Почувствуй

Глава 30.

Ива

— Чёрт, — тихо ругаюсь и посасываю кончика указательного пальца.

Мне просто нужно мелко нарезать зелень. Даже с этой элементарной задачей по нормальному справиться не могу.

Подхожу к раковине и сую палец под струю холодной воды. Кажется, всё в порядке. Вовремя среагировала, иначе точно пришлось бы ехать в больницу и зашивать.

Готовка — не мой конёк. Но сегодня я решила сама организовать ужин. Никаких доставок и услуг повара.

У меня уже почти всё готово. Я старательно следовала рецептам и, к счастью, ничего не подгорело.

Быстро заклеиваю палец пластырем и возвращаюсь к зелени. Стараюсь быть аккуратной, но это сложно, потому что мысли уносят меня в прошлое. В тот вечер на выставке. Это было не просто испытание, а наказание. Жестокое. До сих пор прийти в себя не могу.

Не знаю, откуда взяла в себе силы доиграть до конца роль влюбленной счастливой дурочки. Не знаю, как смогла ни разу не сорваться, чтобы не посмотреть на Наиля. Я будто балансировала на лезвии ножа. И Макс… Он всё это делал нарочно: поцелуи, откровенные прикосновения.

Мне стыдно. Мне больно. Я чувствую вину перед Наилем.

Сложно. Тяжело.

Я хочу, чтобы всё это поскорей закончилось. Хочу получить документы о разводе, подписать их и наконец-то стать свободной.

Но игра пока что продолжается. Я не рискую. Продолжаю делать вид, что всё ок и у меня никого нет. И плевать, что Макс догадывается. У него нет никаких доказательств. Чистосердечного от меня он, конечно же, не дождется.

На секунду прикрываю глаза. Моя жизнь превратилась в квест хождения по минам. Один неверный шаг и всех нас разорвет на кусочки.

Ты справишься, Ива. Справишься. Всё будет хорошо.

Замечаю в окне джип Смолина. Он выходит из него и с кем-то говорит по телефону. Выглядит всё таким же довольным жизнью.

Продолжаю заниматься своим делом. Выключаю духовку. Осталось только закончить с салатом. Не то что бы я ужин решила специально подгадать к возвращению Макса, но мне не сложно накрыть и на него.

— Ты умница, Алин. Как всегда, всё оперативно сделала, — доносится до меня воодушевлённый голос мужа.

Невольно закатываю глаза. Имя Алины в нашем доме начало звучать с поразительной частотой. Она давно работает на Смолина. Я ни раз ее видела, но только в последнее время эта Алина стала чуть ли не третьей в нашей пришибленной семейной жизни.

— Привет, — здоровается со мной Смолин.

Он не подходит ко мне. Не обнимает, как это часто делал раньше. Остается стоять на пороге кухни. Я должна радоваться этой дистанции, что неожиданно установилась между нами. Но не могу. Она возникла ровно после выставки Миры. Вряд ли это можно посчитать хорошим знаком.

— Привет.

— Решила ужина приготовить? С чего вдруг?

— Просто захотелось, — пожимаю плечами и отправляю нарезанную зелень в тарелку. — По-моему, получилось сносно. Хочешь рискнуть попробовать?

— Давай. Я пока схожу в душ.

Ловлю задумчивый взгляд Макса. У меня от него мурашки. Не самые приятные. И сердце напряженно тук-тук-тук.

Выдыхаю, когда Смолин уходит. Беру себя в руки и занимаюсь сервировкой. Прошлое официантки дает о себе знать. Всё еще помню, что и где должно лежать. А ведь прошло столько лет. Но я всегда была прилежной ученицей и мне порой даже нравилась моя работа.

Пробую маленький кусочек окуня. Он получился просто изумительным. Я абсолютно довольна результатом.

Когда Макс возвращается стол уж накрыт. Я наливаю и ему, и себе немного вина. Он наблюдает за мной, я моментами — за ним. Напряжение снова начинает витать в воздухе. Но я не понимаю, оно реальное или я себе его только придумала?

Сажусь за стол. Несмотря на то, что во время готовки мне приходилось всё пробывать, чувство голода никуда не делось. Я с удовольствием принимаюсь за ужин. Макс, наоборот, не спешит. Он только попивает вино и ковыряется вилкой в окуне, буквально раздирает нежное мясо и превращает в одно сплошное месиво. Лениво и скучающе. Иногда неприятно постукивает зубцами по поверхности тарелки.

