Роззи. Стать счастливой. Часть 2

19.

Роззи

Ги с Беттани на руках не ушел далеко, дождался нас и рванул следом. Вильгельм вел одному ему известным путем. Основные критерии: близко, безлюдно, крепкие двери. Через пару минут влетели в распахнутую с ноги комнату. Небольшое подсобное помещение с тайным ходом в стене стало идеальным вариантом. Беттани положили на стол, скинув одним махом разношерстное барахло на пол. Она все еще не приходила в себя, главное, жива и здорова.

В единственное мягкое кресло, находящееся здесь по причине поломки ножки и многочисленных дыр на обивке, полулежа усадили Вигмара. Парни споро закрыли дверь. Вильгельм сосредоточенно смотрел на дерево, отваживая всех желающих зайти или найти нас.

У меня тряслись руки от внутреннего напряжения. Опекун открыл глаза, обведя комнату осоловевшим взглядом.

— Мы умерли все вместе? — уточнил он. — Это что, распределительная комната?

Сжатым пересказом поведала последние ключевые события, отслеживая эмоции. После недолгой паузы поставила мужчину перед решающим выбором:

— Могу изменить твою внешность, тогда Вигмар Овиндж умрет для всего мира, получишь шанс начать жизнь с чистого листа. Найдешь Сибиллу, очаруешь, будешь снова рядом с дочерью… Или наперекор судьбе возглавишь могущественный род, со всеми неудобствами и обязанностями… Что скажешь?

Четыре пары глаз, пыль, тряпки, ведра и сломанные стулья молчаливо ожидали решения. Скосила глаза на Бетти, она все еще переваривала силу отца. Кто бы мог подумать, что случайный зверек из трущоб окажется отпрыском такого козла. Нужно будет подробнее узнать о тех экспериментах, ее истинных возможностях, планах на жизнь и примерное расположение лабораторий братства. Зайдем на огонек. Остается открытым вопрос: кто станет следующим настоятелем? Были мысли на этот счет, но потом…

— Не могу, — горько усмехнулся Вигмар, — не могу отказаться от этого проклятого рода… Ты знаешь о матери… Хочу, чтоб таких историй было меньше, — решительно сжал кулаки. — Я больше не буду убегать. Только одна проблема — Режинальд. Он может оспорить главенство.

— Мне обещали, что он не вернется, — осторожно подбирала слова. — А если и появится, всегда можно…гм, стереть память человеку, — пожала плечами, расписываясь в коварных планах.

— Поможешь вытряхнуть гниль из семейных хранилищ?

— Конечно!

Хотела двинуть высокопарную речь об ответственности, да заглохла, так и не начав. Жутко зачесалась рука. Потереть об себя — не помогло. Раздраженно открыла ладонь и увидела, как на коже проступают очертания, превращаясь в рисунок — синий цветок, похожий на крокус. Подруга во снах дала четкие инструкции.

Ритуал скоро начнется. Пора бежать.

— Вигмар и Ги остаетесь охранять малышку. Парни, нужна ваша помощь, — обратилась к Вильгельму и Эддрику. — Король готовит себе новое тело.

* * *

Эддрик

Розалинда сегодня была страшна, как никогда. Куда смотрит Агнесс, потакая безвкусице Блэк? Эллен вырядилась не на много лучше — во фривольное свадебное платье. Еще и стояла, прилипнув к креслу. Впервые я был рад тому, что являюсь калекой. Если бы она могла — села бы на колени, желая пометить территорию. А так приходилось стоять с фальшивой улыбкой.

Кто бы мог подумать, что у женщины может быть такая тяжелая и неприятная рука? Особенно когда эта конечность не может оторваться от твоего плеча, продавливая дыру в костях.

Гилберт с упорством осла долбил отца прилюдно наградить девчонку за свое спасение. Филипп держался, как мог, но удар ниже пояса, упоминание о матери по имени и ее великодушии, достиг цели — король психанул и вскочил, пригласив девицу к трону таким голосом, будто собрался убить на месте.

Блэк медленно ползла к трону, напуганная и воинственная.

Чуть прокатился вперед, чтобы она почувствовала поддержку. Нам еще о помолвке как-то сообщать. Всю ночь думал о случившемся, гоняя варианты и понял, что это было правильное решение. Внутри разливалось странное тепло и уверенность, что все будет хорошо. Выбрал путь — иди по нему до конца. Она не пожалеет, что доверилась мне.

Красочная смерть служанки стала неожиданностью для всех. Не знал, как выразить поддержку, но Розалинда одела панцирь из бешенства, что было видно по глазам, поэтому отошел, чтобы не мешать.

Улыбнулся. Такая маленькая и колючая. Заноза, уверенная в своей правоте и прущая вперед с упорством штормового вихря. Ее хотелось оберегать, когда разумнее было бы уносить подальше ноги.

Вот ведь, глава рода, посмеялся и осекся. Припомнил недавний разговор… Это что, я добровольно на это подписался?!

Дядя ожидаемо был расстроен. Когда собрался выехать и встать на защиту Розалинды, в голове раздался женский голос: «Не мешай. Оставайся на месте.»

Мало ли что говорят чужие голоса в голове!! Невеста моя? Значит и защищать мне! Иначе что за жених такой бесполезный? Однако, неведомая сила обездвижила, давая только иногда говорить.

В голове раздраженно гаркнули: «Сказано: стой на месте, не мешай девочке закалять характер и менять будущее! Надо будет — отпущу».

Когда мог двигался и говорил. Буйство Эллен, Дионисий с его планами, заявление Стефании. Постоянный страх за Блэк… Обстоятельства встряхнули и заставили окончательно открыть глаза.

Не знаю как, когда и почему, но оказывается…

Я люблю ее?

Опустошенный Вильгельм пожал руку. Блэк обставила короля по всем фронтам. Овинджы дохли этим вечером, как от неведомой болезни. Когда она упала рядом с Вигмаром, думал, свихнусь. Розалинда встала и начала действовать.

Люблю эту малахольную и не готов терять!

