Рулетка для двоих. Часть 1: Онлайн

Глава 16

Я мило улыбнулась своему отражению в зеркале. Бросила последний оценивающий взгляд на макияж и поспешила выйти обратно к дожидавшейся меня женщине-администратору. Под предлогом «помыть руки» я смогла улучить лишь небольшую отсрочку перед неизбежным. Пять минут едва хватило, чтобы справиться с нахлынувшим чувством паники и обрести спокойствие, пусть и внешнее. Хотя все еще было не по себе.

Когда такси привезло меня по присланному Девятовым адресу, ничто не предвещало беды. Обычное здание в центре, сотни таких, с серой непримечательной вывеской. Реальность обрушилась, стоило переступить порог, оказавшись внутри.

Девушка-администратор вела меня к забронированному столику, а чувство страха никак не унималось. Это место было явно не для меня. Слишком пафосное, слишком дорогое. Никогда прежде я не бывала в таких ресторанах, и сейчас отчетливо понимала почему. Оно предназначалось для людей из другого мира. Пока мы шли через зал, я чувствовала себя чужеродным элементом. Пусть на мне было лучшее платье из всего гардероба, сейчас оно выглядело как дешевый летний сарафан с обычного рынка. Пусть я раскошелилась на новые туфли-лодочки с непривычно высоким каблуком, но сейчас словно в сапогах топала. Я слишком отличалась от остальных посетителей, одетых, словно они пришли на церемонию Оскара или вручение Нобелевской премии. И от Аркадия, который уже ждал за столиком и галантно поднялся навстречу. В шикарном вечернем костюме. С идеально уложенной прической.

Красивый. Знаменитый.

И гладко выбритый.

Признаться, я так растерялась, что чуть не споткнулась, подходя к столу. Это он ради меня сделал? Я ведь пошутила тогда…

Но как же здорово на него смотреть!

Я словно в первый раз видела этого мужчину, любуясь четкими, суровыми и такими прекрасными чертами лица. К счастью, нам отвели уютный столик в дальнем углу, отделенный от основного зала небольшой ширмой, поэтому я могла перестать мандражировать от многочисленных недоумевающих взглядов, сканирующих меня со всех сторон. Хватило и тех, что поймала, пока шла через зал. Они словно кричали о том, насколько мы с Девятовым разные и не подходим друг другу.

— Здравствуй, Рина. Все в порядке?

Аркадий галантно встал и отодвинул стул напротив, приглашая присесть. Белоснежная до рези в глазах скатерть мягким покрывалом укрыла колени. На столе горели свечи, в изящной вазе сбоку стоял букет алых роз.

— Конечно, все просто чудесно! — сдержанно улыбнулась я. — Это мне цветы?

— Разумеется. У нас же свидание.

— Кто-то говорил, что оно «дружеское»!

— Я соврал, — произнес он с самым лукавым видом.

И я даже порадовалась бы такому признанию, если б не пафос обстановки.

К нам тут же подошел официант, молодой, довольно симпатичный юноша, одним движением превратившись в безмолвную статую, замер в отработанной позе: одна рука за спиной, другая с салфеткой наготове. Интересно, сколько времени нужно, чтобы выработать такую осанку? Спина прямая настолько, что, казалось, еще вот-вот, и я услышу хруст его позвонков. И разумеется, бесстрастный взгляд, лишенный даже намека на подобие эмоций. Так и есть: статуя.

— Что гости желают? — И тон подобран идеально, участливо-нейтрально. Пальцы под столом сами начали теребить край скатерти… Руки зудели, требуя действия, желательно, вполне определенного: схватить сумочку. И прочь отсюда.

Соглашаясь на свидание с Аркадием, я, конечно, предполагала, что он повезет меня в ресторан. Но и в голову не могло прийти, что выбор падет на столь изысканное место. Наверное, чтобы попасть сюда, нужно иметь не просто предварительную запись, а связи или особое приглашение. Я как-то читала о таких заведениях, в которых собираются только избранные представители столичного бомонда. И в которое я сама точно не рискнула бы заглянуть, пусть хотя бы одним глазком. Да меня и не пустили бы!

Чтобы занять беспокойные руки, я открыла меню в бархатном переплете и бегло пробежалась по страницам. Лучше б этого не делала! Там была сплошная дичь. Не птицы, конечно, а именно белиберда. Привычные родные буквы соединялись в незнакомые, страшные слова. Перечень блюд поражал и пугал одновременно:

«Филе пагра с соусом вонголе».

