Приговоренный жених

Глава 31 Покушение и наказание

Со стыдом должен признаться, что первой на появление Элениэль среагировала Изабелла. Она как раз очень удачно разместилась на мне — лицом ко входу и спиной ко мне. Подробнее описывать не буду. И так понятно. Увидев эльфийку с кинжалом, она вскочила и не попыталась убежать, что было бы вполне понятно, а как разъяренная кошка, с каким-то шипением бросилась на нее. Я похолодел от страха — у той кинжал в руке! Но Элениэль только отмахнулась свободной рукой от моей защитницы, от чего та, как пушинка, отлетела в сторону. И бросилась на меня.

К счастью, эта секундная заминка оказалась достаточной, чтобы я выпал из состояния некоторого ступора и начал действовать. А именно, в отличие от Изабеллы, спасаться бегством. Пытаться, лежа на спине, перехватить руку с кинжалом? Я вас умоляю — это не кино, тут дублей нет и каскадеров, которые могут заменить главного героя на съемочной площадке, тоже. Поэтому я шустро скатился с постели, лишь на какое-то мгновение опередив эльфийку, пытавшуюся достать меня в прыжке.

Хорошо, что здесь принято кровати ставить по центру помещения, а не сиротливо прижимать к стенке, как это было в моем прежнем мире. Так что мне удалось скатиться на пол с противоположной от моей второй жены стороны и вскочить на ноги. Эльфийка было дернулась за мной, но запуталась одной ногой в простыне (мы с Изабеллой уже успели изрядно их смять). Правда, не упала, на что у меня появилась надежда, а двинулась в мою сторону. И очень профессионально — никаких показных финтов или взмахов кинжалом, которые дали бы мне возможность попробовать перехватить ее руку. Хочет просто сблизиться со мной и начать неистово колоть. Это желание сейчас горит в ее немного безумных глазах. А у меня не только ничего подходящего в руках нет, у меня вообще ничего нет. Я, простите, ускользаю от эльфийки, размахивая из стороны в сторону своим достоинством.

Голый мужчина — существо по определению беззащитное. Почему-то представительницы прекрасного пола относятся к своей наготе гораздо спокойнее. А мужик, вынужденный защищаться, когда на нем нет даже трусов, теряет половину своей самоуверенности. И навыков, боюсь, тоже. Потому что пока я только бегаю от Элениэль вокруг стола, кидая в нее то кубком, то тарелкой. Она от них отмахивается или уворачивается. Редкостное везение, что девушка, похоже, тоже почти ничего не соображает. А то бы уже давно меня загнала в угол. Теперь весь вопрос в том, кто из нас первый придет в себя.

Охрана? Какая еще охрана? Кто из гвардейцев осмелится сунуться в шатер герцога ночью, если он там находится с двумя! своими женами, одна из которых там была изначально, а вторая только что продефилировала в столь однозначном виде, что никаких сомнений относительно ее целей нет. А то, что шумно, так и не такие звуки иногда раздаются. Шалун наш герцог. А уж если это и правда драка — то значит, что-то выясняют между собой две принцессы, и пусть с ними его светлость сам разбирается. В конце концов, это он их муж.

И где же моя шпага? Раздевался в такой спешке, впрочем, после трех дней воздержания, вполне объяснимой, что куда-то ее засунул, и не помню куда. И оглядеться не получается — нужно из поля зрения эльфийку не выпускать.

За спиной Элениэль возникла Изабелла с каким-то подсвечников у руке. С криком размахнулась и… Кто же кричит перед ударом? Кричать можно только после, когда противник уже лежит на земле. Эх, Изабелла, Изабелла… Эльфийка молниеносно обернулась и полоснула кинжалом по занесенной для удара руке моей жены. Та отшатнулась, завороженно глядя, как по ее нежной коже заструилась кровь. Убью эту тварь! А вот и шпага, висит на подпирающем шатер столбе. Одним прыжком оказался рядом с ней и выхватил из ножен. Вот и конец тебе, принцесса эльфов!

И она это поняла. Уронила бесполезный теперь кинжал, посмотрела на меня вдруг ставшим осмысленным взглядом, а потом с обреченной, грустной улыбкой грудью бросилась на направленное в ее сторону острие моей шпаги.