Осталось всего ничего — покорить собственную жену.

* * *

Эревард

Стефания, стоя за порогом, задержалась взглядом дольше обычного, так и не проронив ни слова, а затем плотно прикрыла двери. Глубоко вдохнул и выдохнул. «Чутье» предупреждало о приближающейся опасности. Внутри все замерло в ожидании.

Усилил охрану, обложив единственный коридор артефактами и подчинёнными. Прислонился спиной к дереву, прикрывая глаза. Перед внутренним взором привычно раскинулось серое марево с горящими точками.

Вздрогнул, когда очередной раз проверил периметр. Ну, что-то такое и ожидал. Сделаю свою работу хорошо.

Создал ментальный канал, осознанно влив половину резерва, подключил всех своих и поджарил им мозги. Без сожаления. Без мучений приговоренных.

— Нас атаковали!! Твои сгорели! — подпрыгнул и бешено проорал, стоявший рядом начальник стражей после послания своих от подчиненных. — Эревард!!! Это измена!!!

— Я знаю, — спокойно кивнул ему.

В паре метров от нас коридор делал резкий поворот. Оттуда уже доносились громкие звуки ожесточенного боя. Секунда, и вторая половина резерва под ноль, куча трупов вокруг. Молчаливое недоумение прорывающихся.

Не мешкая, вогнал кинжал в сердце. Свое. Почти не больно. Сына и Эддрика встречал с улыбкой, сидя на полу.

— Отец!!!! — проорал Вильгельм.

— Не подходи, сынок, — обнимал его взглядом. — Мой принц, — с уважением склонил голову, на сколько позволяли обстоятельства.

Эддрик, в отличии от сына, прекрасно понимал куда идет и против кого. Зло сжимая челюсть, он не скрывал слез. По-военному отдал честь и поклонился в пол, отходя подальше, не мешая проститься.

— Дурачок, — ласково просипел ему, — ты такой же сын, пусть не по крови. Присмотри за ним, потом, чтоб не наделал глупостей, выбрал хорошую жену и был счастлив. Эллен уже пристроил.

— Я все сделаю, отец, — пообещал Эддрик.

— Хватит! Сейчас придет Роззи и поможет! Я позвал лекаря! Держись, отец! — Вильгельм не хотел принимать правду.

— Сын, они сейчас оба заняты и как раз за этой дверью.

— Розалинда обещала догнать, приведя подкрепление! — расширились глаза принца.

Эддрик бесполезно обрушился на двери, нанося удар за ударом. Вильгельм рухнул на пол рядом со мной.

— Папа, как мне тебе помочь? — умоляюще шептал он, раздраженно смахивая влагу, мешающую смотреть.

Резерва не было, поэтому сказал, чтоб он сам залез в мою голову. А перед глазами проносились воспоминания многолетней давности…

Чумазый оборванец, голодный и холодный, третий день сидел в грязном проулке, скрываясь от местных бандитов, которым продал его собственный отец. Да не просто сидел — копил резерв. Правда на голодный желудок это было трудно, но капля за каплей удалось набрать необходимое, чтобы задурить головы, успев перебежать в другое место. Тщательно измазав приметные волосы, он приступил к задуманному. Но все испортил богато одетый придурок, что влетел в его укромное место, без раздумий закопавшись в воняющую кучу отходов.

По самую макушку.

Все решил взгляд — уставший и обреченный.

Грязная тощая ручка показала не верное направление, капля сил сделала внушение, и вот уже дородная нянька бежит в нужную сторону, уводя погоню. Тогда им просто повезло. Наследник сбежал в первый раз, страх перед королем отключил мозги у всего сопровождения.

Хмурый Филипп тихо спросил:

— Почему?

— Слышал твои мысли, — ответил разом уставший мелкий Эревард. — Я тоже устал.

День прошел хорошо. Друзья ели, смеялись, проказничали, лазили по крышам, подглядывали за взрослыми… Словом, вели себя как обычные счастливые дети. Эревард принес клятву на крови, связавшую их на всю жизнь. Филипп забрал оборванца с собой во дворец, после настоял на обучении в академии со всеми вытекающими. Много лет спустя на войне с гномами, юноши сражались спиной к спине, не раз спасая друг другу жизнь. Филипп дал другу самому выбрать себе жену, не сказав ни слова против, когда узнал, что она из простых и без гроша за душой.

— Ты счастлив? — только и спросил он тогда Эреварда.

— Как никогда! — сияли глаза друга.

— Значит и я рад.

Картинки прошлого растворились, возвращаясь на свои места. Эревард посмотрел в глаза сыну.

«Предчувствие просыпалось не просто так — мое время подходило к концу. Я не стал тревожить тебя раньше срока. Все подготовил, в столе письма для каждого из вас. Потом прочтешь.

Филипп был не самым лучшим человеком и королем, но он дал мне шанс жить. Я встретил любовь всей жизни — Луизу, а после у нас появились замечательные дети. За все надо платить, сын. Это был мой выбор. Сделав его раз, никогда не оглядывался назад, отдавая всего себя взамен.

Живи достойно. Стань лучше, чем я. Выбирай правильных друзей, а выбрав, иди до конца.

Передай маме, что она свободна и может выйти замуж второй раз. Напомни ей об этом после погребения. Вспоминай обо мне с любовью. Я вас всех любил. Каждое мгновение своей жизни.»

Бледный Вильгельм подполз и крепко обнял, наплевав на все, утыкаясь носом в мою голову. Клятва требовала вытащить нож и воткнуть в предателя, но сил не было даже поднять руку. Все к лучшему.

Эддрик тихо сел рядом с другой стороны, бережно сжимая кисть.

Вильгельм помог мысленно попрощаться с женой. Луиза обнимала так крепко, как делала бы это наяву. Ни одной слезинки, все потом, запоминая каждую черточку лица.

— Я люблю тебя.

— Я люблю тебя.

Темнота…

* * *

Роззи

Пришлось немного обмануть Эддрика и Вильгельма для их же блага. Пока будут отвлекать охрану, попробую одолеть короля. Хотя как это сделать — ни одной мысли.

