После измены. Он тебя любит

25

Молчу. Перевариваю слова Таирова. Точнее, пытаюсь переварить. Пока не получается. И вряд ли получится.

Нет, он, конечно, всегда таким был. Как танк. Видит цель — и все. Никаких препятствий не замечает. Но чтобы до такой степени нагло себя вести. После измены, после того, как цинично предал меня. И наверняка бы та его интрижка продолжилась. Если бы я его не застала на «горячем». Но вряд ли то был единственный случай. Практически уверена, что одной Снежаной Таиров не ограничился. И вот, теперь он спокойно предлагает мне выйти замуж снова. Еще и с таким невозмутимым видом, будто не то что проблемы не видит. Он еще и одолжение мне делает! Ну надо же…

Нет, кажется, никогда не устану поражаться его наглости.

Мое молчание Таиров трактует на свой лад. Дальше расписывает мне все выгоды моего нового замужества с ним. Будто я всерьез рассматриваю вариант выйти за него снова.

— Ты не переживай так, — говорит бывший муж. — Все твое останется тебе.

Ничего себе. Вот это щедрость.

— Да что там оставлять, — хмыкает. — Вера, я дам тебе гораздо больше, чем ты получала раньше. Ты даже не представляешь, как я поднялся и сколько заработал за эти два года.

А вот это меня тревожит. Такие перемены в делах Таирова мне совсем не нравятся. Больше денег значит больше власти. Больше ресурсов на то, чтобы справиться со мной.

Ничего хорошего такой поворот событий не обещает.

— Будешь жить и горя не знать, — добавляет Таиров.

Да я и так жила нормально. Горя не знала. Пока ты снова не появился.

Тянет выпалить это в сердцах. Но я держусь, пока молчу. Не хочу его провоцировать сильнее.

— Ну что? — бросает Таиров. — Теперь тебе спокойнее? Ну пусть будет так. Я тебе дам вообще все. Понимаешь? Предлагаю…

Нет. Я все же не выдерживаю уже.

— А если мне ничего от тебя не надо?

— В смысле? — хмыкает.

— Я не хочу твоей женой быть.

— Не дури, Вера, — чеканит. — И не выводи меня. Ясно?

Теперь Таиров уже иначе ко мне обращается. Другим тоном. Жестче, грубее.

— У нас двое детей, — мрачно заключает бывший. — Это даже не обсуждается.

— Что не обсуждается? — спрашиваю. — Ксюша взрослая. А Кирюша… я не против, чтобы ты с ним виделся. Можем договориться, найти компромисс, который всех устроит.

— Нет, — холодно заявляет Таиров. — Хочешь, чтобы я своего сына видел только по выходным? Так не пойдет.

— Найдем решение, — говорю. — Ты мне мою жизнь строить не мешай.

— Чего? — рыкает. — Какая у тебя жизнь?

— Моя, — отвечаю ровно. — Личная.

Челюсти сжимает, прямо заметно, как напрягается весь.

— Ладно, Вера, ты видимо, не поняла меня. Сейчас еще раз тебе все поясню.

— Нет, я очень даже поняла и…

— Послушай. Не хватает чего? Я тебе все дам. Как ты хочешь, так и будет у нас. Договоримся. Я согласен.

— Я никак не хочу, — отвечаю ему. — Я не согласна.

— Повторяю, Вера, отцом по выходным я не буду. Это мой сын. Мой наследник. И я буду его сам воспитывать. В остальном — решим с тобой все. Все, чего тебе не хватает, сделаем. Но ты должна главное усвоить. От сына я не откажусь. И лучше тебе принять мои условия. Сразу. Потому все хоть как по-моему будет. Не согласишься сегодня? Ну тогда завтра тебе точно согласиться придется. Не вынуждай меня использовать жесткие методы. Не доводи до греха.

Ну вот Таиров и показывает свое настоящее лицо. А то даже подозрительно было. Что это он такой непривычно мягкий.