После измены. Он тебя любит

47

— Да причем тут шутки? — пожимает плечами один из мужчин. — Я серьезно. Это нормальная тема, чтобы определить, есть интим за кадром или нет. Когда искрит, значит, ничего нет. А когда ноль эмоций — ну точно что-то замутили.

— Значит, они не мутят, — протягивает женщина. — Так скучно.

— Ладно, ребят, давайте за работу.

— Хоть одно здравое замечание, — бросает Крестовский, а после поворачивается ко мне. — Вера, ты не воспринимай эту чушь.

Он подвигает кресло ближе.

— Присаживайся, — кивает.

И после подтягивает второе кресло. Уже для себя.

Начинается просмотр кадров. Видеть все со стороны очень необычно. Непривычно.

Неужели я действительно так выгляжу? В жизни?

Макияж не такой уж яркий. И губы… странно, однако вызывающий цвет будто «съедается» через камеру. Совсем не выглядит вульгарно.

— Отлично, — заключает Крестовский.

— Ты еще главного не видел.

— Да, вот, зацени…

На центральном мониторе включается тот эпизод, когда я порезалась, а Крестовский прижался губами к моему пальцу.

Это все выглядит… слишком интимно. Неловко.

Лучше вырезать.

— Это надо на заставку! — заявляет Крестовский. — И в рекламу. Мы уже можем ее запустить?

— Я договорюсь.

— Да, крутая идея.

— Сделаем промо.

Слушаю все это с недоумением.

Нет, я, конечно, не специалист. Во всех этих тонкостях не разбираюсь. Но все же…

— А это точно необходимо? — не выдерживаю.

Выглядит так, будто между нами и правда что-то есть.

Даже в моменте ничего такого не ощущалось. Ну мало ли как люди реагируют? Да, не каждый прижимается губами. Но может, нечто такое для Крестовского в порядке вещей?

Однако теперь, наблюдая все на экране, видя, как именно он берет меня за руку, как склоняется.

Харизма Крестовского ощущается через экран.

Выглядит все эффектно, романтично, однако же… нет у нас никакого романа. Зачем же это тогда оставлять?

— Это гвоздь выпуска! — уверенно заключает женщина. — Ну почти. Вот вам еще погорячее и покруче.

Включается другой эпизод. После небольшой перемотки кадров.

И я даже забываю, что мы обсуждали пару секунд назад.

Когда это было? Не понимаю.

В первый момент вообще теряюсь.

Крестовский же меня не целовал. Но на экране происходит именно это. Он склоняется и целует меня, обнимая за талию. Так все выглядит.

Уже потом начинаю думать. Осознавать.

Это же было, когда я поскользнулась. Он меня подхватил, сжал. Склонился очень низко. Почти вплотную к моему лицу.

Видимо, ракурс сыграл. Угол съемки.

Эпизод прокручивается раз за разом. И снято все так, будто мы действительно сливаемся в поцелуе.

— Ну как вам, а? — спрашивает женщина.

— Это надо вырезать, — говорю.

— Что?

Она смотрит на меня как на сумасшедшую.

— Надеюсь, ты пошутила, — добавляет.

— Нет, я серьезно, — выдаю ровно. — Это все… ну мы же не целовались.

— Да какая разница? Пускай зрители решают, целовались вы или нет. Мы этот момент оставим на самое «сладкое». Ну реально. Зацените. Это же очень вкусно выглядит.

— Нет, я против, — качаю головой. — Мы снимаем кулинарное шоу. Не понимаю, зачем вот это все.

— Так в том интрига! Больше запала — выше рейтинг. Или ты реально думаешь, шоу смотрят ради каких-то там рецептов? Крестовский горячий мужик. На него залипают. А ты подогреешь интерес!

Смотрю на Крестовского. В полнейшем непонимании.

— Уберем, — говорит он.

— Что? И ты туда же?

— Уберем, раз Вера против, — спокойно замечает Крестовский.

Выдыхаю.

Все же накануне предстоящего судебного процесса за право опеки такие выразительные кадры в ТВ-шоу мне на пользу не сыграют.