Плохие намерения

Глава 3

Дэйр

Я добираюсь до дома после полуночи, руки сводит судорогой из-за долгого тату-сеанса и напряжения. Все, чего мне хочется, это добраться до дома и рухнуть в постель, но когда я открываю входную дверь, то замечаю девушку моего друга. Брайар (прим. Брайар Вэйл и Ашер Келли — главные герои из книги Чарли Роуз «Плохая привычка»). Она скрестила руки на груди, а Ашер Келли развалился на диване. Когда я окидываю его взглядом, парень лишь пожимает плечами.

— Ты же знаешь, какой она бывает, — говорит он в качестве объяснения.

— Черт возьми, Дэйр. Когда ты поймешь, что есть люди, которым на тебя не плевать?

— На что она злится в этот раз? — устало спрашиваю я, бросив ключи на стол и упершись в него ладонями.

— Ты пропустил ужин, — произносит Келли с веселой ухмылкой на лице.

— Твою мать, мне жаль.

Кажется, будто Брайар думает, что я в любой момент могу захлебнуться в океане ненависти к самому себе. Она выдвинула правило: раз в неделю я прихожу к ним на ужин. Но на самом деле у этого «ужина» другой контекст. Она лишь хочет убедиться, что «Дэйр общается хоть с кем-то помимо клиентов и хотя бы раз в неделю питается нормальной пищей, а не фаст-фудом, разогретым в микроволновке». За последние два года этой девушке каким-то чудом удалось проникнуть в мой узкий круг друзей, которых теперь насчитывается четверо. Пятеро, если считать Эдриана — друга Брайар, который неустанно хочет подружиться со мной по какой-то неведомой причине. Этот парень даже не живет в Ривер-Эдже! Хотя с этим можно и поспорить, учитывая, как часто он бывает здесь, в моем салоне, в моем доме. Почему те немногие друзья, которые у меня есть, постоянно находятся рядом, совершенно не обращая внимания на мою любовь к одиночеству?

Брайар печально качает головой. Мне не нравится ее разочаровывать. Она похожа на младшую сестру. Жутко раздражающую, но все же сестру.

— Я провозился со своей машиной и этой чертовой девчонкой…

— Девчонкой? — спрашивает Брайар, оживившись, и я закатываю глаза. — Что это за девушка, как ее зовут?

— Всевышний, дай мне сил. — Стоило держать рот на замке.

— Дэйр, ты познакомился с девушкой? — снова спрашивает Брайар, приблизившись ко мне.

— И для этого ей даже не пришлось напиться? — вставляет свою копейку Эш.

— Иди в жопу. Она просто зашла в салон в поисках работы.

— Хм-м, — бормочет Брайар, склонив голову набок и вглядываясь в мое лицо в поисках малейших признаков лжи. — Но она тебя взбудоражила?

— Успокойся, Брайар. У меня больше шансов встречаться с тобой, нежели с этой девушкой. — Мой ответ сопровождается надутыми губами Брай и убийственным взглядом Ашера. Однако это правда. Я не встречаюсь, как бы банально это ни звучало. Я просто трахаюсь, когда порно и собственная рука начинают наскучивать. И я избирательно отношусь к тому, кого приглашаю в свою постель. Я предпочитаю туристок по нескольким причинам. Во-первых, они никогда не задерживаются здесь надолго. Во-вторых, они не ждут никаких отношений в долгосрочной перспективе — по крайней мере, я на это надеюсь.

Чаще всего такие туристки бывают в Ривер-Эдже проездом. Хорошие девочки, которые ищут плохого парня на одну ночь. На следующее утро они уже спешат обратно к своим холёным парням из Лиги Плюща (прим. ассоциация восьми частных американских университетов, расположенных в семи штатах на северо-востоке США), снедаемые виной. Еще один плюс таких перепихонов — эти девушки не знают ничего обо мне. Не люблю, когда начинают лезть в мою жизнь. Даже Келли не знает всех деталей моего прошлого, а он является моим самым близким другом и единственным человеком, который меня поймет, учитывая его собственное прошлое. В трудный период жизни Ашера я лишь вскользь упомянул о своей прошлой жизни. Корделл и его брат Кэм знают всё, потому что в то время мы уже дружили, но они никогда не поднимают эту тему. Это негласное правило. Каждую ночь события и ошибки прошлого переполняют мою голову. Я не хочу, чтобы это еще и произносили во всеуслышание.

