Рыжая чайка

Глава 10

Становилось как будто бы легче, когда я занимала себя делом. Чертила на полотне карты тайных троп. Тренировалась, размахивая мечом, чтобы скорее разработать плечо. По собственной воле я снова стала отшельницей. Я лечила себя от своего наваждения. Только каждый день я начинала заново. Потому что ночами я видела сны, где мы с Камилем были вместе. И эти сны были настолько реальны, что мне уже становилось сложно отличить – в какой же действительности я живу на самом деле. Я ругала себя, корила, истязала, за то, что сама, по своей воле, вернее по глупости, угодила в эту западню. А сердце моё постоянно находило для меня оправдание. Борьба с тенями изматывала мою душу.

Я …влюбилась в вольфгара. Самая немыслимая и дикая глупость, которая только могла произойти с девушкой из моего народа. Наверное, это всё из-за того, что всю свою жизнь, до встречи с вольфгарами, я жила в заточении, окруженная чертежами и тайнами лабиринтов, я не привыкла к пылким взглядам, к ласкам, к дружеской помощи, к парням. …Меня учили слушать свою интуицию, развивали во мне особое чутьё, помогающее мне вычислить ловушки, безошибочно угадывать направление, но получилось так, что в своей собственной жизни я запуталась безвозвратно. …Или нет? Может, я только то и сделала, что пошла по зову своего сердца? Кто имеет право распоряжаться и считать это ошибкой?! Неужели я, проводник, загублю свою душу в призрачных лабиринтах воздвигнутых предрассудками?!

Я уронила меч, а потом подобрала его, сжимая ещё крепче твердой рукой.

«Я готова пойти против ветра! Я хочу бороться за своё счастье, за того, кого полюбила! Пусть я женщина, но я воин!

Я проложу новый путь!»

Мой отец был одним из старейшин, поэтому я как его прямая наследница тоже имела право посещать собрание совета. Для начала, я просто хотела увидеть Камиля.

– Тара? – Дориан не скрывал своего удивления. – Займешь место Грегора? Что ж. Сегодня, голубиной почтой мы получили хорошие новости. Битва при Бургоне закончилась разгромом дигонов.

– Насколько я знаю, бургонцы ведь тоже заключили союз с вольфгарами? Я рада, что оказалась права! – с чувством собственного превосходства произнесла я. Несколько женщин и мужчин смотрели на меня, поджав губы, они явно были недовольны, что какая-то девчонка смеет им указывать. – Ведь только благодаря героизму наших воинов и вольфгарам все члены совета остались живы. Но это не надолго! – Я стала расхаживать вдоль длинного стола. – Часть дигонов всё равно скрывается в лабиринтах возле павшего Гульмира, возле Мэтчдока и Вислона. Своим бездействием мы помогаем им расплодить новую армию, в головы которой они вложат свои ошибки. Пока есть хотя бы пара дигонов – мы все в опасности! Ваши дети не смогут пережить этого ещё раз!

– Что ты предлагаешь, Тара? – сощурившись, задал свой вопрос старый Патрик.

– Я предлагаю полностью вычистить нашу землю от этих тварей! Но не одним нам это нужно. Отправимся к вольфгарам для переговоров, подтвердим наш союз и соберем отряды. Я проведу воинов по всем подземным закоулкам. Нужно найти в себе силы и поставить последнюю точку в истории дигонов! – решительно заявила я.

– Меня так же посещали подобные мысли, как и нашу юную Тару, – величаво протянул Дориан, вызвав у меня скептическую усмешку, которую я не собиралась сейчас не от кого прятать. – Крепких и уцелевших воинов после сражения осталось не много, почти каждый мужчина имеет разные ранения и даже увечья. А ведь кому-то будет нужно охранять стены Криленда!

– От кого?! Наша главная опасность сейчас затаилась под землей и выжидает! – выкрикнула я, теряя терпение. – Если мы подтвердим свой союз с вольфгарами, нам не нужно будет остерегаться удара в спину от ночных дьяволов, Алишер сдержит слово, это было проверено не раз. Вы просто не были на руинах Гульмира! Сотни детей погребены под слоем пепла! Если бы у них был такой шанс, какой есть у нас, о, они бы боролись!

