Развод. Будьте моим бывшим, доктор

Глава 15

Хирург смотрит на меня до того растерянно, что мне становится смешно.

— Только влюблённый мужчина способен так вести себя рядом с женщиной за рулём, — продолжаю серьёзно. — Я тебя раскусила, Игнатьев!

Он давится воздухом и закашливается чуть не до слёз.

— Дань, спокойно, — хлопаю его пару раз по спине. — Я пошутила, не пугайся так.

— Ты меня в могилу сведёшь, — выдыхает он наконец со стоном и на секунду откидывается на сиденье, закрывая глаза. — Ладно, проехали. Вылезай, радость моя, и не забудь — ты сегодня водитель. Так что если анестезиолог будет предлагать хлопнуть коньяка после операции — не соглашайся.

— Ха-ха, очень смешно, — закатываю глаза.

У главного корпуса госпиталя мы расходимся. Я иду по своим делам, хирург — в своё отделение. Вообще-то, я бы с ним пошла лучше… Но мне ещё нужно закончить с бумажками. В кадровом отделе, куда прихожу спустя несколько часов с наконец заполненной медкнижкой, меня встречают не слишком дружелюбно.

— У вас просрочен вот этот анализ, — поджав губы, сообщает мне одна из сотрудниц.

— Прошу прощения, но я его сдавала, — упорно продолжаю улыбаться. — Разрешите посмотреть? Наверное, результат затерялся среди прочих справок.

Перебираю стопку бумажек и отдаю нужную. Губы у кадровика превращаются в тонкую ниточку. Она ещё полчаса старательно ищет, к чему бы придраться, но в итоге всё-таки принимает мои документы — правда, по её лицу вполне можно прочитать, что мне делают громадное одолжение. Эх… надо было коробку конфет что ли принести, что ж я тормоз-то такой…

— Вам нужно получить визу главного врача, — пододвигает мне папку с моим личным делом.

Покорно киваю и встаю. Даня говорил, что главный был на конференции и что он в курсе меня. Но когда это было — я уже с тех пор на больничном успела посидеть.

Возле кабинета главного сидит секретарь — копия дам из кадрового, леди формата «запретить и не пущщать». И губы поджимает точно так же. Я уже готовлюсь изобразить очередную улыбку во все зубы, но тут мне везёт. Дверь кабинета открывается, мне навстречу выходит мужчина в военной форме и накинутом сверху ослепительно белом халате, а за ним следом — Игнатьев.

— О, молодая поросль пришла! — хмыкает главный. — Долго ж вы искали дорогу в мой кабинет, старший лейтенант Добрая!

У меня невольно глаза лезут на лоб. То есть… я, конечно, военнообязанная — как и все врачи — но по званию ко мне ни разу за всю жизнь не обращались.

— Глеб Евгеньевич, — Даниил за его спиной слегка мне улыбается и подбадривающе подмигивает, выходит вперёд, — позвольте вам представить, Агния Станиславна.

— Отлично, отлично, прошу в кабинет, — главный поворачивается к хирургу. — А вы, Игнатьев, идите. Идите-идите, не съем я вашу подопечную, и даже не понадкусываю.

Я старательно не смотрю в сторону уходящего хирурга — наверняка и без этого о нас уже весь госпиталь судачит. Прохожу, как было велено, в кабинет и вытягиваюсь в струнку возле стола, преданно вылупившись на начальство.

— Садитесь, Агния Станиславна, — хмыкает главный, оценив мой вид. — В ногах, как известно, правды нет, согласны?

Позволяю себе дебильную полуулыбку — вроде как согласилась, но без перебора. Протягиваю своё личное дело, врач берёт его, но не открывает.

— И здесь, — постучав пальцем по папке, откладывает её в сторону, — правды тоже нет. А начинать надо именно с правды, правильно?

— «Правду говорить легко и приятно», — отвечаю известной цитатой и тут же мысленно даю себе затрещину. Нашла время умничать!

Но главный усмехается.

— Вот и взвешивайте каждое слово, — показывает, что тоже читал бессмертный роман Булгакова, и откидывается в кресле. — Я хочу знать, что у вас произошло с вашими бывшими родственниками.

В первую секунду меня продирает ознобом. Во вторую — доходит, что он явно в курсе ситуации и ему требуются подробности, которые могу рассказать только я. Ну, в общем-то… справедливо, так ведь? Как любой нормальный руководитель, он должен выслушать все стороны, а потом уже принимать решение.