Пока ноги несли вперед по тайным ходам, плавно входя в повороты, руки выуживали из сумки-артефакта зелье за зельем, махом опрокидывая в рот, не зря ж мы с Вилли варили столько. Играть по-честному хорошо в спортивные игры, а на войне все средства хороши! Рисунок на руке сиял ярко, разбавляя черноту узких коридоров холодным светом. Позади оставались ниши для подслушивания и подсматривания — обязательно все изучу позже! Если жива останусь…

Нажатие на выпуклый камень, и стена бесшумно отъезжает в сторону, являя передо мной огромный зал. Рассматривать убранство было некогда, мельком подсветила даром на наличие живых разумных — четверо вместе со мной. Без сюрпризов.

Ближе к стенам располагались два огромных каменных стола, на которых неподвижно возлежали одетые Гилберт и Филипп. Над каждым переливался разноцветный купол, трясясь как мыльный пузырь на ветру. Меж двух каменюк стояла знакомая фигура Стефании, держащая по руке на каждый алтарь и бубнящая тарабарщину, склонив голову. Дамочка успела переодеться — удобные широкие штаны и рубашка, босая с собранными в простую косу волосами.

Хорошо устроилась, однако.

Зал освещали сотни свечей. Пламя мерно покачивалось, от чего тени на стенах двигались словно в танце.

— Вовремя, — развернулась Стефания, отряхивая руки. — Оба на время в стазисе. Филипп быстро переварит зелье, так что слушай внимательно, пока чернота в отключке. Режинальд умер — дорога Вигмару открыта.

— Откуда вы…? — не смогла договорить, поперхнувшись слюной на полу слове.

И было от чего!

Оракул шла и сбрасывала личину, словно ящерица чешую. На Земле часто встречались картинки, как маленькие гекконы сбрасывают старую кожу, будто вылезают изо рта другой особи.

Сначала появилась до боли знакомая усмешка на лице, которое не являлось сценой этих выступлений. Ото рта, словно от эпицентра стали расползаться полоски цвета по всему телу. С каждым шагом процесс линьки увеличивался со скоростью роста снежного кома в горах. Три, два, один — готово.

Как все закончится — напьюсь.

— Советы в шахматах очень пригодились, дорогая. Мой настоящий король не здесь, а это, — небрежный взмах в сторону Филиппа, — всего лишь пешка Атора в играх богов. К сожалению, как и я, оттого не могу убить сама — прямой запрет хозяина. Ты поможешь мне — я тебе. Вспомни письма Сибиллы, когда будешь сражаться с королем…

Передо мной стояла синекожая — знакомая из снов. Хотелось громко материться…

— Да, да, — усмехнулась она фирменной ухмылкой. — Все не то, чем кажется. Запомни, у тебя есть необходимое для победы: подсказки и оружие. Думай головой, на прямую сказать не могу… Пока думаешь, попрощаюсь, дорогая, — бережно взяла мои ладони в свои. — Моя душа растворится в небытие. Не всем везет познать жизнь и пойти на перерождение, очистившись от грехов прошлой жизни. Жизнь была длинной и яркой, не парься, как говорят в твоем прошлом мире, — лукавая полуулыбка. — Под твоей кроватью письмо, откроешь потом, — мой последний подарок. Пора их всех освободить, у тебя есть все, чтоб одолеть это. Теперь я знаю. Прощай, подруга, если позволишь считать тебя таковой… Кстати, меня зовут Ада. Ну все, сейчас освободится!

* * *

Роззи

— Нет у меня ничего!!! — громко не согласилась с философией подруги, хмуря брови.

Да только никому не было до этого дела. Купол над Филиппом громко лопнул. На один взмах ресниц вокруг стало темно. Родовые артефакты выставили купол. Когда снова стало светло, оказалось, что передо мной на расстоянии двух-трех метров сидит король на неизвестно откуда взявшемся стуле с подлокотниками. Сидит надо сказать спокойно и вальяжно, согнув ногу в колене и положив ступню на вторую ногу. Мужчина стал заметно выше и мощнее, темные глаза без белков, надменный взгляд, аккуратные черные ногти, заостренные по краям, массивная, чуть выпирающая вперед челюсть. Точно по фигуре сидел земной черный костюм с воротником стойкой. Холеные пальцы переплелись в замок на уровне груди.

— Нравлюсь? — хмыкнул тот, кто раньше был королем. — Неееет, — по-птичьи склонил голову на бок. — Много ты понимаешь! — притворно обиделся.

Махнул рукой, глядя на меня, синекожая оказалась в непроницаемом коконе.

— Глупо драться, когда можно договориться. Забудь про местных, про юнца Атора с их глупой возней перед родителями кто круче. Интересы настоящего хозяина простираются далеко за пределы Эдо. Как говорят на Земле: надо мыслить масштабнее? Сделка от его лица: планета в обмен на содействие. Карай и милуй, хочешь, сама станешь богиней, в общем, на сколько хватит фантазии.

Что мне делать? Может разом активировать все радужные и жахнуть сырой силой? Остановить сердце? А оно там еще бьется? В существе от Филиппа мало что осталось.

— Почему я?

— Среднестатистическая душонка, коих бессчётное множество на Земле, неожиданно заиграла новыми гранями здесь. Этот мир изменил тебя: необычный дар, возможность совмещать, приличный внутренний резерв с возможностью роста, упрямство и сила духа. Считай пришлась к месту, засияв важным кристаллом в тиаре Эдо. Местные боги еще не приходили с посулами?

— Проблем только навешали, — мрачно отозвалась, припоминая обстоятельства попадания.

— Все они такие, светлые, — сочувствующе поморщилось существо. — В любом случае, твой путь не оборвется со смертью оболочки. Вопрос в том, какое будущее выберешь: созидать во благо или батрачить на местных божков, не разгибая спины?