– Хорошо, в этом есть разумное зерно! – кивнул Солл. – Мы рано успокоились, нужно снова взяться за оружие.

– Если так, то тогда нужно отправить кого-то из нас к вольфгарам, а это небезопасно! Им было проще явиться к нам – мы их не жрем! – недовольно заметил Дориан.

– Я отправлюсь к вольфгарам, не будем рисковать жизнью наших драгоценных старейшин, – с вызовом, глядя на заплывшее лицо главы правления, твердо заявила я, поднимаясь с места.

– Это неправильно! – Солл сделал решительный жест, чтобы я остановилась. – Я, пожалуй, тоже отправлюсь с тобой, и думаю, наш лекарь Мэт, не против будет составить нам компанию.

– Ну что ж, пусть тогда небеса соблаговолят вам! – успокоено кивнул Дориан, умащиваясь поудобнее, провожая нас елейной улыбкой.

– Ехать придется далеко, тем более что мы точно не знаем, где сейчас стоит селение вольфгаров, поэтому нам нужны лошади, – рассудительно заметил лекарь, собираясь в дорогу.

То, что я сидела в седле всего лишь два раза и при этом лошадь не двигалась с места – меня не останавливало. Я всё равно отправилась в путь. Оказывается, я на самом деле страшно упряма, только сейчас я наслаждалась этим качеством в себе. С рассвета, мы полдня скакали до прежнего места стоянки, но, как и предполагалось вольфгаров там не оказалось. Они ушли.

– Что скажешь, Тара? – спросил Солл, после того, как я несколько минут изучала местность.

– Судя по пеплу от костра, ушли дня три назад. Следы уводят на северо-восток, думаю, в сторону земель Гульмира, там сейчас пустующая территория. Нужно следовать туда.

– В той стороне сплошные леса, как мы найдем там вольфгаров, они ведь мастаки маскировать следы?

– Если до темноты мы не наткнемся на них – они сами нас найдут. Вернее наших лошадей, – спокойно изрекла я. Наверное, поражая своей храбростью своих спутников. Только это была вовсе не храбрость, а настойчивое отчаянье! Хорошо, что Солл и Мэт об этом не догадывались, а то бы рванули обратно в Криленд.

Ночь застала нас в лесной глуши. И ни намёка на стоянку вольфгаров. Будто сквозь землю провалились, ни следов, ни хоть каких-то зацепок на скрывающуюся в этих дебрях разумную жизнь. Лес не выдавал их тайны, он только шумел и завывал ночными криками сов.

– Только сейчас я понимаю, какое это безумие! – вздохнул Мэт, кутаясь в накидку, – Мы так же можем наткнуться на дигонов или на совершенно других вольфгаров, не принадлежащих к клану Алишера. Как долго мы продержимся втроём против монстров?

– Если бы нам грозила такая страшная смерть, я бы увидела это в своих видениях, а так, ничего этого не случиться. Давайте продолжать путь, не будем падать духом.

«Нет, Тара, нужно было сказать им правду, что видений в последнее время ты вообще не видишь, только сны о Камиле. И что они совершенно правы – ты безумное существо, которое толкает всех вас в лапы жуткой участи!»

Через время, наши лошади начали нервничать. Животные почуяли опасность. Они отказывались идти дальше, вставали на дыбы и испугано ржали, всё время, норовя повернуть обратно.

– Это вольфгары! – прошептала я, слезая с седла, – Солл, дай мне свой факел! Они должно быть совсем рядом.

Как будто услышав мои слова, с трех сторон, на нас выскочило трое обращенных ночных дьяволов. Голодные хищники, химеры, созданные мраком, они готовились напасть. И мы для них были легкой добычей.

– Стойте! – перед тем, как один из них собрался прыгнуть на мою лошадь, я успела выставить ладонь вперед и выкрикнуть. – Нам нужен Алишер! Мы идем на переговоры!