— Вы можете спрашивать, Глеб Евгеньевич, — немного успокоившись, сажусь ровно. — Я отвечу на все вопросы. Что касается моих бывших родственников — я поймала мужа на измене и потребовала развода. Это его почему-то оскорбило, — позволяю себе лёгкую усмешку. — Но ещё больше это оскорбило его отца.

— Вы сейчас в состоянии развода? — уточняет главный.

— Обычным путём муж разводиться отказался, — пожав плечами, добавляю пару деталей из нашей предыдущей эпичной встречи с Игорем возле ЗАГСа. — В ближайшее время я подам заявление в суд. Не успела из-за травмы.

Главврач задаёт ещё несколько вопросов по существу, но ничего не выпытывает и не устраивает допрос, это скорее… просто деловой разговор.

— Уточните тему вашей диссертации, Агния Станиславна, — он уже открыл моё личное дело и теперь быстро просматривает страницы. — И на каком этапе исследований сейчас находитесь.

Быстро обрисовываю ситуацию. Здесь в нескольких местах он довольно кивает, спрашивает об исследованиях, публикациях, которые у меня выходили, совместной работе с Игнатьевым.

— Ну что ж, Агния Станиславна, — мужчина наконец отодвигает от себя мои бумаги, снова откидывается на спинку кресла, задумчиво смотрит на меня, — я вполне доволен. Вы были со мной честны, так что откровенность за откровенность. Не могу сказать, что я счастлив принять вас на работу. Конфликт с вашим свёкром ничего хорошего не принесёт. Но я вижу потенциал — в вас и в вашей научной работе. В перспективе ставка на вас принесёт больше пользы. Поэтому условие у меня простое: дальнейшие исследования вы проводите под эгидой госпиталя. Вам очень повезло в одном — ваша тема сейчас на взлёте популярности. И под неё могут выделить значительный объём финансирования. Гранты, международное сотрудничество — всё это вполне возможно, — главный смотрит на меня многозначительно, и я киваю.

Это я тоже понимаю, не маленькая. Он хочет привлечь в госпиталь деньги, иностранных специалистов — это повышает репутацию, а за ней и следующие вливания. Задумываюсь на секунду — а не из-за этого ли мой свёкр с бывшим муженьком так не хотели, чтобы я уходила? Хотя что-то не сходится. Зачем тогда репутацию мне портить? Ладно, потом. Попробую проанализировать ситуацию позже.

Ещё меня мимолётно удивляет, что Глеб Евгеньевич так открыто разговаривает со мной, посвящая в детали. Но тут же соображаю, что, вероятно, здесь сделала своё дело рекомендация Даниила. Он ведь что-то такое говорил — что поручился за меня… или что воспользовался какой-то привилегией, которую никогда не требовал. А репутация Игнатьева бежит впереди него.

— В таком случае, Агния Станиславна, рад приветствовать вас в рядах сотрудников нашего госпиталя, — главный ставит размашистую подпись на документе в моём личном деле и поднимается, протягивая мне руку. — Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным и выгодным для обеих сторон.

Я пожимаю протянутую руку и рассыпаюсь в ответных уверениях и любезностях. Повезло местным врачам. Вменяемый руководитель — это, можно сказать, счастье. Хотя… себя я ведь теперь тоже могу причислить к счастливчикам! Расплываюсь в искренней улыбке в ответ на какие-то слова главврача, даже не вслушиваясь особо, что он там говорит.

Мужчина слегка усмехается.

— Я, похоже, понял, чем вы так зацепили нашего нейрохирурга, — говорит вдруг, заставляя меня растеряться.

Прежде чем успеваю что-то ответить, мне отдают личное дело и проходят вперёд, открывая дверь кабинета.

— Можете идти, обрадовать Даниила Антоновича, — вроде он ни на что и не намекает, но меня почему-то бросает в жар.

Не решаюсь ничего сказать, только вежливо прощаюсь и выхожу из приёмной, провожаемая пристальным взглядом секретарши.

Отойдя подальше от начальственного кабинета, сворачиваю и почти выбегаю на воздух. Всё-таки этот разговор непросто мне дался. Понимаю, что действительно хочу только одного — увидеть Даню. Чтобы он опять пошутил насчёт чего-нибудь в своей привычной манере, обозвал меня ягнёночком и…

Чёрт подери! Даже торможу от мысли, пришедшей мне в голову.

Кажется, я начинаю влюбляться!

Это открытие заставляет меня замереть на полушаге. Да, когда-то Игнатьев мне нравился — но очень короткое время, до всех событий, после которых я утвердилась во мнении, что он высокомерный засранец, поставивший себе целью портить мне жизнь.

