Под слезами Бостона. Часть 1

Глава 26. Повод для избранного

В слезах и истерике с трудом отыскиваю свою машину и вваливаюсь в салон. Меня колотит от холода, но сильнее – от того, что я сделала.

Как я смогла? Откуда смелость?

Разве это была я, которая сняла перед Эзрой свитер? Я, которая оголила живот? Серена, которая спустила джинсы и показала человеку, который предал ее, свою израненную душу?

Я все-таки продала ее демону. Иначе этот поступок объяснить невозможно.

Нижняя губа до сих пор дрожит, а по щекам стекают слезы. Я доверилась не тому человеку. Нужно было как с тем диджеем из Нью-Йорка – исчезнуть навсегда. Не было бы проблем. Не было бы разочарования и отчаяния. Не было бы гребаной истерики и щемящей боли в груди. Почему я ее чувствую? Почему больно так, будто сердце пропускают через мясорубку? И хочется реветь, пока вместе со слезами не вытекут глаза, душа и вся никчемная Серена Аленкастри.

Мне нужно куда-то себя деть. Куда-то, где я не буду одна. Где на меня не посмотрят испуганные глаза Юджина и не накинутся с расспросом. Туда, куда можно «обратиться всегда, если что».

Я возвращаюсь в бар, когда Эзра уже точно покинул его пределы. Не знаю, смогу ли вообще взглянуть ему в глаза. Но, как бы по-идиотски это сейчас ни прозвучало, мне нужен его подарок. Всего на один раз. Распаковываю айфон последней модели и не успеваю фыркнуть от банальности, как из-под крышки выпадает карточка с надписью от руки:

«Мой номер внесен в «Избранные». Не удаляй, пока не выучишь наизусть.

Смотритель за Пандой».

Исчезнувшие слезы просочились вновь. Сжимаю руки в крепкие кулаки и зажмуриваюсь.

Нет. Это какое-то его очередное издевательство.

Пересиливаю себя и беру в руки подаренный телефон, чтобы набрать единственный номер, который на всякий случай решила запечатлеть в себе моя кратковременная память.

– Ты чертовски меня напугала, малышка, – Стенли буквально втаскивает меня в свою квартиру за руку.

– Надеюсь, я не помешала твоему сну.

– Да хрен бы побрал этот сон! Проходи скорее.

Непривычно видеть Стен с собранными в хвост волосами и в домашнем шерстяном халате, но это мило. Как, в общем-то, и ее небольшая квартира, которая чем-то напоминает мою крохотную площадь в Норт-Энд. Только тут больше и без трещин в потолке. И без пожелтевших стен. И без скрипа паркета. Здесь все очень светлое и какое-то новое, но довольно уютное. Никогда бы не подумала, что Стенли любит бежевые оттенки. Прямо как Юджин.

– Вино или ви́ски? – кричит Стен из кухни, пока я разглядываю гостиную.

– Эм… Я не думаю, что нужно пить.

– Тогда вали домой, – отрезает она.

– Вино.

– Есть только ви́ски, – Стенли входит в гостиную, покачивая бутылкой в руках.

– Тогда зачем спрашивала?

– Было интересно признаешь ли ты степень своего эмоционального состояния.

– И?

– Не признала. Какое вино, когда ты стоишь на пороге моей квартиры в слезах? Здесь поможет только ви́ски. Или водка. Плюс огромная грудь Стенли для рыданий, – улыбается она. – О размере груди я не в буквальном смысле.

Она опускается на широкий выступ у са́мого панорамного окна, усыпанный подушками, скрещивает ноги и машет рукой, чтоб я присоединилась. Я киваю и иду к ней, пока Стен наливает нам по порции ви́ски и выжимает туда по кусочку лайма.

– А лед? – спрашиваю я, присаживаясь напротив в гору мягких подушек.

– Эзра убил бы тебя за такие слова, – усмехается она.

– Господи… Он везде, – вздыхаю вслух раньше, чем понимаю это.

– А то я не заметила, – слабая улыбка трогает ее щеки. – Давай хвастайся айфоном. Мне он подарил дилдо.

– Серьезно? – непроизвольно вспыхивают щеки.

– Ага. Сказал, что назвал его Юджин.

– Боже ты мой, – смеюсь и пускаю через нос только что сделанный глоток ви́ски.

– Ты ничего ему не говорила? – прищуривается Стен.

– А когда бы я успела? – утираю нос ладонью и серьезно смотрю на нее.

– Ладно. Не об этом сегодня. И ближе к делу, – Стенли толкает мой стакан своим. – До дна, – она опрокидывает залпом и ждет меня. Я морщусь, но допиваю следом. – Серена, что у вас с ним?

– Ничего. Ты видела, с кем он сегодня ушел. И я видела, как ее грудь в ажурном бра едва умещалась в его ладони.

– Он отшил ее, Серена.

– О нет, – усмехаюсь я. – Не может этого быть.

– Серена, – твердо перебивает Стен. – Он отшил Рэйчел, которую, прости, трахал полгода. Разве это не имеет значения?

– Нет, – я просто не верю.

