Развод. Будьте моим бывшим, доктор

Глава 26

Спрятаться мне негде. Да и бесполезно. Даня моментально меня замечает. Константин ещё что-то делает, роется в карманах, а хирург, уже не обращая на него внимания, в несколько шагов оказывается рядом. Заглядывает в глаза.

— А я вот… за ужином заехала, — говорю тихо, отводя взгляд.

— Я так и понял, радость моя, — слышу над собой спокойный голос. — Давайте сюда.

Это он, видимо, официанту. Забирает пакет, не даёт мне достать карту, чтобы расплатиться, прикладывая к терминалу свою.

— О, а вы что, встретиться тут договорились? — раздаётся рядом голос Константина. — Привет, Агния. Может, помнишь меня? Мы на одной клинической базе занимались, я с Даном в одной группе был.

— Добрый вечер, — киваю, но общаться с ним мне совершенно не хочется.

— Кость, перешли мне скрины, о которых говорил, — Даня оборачивается к мужчине, придерживая меня за талию. — Прямо сейчас!

— А-а, ну, я… То есть, да, конечно!

Константин тут же лезет в мобильный, а хирург прижимает меня сильнее.

— Ягнёночек, поехали домой.

— Поехали, — шепчу, с трудом сдерживаясь.

Чёрт знает почему в глазах у меня стоят слёзы. Хотя почему чёрт знает?.. Всё ведь просто. Я столько лет обвиняла этого мужчину во всех смертных грехах… А он… всё это время… не просто был не виноват, а ещё и защищал меня от неприятностей, ни словом, ни намёком не показывая, что я к нему несправедлива.

Уже в машине шмыгаю носом и быстро вытираю рукавом влагу под глазами. Даня не спрашивает у меня, в чём дело, только посматривает искоса. Припарковавшись возле дома, разворачивается ко мне.

— Сколько успела услышать?

— Всё, — всхлипываю невольно, снова сжимаю руки в кулаки и невольно охаю от боли.

— Что это?! — мужчина хватает меня за руку, раскрывает ладонь.

— Я… перенервничала, — дёргаю кисть на себя, но её не отпускают.

— Да уж… пойдём, обработаю, — хирург укоризненно качает головой.

Ладони у меня все в подсохшей крови — так давила ногтями, что кожу продавила. На кухне Даня усаживает меня на стул, достаёт перекись. Вздрагиваю, когда прохладная жидкость касается кожи.

— Щиплет? — мужчина тихонько дует мне на ранки, поднимает глаза. — Любимая, пожалуйста, не расстраивайся так! Знаю, это всё очень неприятно и противно… Но зато у нас теперь есть всё, что нужно, чтобы прижать Игоря и не дать ему навредить твоей матери. Он за всё ответит. Я завтра свяжусь с Ксенией Владимировной, она подскажет, как преподнести информацию Свиридову и его адвокату, чтобы они пошли на мировое…

— Причём здесь Игорь? — спрашиваю хрипло.

— Ты же расстроилась из-за… — Даня смотрит на меня непонимающе.

— Ты… Ты… — гляжу на него во все глаза, — серьёзно думаешь, что меня сейчас волнует этот слизняк?! А не то, что я все эти годы винила тебя в… — задохнувшись, замолкаю.

— Солнце моё, — вздыхает Даня, — ну какая теперь разница? Я тебя любил и люблю, это не изменится. Ты что, думаешь, всё это время я ждал от тебя извинений? Они мне не нужны. Ты не виновата, тебя ввели в заблуждение, а я сознательно это заблуждение не развеивал. Может, конечно, это была моя ошибка… Но кто не ошибается?

— Знаешь что? — говорю медленно, не отводя от него взгляда. — Я… пожалуй, выйду за тебя замуж.

На его лице расцветает такая счастливая и одновременно абсолютно мальчишеская улыбка, что я не могу удержаться. Всхлипнув снова, тянусь к нему и обнимаю этого невозможного мужчину, закидывая ему руки за шею.

— Звучит как угроза, — слышу смешок, Даня фыркает мне в волосы.

— Ах ты!..

— Нет-нет-нет, счастье моё, я просто пошутил, — он крепче прижимает меня, и я утыкаюсь носом ему в плечо, зажмуриваюсь, смаргивая невесть откуда взявшиеся слёзы. Что-то у меня в последнее время с нервами нехорошо…

Ох, мать моя женщина!