…Но это не помогло моей бедной лошади, она упала под тяжестью монстра, жалобно заржав перед смертью. Я только с ужасом успела отскочить в сторону, бессильно взирая на «прелести» вольфгарской охоты. Лошадь Мэта постигла та же участь. И только один из них не двинулся с места. Мне показалось, он недовольно покачал головой, медленно отступая во тьму. И почти тут же, оттуда вышел принявший свой человеческий облик вольфгар.

– Шон! – с облегчением выдохнула я.

– Я не мог запретить своим братьям есть, Тара. – Произнес он с упреком в голосе. – Алишер отдал приказ не охотиться вблизи Криленда, но про эти окрестности договоренности не было. Ты очень отважная, чайка, раз постоянно играешь со смертью!

– Отведи нас в селение, Шон, прошу. Мы идем с миром. Нам обязательно нужно встретиться с Алишером.

Шон немного помедлил, о чем-то размышляя.

– Ладно, братья найдут Алишера, а вы двое, кивнул он Соллу и Мэту, садитесь на лошадь и следуйте за светом факела. Тара, бери факел, я понесу тебя. – Едва подсадив меня себе за спину, Шон рванул в лес. Иногда нам приходилось останавливаться, чтобы убедиться слышан ли стук копыт.

Ночью селение освещалось кострами. Большая часть вольфгаров, конечно, была на охоте, но всё равно на стоянке их оставалось достаточно. Они с любопытством уставились на прибывших гостей, причем вольфгары всё сбегались и сбегались, сначала это были дети, потом воины, и последними на нас пришли посмотреть вольфгарские женщины. Но в этот раз появиться в селении было гораздо легче, после того решающего сражения в их взглядах больше не было злобы и презрения. Спасибо и за холодное любопытство!

И уже, словно по традиции, первым ко мне шагнул Михас.

– Здравствуй, воин! Ты возмужал ещё больше! – я с искренней радостью обняла его, как брата. Михас смутился, покосившись мне через плечо. А там …скрестив на груди руки, стоял гневный Камиль, сверкая глазами на выточенном лице.

«Пусть он и зол, зато я пришла не напрасно! Лишь бы только сердце не выпрыгнуло из груди! Ещё рано бросать его к его ногам!»

– Чем ты думала Тара?! – наконец, рявкнул он. – Какого дьявола ты снова ночью притащилась в лес, да ещё прихватила с собой эту сочную компанию?!! Объясни мне доходчиво, можешь жестами если не найдешь слов. Зачем ты ищешь неприятности?!!

– Из нас двоих непонятными жестами можешь изъясняться только ты! Здравствуй для начала, вольфгар! – пытаясь сохранять спокойствие, ответила я, хотя мой голос дрожал. – Мы искали вас с самого рассвета. Нас послали старейшины, один из которых присутствует здесь лично. Где Алишер?

– Старейшины?! Эта жирная свинья, Дориан, который во время сражения отсиживался в подземелье? Интересно к кому он себя причислил: к детям, к беременным или старикам? – язвительно бросил Камиль, негодующе сверля глазами Солла. – Зачем мы вам снова понадобились?!

Мне показалось, что этот вопрос адресовался лишь мне. Я промолчала, используя его собственный трюк. Просто смотрела на него во все глаза и молчала. И больше мне уже ничего было не нужно. Нет, нужно. …Хотелось, чтобы он обнял меня.

Оправляя на ходу рукава, к нам уже спешил Алишер, которого, видимо, оторвали как раз в разгар охоты.

– Тара? Я удивлен! Что стряслось? Мы следим за Крилендом, и мне донесли, что там всё в порядке.

– Просто ты же знаешь Тару, Алишер. Это единственный человек, способный на самые необъяснимые безумия! – не давая открыть мне рта, воскликнул Камиль.

– Это слишком рискованный поступок для людей. Вы могли встретить вольфгаров других веток, которые утоляют голод не только кровью животных. Тогда вас не спасло бы даже чудо! – продолжил Алишер.

– Может, им это и нужно было! Может, это отряд единомышленников, желающих быстрой кончины! – снова вставил Камиль, нервно усмехаясь.

