есть план, в который я, похоже, всё-таки вмешалась. И нарочно лезть поперёк — значит только вредить. Потому мне, похоже, осталось лишь наблюдать.

За тем, как Вигхарт шествует через зал, а затем непринуждённо о чём-то говорит с Марлиз. Драконица в первый миг растерялась, а затем, кажется, даже обрадовалась, но скоро вернула себе невозмутимо-вежливый вид. Я ничего не слышала, и меня это ужасно злило. Что будет, когда обо всём узнает кёниг?

Но от нарастающего раздражения меня отвлекло весьма сдержанное, почти незаметное появление в зале Филиберта фон Таля. К тому мигу Вигхарт уже далеко отошёл от Марлиз и даже затерялся среди гостей, которые стали стягиваться ближе к герцогу, чтобы поприветствовать его. Мне пришлось подавить страшное желание всё же последовать тому уговору, что мы заключили с Нортвином и драконицей.

Но она, похоже, уже следовала указаниям Вигхарта. Её появление заметно удивило и насторожило Филиберта, и без того, кажется, раздражённого тем, что кёниг ещё не появился в зале. Но деваться ему было, похоже, некуда. Он не мог привлекать к себе слишком много внимания. Не мог вредить бывшей любовнице, хоть в какой-то миг мне даже показалось, что его взгляд налился угрожающей тяжестью. Они просто вошли вместе в очередной круг танца и на время скрылись с моих глаз, заставив переминаться в нетерпении и неведении.

Я даже ждала, что Вигхарт всё же появится вновь и хоть что-то мне объяснит. Но, кажется, я поняла их с Марлиз замысел, когда та очень быстро и гневно пронеслась мимо меня, закончив шествие по залу вместе с Филибертом гораздо раньше положенного.

Гости, привлечённые нарастающим скандалом, загомонили, разогретое было веселье чуть замерло. Похоже, Филиберт, который в тяжёлом раздумье стоял среди всех, кто вопросительно его оглядывал, сейчас решал какую-то очень непростую задачку. Я даже представила, что слышу треск всех его несущихся в пропасть планов.

Герцог неразборчиво для меня огрызнулся на вопрос кого-то из прибывших с ним соратников, а затем широким шагом, на ходу чуть дёргано поправляя ворот, последовал за скрывшейся в одном из боковых ходов драконицей.

Гости открыто загалдели, обсуждая случившуюся, явно нарочитую ссору Марлиз с любовником: об их давних отношениях, конечно же, знали все, хоть и сплетничали только за спинами. И, пользуясь общим замешательством, я тоже ускользнула из зала, надеясь ещё напасть на след так пылко сбежавшей пары.

Но неожиданно в нужную сторону меня повела ощутимая сила мужа. Он как будто нарочно направлял меня через метку, звал беззвучно, но уверенно. И почти не осознавая этого, я добралась до одной из отдалённых комнат, которая, похоже, предназначалась для каких-то нужд прислуги. Уж в больно неприметной части замка находилась. И как только они туда все забрались? Это нужно хорошо знать замок, чтобы помнить о таких закоулках.

— Держи! — донеслось приглушённо из-за двери.

— Ты всё равно умрёшь, фон Вальд! — сдавленно прогудело в ответ.

— Как хорошо, что здесь почти темно, правда?

Я ворвалась в комнатёнку и в дверях едва не сшибла Марлиз, которая выбегала прочь.

— Не вмешивайся! — велела она, словно имела на это право. — Я позову Нортвина.

Я даже не стала ничего отвечать, просто бросилась к тёмному сгустку явно борющихся в сумерках комнаты мужчин. Быстро почувствовала всплески знакомой силы Вигхарта и поняла, что он не справляется с тем, чтобы сплести даже временную печать кёнига. Всё оказалось гораздо сложнее.

— Давай помогу. — Я тоже навалилась на яростно вырывающегося фон Таля, который, похоже, вовсе не ожидал настолько наглой западни.

Он сыпал проклятиями и обещал нам всем скорую смерть. Потому что в этот самый миг его люди устраняют всю стражу и охрану кёнига. Я слушала, конечно, но и о деле не забывала. Но даже огромными усилиями мне не удавалось поймать нити сил фон Таля. Хоть я и ощущала их. Всё же он не сумеречник, и потому воздействовать на него не могла. Не могла причинять вред “чистым” драконам.

— Твоя сумеречная поддержка осталась без сил. Я уже видел сегодня стражников, опустошённых отступившим из них Смрадом, — давил в ответ Вигхарт, прижимая герцога к куче сложенного в мешки тряпья.