Он мастерски отвлекал философией, пока внутри происходила трансформация. Хоть пытался скрыть, Черная Роза предупредила о переменах. Попытка остановить сердце не принесла удачи — доступ к телу охраняла агрессивная темнота, вроде той, что сидела на Эддрике.

— Что ж ты глупая какая? — страдальчески вздохнул. — Нечего портить новое тело! Вы, людишки, не понимаете уникальность своего существования, — глаза фанатично заблестели. — Иметь персональную физическую оболочку с четкими границами, дышать, смотреть глазами, поглощать пищу через рот. Возможность чувствовать эмоции. Какие они… вкусные! Это так…занятно.

Занятно ему. А я начала злиться и жахать наобум, других идей не было. Раз! Вспышка. Хоть какой старый меч бы в руки упал, чесслово! Два! Вспышка. Сидит лыбится, гад. Три! Четыре! Пять! Вспышка. Вспышка. Вспышка.

Без результата.

Поджала губы, недовольно глядя в наглые глаза. Существо откровенно ржало надо мной.

— Очччень интересно…, - по-звериному принюхался. — Так вкусно злишься… Жаль, не попробовать. Наверняка вкуснее Филиппа, — на меня смотрели с гастрономическим интересом. — Отдохни, дорогая.

— Зовут то тебя как? — раздраженно почесала плечо.

— Никак. Дашь нам Имя? — напускное безразличие.

Черная Роза сказала, что сердечко забилось бешено. Ага, «нам». Оговорка.

— Так Вы между собой отличаетесь? Одно сидело в Филиппе, второе в Дионисии? А кто главнее? — пробный камень.

— Но, но, но! — притворный смех и грозное покачивание указательным пальцем. — Тебе не удастся посеять вражду меж нами, девочка! Лучше иметь половину, чем общее.

Угадала. Две части черноты в одном теле. Думать умышленно не дали:

— Николас и Оливия умерли не случайно, — ехидная улыбочка, а у меня внутри ураган. «Оно» блаженно прикрыло глаза, пытаясь унять трепетание ноздрей. — Гильдия лекарей в сговоре с Овинджами и королем. Бесплатные больницы никому были не нужны, как и побег артефактора в соседнее королевство. Хитрый Филипп собирался покорить весь континент во славу Атора.

Не знаю как у остальных, а у меня злость — двигатель прогресса.

— Я хочу все: власть, силы и отмщение, — пульс и лицо под контролем. — Условия: магическая клятва на партнерство без вредительства моей личности и телу, а также сильнейший из вас. Один. Два разрушат оболочку. Каждый начнет жрать, так и дара не хватит. А я планирую жить долго. Очень долго.

В голове проносились сотни мыслей умерщвления Филиппа, Марисы и других участников преждевременной кончины родителей. Нужна была достоверность.

Сможешь обмануть себя — сможешь обмануть других.

Ярко представила, как буду преследовать и особо жестко казнить. Внутри вибрировало от гнева. Накручивала себя раз за разом, вспоминая несправедливости этого мира. Даже про существо забыла, задыхаясь в собственной темной стороне.

Филипп, чуть наклонив голову, впивался взглядом, оскалившись и сжав кулаки до побелевших костяшек. Жадность боролась с осторожностью. Я с мрачным удовлетворением громко «думала», как накажу богиню Сибиллы, Атора и всех остальных.

Для этого надо сил. Много сил…

«Оно», отчаянно зажмурившись, раскачивалось в стороны, крепко обнимая себя руками. Сквозь кожу то тут, то там пробивались чернильные всполохи, втягиваясь обратно.

Разделяй и властвуй.

Стоп! Сибилла писала: «…Стоит разделить проблему на части и решение найдется».

Только бы сработало…

* * *

Дети богов настоящее время

Эллария давно пришла в себя и жадно следила наравне с братом происходящее у людишек. В груди противно ныло — связь с пешкой оборвалась. И хорошо, что она была в отключке — меньше неприятных ощущений. И если быть откровенной с самой собой, а с остальными это получалось гораздо труднее, Дионисий был любимой, очень ценной пешкой. Прикипела к старику, так похожему на свою хозяйку. Где еще такого найдешь, чтоб понимал с полу слова, так еще и принимал всем существом.

Бездна пожри Атора с его пешками!

Голос в голове нашептывал, что любого кандидата можно довести до нужной степени обожания, надо только влить в него капельку темной силы и подождать год-два. Что такое для божества год-два? Так, мелочь.

Эллария брезгливо прищурилась в сторону брата, поджав губы.

Ничтожество!

До сих пор борется с сущностью внутри. Весь иссох, на грани безумия… А всего то надо: добровольно принять и заключить договор. Силы и возможности возрастают многократно!! Да, нужны жертвы. Ну и пусть, что регулярно. От людишек не убудет сотня-другая во славу любимой меня… и той голодной силы, что жрет их души, сыто засыпая на какое-то время после каждого обряда.

Да, Дионисий был хорош со всех сторон. Печальный выдох. Возможно, его дочь достойно продолжит дело отца. Сколько там подождать до следующего хода? Там и подловим.

Атор видел кривляния сестры и не собирался реагировать. Дура, продавшаяся с потрохами за красивую обертку с паразитом внутри. Еще учить его пытается. Остальные намеренно отрезали себя от них. Иначе тварь Суцелла растет катастрофически быстро. Боги, а так и не смогли придумать, как вытащить это дерьмо из себя.

Голос в голове ласково нашептывал: «Сдавайся, вы ничего не сможете сделать. Мы есть сила, что сильнее вас. Мы есть мощь! Примкни же к нам, склони колени и стань частью целого, что подчиняется воле хозяина».

Атор привычно возвел стену, стало тише.

Ну что он вяжется к девке? Лечила бы себе тихо, не мешая. Нет, собрался наследников строгать! Вместо того, чтобы идти войной на соседей во славу хозяина! Сколько бы сил пришло от сражений, как бы это помогло бороться с тварью внутри!!

Стена внутри пала.