– Да заткнитесь же оба и дайте мне сказать!!! – прокричала я, теряя самообладание. Тишина повисла гробовая. Ну, ещё бы, не каждый же день орут на вольфгаского вожака. – Конечно, для неведающих страха ночных дьяволов, искусных воинов, мужей, смелость девушки – это обычная глупость! Как же иначе! Но ты ещё кое-что забыл, Камиль. Я единственный человек, борющийся и верящий в союз с вольфгарами! – и конкретно эту фразу, с двойным смыслом, я произнесла специально для Камиля. – А теперь, с вашего позволения, я скажу, зачем мы здесь. Остатки дигонов засели в лабиринтах четырех направлений. Они забились в щели, замуровались в ниши и ждут своего часа, плодя свою смертоносную армию. Они учтут свои промахи, их следующие поколения будут намного хитрее и умнее. Если будет оставаться хотя бы несколько дигонов – мы не можем спокойно жить. По-моему, это нужно не только нам, но и вам. Этих тварей пора истребить окончательно. Мы предлагаем подтвердить и продолжить наше союзничество. Полностью здоровых и крепких воинов после сражения осталось не так уж много, но можно собрать отряд из вольфгаров и людей, и прочесать туннель за туннелем. А я проведу.

Внимательно меня выслушав, Алишер переглянулся с Камилем. Мне совсем не интересно было анализировать, о чем размышляет Алишер, я пыталась уловить, о чем же думает Камиль, который так старается не смотреть мне в глаза.

– Иногда мы и сами спускаемся в лабиринты в поисках дигонов, истребляем тварей. Но ты права, кое-кто из них может затаиться и выжить. Лишь ты знаешь такие тропы и щели. Я не против снова закрепить союз с людьми в борьбе с дигонами. Просто я знаю, насколько будет шаток такой союз в будущем. Только с дигонами будет покончено бесповоротно – мы снова окажемся по разные стороны. – Изрек Алишер, мудро и спокойно взирая на меня, улыбаясь с еле уловимой грустью.

– Я понимаю, ты хочешь сказать, что через несколько месяцев, сможешь легко сломать мне шею, или кому-нибудь из Криленда, с кем вы бились бок о бок.

– Тара! – Алишер скривился, тряся головой.

– Не перебивай меня! Да, так было на протяжении многих веков, но может быть, именно нам суждено показать нашим народам путь в иную эпоху? Всегда должны быть первопроходцы, почему же не начать с себя? Ведь вы можете быть иными, можете проявлять к людям терпимость и милосердие, если погасите свою жажду человеческой крови. Я не хочу быть врагом вольфгаров, не желаю, чтобы мне навязывали ненависть к ним! – я чуть ли не простонала эту истину, потому что она шла прямо из сердца.

– Почему? – простой вопрос, тихим и таким желанным голосом «моего» вольфгара.

– Иногда, Камиль, время вопросом не совпадает со временем ответов, одно из них часто запаздывает. Вот и сейчас не пришло твоё время узнать об этом. – Ответила я, по-прежнему не смотрящему в мою сторону Камилю.

– Так тому и быть! Вольфгары ещё раз ступят на мирный путь. Мы не прочь окончательно и бесповоротно расквитаться с этими тварями. Наберу в отряд лучших воинов. Когда выступаем? – живо принял решение Алишер.

– Через день у ворот Криленда, то есть, следующим утром, – ответил ему Солл.

– Думаю, вам лучше остаться здесь до утра, ещё не все вольфгары возвратились с охоты. А ваша лошадь искушение для голодных призраков, – усмехнулся вольфгарский вожак.

– Лошадей жалко, – заметила я, примирительно вздохнув.

– Тебя отнесет кто-то из вольфгаров, – пожал плечами Алишер.

– Нет, я вернусь тайной тропой! – независимо отмахнулась я.

Камиль тут же дерзко фыркнул:

– И после этого она ещё сердиться, что мы называем её глупой!

– Сомневаешься, что смогу пройти?! – сразу же с вызовом, бросила я, съёжившись от его хлесткого взгляда.

– Что ты! Как я смею! – наиграно протянул Камиль, разводя руками.