Филе чего с соусом чего?

«Авторский трофи с тюрбо в соусе муняя».

Вообще легче не стало с выбором. Я даже не была уверена, что это съедобно.

«Итоери на пару с капонатой по-сицилийски под соусом бер-блан».

Да вы издеваетесь!

Я знала итальянский на уровне музыканта, даже была на Сицилии один раз. И таких извращений там не встречалось! «По-сицилийски» — это паста, пицца и ризотто! Есть тут ризотто?

Ризотто в меню не было. А еще в нем не было цен. Я подозревала, что намеренно и только в моей версии: экзотика всегда дорого стоит, зачем девушек пугать раньше времени? Или обнадеживать, с какой стороны посмотреть. Сейчас оставалось только гадать, насколько здесь все чудовищно дорого.

— А у вас есть каннеллони? — спросила неожиданно для себя самой, заранее понимая, насколько абсурдно прозвучала данная фраза. — Давно хотела фаршированные попробовать…

Аркадий внимательно, с прищуром, посмотрел мне в глаза. Ну да, заказывать макароны в ресторане морской кухни — это новый уровень даже для меня.

Официант, надо отдать ему должное, даже глазом не моргнул.

— В меню их на данный момент, к сожалению, нет, — его ответ прозвучал максимально спокойно. Так, чтобы, не дай Бог, не обидеть дорогую гостью с ее придурью.

— Что и стоило ожидать от подобного заведения, — разочарованно протянула я, обводя пространство грустным взглядом.

Аркадий, нахмурившись, метнул на паренька очень, очень сердитый взгляд, от которого тот едва заметно побледнел.

— Рина, рекомендую попробовать устрицы. Они тут великолепны.

Я благодарно посмотрела на своего спутника. Вот и с выбором определилась. Никогда не пробовала устриц, но если Аркадий советует, то почему бы не воспользоваться шансом? В случае чего, опозориться я смогу всего один раз, не страшно. Дважды харакири еще никто не делал.

— Хорошо, я буду устрицы.

— Какие вы предпочитаете? — тут же откликнулся официант. — Можем вам предложить Марракеш, Касабланка, Черный жемчуг, Розовую Джоли…

— Предпочитаю свежие! — Я смерила его настолько тяжелым взглядом, выражающим всю мою любовь и нежность, что даже наработанная железная закалка дала трещину, заставив заметно поежиться и потупить взор.

— Еще что-нибудь?

— И мусс из морского гребешка с клубничным желе на десерт.

Официант только кивнул, подтверждая, что все запомнил. Записывать заказ в таких заведениях, похоже, считалось дурным тоном.

— Месье, ваш выбор?

Аркадий еще с минуту придирчиво разглядывал меню, после чего сухо оборонил:

— Антуан, мне как обычно, наверное. И подбери нам подходящее шампанское. Вино сразу, блюда по готовности.

— Будет исполнено, Аркадий Сергеевич.

Я даже не удивилась, что его тут знали в лицо. Девятов лишь сухо кивнул и отдал меню пареньку, который тут же испарился, оставив нас наедине. А я засмотрелась ему вслед, гадая, как часто загадочного Антуана в детстве дразнили «Антошкой-картошкой».

— Рина, все хорошо?

Аркадий всего лишь спросил, а я вздрогнула от звука его голоса, в котором появились знакомые ледяные ноты. Я удивленно посмотрела на своего кавалера. Таким тоном он разговаривал со мной только в самом начале, еще при знакомстве. И сейчас. Мне даже стало капельку стыдно. Действительно, пришла на свидание с одним мужчиной, а сама пялюсь на другого. Можно было бы проявить чуткость.

— Все хорошо, — я нежно улыбнулась ему, — просто задумалась о переносе нашего выступления. Есть какие-нибудь новости?

— Не хотел грузить тебя рабочими делами, — произнес он, оттаивая. — Но на самом деле — да. Нам согласовали двадцать шестое июня, поэтому будет еще две недели порепетировать. И у нас поменялся зал…

Он выдержал торжественную паузу.

— Не консерватория? — я постаралась скрыть разочарование. Стены родного училища я всегда любила больше остальных. В нем была непередаваемая атмосфера, и как прекрасно чувствовались все тонкости акустики!

