После измены. Он тебя любит

64

Крестовский выливает на меня такой поток информации, что становится дурно. Особенно от последних слов про помолвку. Это настолько абсурдно звучит, что у меня в голове не укладывается.

— Подождите, — произношу, с трудом переваривая услышанное. — Как же…

— Подожди, Вера, — усмехается Крестовский. — Ну что ты как чужая? Опять за старое. Так никто не поверит, будто мы жених и невеста. Хотя в этой твоей подчеркнутой вежливости, даже холодности, тоже, что-то есть.

— Извини, — качаю головой, изо всех сил стараюсь собраться, но пока что это едва ли мне удается. — Как у нас может быть помолвка, если мы друг другу никто?

— Ну я бы так не сказал, — слегка морщится Крестовский. — Почему никто? Коллеги. Мы уже отлично сработались. Вон как между нами на камере заискрило.

— Камера, съемки — это одно. А личная жизнь…

— Слушай, Вер, ну ты же умная женщина. Серьезно не понимаешь? — вздыхает он. — Ты знаешь, сколько есть кулинарных шоу? На каждом канале. А знаешь, сколько людей эту скукотищу смотрит? Да это давно никому не интересно. А тут — золотая жила!

В его глазах вспыхивает такой восторг, что мне становится еще сильнее не по себе. Жутковато как-то это все.

— Ты просто представь, сколько рекламного бюджета мы получим. Сколько славы, внимания зрителей. Да твой блог взорвется от новых подписчиков.

Сейчас тяжело поверить, что Крестовский совсем недавно казался мне трезвомыслящим человеком. Адекватным.

Нет, похоже я совсем не разбираюсь в людях.

— Ты сможешь повысить цены на рекламу, — живо продолжает Крестовский. — Еще сильнее раскрутиться.

— Меня другое волнует.

Однако Крестовский любые мои слова напрочь игнорирует. На своей волне продолжает.

— Сначала сделаем вид, будто сыграем свадьбу. Начнём готовить грандиозное торжество. Пусть будет свадьба года! Звезд пригласим, создадим максимальную огласку. А потом… разрыв. Драма. Может быть, ты мне изменишь. Или я тебе. Или по очереди. Ну это мы в процессе разберёмся. Ты только вообрази себе. Развод в прямом эфире. Будем… Как это сейчас называется? Хайповать на полную.

Крестовский смеется. Такой довольный. А мне хочется залепить ему пощечину, чтобы хоть немного привести его в чувство. Только вряд ли этого типа хоть что-то может отрезвить.

— Ну что, Вер? Не молчи, — выдает он.

— Это же обман.

— Что? — кривится, всем своим видом показывая недоумение.

— Обман аудитории. Ваших зрителей. Вся эта фейковая свадьба. Потом развод. И далее… будто мы кино снимаем.

— Ну так и есть, — пожимает плечами. — А ты как хотела? Это шоубизнес, Вера. Тут все так идет. Не спорю, ты красивая женщина. Интересная. Но я не настроен на реальную женитьбу. Мне прошлого раза хватило.

— А я вам ничего не предлагаю. И более того, нам лучше прекратить любое сотрудничество прямо сейчас. Прошу вас удалить видео. Я не давала разрешение на съемку такого материала. Вернее, это же неправда. Тоже. Мы не целовались. Это просто снято таким образом.

— Нет, — неожиданно холодным тоном заявляет Крестовский. — Это все собственность нашей съемочной группы. Никто ничего удалять не будет. И я тебе сильно не советую поднимать шум. Ты все равно ничего не докажешь.

Он вообще резко меняется. От человека, с которым я общалась словно и следа не остаётся. Ни тени интеллигентности. Ничего подобного. Передал мной жадный до славы и денег делец.

— Людям нужна личная история. Что-то помимо этих дурацкий рецептов, — говорит Крестовский. — И что плохого, если мы им это дадим? Тебе даже играть ничего не придется. Свадьба. Развод. Ты все это сама переживала. Просто повторишь. На камеру.

— Нет, спасибо.

— Не решай сейчас. Сгоряча — не надо. Возьми паузу. Поразмысли.

— Нет.

— Вера, — выдает он требовательно, и в то же время с раздражением.

— Ничего не выйдет, — говорю прямо. — Не хочу обманывать людей. Вам лучше найти кого-то другого на роль своей подставной невесты.

— Людям понравилась ты, — снова ожесточается Крестовский. — К тому же, я не собираюсь тратить время на поиски новой пары для себя. Это глупо. У нас уже все отлично сработало. Осталось только использовать момент.

Нервно качаю головой. Собираюсь выйти. Но Крестовский преграждает мне путь.

— Куда ты? — спрашивает хмуро.

— Домой.

— Мы не договорили.

— Так с вами бесполезно о чем-то говорить. Вы же только самого себя слышите.

— А вообще, — вдруг замечает Крестовский, внимательно глядя на меня. — Если так поразмыслить, то никакое согласие от тебя больше не требуется.