Меня это не обижает. Нет. Меня злит то, как Макс относится к плодам моего старательного труда.

— Если не нравится, можешь просто отставить тарелку в сторону. Я не заставляю тебя хвалить мою стряпню, — я даже не пытаюсь сделать тон своего голоса мягче.

— Да нет, нравится. Всё выглядит неплохо. Просто что-то нет аппетита, — Макс допивает свою порцию вина и откидывается на спинку стула.

Не обостряй, Ива. Не обостряй. Просто дыши .

— Что-то случилось? Проблемы на работе?

Макс слегка ухмыляется и тянется за бутылкой.

— Случилось, но ситуация контролированная. Разберусь.

Не могу избавиться от ощущения, что в его ответе спрятан еще один подтекст. Ёрзаю на своем месте. Хочется сбросить с плеч напряжение, но оно уже пробралось под кожу.

— Как твоя шея? — решаю сменить тему. — Массаж еще нужен?

Я знаю, что для Макса массаж — это синоним слову секс. Которого, кстати, у нас нет. Меня этот факт не огорчает, а скорей настораживает. Настораживает то, что Смолин ведет себя нетипично.

— Шея в норме. Массаж не нужен. Спасибо.

Перевожу взгляд в свою тарелку. Желудок всё еще нуждается в еде, потому что в последнее время с нормальным питанием у меня проблемы. Из-за стресса. Но отправить в рот вилку не могу. Приходиться пересиливать себя.

— Ты на открытии бутика будешь? — делаю еще одну попытку развить хоть какой-нибудь разговор.

— В последнее время у нас много актива в жизни добавилось. Тебе так не кажется?

— Если не сможешь, не проблема.

— Нужно с Алиной сверить расписание.

— А что? Может не отпустить? — поднимаю голову, смотрю на Макса и мило улыбаюсь, почти невинно.

Он слегка прищуривается, снова наполняет свой бокал, делает глоток. Наш зрительный контакт, почти поединок, длится-длится-длится.

— С чего вдруг такой вопрос, Ива? Если бы не знал тебя, решил, что ты ревнуешь.

Прыскаю. Это получается ненамеренно. Прикрываю рот ладонью и стараюсь проглотить смешок.

— Это точно не ревность. Просто имя твоей Алины в последнее время звучит так часто в стенах нашего дома. Алина то, Алина это. Наверное, очень ценный сотрудник, да?

— Безусловно.

— Преданная, умная. Кофе сделает, расписание составит и… постель боссу погреет. Смолин, удвой ей жалование. Таких сотрудников нужно ценить.

— Почему ты сразу говоришь о постели? Если я ценю свою подчиненную, значит обязательно должен ее трахать?

— Нарушением субординации сейчас никого не удивишь, — пожимаю плечами. — А если оно еще и обоюдное… м-м-м… вообще прелесть.

— Знаешь, малыш, те люди, которые везде видят измену, сами чаще всего оказываются неверными.

Напряжение просачивается еще глубже. До костей. Сердце не просто стучит, а бьет в ребра.

— Может, таких людей просто гнать надо, что скажешь?

Макс допивает второй бокал вина.

Я жду ответа, но Смолин на него не расщедривается, чем еще сильней пугает.

— Пойду еще немного поработаю в кабинете. Спасибо за ужин.

Когда остаюсь одна за столом, чувствую, как меня понемногу начинает накрывать паника. До этой секунды сложность моего плана заключалась лишь в том, что мне приходилось врать и изображать из себя дурочку. А теперь… Теперь ситуация выходит из-под контроля и становится непредсказуемой.

Что сейчас творится в голове у Макса я могу только догадываться. И это пугает. Очень.

Отодвигаю от себя тарелку и достаю из домашних брюк смарт.

После выставки мы с Наилем никак не контактировали. Я позволила себе поверить, что мы продолжаем и дальше осуществлять наш план. А сейчас мне кажется, что Макс втягивает нас в свой.

Открываю диалоговое окно. Быстро печатаю Наилю сообщение:

«Ты будешь на открытии?»

Намеренно пишу сухо, чтобы обезопасить и себя, и Наиля.

Жду ответа. Но его нет. Наиль был в сети сегодня рано утром и больше не заходил.

Продолжаю ждать, пока прячу ужин в холодильник.

Жду, пока навожу на кухне порядок.

Жду, пока принимаю душ.

Жду, когда ложусь в кровать.

Зеленый кружочек возле фотографии Наиля так и не появляется.

В душу просачивается тревога.