— Консерватория, — Аркадий хитро прищурился и тихо застучал пальцами по столу, изображая усиливающуюся барабанную дробь, — только не Малый зал. Я договорился о Большом.

И откинулся на спинку, довольный произведенным эффектом. Не знаю, как мне удалось не завизжать от восторга, а ограничиться лишь сдержанным восклицанием:

— Аркаша, ты лучший!

Я даже захлопала в ладоши от радости. Большой зал! Самый главный зал страны! И я там буду играть! Посмотрела в его смеющиеся глаза, любуясь их блеском: сейчас они казались самыми красивыми на свете.

— Не знаю, как у тебя получилось, но это же здорово! Я так рада! В первый раз буду выступать в Большом!

— Ага, а еще ты в первый раз назвала меня Аркашей, — улыбаясь, заметил он.

В самом деле? Ой, неловко как. Солидный мужчина и такое детское обращение.

— Извини, пожалуйста. Просто все так неожиданно, что само вырвалось.

Аркадий протянул руку через стол и положил ее поверх моих ладоней, легонько погладив тыльную сторону подушечкой большого пальца.

— Не извиняйся, — попросил он непривычно мягким голосом. — Это всего лишь имя. Мне приятно, как оно звучит в твоем исполнении: у тебя красивый тембр.

А мне были приятны его поглаживания. Я втайне наслаждалась касанием его руки, ощущением тепла и нежности.

— Аркаша, — произнесла я еще раз, пробуя звучание на языке и наблюдая, как обычно суровое мужское лицо чуть ли не расплывается от удовольствия, — я хотела у тебя спросить…

К сожалению, Антуан появился в самый неподходящий момент, заставив нас разорвать касание. Отточенными движениями он сервировал стол, выставляя на белоснежную скатерть небольшое ведерко со льдом, в котором охлаждалась темно-зеленая бутылка шампанского, высокие изящные бокалы, приборы, большое блюдо с выложенными на нем горкой раковинами и еще одно с…

— Комплимент от шефа, — гордо пояснил официант. — Наше новое блюдо: «канеллонни, фаршированные камчатским крабом с моцареллой».

Наверное, в иной ситуации я бы обрадовалась такому вниманию. Но сейчас все мысли занимал совсем другой вопрос. В безмолвном ужасе я гипнотизировала взглядом похожие на камни раковины устриц. И пока официант открывал шампанское, пока Девятов снимал пробу, утвердив выбор кивком, пока наполнялись бокалы, сверкая крохотными пузырьками в бликах освещения, — все это время я думала только об одном.

Как их, блин, есть-то?!

— Рина, предлагаю тост: за наш успех! — произнес Аркадий торжественно, стоило нам снова остаться одним. — Я очень рад, что судьба позволила мне встретить такую талантливую и красивую девушку. И надеюсь, что впереди у нас будет еще много ярких и запоминающихся событий. За нас!

— За нас, — эхом откликнулась я, чокаясь с ним бокалом, запевшим приятным чистым звоном.

Я пригубила напиток и невольно зажмурилась от удовольствия. Вкус был потрясающий. Я бы не смогла описать его при всем желании. Просто слов не было, настолько классным оказалось вино, да они и не требовались. Такое можно только попробовать, пропустить через себя, принять, и сохранить как лучшее в жизни воспоминание. У меня сейчас стало одной такой частичкой памяти больше.

— Нравится?

— Изумительно! Что это за шампанское?

Аркадий даже не взглянул на этикетку, чтобы ответить.

— Мое любимое, «Вдова Клико».

Раньше я только слышала о нем, теперь вот и попробовала на свою голову. Потому что ясно понимала: это любовь с первого глотка.

— Когда мы станем знаменитыми и богатыми, ты будешь обязан дарить его мне на каждое выступление! — безапелляционно решила я. — Потому что ты несешь ответственность за тех, кого опоил!

— Да хоть каждое утро!

Посмеиваясь, он тоже пригубил из своего бокала. А я снова покосилась на лежавшие перед нами раковины, сделав вид, что не заметила столь слабо завуалированный намек. Довольно откровенный.

— Так что ты хотела спросить?

— Да я уже забыла, если честно. Вылетело из головы. — Не признаваться же, что сейчас меня волновало только то, как нужно правильно потреблять этих странных моллюсков и не опозориться при этом.

— Ты когда-нибудь ела устрицы? — спросил Аркадий, перехватив мой взгляд. — Позволишь немного помочь?