— Просто, чтобы ты знал — я тебе не верю. Но я больше не буду затрагивать эту тему. Пока что. — На последних словах Брайар злобно щурит глаза и указывает на меня пальцем. Это выглядит до жути смешно, потому что она такая же устрашающая, как милый домашний кролик. — Ты сможешь загладить свою вину, если на следующей неделе придешь ко мне на вечеринку, — произносит она, большие голубые глаза полны надежды.

Я издаю стон. Ненавижу вечеринки. Я уже мысленно готовлю себя к вечеринке по случаю Хэллоуина на работе. Все близлежащие заведения устраивают одну большую костюмированную вечеринку в Blackbear. Если я окажусь единственным владельцем бизнеса, который не примет участие, то буду казаться еще большим мудаком в глазах окружающих. Посетить две вечеринки за месяц? Нет уж, спасибо, лучше я пущу пулю себе в голову.

— Эй, ты же знаешь, что я бы не пригласила тебя, если бы это не было так важно для меня, — хнычет Брайар, и я бросаю на нее свирепый взгляд. Она приглашает меня на все вечеринки.

— Ладно, я все же приглашаю тебя, но настаивать не стану.

— Брайар сдала промежуточные экзамены, — поясняет Келли, приблизившись к девушке со спины и сжав ее бедра. Он смотрит на Брай гордым взглядом, и она улыбается ему в ответ. Мне до сих пор непривычно замечать такие изменения в его характере, причиной которых стала Брайар.

— В этом семестре отчислили четырех студентов. Мне удалось сдать все экзамены. Я хочу, чтобы в такой радостный момент все мои близкие были рядом.

— Я обязательно приду, — неохотно, но серьезно отвечаю я.

— Люблю тебя, — говорит Брайар, прежде чем чмокнуть меня в щеку. Эш подходит ближе, подхватывает девушку на руки, и ее ноги обвивают его талию.

— А теперь убирайтесь из моего дома. Я прекрасно знаю, что будет дальше.

— Он злится, потому что не трахался несколько недель, — бормочет Ашер в шею Брайар, шагая в сторону двери.

— Отстань от него, — хихикает она, когда Келли тянется назад, чтобы закрыть за собой дверь.

Он прав. Я давненько ни с кем не спал, и из-за этого превратился в ворчливого придурка. Дело не в отсутствии претенденток. Я просто не нашел ту, что мне приглянется.

Я тут же вспоминаю о Логан. О ее мягких бедрах. Полных губах. Фарфоровой коже. Наверное, я бы с ней переспал. Я хочу этого. Но я не стану этого делать, потому что девушки подобные ей — красавицы с проблемным папашей — это сущий хаос. А хаос — мой криптонит.

Я отгоняю мысли о Логан и решаю принять душ. Я слишком устал, чтобы просто завалиться спать — не пытайтесь разглядеть в этом смысл, — поэтому принялся набрасывать эскизы татуировок. Рисование расслабляет. Это мой способ сбежать от реальности, когда дурные мысли переполняют голову. После наркотиков и алкоголя я пытался заглушить свою боль с помощью творчества. Рисунок — идеальный способ выплеснуть чувства. В самом начале я этого не понимал, но теперь это мой спасательный круг.

Я пробовал себя и в других направлениях. Даже открыл свой кровельный бизнес. Накопил достаточно денег, чтобы основать «Плохие намерения». Когда Ашер вернулся, он возглавил компанию. Технически я все еще владею ею и время от времени подрабатываю на стороне, но творчество поддерживает меня в здравом уме так, как не может ничто иное. Поначалу это срабатывало, потому что я был чертовски зол, и физический труд помогал справиться со злостью и выплеснуть накопившиеся эмоции. Целыми днями я возился с черепицей, борясь с негативом. Но я больше не злюсь. Просто устал. Я знаю, что натворил, и буду расплачиваться за это каждый божий день до конца жизни.