Мерзость визгливо продолжила свое дело. Лишь немного поддаться эмоциям, и голос становится мощнее. Очень тяжело постоянно держать контроль. Пришлось усыпить Суцелла. Говно внутри него не хотело переставать кипеть.

Огмиос поклялся, что подмога придет, а после наглухо закрылся вместе с остальными. Брат что-то придумал, но держал это в секрете, чтоб зараза внутри не могла помешать. Другие ушли в добровольный сон, отказавшись от своих ходов, чтобы твари внутри уснули вместе с ними. Полудохлый от сопротивления Огмиос следил за их целостностью из лежачего положения. Передвигаться он уже не мог.

Какая игра, когда на кону стоит наше существование?

Только бы родители задержались с Теоном. Боюсь, если паразит перекинется на них, мы окончательно проиграем. Один я по неизвестной причине мог худо-бедно справляться с «этим».

На долго ли?

И вот теперь, глядя на то, как эта идиотка собралась принести себя в жертву, а она собралась, нутром чуял, не мог оставаться безучастным! Только не она!!!

Филипп пережрал и потерял контроль. Паразиты в нем переродились, выстраивая оболочку под себя, забалтывая тупую Блэк, чтобы оттянуть время.

ЧТООО????

Что она собралась делать???

Принять одного из них!?!?! Добровольно?!!!

Темнота от неожиданности перестала долбить уставший мозг, громко торжествуя. Внутри разгорался пожар. Ярость, безудержная ярость вспыхнула и с диким ревом понеслась по внутренним каналам. Эллария в ужасе отшатнулась от темного пламени, что вырывалось из меня.

Филипп!!! Чтобы ты сдох!!! Тупая пешка!!!

Мысленно обрушивал на Любек кары небесные. Внутренние силы стремительно таяли, будто снова строил темницу для Хель.

— Убей ее!!! — заорала Эллария не своим голосом. — Убей!!! Она нас всех погубит!!!

Сестра смачно врезала в челюсть, опалив руку до костей. На ее конечностях образовались темные наросты, защищающие от пламени. Две тощие руки пытались задушить. Меня. Это отрезвило. Тварь в голове недовольно визжала. Еще немного, и я бы растворился в собственных эмоциях, подарив контроль темноте. Мало по малу, смог взять себя в руки.

Короткий бой с сестрой вымотал окончательно. Она снова лежала на полу в беспамятстве. Шумно дыша, еле дополз до экрана. Чуть не задохнулся от увиденного… Стало понятно, куда слил резерв… Но как?

Внутри мерзко хохотал паразит, а я в ужасе смотрел на дело своих рук. Эдо потонул в хаосе. Порталы, что вели в неизведанные миры, схлопывались, не получая подпитки. Тупые твари жрали, дорвавшись до еды. Те, что поумнее, убегали и прятались так глубоко, как могли.

Мироздание так велико?

Что же я наделал…

* * *

Роззи

Король подскочил и упал на пол, обхватив себя обеими руками и катаясь из стороны в сторону издавая при этом звуки, похожие на скулеж кутят. От фигуры отделялись черные извивающиеся потоки воздуха, хаотично меняющие форму. Тело успокоилось, неспешно поднялось, более не имея разногласий сторон и вплотную подошло.

— Лжешшшь!! — звериный оскал.

— Нет, — спокойный ответ глаза в глаза. — Только один. Самый сильный. Мне слабаков не надо.

Радужные камни опустошались катастрофически быстро. Воздух вокруг темнел и густел, превращаясь в кисель. Сотни мелких нитей яро обрушились на переливающийся барьер.

— Клянусь принять одного из вас, — надо мной просияла вспышка. — Минута на принятие решения. Иначе предложение не действительно. Клянусь.

Вспышка. Натиск на барьер усилился и опал. Жадность взяла верх. Филипп, словно паралитик, говорил половиной рта, тогда как вторая дергалась то в верх, то вниз.

— Барьер.

— Клятву.

Пока спешно звучали слова клятвы, перешла на магическое зрение. Очень ярко представила огромные врата прямо перед моим носом, практически утыкаясь в них лицом. Сгорим все вместе. И артефакт уже не поможет, как и клятва, как и все остальное. Оставлять в живых «это» никак нельзя.

Черная Роза прощалась, благодаря за каждый прожитый день вместе.

Сняла барьер на миг и снова активировала, слив половину резерва в камни. В меня впечаталось что-то липкое и холодное, приносящее невероятную боль в каждой клеточке.

«Клятву!!!» — прогремело в голове. Перед глазами возник образ черной переливающейся лужи, вертикально зависшей в воздухе. Купол ходил ходуном, «второй» пытался догнать первого, полностью выйдя из Филиппа. Голову сдавило тисками, контроль над телом пропал. Пока новый житель потрошил воспоминания, перебирая одно за другим, словно искал клад среди тряпок в коробке, я представила, как открыла эти чертовы двери. Магический поток хлынул внутрь полноводной рекой.

В голове верещали на ультразвуке. Черное пятно, похожее на лужу нефти, разделилось на две части, каждая из которых прыгнула на створки дверей и давила, как могла, медленно закрывая.

Мне это решительно не подходило. Резерв мгновенно стал полон, даже с учетом того, что излишки ушли в родовые артефакты и накопители, напитав все до отказа. Представила себя переходником и зеркалила все частицы, что перли в меня, грозясь сжечь все к едрене фене. Поток обратной магии направила аккурат в спину одной из клякс. Она не ожидала такой подлости и свалилась в сузившийся проем меж дверей, вспыхнула и бесследно растворилась.

Вторая клякса ощерилась и буквально вросла в створку. Двери почти закрылись. Собственной мощности не хватало. Чернота булькала и разрасталась на глазах, шипя ругательства.

Голова чья? Моя. Значит и правила устанавливаю я.

Внезапно, тварь потеряла опору от того, что дверь стала абсолютно скользкой. Волшебный пендель полным резервом придал ускорения и направление, вторая часть гадости вылетела и сгорела.