А вот реакция у меня отменная. Убрать шпагу в сторону сложности для меня не представляло. Да, хотел убить. И может быть, так и сделаю. Но не тогда, когда она так улыбается, когда у нее в глазах такая тоска, когда, наконец, она сама кидается на мою шпагу. А тут еще и Изабелла крикнула:

— Не надо Ричард! Не делай этого!

Повалил несостоявшуюся убийцу на ковер, связал ей руки за спиной. Эльфийка не сопротивлялась. Только продолжала так же жалко улыбаться. Кинулся к Изабелле. Уфф. Ничего страшного с ней не произошло. Только неглубокий порез, из которого сочится кровь. Смыл ее остатками вина, оторвал от простыни полосу, перевязал.

Так. Что мы имеем на данный момент? Попытку убийства герцогской четы, совершенную третьим членом этой самой четы. Потому как юридически нас в семье не поймешь сколько. Изабелла мне жена по законам Турвальда и невеста по общепринятым правилам. Элениэль мне жена по эльфийским законам и вообще никто по любым другим. Но почему-то все соглашаются с тем, что они обе мои жены. Изабелла — старшая, Элениэль — вторая. И то, что наш эльфийский брак с Элениэль я еще, как это называется, не консумировал, ничего не меняет.

Так что абсолютно права была Изабелла, когда пыталась меня остановить, испугавшись, что я сейчас заколю эльфийку.

А вы слышали, что этот ненормальный герцог Юма, этот омерзительный темный маг убил собственную жену? Да, ту самую красавицу — эльфийскую принцессу Элениэль. Какой ужас!

Не многим лучше и другой вариант — допустить, чтобы случившееся получило огласку.

А вы слышали, что жена этого ненормального герцога Юма, этого омерзительного темного мага пыталась его убить? Да, та самая красавица — эльфийская принцесса Элениэль. Наверняка, он силой принудил ее стать его женой. А может быть, даже насилие над ней совершил. Бедная девушка. Любая на ее месте поступила бы также!

Но и ничего не делать тоже нельзя. Сидим с Изабеллой, думаем. Эльфийка лежит рядом на ковре связанная, слушает. Обсуждаем все сценарии наших дальнейших действий, не стесняясь ее. В конце концов, ее это тоже касается. Да и девать ее сейчас некуда. Внезапно девушка подает голос:

— Мой перстень, — произносит она.

— Что твой перстень? — переспрашиваю. — Отдать тебе его? Тебе только это надо?

— Нет, — качает она грустно головой. — Я не об этом. Ваша светлость, муж мой (Впервые меня так называет, но это меня сейчас нисколько не радует. Таких жен мне не надо!), вы можете надеть перстень и приказать мне никому не рассказывать о том, что я покушалась на вашу жизнь. А потом вы можете позволить перстню наказать меня за этот поступок так, как его магия посчитает справедливым. Только последнее сделайте в присутствии эльфов из моей свиты, чтобы они могли засвидетельствовать перед моим отцом, что все было сделано по нашим законам и никакой вашей вины ни в чем нет.

Надо же! Вот как теперь запела! С другой стороны, никакого иного решения мы с Изабеллой не видим, так что соглашаемся. Да, Изабелла тоже одобрила предложение эльфийки. Мне кажется, что моей жене даже ее немного жалко. Странно. Та ее кинжалом, а она жалеет. А в других ситуациях может быть такой жесткой и непреклонной, что только диву даюсь, откуда такой стальной характер у очень молодой еще девушки. Ей ведь едва за восемнадцать лет только.

Пока суть, да дело наступает утро. И не выспался, и с Изабеллой ничего не получилось. А ведь так мечтал об этих двух вещах. Правда, жив остался, что уже неплохо, так что жаловаться лишний раз не буду.

Мы с Изабеллой оделись, Элениэль оставили в том же откровенном наряде, в каком она и была. Не удержалась моя женушка от этой небольшой и чисто женской мести. Но эльфийка этого, такое складывается впечатление, даже не заметила. Сидит безучастно напротив меня, ковыряет вилкой поданный завтрак. А что? Мне еще и голодным нужно было оставаться?