– А то, что ты была у него дома? А то, что спала у него? Тоже не имеет значения? А то, что ты знакома с его сыном?! Это тебе ни о чем не говорит, мать твою? Никто никогда не знал о Бостоне. Никто!

Либо это действие ви́ски на язык Стен, либо на ее фантазию. Какой еще, на хрен, сын?

– О чем ты? – недоумеваю я. – Бостон? Десятилетний мальчик? Ты о нем?

– О нем, – Стенли уверенно смотрит на меня и даже не моргает.

– И он… – мямлю я.

– Сын Эзры.

– Сын Эзры?

Мозговая активности прибита к нулю. И хотелось бы сослать это на действие алкоголя. Но… Сын Эзры?

Сын?

Эзра отец?

Эзра, который демон, который мерзавец, чей-то отец? И не просто чей-то, а десятилетнего мальчика, который живет с ним. Десятилетнего. Эзра отец не год, даже не два. Десять раз по году. Почти половину моей жизни мужчина, который, я считала, не может позаботиться даже о себе, воспитывает ребенка. И делает это один. Но где же мать? Неужели она бросила их? Или… О Господи… Меня шарахает отрезвляющей молнией.

– Джейд… – выскакивает изо рта.

– Он рассказал тебе и о Джейд? – рокс Стенли выпадает из рук, и остатки напитка разбрызгиваются по полу, но, кажется, ей на это наплевать.

– Нет. Я услышала это имя, когда он бил Шейна.

– Матерь Божья… – Стен подбирает стакан и плескает в него еще ви́ски.

Пазл начинает складываться.

– Стенли… Он говорил, что Джейд убили. Он кричал, что Шейн живет в доме с убийцей, – тихо проговариваю я будто это огромная тайна, и нас могут подслушать. А еще меня не покидает чувство, что я лезу в тайны, которых мне знать не сто́ит.

– Серена, я бы хотела внести ясность в твои мысли, но не могу. Прости. Этот разговор должен состояться не со мной. Тем более я и сама не знаю подробностей истории. Тебе лучше поговорить с Эзрой.

– Он не захочет говорить со мной, – внутри горла скомкалась горечь, и я пытаюсь пробить этот ком очередным глотком алкоголя. – Он даже не захочет меня больше видеть. И, наверное, мне вообще лучше уволиться, прежде чем это сделает он.

– Не говори глупостей, – отмахивается Стен. – Вы оба одинаковые. Упрямые бараны, которые не замечают очевидных вещей. Разве ты не видишь, что он к тебе чувствует? Разве ты не чувствуешь то же самое? Да признай уже наконец, что сохнешь по нему. Признайся не мне, а самой себе. Выпей и скажи прямо сейчас: «Эзра, засранец ты этакий, я люблю тебя, мать твою, люблю. Ты вскружил мне голову. Ты украл мое сердце. Ты и еще раз ты. И ты сводишь с ума своим поведением. Ну так давай уже перестанем творить идиотизм по-отдельности и начнем это делать вместе!».

– Ни. Хрена. Себе. Вот это ты выдала.

– Да, я могу. А теперь твоя очередь.

– Я влюбилась, Стенли, – тихо выдыхаю я и опускаю глаза. – И это дерьмово. Потому что я не знаю, как теперь смотреть ему в глаза. После того, что я сделала.

– Я знаю, что вы переспали. И знаю, что после этого ты сбежала от него.

– Он рассказал тебе? – удивляюсь я.

Не могу поверить, что Эзра обсуждал меня со Стенли. Не могу поверить, что мой поступок вообще зацепил его. Не верю, что могла его этим расстроить. Неужели причиной такого равнодушного поведения в баре был мой уход? Я предполагала, что задену его эго, но не более. Я не думала, что раню его чувства. Не думала, что он вообще может что-то испытывать к такой, как я.

«Я ничего не знал. Я не видел, Серена. Ты из-за этого сбежала? Подумала, что меня это оттолкнет?».

Господи, какая же я дура. Что я натворила? Сама же обнажила свое уродство. Сама ткнула им Эзре в лицо. Да с такой силой, что теперь он точно не сможет смотреть на меня как прежде. Если вообще захочет смотреть.

– Рассказал. И ты не представляешь, насколько сильно задела его своим поступком. Задела его сердце, Серена. А я ведь предупреждала. Я ведь просила тебя быть с ним поаккуратнее. Но ты не поверила. Знаешь, кого бы Эзра из себя ни строил, каким бы заносчивым говнюком ни казался, он все равно остается уязвимым, как и десять лет назад. И теперь, когда ты в курсе, сама решай, что с этим делать: бояться и снова бежать или, черт возьми, остановиться уже наконец и попробовать для начала хотя бы поговорить.

– Мне нужно подумать… Боюсь, я уже все испортила.

– Боюсь, что ты этого не узнаешь, если не проверишь, – улыбается Стен. – И кстати, если ты завтра же не заберешь айфон из бара, я оставлю его себе. Имей в виду.

– Хорошо-хорошо, я тебя поняла.

– Продиктовать номер Эзры? – она играет бровями.