Иногда мой нрав играл со мной злые шутки, норовя вопреки всему доказать свою правоту, даже если я сама знала, что неправа. И в такие минуты со мной было трудно совладать.

– Мэт, Солл, вернетесь завтра на оставшейся лошади, а я, чтобы не терять времени отправлюсь прямо сейчас! – раздраженно бросила я на ходу, сорвавшись с места летящей походкой. И через несколько шагов врезалась в Алишера, возникшего прямо передо мной. Обхватив меня одной рукой, которая могла легко потягаться железной лапой, он тихо произнес:

– При всём моём уважении к тебе, Тара – не глупи. Я никуда тебя не отпущу. Можешь даже не пытаться вырваться. Я не люблю, когда мне перечат!

– Да что ты её держишь! Пусть идет, пусть утрёт нам всем нос, а потом её глупая смерть будет прославляться в их легендах, как конец отважной чайки! – клокоча от злости, снова съязвил Камиль, его глаза светились изнутри, будто готовая извергнуться лава.

– Пусти меня, Алишер! Ты не имеешь права! Ты же видишь, он этого хочет! Камиль ожидает, чтобы я канула в пропасть, зато потом он самодовольно скажет, что он был прав! – выкрикивала я. Я бы ещё что-то добавила, но Камиль сжав кулаки, так отчаянно взревел, что я осеклась.

– Вы что, сбесились?! Успокойтесь оба! Прямо сейчас! Камиль, возьми себя в руки, а ты Тара …только попробуй покинуть селение. Я буду наблюдать! – гневно зашипел Алишер.

С жутким выражением лица, Камиль развернулся и мгновенно скрылся с глаз.

Вольфгары стали заниматься своими делами, игнорируя происходящее. Мэт и Солл, чувствуя себя не в своей тарелке, жались в стороне, прикрывая собой почти обезумевшую лошадь. А Алишер, наконец, отпустил меня:

– Всё? Прошло? – изучал меня его испытывающий взгляд. Я кивнула. – Хорошо, иди, отдохни.

– Тара, – потянул меня за руку Михас, – не стой как столб, пойдем. Не сердись на брата. Камиль в последнее время сам не свой, всё время в ужасном настроении.

– В этом мы с ним похожи, – проворчала я. – Кажется, я вывела его из себя. Он сам виноват! Зачем раскаляет меня до бела?!

– В этом весь Камиль, он всегда ненавидел людей, у него с вами особые счёты. Алишер не такой. Да, тот бой многое изменил, но Камиля всё равно что-то гложет.

– Но ведь ты же не ненавидишь меня, Михас?

Я получила пронзительный взгляд юного вольфгара, который усмехнулся манерой брата и произнес:

– Тебя нет, у меня не получается. Ты это ты. Так вышло, что ты стала между нашими народами. Ты мне даже нравишься. Думаю, и Камилю тоже, и Алишеру, и Шону, я вижу это по их глазам. Не бойся, Тара, вольфгары тебя никогда не тронут.

– О, спасибо, – я улыбнулась. – Да ты смышленый парень, как я погляжу. Это ты не такой как они. Ты лучше.

Михас довольно улыбнулся, щедрым жестом указывая мне на широкое заваленное шкурами ложе:

– Будь как дома, а мне нужно поохотиться. Может, найду Камиля.

Так хотела его увидеть, но снова вышло как никуда хуже! Я снова вызвала бурю. Как бы я сейчас ни злилась на него, я с большим удовольствием умостилась на его ложе, доброжелательно предложенное мне Михасом. Но я не спала. Я пыталась ощутить присутствие в этом шатре самого хозяина, почувствовать его тепло, его запах. Михас оставил меня одну, поэтому можно было не притворяться.

Вдруг, полог резко отдернулся, и я снова зажмурилась. Я не слышала шагов, я поняла, что кто-то совсем близко по дыханию, коснувшемуся моего лица.

– Зачем ты мучаешь меня, Тара? – это был шепот Камиля, окативший меня будто кипятком.

– Интересно как? – я села без признаков сна. Камиль явно этого не ожидал. Он становился таким милым, когда терялся!