Тридцать минут я без устали рисую за кухонным островком, прежде чем окончательно разочаровываюсь в трех витиеватых соснах, возникших на листе бумаги. Те же сосны, что красуются у меня на предплечье, и которые я рисую снова и снова. Я со злостью отбрасываю карандаш в сторону, как будто бедняга чем-то меня обидел. Так и есть. Это должно было помочь мне успокоиться, очистить голову от дурных мыслей. Заглушить чувство вины. Но сегодня даже сосны мне не помогут. Я не могу понять, почему мне так плохо, избавиться от угрюмого настроения не удается. Поэтому я встаю из-за барного стула и ударяю кулаком по выключателю, прежде чем подняться наверх в постель.

Не успеваю даже подняться по лестнице, как слышу стук в дверь. Кто на этот раз, черт возьми? Готов поспорить, что это Корделл. Кэм возится с ребенком, а Ашер ушел совсем недавно, так что остается всего один человек. Открыв дверь, я обнаруживаю не Корделла.

— Привет, сосед, — говорит Эдриан, его губы расплылись в широкой и глупой улыбке, при виде которой женщины наверняка сбрасывают перед ним трусики, несмотря на то, что он тупой ублюдок. Я бросаю взгляд на рюкзак на его плече и чемодан в руке, прежде чем захлопнуть дверь перед носом парня. Он выбрасывает ладонь вперед, чтобы не дать ей закрыться.

— Я просто шучу! Келли не впускает меня в дом. И, судя по звукам, доносящимся из их дома, это займет некоторое время.

С одной стороны, я не хочу делать что-либо, чтобы обнадеживать его. Эдриан похож гребаный грибок. Он прирос ко мне. Маленький и незаметный. Но я никому в этом не признаюсь. С другой стороны, я просто хочу немного поспать.

— Одна ночь, — предупреждаю я. — Я серьезно. Ты спишь на диване. — Я дергаю подбородком в сторону гостиной. Наверху есть свободные комнаты. Комната Ашера даже обставлена мебелью, но я слишком ценю личное пространство. И, зная Эдриана, если я предложу ему свободную комнату, он воспримет это как приглашение переехать.

— Принято, мой командир.

Я качаю головой. Парень проходит мимо меня, сбрасывает ботинки, снимает штаны и плюхается на мой диван так, как будто это место уже принадлежит ему.

— Чувствуй себя как дома, — бормочу я, хватаю со спинки кресла плед и бросаю в его сторону. Он понимает намек, прикрывая пах.

— Разве кто-то спит в штанах? — Он усмехается.

— В гостях — да, черт возьми. — Я поворачиваюсь к лестнице. — Я ложусь спать.

Мне тепло. Нехарактерно тепло. Эта мысль приходит в голову, когда я просыпаюсь. Потом я вспоминаю, что Эдриан в моем доме. Наверное, он включил отопление. С закрытыми глазами я сбрасываю с себя одеяло, готовясь поспать еще часик, но тут моя нога натыкается на что-то твердое. И это «что-то» ворчит.

— Клянусь богом, если на тебе нет штанов, я тебя побью.

Ответа не следует. Я оборачиваюсь словно в замедленной съемке, и замечаю непринужденного и спящего Эдриана на моей подушке. Я пинаю его достаточно сильно, чтобы столкнуть с кровати на деревянный пол. Он приземляется с глухим стуком.

— Какого хрена?!

— У меня тот же вопрос. Какой идиот забирается в чужую постель?!

— Было чертовски холодно! А тем крошечным пледом можно разве что яйца прикрыть.

— Тебя не посещали мысли о том, что ты мог бы лечь в комнате Эша или, даже не знаю, разбудить меня и попросить еще одно одеяло?

— Почему ты придаешь этому такое большое значение?