Он не мог не нравиться. По нему добрая половина меда сохла в своё время. Мне в каком-то смысле повезло. Сначала я была по уши в учёбе и не замечала ничего и никого вокруг. А потом, когда он обратил на меня внимание — влюбиться не успела. Узнала про то чёртово пари, которое он заключил со своими друзьями — как быстро я с ним пересплю. Ну и после этого, понятное дело, ни о каких чувствах, кроме раздражения и злости, речи не шло.

А теперь… теперь… Уф-ф, Агния! Ничем-то ты не отличаешься от всех остальных девиц, которые пускали на него слюни.

Тут же встряхиваюсь, заставляю себя расправить плечи. Нет, похоже, всё-таки отличаюсь. Потому что его отношение ко мне сейчас… Оно точно отличается! Не знаю, какой бы ещё мужчина делал для меня всё то, что сделал и продолжает делать Даня.

Выбрасываю из головы ненужные рассуждения и тороплюсь в отделение. Нашла чем голову загрузить, тоже мне! На работе нужно думать о работе — а я теперь здесь работаю! Радостно улыбаюсь, до меня наконец доходит: меня взяли! Я смогу продолжать исследования, защищусь, получу степень! А свёкр с бывшим пусть утрутся!

В нейрохирургии жизнь кипит. Первое, что делаю — иду к хирургу.

— Даниил Антонович, — постучав, заглядываю в кабинет, и мужчина вскидывает голову, улыбается мне.

— Заходите, Агния Станиславна!

Ух, какой тон строгий! Захожу, прикрывая за собой дверь, и тут же оказываюсь в крепких руках, которые моментально съезжают с моей талии на ягодицы.

— Ах ты!..

— Я успел соскучиться, ягнёночек, — шепчет мне на ухо Даня, прижимая мои бёдра к своим, и я вспыхиваю.

— Да уж заметно! — говорю укоризненно. — Но я вообще-то не за этим!

— А что, страстного секса на столе в кабинете не будет? — в голосе гремучая смесь разочарования и ехидства.

— Без меня! — выдыхаю, отпихивая его, правда, ничерта не выходит. — Сам как-нибудь справляйся!

— Ай-яй-яй, ягнёночек, на что ты меня толкаешь, — Даня язвительно хмыкает. — Нет уж, таким способом я сбрасывать напряжение не буду, лучше до вечера подожду.

До меня не сразу доходит, что он имел в виду под способом, а когда доходит, я… внезапно понимаю, что это дико возбуждает! Фух, я точно извращенка! Потому что стоит только представить, как он, думая обо мне, касается себя… Так, Агния, стоп, СТОП!!!

— И что же это такое пришло в твою очаровательную головку, а, радость моя? — заинтересованно уточняет хирург.

Ни за что не скажу!

Даня явно собирается добиться от меня ответа, но не успевает. Звенит ургентный звонок — это значит, все свободные врачи должны немедленно бежать в приёмный покой. Поэтому с места мы срываемся оба.

Оказывается, по скорой поступили несколько пациентов — крупная авария на магистрали неподалёку. Поэтому ближайшие несколько часов нам становится ни до чего. Я ассистирую хирургу на операции, потом он уходит ещё на одну, оставляя на меня пару «тяжёлых» пациентов. Заполняю кучу бумаг, успеваю познакомиться с частью персонала и старшей медсестрой отделения, в общем, погружаюсь в работу с головой.

Уже под вечер, с гудящей головой, ошалевшая — меня сдёрнули в другое отделение, потребовалась консультация смежного специалиста, а все остальные были заняты — возвращаюсь к кабинету нейрохирурга. В коридорах довольно тихо, что не может не радовать — значит, кризис миновал. Подхожу ближе и слышу из-за приоткрытой двери злой женский голос. Та-ак, ну и кто там?

— Инна, мы не будем это обсуждать, — Даниил говорит спокойно и ровно. — Я сразу объяснил тебе положение вещей.

— Ты не можешь так… Ты обещал!..

— Я ничего тебе не обещал, — твёрдый голос.

Замираю, вслушиваясь.

— Снова побежишь к ней?! — в тоне Инны слышны слёзы. — Что ты на меня так смотришь? Я всё знаю! Ты ей не нужен! Приползёшь потом зализывать раны! И к кому приползёшь — ко мне!

Тишина, густая, гулкая…

— Чем она лучше меня?! Чем?!