Приказал собрать в стороне от лагеря эльфов и пригласить туда же моих вассалов, дядюшку, Гуннара и Рагнхильду. Надел перстень. Приказал Элениэль никогда и никому не рассказывать о случившемся. Надеюсь, что подействует. Отправились все втроем на место магического суда и приговора. На эльфийку все пялятся так, что боюсь, как бы зрения не лишись. Ну да, такая красотка и в таком виде! А та идет, опустив голову, никаких эмоций на лице прочитать невозможно.

Выхожу с Элениэль в центр образовавшегося круга. Все ждут, что сейчас будет. Чувствуют, что что-то важное, но угадать не могут.

— За непростительное поведение, недостойное жены герцога Юма я разрешаю брачному перстню присутствующей здесь принцессы эльфов Элениэль вынести ей приговор и наказать в соответствии с законами ее народа! — провозглашаю громко и шепотом добавляю, обращаясь к перстню. — Слышь, ты помягче с ней. Ладно?

Хрен его знает? Вдруг прислушается к моей просьбе? Элениэль, услышав мои последние слова, в изумлении поднимает на меня глаза.

Время тянется, как резиновое. Все, замерев, ждут, что сейчас произойдет. И произойдет ли вообще что-нибудь. А вот я знаю, что перстень меня услышал и, похоже, сейчас усиленно взвешивает на своих весах степень вины Элениэль и определяет для нее справедливое наказание. И вопрос этот, судя по всему, не простой — у него просто мозги плавятся. Могу такое заподозрить, потому что нагрелся он уже так, что начинает обжигать мне кожу. Но я терплю и продолжаю стоять с поднятой вверх рукой.

Наконец из перстня вырывается молния и бьет в грудь Элениэль. Он ее что? К смерти приговорил? Я же просил помягче! Нет, жива девушка. Только упала на колени. Руками оперлась на землю. И вокруг ее ладоней начинает происходить что-то непонятное — вянуть трава. Просто на глазах. Примерно по метру в диаметре вокруг каждой руки получилось. Эльфы дружно издают стон отчаяния. Элениэль с трудом встает на ноги.

Понимаю, что произошло что-то для любого эльфа ужасное, но что именно — понятия не имею. Ко мне подходит один из свиты принцессы. Низко кланяется и произносит:

— Ваша светлость, теперь вам, наверное, этот перстень больше не нужен. Не могли бы вы отдать его мне для передачи королю. Пусть он хранит его на память о своей любимой дочери.

Что? Что значит — «на память»? Так Элениэль же не умерла. Вот — стоит тут рядом живехонькая. А то, что трава пожухла, так и ляд с ней. Все равно уже осень на дворе. И так завяла бы. Или, может быть, этот эльф думает, что я их принцессу не отпущу. Так отпущу. Со всем моим удовольствием.

— Что вы имеете в виду? — спрашиваю. — Элениэль может ехать с вами. По нашим законам, она мне не жена, так что я с радостью ее отпущу.

— Она не может ехать с нами, — с какой-то болью в голосе отвечает мне собеседник. — Она только что была лишена эльфийской магии. Она теперь — изгой. Ей нет места в Эльфаре.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Вот и избавился от Элениэль. Вот и наказал ее справедливо перстень! Так это он меня наказал, получается. Что мне теперь с этой эльфийской «изгоихой» делать? У меня уже Гру, которой пришлось из дома уехать, есть. Но та — не принцесса. Прислуживает Изабелле и вполне счастлива. А эту красавицу с неустойчивой психикой мне куда девать?

Видимо, все мои мысли написаны на моем лице. Потому что Элениэль говорит:

— Не беспокойтесь, ваша светлость, я понимаю, что мне нет места возле вас. Завтра я покину ваш лагерь и никогда не буду вам докучать. Клянусь!

Ладно! Пусть с этой проблемой Изабелла разбирается. Назначила себя сама старшей женой, вот и придется теперь расхлебывать возникшую проблему.

А мне пора на военный совет. Я нашел сразу два способа вернуть себе трон Юма. Первый — почти беспроигрышный маневр, который вынудит преграждающих нам путь наемников выбирать между бессмысленной гибелью или пленом, а второй… Второй — это что-то настолько новое для этого мира, что когда думаю о нем, начинаю зло ухмыляться. Я вас, аборигены вы мои дорогие, познакомлю с самым страшным оружием моего мира. Черным пиаром, передергиванием фактов и фейками в средствах массовой информации!