– Он уже его туда внес.

Вспоминаю о маленькой открытке, и по телу пробегает слабая дрожь. Он в «Избранных». И не только в контактах телефона.

– Блин, Панда, ты, черт возьми, можешь сделать его самым счастливым! – восклицает она, будто выдала торжественную речь.

– И ты, кстати, тоже можешь сделать одного человека чуточку счастливее, – прищуриваюсь я.

– О ком это ты?

– Об одном очень романтичном и ранимом парне, который огорчится до глубины души, если ты откажешь ему в свидании.

– О нет-нет-нет, – машет руками и головой. – Нет. Нет и еще раз нет. Не занимайся сводничеством. Тебе это не идет.

– Одно свидание.

– Нет!

– Всего одно! Чего тебе стоит? Юджин очень милый парень.

– Он не соответствует ни одному моему критерию.

– А вот отсюда поподробнее, – внимательно таращусь на Стен, которая допивает ви́ски и закатывает глаза.

– Ну, во-первых, он парень.

– Ты же встречалась с парнями, – усмехаюсь я.

– Это было давно и очень печально. Хотелось бы вычеркнуть из жизни тот опыт, но увы…

– Не все парни одинаковые.

– А, во-вторых, – перебивает Стен. – Он младше меня. Сколько ему? Двадцать два? Двадцать три?

– Двадцать четыре. И возраст не имеет никакого значения!

– Я не встречаюсь с сосунками.

– Никто не заставляет тебя с ним встречаться. Просто сходи на свидание. Дай парню шанс. Позволь ему отвлечь тебя от Кристи́н…

При упоминании имени бывшей Стен дергается и бросает на меня злобный взгляд, который моментально наполняется грустью.

– Сучка, – выдыхает Стенли. – И хватило же наглости заявиться в бар. Стерва.

– Теперь долгое время не заявится, – беру ее за руку. – И, между прочим, благодаря одному, как ты сказала, «сосунку».

– Ладно, – фыркает Стен и прищуривается. – Одно свидание. Не больше!

– Одно свидание.

– Передай, чтоб заехал за мной в четверг в семь.

– Будет сделано.

– И ты отрабатываешь за это мою предновогоднюю смену!

– Сделаю все по высшему классу.

– И подумай насчет Эзры, – теперь уже она сжимает мою руку.

«Не переставала ни на минуту».

Раз уж свершилось вселенское чудо – свидание Стенли и Юджина прошло благополучно, и она даже позволила ему заглянуть сегодня в бар, то почему бы не попытать свое счастье и мне. Тем более в канун Нового года. Может, сегодня Вселенная снизойдет и до меня, подарив крупицу смелости для разговора с Эзрой.

Пять дней он не давал покоя моим мыслям. Пять гребаных дней я прокручивала в голове каждое его слово. Прокручивала, повторяла, переосмысливала. Что помогло в очередной раз убедиться, какая же я идиотка, истеричка и слабачка.

Я сотню раз пыталась набрать его номер. Сотню раз читала имя контакта «Смотритель за Пандой», сотню раз улыбалась и набирала. И столько же сбрасывала, не дождавшись первого гудка. Сотню раз игнорировала косые взгляды и вздохи Юджина, пока нависала над телефоном. И ровно сто раз посылала друга ко всем чертям, когда он сиял лучезарной улыбкой и повторял, что каждый имеет право на шанс.

Имеет. И, наверное, имею даже я.

Поэтому, когда, примеряя лучшую рубашку, Юджин вздыхает в сто первый раз, я не выдерживаю.

– Ты куда? – удивляется он, едва я срываюсь с места.

– Ты добился своего. Еду к Эзре.

– Да я же молчал!

– Но я знаю, о чем ты думал. Твои печальные вздохи говорят громче слов, – в спешке натягиваю ботинки и хватаю шубу. – Надень черную! Стенли оценит.

– Но она не праздничная! – кричит мне в спину, когда я уже выбегаю за дверь.

– Зато элегантная и подчеркивает твои мощные плечи! И ты потрясающе впишешься в ней в атмосферу нашего бара!

Стенли будет в восторге. А если нет, то все равно не сможет отвести глаз от его торса в этой рубашке. Гарантирую.

Заскакиваю в тачку и трогаюсь максимально быстро, чтобы эта мимолетная смелость не испарилась из тела Серены Аленкастри. Чтоб довела ее прямиком до двери той самой квартиры. А дальше уже будь, что будет.

Но я ведь не могу приехать просто так. Не могу постучать ему в дверь спустя пять дней молчания, как ни в чем не бывало. Не могу начать разговор ни с чего. Не могу ведь? Нужен же повод. А последний он оставил на барной стойке, бросив ключи от моей машины прямо к моим рукам.

«Новогодняя акция – все ели со скидкой восемьдесят процентов», – неосознанно вчитываюсь в яркий плакат, дожидаясь зеленого света на перекрестке.

Кажется, Вселенная все-таки на моей стороне, и сама подкидывает новый повод. Кажется, все складывается в мою пользу. И остается только надеяться, что Эзра не захлопнет передо мной дверь.