Не стала придумывать велосипед снова. Сняла барьер, приняла еще порцию гадости и таки сожгла. Не без потерь. Океан внутреннего резерва уменьшился до размеров озера, Черная Роза лишилась трех четвертей цветника — чернота, как только попала, мгновенно начала «жрать» изнутри, вырубив меня еще на подлете. К нашему общему изумлению, тело прошило неведомой молнией, полыхнуло синим светом во все стороны и ко мне вернулся контроль. Тварь что-то визжала про личное благословение, но я не знала, что это, а уточнять было некогда.

Совершенно пьяная от усталости, шатающейся походкой протанцевала до Ады, что стояла и жадно глотала воздух. Споткнулась и полетела на подругу. На пол упали в обнимку, отбив бока.

* * *

— Ты как? — прохрипела ей, откатившись в сторону.

— Чуть не растворилась…

— А Гилберт как? — еле ворочала языком.

— Под защитой. Спит.

— Филипп!!!

Сил хватило только поднять голову, чтобы узреть, как тело бывшего короля парит над полом. Вердикт дара: сто процентов сдох.

— Такие твари, — приняла сидячее положение Ада, — со временем приспособятся жить в теле носителя, мимикрируя под общую массу. Гномы трудятся над созданием блокираторов, есть первые успехи. Среди всех существ, выступающих в роли еды и пристанища, есть небольшой процент, что слаще и слабее. Наркотик, выражаясь словами землян. Чернота не может пройти мимо, бросаясь на них в первую очередь. Четкой классификации не нашла, как ни вглядывалась в будущее. Не забудь, под твоей кроватью письмо.

Ада встала, обескровила Филиппа в три большие колбы.

— Будь счастлива, — хитро улыбнулась синекожая, крепко обняла и растворилась прямо из моих рук.

— Я буду скучать…, - произнесла уже в пустоту.

* * *

Чертоги богов

Разрыв связи с спешкой ослабил Атора, оттого темная сущность в ходе короткой борьбы смогла захватить власть и уже торжествовала, как была атакована со спины. Не сумев одолеть притяжение, паразит почти полностью перекинулся на синекожую. Этому обстоятельству способствовала вкусная кровь бывшего короля, ныне находящаяся внутри Ады. Чернота стремительно поглощала лакомство, дабы скорее вернуться в предыдущий носитель.

Ада активировала блокираторы, щедро усыпанные по рукам и ногам, присела к валяющемуся на полу хозяину и аккуратно сунула ему за пазуху простой белый конверт. Атор часто и шумно дышал, не в силах пошевелиться. Божественная сила восстанавливала оболочку, но очень медленно. Он молча наблюдал, как его первое творение закидывает в неизвестный портал бесчувственное тело сестры.

Ада, так он ее назвал, заменила ему все: семью, пару, соратника. Она всегда была рядом… Комната вокруг походила на руины, нежели на пристанище богов. Смешно сказать, сам бог валялся на кучке мусора, словно последний нищий: грязный, уставший, обессиленный.

И вот теперь, его детище, часть него, пошла против своего творца. Она способствовала убийству Филиппа. Сколько сил было вложено в него и его судьбу. Он должен был привести хозяина к триумфу, заставив преклонить колени всей планеты перед хозяином! Ада, Ада… Только не ты. Только не твое предательство…

Капля черноты под действием сильнейших эмоций росла и ширилась, довольно урча. Еще час-два и она обретет «голос», дабы продолжить точить изнутри.

Телу бога помогли сесть, заботливо подоткнув за спину пыльный обломок потолка. Ада присела напротив хозяина, печально улыбаясь.

— Молчите, — прошептала, приложив палец к его губам. На свет был извлечен сосуд, его мерзкое содержимое насильно оказалось внутри хозяина, который решил, что она собралась окончательно его добить, оттого смотрел волком. — Придаст сил. Прочтите письмо, и все поймете. Я всегда была за вас, — по телу Ады пошли трещины. Она спешно встал и отошла. — Только за вас, создатель. Прощайте.

«Наверное, это и есть форма любви…» — промелькнуло в голове синекожей. Она открыла портал и переступила порог в темноту шагом назад, не прерывая зрительного контакта с любимым хозяином, стараясь надышаться им, насмотреться перед небытием.

— Письмо. Сейчас, — беззвучно двигались губы.

Хрупкая фигура подняла руки, а после оглушительный взрыв разорвал синее тело на миллионы частей, дождем брызнувших в разные стороны. Стоял пронзительный визг твари, что растворилась вместе с носителем. Темная воронка схлопнулась, отрезая опустошенного Атора от места, где умерла важная часть его самого.

Трясущиеся руки развернули конверт:

«Вспомните, как в первых играх темнота сама откачивала из вас паразита. Потому что боялась. Она разумна в каждой своей капле. Я видела, вы победите. Это ваше наследие, родители расскажут. Примите часть себя, но не как раб, а как истинный хозяин, и тогда тьма станет светом.

Хозяин, вы не одиноки. Семья всегда рядом, пусть не так близко и тепло, как у людей. Они любят вас и по-своему заботятся. Примите же и вы их, отбросив обиды и гордыню, как я всегда принимала вас. Просто так. Потому, что дорог.

Навеки преданная и в небытие первое творение Ада.»

Слезы стекали по щекам. Впервые за свое существование Атор плакал, прощаясь с самым близким для себя существом. Великие родители всегда были заняты не менее великими делами. Теон, старший брат, до жути бесил своей правильностью, успехом и силой, а еще глухой тенью, что начисто скрывала Атора. Братья и сестры никогда не понимали его, находясь в постоянном состоянии вражды между собой в попытках возвыситься и обрести влияние. Тогда была создана Ада — тихое место, надежная опора и соратник, подарившая тепло семьи.

Когда знаешь верное направление, идти становится проще. Сосредоточившись, Атор погрузился внутрь, без труда отыскав ощерившуюся черную кляксу. Они все считали это болезнью, проклятием, паразитом, но никак не отождествляли с самостоятельной разумной формой жизни.

Молодой бог встряхнулся, зелье Ады подействовало.

Я — Атор. Ты покоришься мне.