– Зачем вы снова здесь? Вы могли прислать кого-то другого из людей! Я же сказал, что расстояние – это только к лучшему для нас! – с горечью выдавил он.

– Ха! – Почему-то если было нужно сделать больно, я всегда очень быстро подбирала слова. – А нет никаких «нас»! И не было. Не нужно преувеличивать, – небрежно произнесла я. – Так, …безумие. Отчаянный шаг, в надежде, что его ошибки сотрет смерть, унося тайну в вечность. Очень удобно, кстати, для мужчины воспользоваться ситуацией! Под грядущую беду соблазнить девушку и улизнуть героем.

Камиль побледнел. Его глаза, горящие угли, стали сыпать искрами. Он прошептал, ледяным, упавшим голосом:

– Почему я не убил тебя, когда мог? – Ему хватило одного резкого движения, чтобы с силой вдавить меня в ложе одной рукой.

– Идиот, …я пришла, …потому что хотела …увидеть тебя, – задыхаясь, прохрипела я. Его рука тут же обмякла, и я сердито отбросила её, поднимаясь. – Я не хочу чувствовать себя брошенной игрушкой. Я боюсь поверить в это, Камиль! – я с надеждой взглянула на вольфгара, сидящего ко мне в пол оборота.

– Будет лучше, Тара, если мы обо всём забудем. Пусть все ошибки оправдает бой не на жизнь, а на смерть. У этих отношений нет будущего! Только не вольфгар и человек! Это запрет! За такой позор нас убьют, если узнают! Недопустимо даже думать об этом, не говоря уже о том, чтобы слиться с девушкой из рода людей. Это неприемлемо для наших устоев. Ему не дадут существовать, лишь мы дадим намёк. Я уверен, люди относятся к этому так же. – С болью произносил Камиль, слово за словом. А эти слова попадали в меня, оставляя царапины на душе. «Как же печет! Как же выжигает меня эта безнадежность!»

– Нам позволяют быть рядом, общаться, только потому, что они даже предположить не могут подобного.

– Так очень удобно думать, – прошептала я, – Спрятаться за запреты и скрыть свой поступок.

– Ты думаешь – я трус?!! – резко подскочил Камиль, вглядываясь в меня неверящими глазами. – Как ты тогда сказала? «Поцеловал и забыл?». Но ты не запомнила моих слов! Я оставил тебя, лишь для того, чтобы защитить! А ты приходишь и бросаешь мне в лицо такие обвинения! Меньше всего я хочу, чтобы с тобой что-то случилось! Почему ты не слышишь меня, Тара? Ты должна понять!

– Нет, наоборот, я запомнила каждое твоё слово, каждый жест, вздох, прикосновение, твой смех, голос, руки – всё до мелочей. Я вижу это во сне каждую ночь. Поэтому и пришла. И это не безумие, Камиль, а если так, то безумны мы оба.

Камиль тяжело дышал:

– Безумие? Хуже! Я не пойму как ты смогла это сделать со мной! Я чувствую себя выродком среди вольфгаров. Вначале, …ты искушала мой норов, всего лишь как жертва, диковинка, забавное рыжее создание, которое так весело было подразнить. …Если бы ты тогда не поцеловала меня в усыпальне, я вряд ли бы тронул тебя. Но с тех пор всё стало меняться, окончательно заражая меня тобой. И умом я ещё понимаю, что это ошибка. Я не дам тебе играть со смертью, Тара!

Слушая его, я всматривалась в его обеспокоенный профиль, поджатые губы, играющие скулы, спадающие кудри на нахмуренный лоб, шею, на которой напряженно дергалась жилка. Он был рядом. Мне так хотелось прикоснуться к нему и убрать эти чернее ночи локоны в сторону, повернуть его лицо к себе и заставить улыбнуться.

– Рано или поздно, она сыграет с каждым из нас. Но именно сейчас я не считаю, что то, что с нами произошло было ошибкой. И уж точно не считаю тебя безумным выродком. Может, ты просто узнал себя таким, каким ты есть на самом деле, в глубине души, без предвзятости? – снова тихо прошептала я, не двигаясь. – Ничего я нарочно не делала, не хотела навредить тебе. Просто …мне так хорошо когда ты рядом.

