После измены. Он тебя любит

20

Кузнецов.

Надо же как вовремя нарисовался. Только про этого ублюдка думал. И вот он. Будто по заказу.

Хорошо.

Вера снова застывает. Пару раз дернулась, пытаясь выскользнуть из моих рук, но теперь замерла.

А что такое? Что не так? Не нравится, что один из ее гребаных кавалеров нас застукал? В острый момент.

Ну ничего. Сейчас еще острее будет.

Крепче ее сжимаю. Чтобы уже не важно было, даже если опять задергается, затрясется. Никуда ей не уйти.

Она, конечно, спокойно не стоит на месте. Уже успевает прийти в себя. То вырваться старается, то хотя бы просто мою руку отпихнуть в сторону.

Ни черта, дорогая жена. Давно пора с твоей свободой завязывать. Слишком много тебе позволил. Вижу, вошла во вкус. Но я этот вкус тебе быстро сейчас перебью.

— Руки убери, — повторяет Кузнецов, цедит сквозь зубы.

— А ты кто такой, чтобы мне указывать? — спрашиваю. — Я к своей жене пришел. К своему ребенку. А тебе здесь не место. Понял?

— Таиров, что ты устраиваешь? — подает голос Вера, руку мою царапает, дергается еще сильнее прежнего. — Мы в разводе…

— Это формальность, — обрываю.

Нечего ей дурь всякую в голову вбивать. Сразу пресекаю.

Таировы не разводятся. А то, что я ей тогда дал уйти, просто моя временная слабость. Но выводы уже сделаны.

Менять свое решение не намерен.

— Да что ты, — снова пытается возразить Вера.

— Я тебе объясню, — в глаза ей смотрю. — Лучше тебе меня слушаться. Во всем. Или хуже будет.

— Таиров…

— Сделаю с тобой все, что захочу.

— Это ты с чего так решил? — опять встревает Кузнецов. — И что собрался делать? С матерью маленького ребенка.

— Шел бы отсюда, — бросаю.

— Сперва тебя выведу, — чеканит.

Совсем оборзел.

Отпускаю Веру, потому что разобраться нужно. Раз этот подонок сам валить не спешит, придется проводить.

— Ну давай, — говорю. — Выводи.

Но сперва надо с главным разобраться.

Не стану больше ждать ни секунды.

— Сначала я своего сына хочу увидеть, — отрезаю. — Потом с тобой разберусь.

— Кирюша спит, — замечает Вера. — Не нужно его сейчас дергать. Пожалуйста, Таиров, если у тебя хоть капля совести есть. Просто уйди.

Это она мне? Про совесть? Та, которая от меня ребенка спрятала?

Одуреть.

— Не зли меня, Вера, — рявкаю.

— Совсем мозги заплыли? — рычит Кузнецов. — Ребенка разбудишь. Ты слышишь, что тебе говорят?

Да, слышу я, слышу.

Ей лишь бы повод найти, чтобы меня подальше держать.

Но вообще, ничего из коридора не слышно. Тихо совсем. Видно, и правда мелкий спит. Как раз обеденное время. Кажется, тогда дети и спят.

— Надоел ты, — обращаюсь к Кузнецову. — Лезешь, куда не надо.

Скалится.

— Проваливай, — говорю.

— Ты мне расскажи, что ты сделать хотел, — выдает Кузнецов. — Чем грозился?

Тут проще показать.

Его рожа давно на кулак напрашивается.

Так что больше не сдерживаюсь. Просто держу в уме, что нужно тише действовать. Меньше шума. Ребенок же спит.

Замахиваюсь. И слышу, как позади хлопает дверь. Вера уже замок защелкивает. Только отвернулся — дала деру.

Ну не стерва?