Порой побеждает тот, у кого сильнее вера в собственные убеждения. Черная капля, даже находясь в беспомощном меньшинстве, не собиралась вот так сдаваться, давая угрозе существования своего вида преимущество.

Она хотела не проиграть.

Атор знал, что победит.

Молодой бог принял на веру, что «это» часть него, не важно по каким причинам. А часть всегда подчиняется целому. Что и произошло в итоге. Чернота стреляла иглами, которые уже не причиняли вреда…хозяину.

«Жалкое подобие, — презрительно прошелестело в голове. — Однажды, ты узришь мощь нашего истинного хозяина, покорившись его воле…»

Юноша больше не собирался слушать пустые слова, переварив черноту в собственную силу, мгновенно излечившую тело. Из портала вырвалась разъярённая Эллария, полыхающая черными глазами. По-звериному принюхавшись, радостно воскликнула:

— Сдохла твоя Ада! Чую боль утраты!

Взвизгнула от неожиданности, отпрыгнув на несколько метров назад, когда Атор оттянул часть черноты из сестры в себя, и спешно убежала в темный зев открывшегося портала. Бог войны медленно встал. Впереди было много дел.

Но сначала семья.

* * *

Молодой бог сидел на куске астероида в открытом космосе, невидяще уставившись в даль. Братья и сестры были спасены — он поглотил всю черноту до последней капли. И переварил. Став сильнее, на много сильнее… Тяжелый вздох…

Они стали бояться его.

Атор слышал их страх, оттого и ушел, так и не попросив помощи для задуманного. Оставалось прибраться за собой. Лишь Эллария не пожелала излечиться, наглухо забившись в неизвестной дыре. Юноша вздохнул и вспомнил, что еще успел натворить.

Хель.

В конце концов, долго уже сидела и еще немного подождет. Надо уничтожить тварей и отправить обратно остальные виды, что по ошибки притянулись на Эдо, пока они не пустили корни и не пожрали половину населения. Своих разумных хватает.

Исполнить задуманное не удалось. Магическая система игры скрутила Атора, посчитав благие намерения за жульничество — ход не в свое время. Когда сил стало не хватать, система опустошила игроков, хапнув столько, сколько нужно. Огмиос при создании учел не все нюансы.

Все вырубились, кроме последнего игрока, остававшегося инкогнито, и Элларии. Ей помогала темная сущность.

Темница Хель, подпитываемая силами бога войны, дрогнула. Бессознательное высохшее тело на полу никак не отреагировало, когда с потолка в глухой тишине гулко шлепнулся на пол маленький камешек, открывший путь тусклому холодному лучику света…

* * *

Роззи

Порой очень хочется присесть и прожить чувства. Для этого нужно время, но есть оно не всегда. Заботу о Бетти и Вигмаре никто не отменял. Гилберт проснулся сам и, шумно сопя, сползал с каменюки. Сделав шаг, неуклюже свалился на попу — затекли мышцы. Присела, чтоб помочь и вздрогнула от мощного взрыва, превратившего двери в тучу брызг, разлетевшихся по всему периметру. Родовые артефакты снова выставили купол.

Черная Роза в голове тихонько ворчала, но была бесконечно счастлива, что наши с ней ненормальные деньки получили продолжение. Пока Вильгельм и Эддрик мчались, пересекая метры, вывела остатки сонного зелья из наследника.

Вильгельм, не обращая внимание на гневное сопение…мужа, стиснул ничего не понимающую меня в крепких объятиях, уткнувшись головой в мою макушку. С его ростом это было проблематично, но он исхитрился и согнулся.

Эддрик горько поджал губы и опустил взгляд. Гилберт беззвучно прошептал: Эревард. Стало понятно поведение Вильгельма. Погладила по спине, посылая легкие успокаивающие импульсы.

Вкратце поделились друг с другом последними событиями. Сладкая парочка в лице Вильгельма и Эддрика громко ругалась на тему излишнего самоуправства женщин. Долго им разглагольствовать не дали. Гилберт извинился и решительно ускакал в известном направлении — к Агнесс.

Втроем собрались к опекуну и мелкой, но жизнь внесла свои коррективы: в голове раздался голос благодетеля, изъявившего желание пообщаться на крыше. Сейчас. Стеклянный взгляд и застывшая поза не прошли мимо, пришлось пообещать все рассказать позже.

Последние лучи заходящих светил раскрашивали причудливыми красками все, до чего могли дотянуться. Деревья мерцали золотыми и оранжевыми коронами. Воздушный пух облаков подсвечивался снизу розовыми, желтыми и сиреневыми красками, от чего они становились похожи на цветную сладкую вату, так любимую земными детьми. Трава то тут, то там выхватывала немного красок, стараясь не отставать в этом сказочном великолепии природы. Теплая ночь обещала много легких снов, ласковый ветер мягко обдувал разгорячённое тело, словно старался сдуть переживания и усталость.

На самом краю, свесив нижнюю часть, расположился знакомый переливающийся силуэт. Устало плюхнулась рядом. Несколько минут провели в тишине.

— И что теперь? — первой не выдержала я, хотелось проведать своих и на час забуриться в ванную, отмокая в куче ароматных масел с барашками из пены.

— Жить, — усмехнулся мужчина. — Ты справилась, поздравляю.

— Могли бы и помочь, — сварливо пробурчала в ответ.

— Тогда это я был бы молодцом, а ты бы ничему не научилась, — тихо рассмеялся собеседник.

— И была бы совершенно не против, — покивала ему головой.

— Славно потрудилась, показала себя с хорошей стороны, — отчего то мне резко захотелось испариться. Желательно на соседнюю планету. — И я подумал, а почему бы не сделать тебя богиней, как и предлагала темная сущность? Например, богиня справедливости? Или защитница слабых?