Его губы дрогнули, а кулаки крепко сжались. Невозможно было не понять и не заметить очевидного – я не была ему безразличной, и это терзало его непокорную вольфгарскую суть. «Почему он сопротивляется? Я не могу так больше! Я действительно сойду с ума! Как же страшно осознавать, что ты полюбила мужчину, желающего от тебя избавиться!»

– Чего ты ждешь от меня, Тара? – выдавил Камиль. Этот разговор давался вольфгару с трудом, было видно, что он еле сдерживает в себе бушующую силу. На глаза мне наворачивались слёзы, но я рассмеялась:

– Не бойся, я не буду приставать, и набрасываться на тебя, Камиль. Я и так наплевала на свою гордость, высказав тебе всё это. Я не буду предлагать тебе себя. Мне достаточно того, что ты есть. Просто, не унижай меня своей грубостью! – выдохнула и свернулась калачиком возле него, крепко зажмурившись.

Не просто было успокоиться, когда в душе гремела буря, а её причина сидела около меня. Но Камиль не спешил уходить, продлевая мою пытку. Время тянулось очень медленно. Нет, оно словно замерло в этом шатре.

– Ты ведь не спишь? – прошептал он.

– А ты не уходишь? – я снова смотрела на него.

– Это не так просто, как мне казалось, – горько усмехнулся он, покачав головой. Он посидел немного с закрытыми глазами, а потому посмотрел на меня. В этих темных глазах мелькнула грусть, которую он тут же погасил вспыхнувшими искрами. Его красивые длинные пальцы медленно потянулись ко мне, будто я тащила его за невидимые нити. Он провел ими по моей щеке:

– Ты рушишь всю мою оборону, чайка, – и в следующую секунду, его губы уже целовали мои. С жаром, требовательно!

«Да ведь он всё это время тосковал за мной! Ну почему ты не скажешь мне об этом?!»

Снова эти ожившие, наполнившиеся нежностью глаза, мягкие ласковые. Горячее дыхание, крепко сжимающие меня его сильные руки. Мы просто целовались, а казалось, над нами взорвалось небо, и ушла из-под ног земля. И хорошо, что время в этом шатре остановилось! ……….

– Это опасно Тара! Страшнее чем оказаться ночью среди обращенных вольфгаров. Для тебя опаснее вдвойне. Ты человек, я вольфгар, и у нас с тобой не равные силы. Если я перестану себя контролировать, если выйду из себя – я могу нехотя навредить тебе. А если о нас узнают другие – они не оставят нас в покое.

– Может, мне нравятся опасности? Если не захочешь – ты не навредишь мне. Я верю тебе. Мы уже были вместе, и ничего, кости целы, шея не свернута, кровь всё ещё в жилах. Меня не пугает то, что ночью ты можешь быть иным. Я не боюсь непонимания других, – горячо возразила я ему, продолжая обнимать.

– Ты упрямая и ни за что не сдашься, верно?

Я кивнула.

– А я, пожалуй, всё-таки проверю. Если есть хоть бы маленький шанс, чтобы заставить тебя бежать от меня – я им воспользуюсь! Иногда для исцеления нужно резать по живому. Прости меня, Тара, – Камиль поднялся, пятясь от меня к выходу, его глаза горели не ровно, то вспыхивая разрушением, то затухая болью.

О, небеса! Как же могло моё сердце выбрать этого взбалмошного надменного и двуличного монстра?! По-моему, он боялся не осуждения других – он боялся самого себя. Само собой теперь мне нужно подготовиться к новым испытаниям и к другому Камилю.

«Ну что ж, милый, я могу лавировать между грозовых туч. Я всё равно отыщу свет в твоей душе. Буря утихнет. Пусть я меньше и слабее, словно былинка, но ведь былинку не сможет сломить даже сильный ветер – она прогнется, а потом воспрянет. Тебе плохо без меня, а я докажу тебе, вольфгар, что ты уже не можешь без меня жить!»