— Будет очень любезно с твоей стороны. Уверена, у тебя больше опыта!

— Опыт приходит со временем, была бы практика. Смотри…

И опять скрытые намеки.

Девятов встал и передвинул свой стул поближе. Теперь мы сидели рядом, и все чувства словно обострились в сотню раз. Потому что я могла рассмотреть, как пульсировала выступающая жилка у него на шее. Могла уловить плотный, тяжелый аромат его парфюма. Услышать его голос почти над самым ухом и ощутить, как по всему телу пробегает дрожь.

— Сначала раковину надо вскрыть. — Он взял в левую руку салфетку и положил на нее одну из устриц. После подцепил створку тонким гибким ножом. — Вот так, аккуратно отделить половину. Важно не повредить ее, чтобы каменные крошки не попали в саму устрицу. Теперь держи ее!

Аркадий протянул мне вторую половину с какой-то непонятной склизкой штукой внутри. Наши руки при этом снова соприкоснулись. Случайно, конечно.

— А это точно стоит есть? Я где-то слышала, что ими легко отравиться.

— В том случае если устрица уже мертвая, то да, не исключено. Но в этом ресторане такое невозможно, поверь.

— Постой, — я медленно переваривала услышанное. — Ты хочешь сказать, что… это… еще живое?!

Он никак не отреагировал на повышенную громкость. Децибелов на десять.

— Возьми. — Как ни в чем не бывало он протянул мне дольку лимона. — Сбрызни ее соком, по краям, где темная часть. Только совсем чуть-чуть, буквально пару капель.

Я послушно выдавила немного сока на край створки.

— Ой, божечки! — вырвалось у меня непроизвольно. Стоило каплям лимона попасть на устрицу, как маленькие жгутики, окружавшие тело, тут же пришли в движение. — Она шевелится! Она реально живая!

Аркадий рассмеялся музыкальным бархатным смехом. Я бы даже смогла насладиться такой мелодией, если бы внимание не было поглощено далеко не романтичным вопросом.

— Как ее есть-то после такого?! Я не смогу прожевать это!

— Устрицы не надо жевать, Рина, — продолжал смеяться он, наклонившись чуть ближе к моей голове. — Их выпивают прямо так: вместе с морской водой, соком и всем остальным. Попробуй!

Я помотала головой. Ни за что! Ни за какие коврижки я не соглашусь на такое! Нет!

Аркадий вынул перламутровую раковину из моих пальцев и сам поднес ее край к моим губам, другой рукой аккуратно коснувшись подбородка и вкрадчиво зашептав в самое ухо:

— Давай, доверься мне. Закрой глаза. — Я послушно зажмурилась. — А теперь пей, трусишка.

Не знаю, что именно сыграло: то ли эта наивная подначка, то ли его горячий шепот, щекоткой отзывавшийся в груди, но я выдохнула…

…И выпила.

Я думала, что будет противно. Как если бы слизняка в рот взяла. Или что она будет вонять. Но нет — напротив. Я даже глаза распахнула от удивления. Потому что почувствовала на языке нежнейшую текстуру, гладкую, с едва уловимым ароматом соленого бриза. И интересный, насыщенный вкус, переливавшийся всеми оттенками морской волны.

— А теперь запей, — соблазнительный шепот на другое ушко снова отозвался внутри трепетной вибрацией. В мои пальцы вложили бокал с шампанским. — Почувствуй это.

Я посмотрела прямо в его серые глаза, сейчас, казалось, потемневшие от игры освещения, сулившие искушение и удовольствие…

…И выпила.

Игристое вино заполнило рот, принеся дивный фруктовый аромат, изумительно сочетавшимся с послевкусием от устрицы. Будто синее море смешалось с солнечным шампанским и получился… Нет, не зеленый. Внутри распустился волшебный цветок, переливавшийся всеми оттенками палитры. Мой личный цветик-семицветик.

— О, божечки… — простонала я от удовольствия. — Это супер!

— Видишь, не зря послушалась. — Девятов сидел очень довольный собой.

— А можно еще?

— Разумеется.

Также легко, привычным движением он вскрыл следующую раковину, сбрызнул устрицу соком и поднес к моим губам.

— Закрой глаза.

— Зачем? Я уже не боюсь.

— Знаю. Но мне понравилось, как ты это делаешь.