Таблетки!!!

Дёргаюсь, пытаясь освободиться, и мужчина меня отпускает.

— Что случилось? — хмурится, глядя, как я подскакиваю с места и судорожно роюсь в сумке.

— Да где же они, куда я?.. — наконец нашариваю упаковку, вытаскиваю, одновременно трясущимися пальцами проверяю в телефоне календарь и с облегчением выдыхаю.

— Так, ягнёночек, в чём дело? — Даня перехватывает у меня таблетки, смотрит название.

— Я испугалась… — голос у меня слегка подрагивает. — Подумала, что пропустила приём контрацептивов… Фу-ух, не хватало мне сейчас беременности только…

Хирург мрачнеет сильнее, отводит глаза, и я вспоминаю, что он спрашивал меня про детей. Откладываю в сторону телефон и снова тянусь к мужчине, поглаживаю его по плечам.

— Дань, — ловлю его взгляд и улыбаюсь. — Я люблю тебя, хочу за тебя замуж и хочу родить тебе ребёнка… Просто чуть позже.

— Я столько лет ждал, — усмехается он, расслабляясь под моими руками. — Подожду ещё.

— Спасибо, — быстро его целую. — Знаешь, если бы мне про тебя кто-то рассказал, то я бы ни за что не поверила, что такие мужчины существуют. Ну правда, ты же абсолютно нереальный! — замечаю довольную улыбку на его лице, которую он тут же старается спрятать.

— Давай, давай, говори мне, какой я хороший, — Даня поднимается и подхватывает меня на руки. — А я тебя любить буду!

Своё обещание он исполняет с таким рвением, что спустя некоторое время я начинаю умолять о пощаде и просто отползаю от него по кровати.

— Считай, что мы тренируемся, — он утыкается мне в шею, щекочет дыханием.

— Какие ещё… тренировки?.. — пытаюсь отдышаться.

— Разведём тебя, поженимся, защитишься… что там ты ещё планировала? А потом начну делать тебе ребёнка, — обещает хирург. — Вообще из постели у меня не вылезешь!

— Звучит как угроза, — смеясь, возвращаю ему его же слова.

— Это обещание, ягнёночек, — он обнимает меня и удовлетворённо вздыхает. — Ты же обещаешь, что выйдешь за меня замуж?

— Обещаю, — обнимаю его в ответ.

В агентстве, куда мы с Даней приезжаем спустя пару дней, нас ждёт сюрприз. Вместе с Ксенией Владимировной в её кабинете сидит адвокат моего мужа. Как там его… Славин.

Я торможу, глядя на невозмутимого мужчину. Вглядываюсь в каменное выражение лица. Ни одной эмоции в нём не разглядеть, самая настоящая ледышка. Даня тоже не торопится говорить. Он уже передал нашему адвокату все скрины переписки, которые ему прислал Костя. А там…

Я только головой качала, просматривая все эти сообщения. Даже если принять во внимание, что Игорь писал это всё под градусом… Должен же он был соображать, что сам себя может закопать! Но, видимо, я изначально переоценила интеллект своего бывшего.

Интересно, что теперь собирается делать его адвокат?

— Выйти из процесса, — звучит сухой голос.

— Что? — переглядываемся с Даней.

— Вы задали вопрос, — спокойно говорит Славин, и я соображаю, что сделала это вслух.

— Серьёзно? — хирург смотрит на мужчину с лёгким презрением. — То есть вы отказываетесь его защищать?

— Понимаю, как это может выглядеть в ваших глазах, но это решение я принял до того, как в деле появилась новая информация, — Славин переводит взгляд на Ксению Владимировну, и та доброжелательно кивает. — Вопрос не в том, что дело однозначно проигрышное. После первого суда выяснилось, что мой клиент сознательно ввёл меня в заблуждение, предоставил ложную информацию и нарушил закон, подкупив свидетеля, о чём я не имел ни малейшего представления. Я говорю о вашей матери, — адвокат смотрит на меня. — В такой ситуации дальнейшая работа с клиентом для меня невозможна и неприемлема.

— А… почему тогда вы здесь? — удивлённо поднимаю брови.

— Потому что мы с Ксенией Владимировной давно и хорошо знакомы, — пожимает плечами Славин. — Давать вам дополнительную информацию о вашем бывшем муже я не могу, это неэтично, но собирался помочь разобраться с делом вашей матери.