— Потому что мне не нравятся спать с другими людьми в одной постели. Особенно с теми, у которых есть член.

— Принято к сведению, — ворчит Эдриан. Когда он встает, я замечаю, что на нем спортивные штаны. Чудеса случаются, мать твою.

После случившегося мне было не до сна. Вместо того чтобы поспать еще час, я решил отправиться в салон пораньше. В любом случае, «Плохие намерения» — это мой второй дом. Здесь есть все необходимое. В том числе несколько часов тишины и покоя перед открытием, которых я лишен в своем собственном доме.

Я просматриваю сегодняшнее расписание и замечаю Логан на противоположной стороне улицы. Она вылезает из машины своего отца, а затем смотрит по сторонам, прежде чем перебежать дорогу. Поначалу мне кажется, что она направляется в салон, но затем я понимаю, что она идет в другое место. Девушка роняет ключи и наклоняется. Каюсь, у нее лучшая задница, которую я когда-либо видел. Тонкая талия, полные бедра и округлые ягодицы. Боже, благослови обтягивающие леггинсы.

Blackbear еще не открыт, поэтому она стучит в дверь. Логан отступает назад, потирая плечи и подпрыгивая на месте, ожидая, пока кто-нибудь откроет дверь. Ее грудь подпрыгивает, и я уверен, смог бы разглядеть напряженные соски, если бы стоял ближе. Словно услышав эти мысли, Логан поворачивается и смотрит на меня. Мы испепеляем друг друга взглядом через стекло. Слишком поздно притворяться, будто я ее не рассматривал. Девушка выдерживает мой взгляд, ветер развевает ее темные локоны. Ни один из нас не отводит глаза.

Дверь открывается, прерывая наше состязание, и выходит Джейк. Логан улыбается в ответ на то, что он говорит, а затем парень придерживает для нее дверь, рассматривая ее фигуру, когда она проскальзывает мимо. Я не могу винить его, потому что только что занимался тем же самым. Но я все равно этому не рад.

Я должен был с легкостью игнорировать ее присутствие. Так и должно было быть. К завтрашнему дню я бы забыл о ней окончательно.

Если бы она не устроилась на работу прямо по соседству.

Ло

Я отворачиваюсь от ледяного взгляда Дэйра, когда меня приветствует новый босс. Я приторно улыбаюсь, когда он открывает для меня дверь.

— Логан? — спрашивает мужчина, и я киваю. — Прошу прощения, я был в своем кабинете. Заходи.

Его голос легкий и дружелюбный, и он намного моложе, чем я думала. На вид ему от двадцати пяти до тридцати лет. Из-под перевернутой задом наперед бейсболки торчат темные волосы. Карие глаза, загорелая кожа. Он похож на серфера. Не совсем то, что я ожидала.

— Меня зовут Джейк, — говорит он и пожимает мою ладонь. Его хватка крепкая, но нежная, а руки теплые.

— Как ты уже понял, я Логан. Но все зовут меня Ло. — Пора бы заткнуться.

Он смеется, все еще удерживая мою ладонь. Я отдергиваю руку, когда понимаю, что вцепилась в него как идиотка. Прекрасное первое впечатление.

— Что привело тебя в Ривер-Эдж?

Я колеблюсь, сбитая с толку вопросом. Откуда он знает, что я не местная?

— Обычно сюда приезжают либо семьи, либо туристы, — уточняет Джейк, почувствовав мое замешательство.

— Разве так очевидно, что я не из этих краев? У меня на лбу есть какое-то клеймо? — смеюсь я.

— Нет. Но ты явно не туристка, раз ищешь работу. И если бы я видел тебя раньше, то точно бы запомнил.

Он подкатывает ко мне? Или я начинаю додумывать?

Джейк откашливается.

— Я хотел сказать, что у меня очень хорошая память на лица.

— Вообще-то здесь живет мой отец, — отвечаю я, прервав неловкий разговор.

— Серьезно?

— Серьезно, — киваю я. — Мой младший брат учится в местной школе, так что я планирую задержаться.