Сияние тускнело и совсем погасло, являя мужчину средних лет. Около сорока лет, лицо было лишено морщин, густая короткая шевелюра колыхалась каштановым полем на голове, лукавые глаза цвета молочного шоколада, овальное лицо, крупный, чуть картошкой нос и большие губы. Вроде добродушный, но в тоже время опасный. Высокий, подтянутый, с литыми мышцами по всему телу… Желание треснуть за все хорошее, особенно за последнее предложение, не пропало, а боязливо отбежало в сторонку. Резкий ответ перестроился в полете:

— Щас!… В смысле благодарю, батрачьте сами. А можно узнать кто вы?

— Книжки читать надо лучше и в храмы ходить иногда, — пожурил этот индивид. — Я — бог-отец Таранис справедливости и мудрости, Ютария — моя жена, остальные наши дети. Еще встретимся после твоей смерти, — сказал как бы между прочим.

— Понятно, — пожала плечами, покивала и выпила до дна успокоительного, выуженного из сумки-артефакта. Повлиять на это не могу, а сделать вид, что не услышала — запросто!

— Почему вы все это допустили? — спокойно спросила у него. — Дали творить детям дичь, обрекая тысячи людей на смерть и страдания? Почему не прекратили дерьмовые игры, натрескав подзатыльников? Чем не угодили темные?

— Мои дети еще очень юны по меркам богов, и как все потомки должны взрослеть, учиться, отвечать за свои ошибки. Чем больше силы, тем больше ответственность, кажется, так ты говорила? Так же, как и все родители, мы даем возможность набить шишки, минимизируя урон. Темным просто не повезло попасть в первые игры, команда на команду. Гномы попали во вторые игры. Дети не смогли договориться и из-за безумия спустились, накуролесили.

— А мы расхлебывали!! — не смогла сдержаться. — Кому из богов Сибилла перешла дорогу?

— Элларии, богине любви. Она будет наказана… Игры закончились, пришлая душа, но Эдо изменился. Строй свои больницы, обучай, развивай людей. В общем, делай все, что требует твое сердце. Это будет на пользу, даже буду помогать. Иногда.

— А если хочется треснуть? Это был риторический вопрос, — пробормотала под нос и продолжила более громко. Бог сделал вид, что не услышал первую часть. — Я говорю не согласна с вашей философией, как лицо, заинтересованное в спокойной жизни… Что значит Эдо изменился? Можно подробнее? — подняла брови наверх.

— Атор в порыве ярости создал множество хаотичных порталов на вашу планету. Эдо не ограничивается одноименной планетой. Теперь многие знают о вашем существовании. Как понимаешь, не везде так прекрасно и вольготно. Магия, ресурсы, простор, — окинул взором обозримое пространство. — Будут те, кто захочет найти новый дом…

— Или колонизировать местных, — закончила за него шепотом. — Что это была за клякса внутри Филиппа?

— Зло в своем первозданном воплощении. Не путай с тьмой. Потом разберешься… На Эдо появились твари различной классификации. Часть монстров из мира «кляксы» нашла новых носителей, изменив их под себя, и схоронилась. Противостояние продлится не одно десятилетие… Такие твари- истинный мрак. Мироздание всегда стремится к равновесию, давая шанс, населяющим ее видам. Начнут рождаться люди — истинный свет.

— Стоп. Вы же можете найти их и уничтожить? Точно также, как и выкинуть «гостей» по домам. Тогда не будет потерь среди местных.

— Мы не можем жить за вас, Розалинда. Вам придется научиться защищать самих себя. Сначала от тех, что просочились, затем от всех, кто нагрянет извне. Еще какое-то время я смогу держать щит над Эдо, но есть другие боги, которые обязательно заинтересуются нашими владениями, узнав от своих творений. Когда они придут, я очень надеюсь, у моих детей хватит мозгов и сил помочь нам с Ютарией. Иначе это прекрасное место перестанет существовать.

— За***сь!

Такие перспективы!! Чего уж стесняться то.

Таранис медленно провел в воздухе слева на право. Около десятка деревьев, растущие напротив нас внизу, превратились в светлые камни с черно-золотистыми прожилками.

— Подарок, как моей союзнице за верную службу. Больше дать не могу. Запомни, каждое живое существо хочет жить. Они не пойдут на конфликт, не считая безмозглых, которых уже частично истребили маги, пока мы с тобой мило беседуем, но даже такие спрячутся и эволюционируют. С помощью камней можно ослабить или победить тварей, как повезет. В любом случае, придется поискать подобные залежи, тут бесценную помощь окажут гномы. Со временем, вы поймете, как научиться делать похожее, доведя оружие до совершенства.

— Я не справлюсь… и мне страшно…

— Представь, это чувство не чуждо и мне. Что поделать? — пожал он плечами. — Начни с малого, потом будет легче. Я найду и другие души в качестве проводников своей воли, — он на мгновение прикрыл глаза. — Эддрик здоров — подарок за совет о сыне.

— Какой совет? — икнула от неожиданности.

— Твоим учителем в имении Тобиасом, или как ты окрестила «иродом», был я. Он уступил свое тело взамен на услугу. Прятался от взора детей, заодно познакомился с тобой поближе. Увиденное понравилось, оттого и остался, избрав своей пешкой в последних играх. Оставался инкогнито, дабы дети не знали, против кого играют. «Любовь отца к сыну — это естественно. Но если чадо чудит, надо дать ремня и трудотерапию.» — так ты сказала тогда, и я внял. Атор будет наказан, переродившись в теле смертного, дабы иметь возможность исправить ошибки.

Я ни разу не алкаш, но сейчас очень захотелось выпить. Столько информации за один раз — капец много. Алкоголь из сумки- артефакта обжег горло и покатился вниз, лавируя по стенкам пищевода. Сжавшийся в комок мозг чуть расслабился.

— Так, у меня есть желание. Я же заслужила желание? Ну, малюсенькое такое, — дождалась кивка. — Хочу, чтоб моих детей в это не впутывали. Иммунитет на божественное вмешательство.

— Постараюсь, — усмехнулся Таранис. — Ступай отдыхать, потом еще поговорим.

— Спасибо, — искренне поблагодарила и быстренько смылась, пока он не вспомнил еще чего важного…