— Я не могу, — обратилась я к нему мысленно. — Кёниг ошибся, я не могу управлять потоками драконов. Только Смрада.

— Тогда нам просто нужно его держать.

Но, похоже, подобные меры Вигхарт понимал по-своему. Потому что он просто взял за спинку стоящий неподалёку стул и хорошенько огрел им сопротивляющегося фон Таля по загривку. Герцог дёрнулся и затих.

А я просто упала на тюки, ощущая, что бестолковая борьба с потоками фон Таля очень быстро меня измотала. Всё же мои способности не предназначены для подобного. Всё равно что очень быстро и яростно бить кулаками в ствол столетнего дуба. И если бы Вигхарт всё же не появился на балу, то вернуть печать кёнига герцогу я не смогла бы. И, похоже, так и погибла бы в этот вечер.

— Никогда! Никогда больше не вмешивайся в подобные дела, — часто дыша, проговорил Вигхарт, отпуская неподвижное тело Филиберта.

— Мы оба ошиблись, — вяло возразила я. — Ты тоже не справился бы в одиночку.

— Я просто ударил бы его в спину кинжалом, когда подобрался бы достаточно близко. Хоть никогда раньше никого не бил в спину, — устало пояснил мой муж. — У меня не было других вариантов. Только убить его в тот миг, когда он не ожидает. Ещё, пожалуй, всё же поговорить с Нортвином… Но подобраться к нему оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Еле ноги унёс, когда понял, что в резиденции полно сумеречников. Они просто не пропустили бы меня. Пришлось искать другой путь.

— Для метаморфа это нормально, — усмехнулась я, оглядывая его сквозь мрак искоса.

Он ещё не принял свой настоящий облик. Но я чувствовала его через метку — и пока мне было этого достаточно.

Скоро пришёл и Нортвин. Сам лично, в эту неприметную каморку, где нам всё же удалось задавить — так неожиданно — давно подготовившего переворот фон Таля. Наверное, когда он придёт в себя и осознает, что случилось, то будет невероятно разочарован. Быть огретым стулом в комнатёнке с простынями в мешках — не на такой исход он рассчитывал. Пожалуй, умереть от удара кинжалом и то было бы почётнее.

Как Нортвин возвращал свою печать Филиберту, я уже не видела. Слуги проводили меня обратно в комнату под строжайшим велением моего мужа не спускать с меня глаз и не позволять мне выходить из покоев, пока он не разрешит.

И мне пришлось ждать его почти до самого утра.

Я уже успела собраться ко сну — только чтобы хоть чем-то себя занять, — уже наслушалась от слуг сплетен о том, что Нортвин всё же вышел к гостям и открыл праздник Первых кёнигов прилюдным разоблачением фон Таля и возвращением всех милостей моему мужу.

Однако Вигхарт всё не возвращался, а у меня и сна не было ни в одном глазу. Впору испугаться, что ребёнку подобные переживания всё же не пойдут на пользу. Потому приходилось заставлять себя успокоиться. И мне даже почти удалось уснуть — когда рассвет уже плеснул первое золото по небу. Сквозь нарастающую дрёму я услышала голоса, затем тихие шаги.

— Что ты делал так долго? — пробормотала я, поворачиваясь к Вигхарту, который стоял у изножья постели и стаскивал с плеч нарядный дублет, не сводя с меня взгляда.

— Нам с Нортвином многое пришлось обсудить. Как и с Филибертом, который, похоже, будет казнён. Но кёниг ещё не решил окончательно. Он сегодня даже добр — по случаю Праздника, — мой драконище горько усмехнулся. — Нортвин, конечно, негодовал. И на меня тоже. Но мы, кажется, всё же поняли друг друга… Потом пришлось отлавливать сумеречников по замку. Сложнее поймать подручных фон Таля из обычных людей или “чистых” драконов. Это будет длиться ещё долго. Но это уже не совсем моя забота.

— Ты устал, — зачем-то сказала я, любуясь в тусклом свете просыпающейся зари собственным мужем, который уже скинул рубашку и в одних лишь штанах двинулся ко мне.

На его теле появилось в последние недели несколько новых шрамов. Я теперь замечала их так ясно, словно они горели алым даже в сумерках.

— Думаю, мне ещё предстоит это понять. Но хоть немного отдохнуть я хочу прямо сейчас.

— Но если это всё заканчивается… Что будет завтра?

— Завтра мы вернёмся домой, — уверенно ответил мой драконище. Совершенно непостижимый, невероятно сильный. Тот, кто заполнил собой всю мою жизнь до основания. — Мне ещё нужно будет решить кое-какие дела с Нортвином. Ещё нужно отпустить из плена графа фон Бейса… А затем сразу домой.