— Так вот в чем дело, — произносит Джейк, хватая стопку бумаг с барной стойки. Это самое непринужденное собеседование в моей жизни. Я не нервничаю и не пытаюсь притворяться. Джейк приятный и гостеприимный, с ним легко общаться.

— Присаживайся, — говорит он, выдвигая для меня стул. — Просто заполни эти бумаги, а я принесу униформу.

Я заполняю заявление, и Джейк приносит две белые футболки с логотипом Blackbear — одну с длинными рукавами, другую с короткими — и фартук. Я переодеваюсь в туалете, затем Джейк делает фото моего удостоверения личности и кратко рассказывает о сути работы. Вскоре появляется Саттон. При виде меня ее губы расплываются в улыбке.

Остаток дня проходит без сучка и задоринки. Посетителей не так много, поэтому у нас нашлось время, чтобы поболтать и познакомиться получше. Я узнаю, что Саттон веселая и бойкая. Бывает, вы встречаете человека и интуитивно понимаете, что он добрый и искренний. Так произошло с Саттон. Я также узнаю, что Джейк, вероятно, на целых восемьдесят процентов является причиной быстрого процветания бара. Ежедневно поклонницы приходят сюда и занимают большую часть столиков. Они пялятся на Джейка и фотографируют его, когда он этого не замечает. Полагаю, его влияние велико, но я еще не поняла, почему.

Моя смена заканчивается в шесть вечера, солнце село, и улицу окутала темнота. Я предлагаю остаться на ночную смену, потому что она самая выгодная, но Джейк лишь смеется и отправляет меня домой. Кажется, он считает, будто я шучу. Это не так.

Я считаю свои чаевые в комнате персонала. Заработанная в четверг днем сумма приятно удивляет. Девяносто баксов, неплохо.

— Расскажешь о Джейке? — спрашиваю я Саттон, которая сидит в кресле, закинув ноги на маленький столик. — Он местная знаменитость?

— Раньше он был профессиональным сноубордистом.

— Ого, — произношу я в недоумении. Это место совсем не похоже на Окленд (прим. Популярное туристическое место для горных лыж и сноуборда).

— О, совсем забыла. На следующей неделе ты идешь на ежегодную корпоративную вечеринку в честь Хэллоуина. Это обязательно, — сообщает мне Саттон.

— Можно я надену кошачьи ушки и назову это своим костюмом? — У меня нет ни денег, ни желания придумывать стоящий образ.

Саттон выпучивает глаза и кажется оскорбленной до глубины души.

— Определенно нет! Приходи ко мне домой после работы в следующую пятницу. Кажется, у моей сестры до сих пор остался костюм Салли из «Кошмара перед Рождеством» (прим. Салли — влюбленная в протагониста девушка в «Кошмар перед Рождеством». Она является творением доктора Финкельштейна). Либо он, либо гигантский хот-дог. Тебе выбирать. Я могу одолжить его тебе.

— Давай Салли, — смеюсь я. — Люблю этот мультик. — Это одно из немногих хороших воспоминаний с родителями, которое у меня осталось. Генри арендовал кассету на Рождество, что вызвало бурные дебаты о том, был ли это рождественский фильм или же хэллоуинский — кстати, я голосую за оба варианта, — и мы вчетвером улеглись на пол, поедая конфеты и попкорн. Джесс был младенцем. Мне было семь или восемь лет. Оглядываясь назад, я понимаю, что мама была в своем уме, потому что часто и много спала. Тем не менее, по какой-то причине я никогда не забывала эту ночь.

— Значит, решено. Мы выпьем и потусим, — отвечает Саттон, взволнованно хлопая в ладоши.

— Можно я возьму брата? Или приглашены только сотрудники? На вечеринку, я имею в виду. Не к тебе домой, — уточняю я.

— Твой брат учится в старшей школе, верно?

Я киваю.

— Вообще мероприятие для совершеннолетних, но, честно говоря, никто это не навязывает. Просто предупреди его, чтобы он не пытался заказать выпивку.