— Андрей Андреевич действительно позвонил мне и сообщил, что хочет помочь, — поддерживает своего коллегу Ксения Владимировна. — Я сознательно пригласила его одновременно с вами, чтобы не тратить лишнее время на передачу информации от одного к другому.

— Конечно, — неуверенно улыбаюсь и киваю. — Извините, что я с подозрением отнеслась…

— Это абсолютно нормально в вашей ситуации, вам незачем извиняться, — спокойно отвечает мне адвокат. — Присядем?

Мы все рассаживаемся вокруг стола и приступаем к обсуждению. Славин действительно никак не упоминает Игоря, сосредотачиваясь только на том, как именно на мать была оформлена новая квартира, как она продала старую и куда вложила деньги. Мои подозрения оправдываются — адвокат сообщает, что инвестиции, о которых говорила мать, имеют очень высокие риски. Я в этом не понимаю ничего от слова совсем, поэтому просто слушаю.

— Понимаете, старшее поколение воспринимает это немного по-другому, — объясняет Славин. — С одной стороны, они с большей опаской относятся к новым для них инструментам вложений и всего остального, с другой — их значительно легче обмануть как раз в силу их финансовой неграмотности. Вашей матери, насколько я понял, было обещано, что после покупки акций она будет ежемесячно получать дивиденды, на которые сможет спокойно жить. Проблема в том, что ни одна компания делать этого не обязана. То есть любая фирма, даже если она обещала своим вкладчикам выплаты, может спокойно сообщить, что политика изменилась — и ничего им не будет, кроме репутационных издержек. И ни один суд не встанет на сторону инвесторов, так как купленные акции по закону не гарантируют дивидендов.

— То есть мама в любой момент может остаться и без денег от продажи квартиры и без процентов с них, правильно? — уточняю устало.

— Всё верно, — кивает Славин. — А если учесть, что квартира, в которой она живёт, является спорным имуществом между вами и вашим мужем, то и с жильём у неё могут быть проблемы. Как я уже сказал, информацию о муже я давать вам не буду. Но в моих силах помочь вывести вложенные вашей матерью деньги. По крайней мере, их большую часть — совершенно точно, это я могу вам обещать.

— Понятно, — смотрю на Даню, который сочувственно мне улыбается. — Я… спасибо вам большое.

— Мы были бы благодарны, если бы вы взялись за это дело, — подхватывает хирург. — Разумеется, ваши услуги будут оплачены.

На это Славин неожиданно… качает головой. По-моему, даже Ксения Владимировна смотрит на него удивлённо.

— Я бы, если это возможно, лучше попросил вас об услуге, — адвокат переводит взгляд с меня на Игнатьева. — Вы оба врачи, это связано с вашей профессиональной деятельностью и, разумеется, полностью законно.

— Конечно, — немного растерянно кивает Даня. — Вам или вашим родственникам нужна медицинская помощь?

— Не совсем родственникам… — уклончиво отвечает Славин. — И не совсем помощь, я… сообщу вам подробности позже, если позволите, — плотно сжимает губы, и мне почему-то кажется, что он чем-то недоволен.

Хотя по лицу у него не поймёшь совершенно.

— Договорились, — хирург протягивает адвокату руку, и тот её пожимает.

— Мы остаёмся на связи, — Славин встаёт, — вы в надёжных руках, — кидает взгляд на Ксению Владимировну, та улыбается ему и кивает.

Мужчина, явно поколебавшись, всё же достаёт из своего дипломата папку с несколькими обычными листами А4, кладёт её на стол.

— Надеюсь, Ксения Владимировна, вы меня извините… Нисколько не сомневаюсь в вашей компетентности, но полагаю, что этот вариант мирового соглашения будет максимально оптимальным в вашей ситуации.

Я успеваю заметить краем глаза, как наша адвокат слегка закатывает глаза и одними губами произносит «зануда». Видимо, они и впрямь хорошо знакомы, так можно себя вести только с другом. Славин же, кивнув всем, выходит из кабинета.

— Ну что ж, — Ксения Владимировна явно довольна и чуть ли не потирает руки, — скрины, которые вам удалось получить, полностью меняют дело! Контакты нового адвоката Свиридова мне Андрей Андреич дал, так что давайте сейчас быстро обсудим, как будем дальше действовать, и, полагаю, ваше второе судебное заседание станет последним!