Я послушно выполнила просьбу, млея внутри от удовольствия. Снова морская свежесть, потом фруктовый игристый аромат. И еще один цветок распустился внутри! Я открыла глаза и увидела, как Аркадий медленно наклоняется ко мне. Расстояние между нашими лицами сокращалось. Я почувствовала, как его горячее дыхание ласковым ветерком щекочет мои губы. И его взгляд тоже не отрывался от них.

— У нас сегодня вечер первых проб, — произнес он тихим, низким голосом, и я невольно стиснула руками скатерть на коленях, изрядно скомканную ранее. — Знаешь, чего я ее никогда не пробовал?

— Чего? — таким же низким голосом ответила я.

— Я никогда не целовал красивую девушку сразу после устриц и «Клико». Я очень хочу попробовать такой коктейль. Впервые.

— Правда?

— Чистая правда.

— Тогда попробуй его сейчас, — попросила я тоже шепотом. — Впервые.

И он поцеловал меня.

Нежно, пробуя вкус губ, на которых еще оставался след выпитого шампанского. Касаясь их самым кончиком языка, играя и лаская одновременно. Первые несколько секунд я еще пыталась казаться робкой, но в этой игре у меня не было ни одного шанса. Стоило ему углубить поцелуй, а языку проникнуть в мой рот чуть сильнее, требовательнее, как я поняла: пропала. Что бы дальше ни происходило между нами, но Аркадий будет моим. Он был идеалом не только в музыке. Он был совершенством во всем. И я ответила на поцелуй с пылающим внутри жаром возбуждения, с всепоглощающим голодом по мужской ласке, с неистовой жаждой наконец-то почувствовать себя сексуальной и желанной!

Как же это было приятно! Просто божественно!

Яркая вспышка больно резанула по глазам, сбрасывая томительную магию наваждения и возвращая обратно в реальность. Я обернулась ровно в тот момент, когда незнакомый мне тип, стоявший в паре метров, со стороны прохода, быстро спрятал смартфон во внутренний карман пиджака.

И Девятов тоже увидел это.

Нет, он оставался спокойным. Даже не встал из-за стола, лишь подался вперед всем телом, словно стараясь закрыть меня от незваного папарацци. Но на один короткий миг мне показалось, что он был готов броситься на него и разорвать на мелкие кусочки. Потому что его взгляд был полон дикой, огненной ярости.

К счастью, охранники появились почти моментально. Мужика куда-то увели, а к нам подошла та самая женщина-администратор, что встретила меня на входе. Вся красная от стыда, с мечущимся, потерянным взглядом.

— Аркадий Сергеевич, ресторан приносит вам глубочайшие извинения, — произнесла она тоном, полным раскаяния. — Мы пока не знаем, как произошло, что посторонний оказался в зале, но непременно это выясним. Поверьте, виновные будут наказаны.

— Верю, — сухо бросил Аркаша, вставая. Я последовала за ним.

— Такое больше не повторится! — Теперь она и смотреть на него боялась, не отрывая взгляда от лакированного паркета.

— Разумеется. Потому что больше я здесь не появлюсь.

Он достал бумажник и небрежным движением бросил на стол несколько крупных купюр.

— Нам очень жаль. — Женщина честно старалась загладить неприятный инцидент. — Если мы хоть что-нибудь можем для вас сделать…

— Можете. Проследите, что все фото — стерты. От этого напрямую будет зависеть ваше место работы.

Она побледнела, покачнулась и машинально схватилась рукой за край стола.

А я подумала, что в век интернет-технологий и мгновенной синхронизации стирать что-либо только с телефона — бесполезное занятие. Потому что фото наверняка уже улетело в какое-нибудь облачное хранилище. Но встревать в диалог не решилась, тем более, что моего совета, кажется, никто не спрашивал.

— Еще раз, извините!

Но Аркадий уже повернулся ко мне, словно забыв о ее существовании.

— Рина, прости, пожалуйста, за это… — Он неопределенно покрутил пальцем в воздухе.

— Что ты! — Я ласково коснулась его ладони. — Это же не твоя вина! Можем мы просто уйти отсюда и сделать вид, будто ничего и не было?

— Конечно. — Он увлек меня к выходу.

Каннеллони я так и не попробовала.

— Вот ведь негодяй, такой вечер испортил! — в сердцах буркнул Аркадий, выходя на улицу.

И я была того же мнения.

— Согласна!