— Он в этом деле знаток. — Я смеюсь. Джесс, вероятно, придет с бутылкой воды, полной водки или еще какой-нибудь дряни, нежели попытается заказать что-то в баре. Хотя, держу пари, достать запрещенку здесь труднее, чем в Окленде. Дома у Джесси есть друзья постарше, но даже если и нет, то на каждом углу есть бездомный, который с радостью купит выпивку в обмен на доллар или бутылку пива.

Я часто ругаю брата, но на самом деле он очень добрый парень с большим сердцем. Он курит травку и пьет, но в наших краях это норма. Я не знаю ни одного подростка в Окленде, который бы этого не делал. Я просто рада, что он не сидит на таблетках, порошке… крэке или героине. Ничего тяжелого, простая травка. С этим я могу смириться.

Джейк стучит костяшками пальцев по дверному косяку, и я поворачиваюсь в его сторону.

— Ты хорошо справилась, — говорит он с улыбкой. — Еще пару дней, и я поставлю тебя в ночную смену.

— Она уже превзошла половину нашего персонала, — отвечает Саттон, закатив глаза.

— Согласен. Но я должен следовать инструкции, чтобы не вызвать всеобщую немилость. Каждый хочет ночную смену.

— О, слава богу, — говорю я, заправляя прядь волос за ухо.

— Завтра мы снова работаем в одну смену. Хочешь прийти пораньше и позавтракать? Джейк готовит лучшие блинчики в Ривер-Эдже, — предлагает Саттон, толкнув его бедром.

— Чушь собачья. Мои блинчики лучшие в округе, и ты это знаешь.

— Спорно. — Она пожимает плечами.

— Но это правда. Я с удовольствием приду на час раньше и приготовлю завтрак для двух принцесс. У меня же нет личной жизни.

— Еще как придешь, — уверяет его Саттон, прежде чем вернуться в зал, чтобы присмотреть за оставшимися столиками. — Увидимся в десять!

— На самом деле тебе не обязательно этого делать, — говорю я, когда девушка уходит.

— Нет, ты должна прийти. Я буду очень признателен. Мне просто нравится подначивать Саттон.

— Правда?

— Ага. Я уволю тебя, если ты не явишься.

Я скрещиваю руки на груди.

— Серьезно?

— Конечно, нет. Но попробовать стоило.

Я смеюсь и закатываю глаза. Я знаю, что он меня дразнит, но позвоночник начинает неприятно покалывать. Это не похоже подозрение, но все же оставляет во рту неприятный привкус. Дело не в Джейке. Проблема в Эрике. Его манипуляции тоже начинались с безобидных заигрываний. И я никогда бы не подумала, что все обернется таким образом. Ни на секунду. Теперь я отношусь с подозрением к любому доброму и игривому парню.

— Если ты настаиваешь, — отвечаю я, ныряя под его руку, упирающуюся в дверной косяк.

— Не хочу оставаться с Саттон наедине, так что ты должна прийти.

— Я все слышала! — кричит Саттон со стороны кухни.

— Увидимся позже.

Я останавливаюсь посреди улицы на полпути к своей машине и вспоминаю, что Дэйр работает по соседству. Я оглядываюсь. В темноте ярко светится неоново-розовая вывеска «Плохие намерения». Внутри еще есть посетители, но самого Дэйра не видно.

Я бегу обратно через улицу и достаю из кармана пятидесятидолларовую купюру. Открываю дверь, ко мне подходит улыбающийся татуированный парень, но я отмахиваюсь от него, дав понять, что я не клиент. Здесь еще двое парней, делающих татуировки: одного я узнаю, а другого — нет. Дэйр сидит на табурете возле своего рабочего места, заложив руки за голову и широко расставив ноги.

Я подхожу прямо к нему. Когда он наконец замечает меня, то никак не реагирует. Не похоже, что ублюдок шокирован моим присутствием.

Я наклоняюсь, приближаясь к его уху, и шепчу:

— Мне не нужны твои деньги.

Его глаза слегка расширяются, но он не шевелит ни единым мускулом, руки все еще сцеплены за головой. Но я захожу дальше, чем он в тот раз в машине — засовываю деньги под резинку его боксеров. Дэйр вскидывает бровь, когда мои пальцы касаются теплой кожи его паха.

Я отдергиваю руку и ухожу, не проронив больше ни слова. За спиной раздаются проклятия, свист и смех. Не знаю, как отреагировал Дэйр, потому что я не оглядывалась.

Я возвращаюсь домой, брата и отца нет. Решаю отправить Джессу сообщение.

Я: Где ты?

Джесс: Учусь.

Я: Лжец.

Джесс: Ну, эта девчонка действительно умеет пользоваться своей головой.

На долю секунды я замешкалась, пытаясь разобраться в двусмысленности его сообщения. Вскоре Джесс присылает фотографию светловолосой девушки, склонившейся над книгой, вокруг нее разбросаны блокноты и карандаши. Она не подозревает, что Джесс сделал снимок.

Я: Не пугай меня. Кстати, я оставила тебе несколько баксов на столе. Скорее всего, я рано вырублюсь. Будь осторожен.

Джесс: Хорошо. После наступления темноты этот городок чертовски мил.

Я: Заткнись.

Джесс: Мне понадобится пистолет, если ты хочешь, чтобы я выжил на этих улицах.

Я: Так, я спать.

Джесс: Убедись, что ты заперла дверь. Я слышал, здесь участились ограбления.

Мелкий придурок. Я смеюсь над его сообщениями и бросаю телефон экраном вниз на кровать. Начинаю стягивать рубашку через голову, но через секунду раздается звонок телефона.

— Если ты звонишь, дабы сообщить, что тебя похитили и требуют выкуп, скажи своему похитителю, что он выбрал не того ребенка. У нас нет денег.

— Ты бы не нуждалась в деньгах, если бы вернулась ко мне.

Мой желудок скручивается узлом, когда я слышу голос из трубки. И хотя я точно знаю, кто это, я отдергиваю мобильник, чтобы взглянуть экран. Это не тот номер, который я запомнила. Он отображается как «скрытый».

— Как ты узнал мой номер?

— И это все? А как же «Привет, Эрик!», «Я скучала, Эрик»?

— Что тебе нужно? — спрашиваю я, пытаясь казаться жесткой и невозмутимой. Не хочу, чтобы он понял, что все еще влияет на меня. Эрик чувствует страх за километр.

— Я хочу, чтобы ты вернулась. В мой дом. В мою постель.

Я не могу не рассмеяться. Он действительно сошел с ума.

— Этот корабль уплыл, Эрик. Кроме того, твоя кровать недостаточно большая, чтобы делить ее со мной и с женой.

— Она ушла.

— Чушь собачья, — выплевываю я.

— Она… далеко. Она обратилась за помощью. Как только ей станет лучше, она съедет в собственное жилье.

Хочется верить, что это правда, но я не верю ни единому слову Эрика.

— Где Кайден? — тихо спрашиваю я.

— Здесь. Со мной, конечно же.

У меня колет сердце, когда я думаю о Кайдене. Двенадцатилетний мальчишка оказался втянутым во взрослые игры. У меня перехватывает горло, когда я думаю о том, как он, должно быть, скучает без матери. Я знаю это лучше, чем кто-либо. Самым трудным в расставании с Эриком было прощание с Кайденом.

— Он скучает по тебе, детка. Мы оба, — мягко произносит Эрик. Этот способ он приберегает на те случаи, когда понимает, что начинает проигрывать. Но на этот раз его сладкие мольбы не сработают.

— Я тоже по нему скучаю, — отвечаю я, мой голос дрожит. — Но ты заблуждаешься, если думаешь, что я когда-нибудь вернусь к тебе. — Я вешаю трубку прежде, чем он успевает ответить, а затем впиваюсь взглядом в грязный ковер. Я втягиваю носом воздух, пытаясь избавиться от чувства вины, которое грозит поглотить меня целиком.

У меня был случайный роман с женатым отцом ребенка, которого я нянчила. Я жалею о многом, но больше всего — о Кайдене.