Рыжая чайка

Глава 28

С одной стороны располагались шатры ветки Алишера, где по периметру стояли стражи Хаяма, а с другой стороны расположились уже шатры клана ветра. По неуловимому приказанию, отданному Хаямом на расстоянии, к нашему прибытию и те и другие вольфгары двух кланов были собраны на широком открытом месте между двумя стоянками.

Остановившись перед собравшимися, Хаям так и не отпустил моей руки.

Но к тому, что на меня постоянно пялились вольфгары я давно уже привыкла, меня сейчас не особо волновал их интерес. Моё внимание привлекло, как среагировали на появление Алишера вольфгары его ветки. Они все словно оживились, по их лицам пробежала легкая радостная взбудораженность, было очевидно, что они неимоверно счастливы возвращению своего невредимого вожака, ведь вместе с ним к ним вернулась надежда.

Все с нетерпением ожидали, что же скажет сам Хаям.

– Ну что же вольфгары ветра, я рад видеть вас, рад, что мы, наконец, возвратились, что нам удалось освободить наших порабощенных братьев. Скорбь и победа здесь слились воедино, …мой брат Кэш, которого вы все хорошо знали погиб в пути. Как видите, я возвратился не один, с девушкой и вольфгарами огня, которые настаивали на высшем суде. Мне и самому хотелось бы услышать решение старейшин и нашей чтимой провидицы. Я хочу, чтобы привели старцев из нашего клана и клана огня. А так же приведите пленных. Надеюсь, провидица уже прибыла.

– Да, я услышала твой зов, владыка Хаям, – проскрипел старческий голос. Седая вольфгарская старуха возникла из ниоткуда, появилась прямо перед нами из воздуха, и тут же уставилась на меня, от чего меня стало бросать то в жар, то в холод, хотя я старалась не смотреть в её сторону, не взирая даже на своё любопытство, она вселяла в меня самую настоящую жуть.

Воины ветра подвели ближе скованных цепями двоих вольфгаров. Одного я узнала сразу же, им оказался Рамир, ненавистный моему сердцу вольфгар, разрушивший моё счастье, родитель, проклинаемый своими детьми.

Хаям, взглянув сначала на пленных потом, обернувшись к Алишеру и его вольфгарам, произнес:

– А это мой вам сюрприз! Это те, по чьей вине и глупой воле вы оказались в Харонских топях. Ваш отец и владыка клана огня – Рамир, и ваш брат по отцу вожак одной из веток – Фарид. Я приказал взять их живыми. Это они продали вас приспешникам ведьмы. И их мы тоже сейчас будем судить волей вашего клана.

Камиль при виде отца тихо и злобно зарычал, его приговор определялся уже однозначно.

– Я хочу услышать ваше слово, и то, что скажут старцы огня и провидица, – громко произнес Хаям, переводя по очереди свой взгляд с одних на других. – Как вы решите судьбу этих двоих? Ваших соплеменников Рамира и Фарида? Виновны ли они или достойны жить?

– Они достойны сдохнуть, как собаки, – первым бросил Камиль, – Прощения они не достойны!

– Они виновны, – подтвердил Алишер.

И все остальные вольфгары его ветки, вторили то же самое. Рамир и Фарид слушали приговор, бессильно опустив головы, даже не пытаясь оправдать свой поступок. Вольфгары всегда заранее предчувствовали свою смерть.

Старцы клана так же единогласно осудили их. И вот, наконец, заговорила провидица, и вокруг повисла гробовая тишина, каждый вслушивался в слова, произнесенные хриплым голосом.

– Я ведаю ваши мысли и зрю дела ваши даже за пределами этого мира. От меня ничего не может укрыться. Рамир, конечно, вправе был наказать своих сыновей за отступничество, и покарать Камиля за нарушенный закон, но только вправе ли был он поступить так низко со своей родной кровью, отдав их на погибель нашим общим врагам?! Я осуждаю его решение! Этим он предал свой народ, перейдя на сторону темных сил. И смерть будет ему достойным наказанием, и его душа ответит перед духами наших предков. Рамир и Фарид должны быть казнены! А теперь ответь мне ты, Хаям, как ты задумал поступить с захваченным кланом? Знай, что кара падет и на тебя, если твоя жестокая суть уничтожит безоружных воинов, их жен и детей! Только в честном бою, вы можете забирать жизни друг друга! Не думай, что ты получишь силу жреца, уничтожив невинных!

– Я и не собираюсь уничтожать этот клан, не смотря на нашу многолетнюю вражду. Они здесь …принудительные гости. Я захватил их территорию, но дарую им жизни. Но даже не я решаю их судьбу – их судьбу решит вот эта …девушка. От себя я бы хотел заключить с Алишером союз. Ведь по праву теперь он может являться владыкой всего клана огня? – с достоинством проговорил Хаям, даже с уважением отвечая этой вольфгарской ведьме.

– Посовещавшись, мы действительно пришли к такому мнению, что Алишер достоин стать предводителем всего клана, он молод, но уже мудр. Он благороден и чист, и заслуживает править. Ты Алишер станешь великим владыкой. Принимаешь ли ты власть? – пронзительные глаза старухи воззрились на молчавшего в нерешительности Алишера. – Ну, вольфгар? Это твоя судьба!

– Я приму …клан, – слегка наклонив голову, ответил, наконец, Алишер, тем самым, провозгласив себя новым владыкой. Его вольфгары издали громкий подтверждающий и одобряющий клич.

– А вот она не твоя судьба, – старуха тем временем обратилась к Камилю, ткнув пальцем в мою сторону. – Девушка из рода людей, которую ты так горячо любишь – не может принадлежать тебе, и не будет. Ваше с ней чувство уже в прошлом. Оставь его с миром. По нашему закону ты должен взять в жены Намиру, подарившую тебе сына Аджая. Принесите мальчика!

Мне показалось, что прошла целая вечность! И мне в эту минуту захотелось навсегда исчезнуть в этой вечности! Сжимавшая меня рука Хаяма обжигала меня огнем. То, что касалось меня и Камиля приносило мне слишком сильную боль.

Наконец, появилась счастливая Намира, неся на руках своего малыша. Провидица требовательно взяла его к себе, и поднесла маленького вольфгара на вытянутых руках к Камилю.

– Ты его отец! В нем твоя кровь! Воспитай в нем достойного воина, оставаясь преданным вольфгарскому народу! Прими свою судьбу, непокорный Камиль! Узри, наконец, свой путь и не терзай души. Она будет сражаться за будущее твоего сына, но на этом ваши дороги расходятся! – горячо вещала иссохшая вольфгарка, всё же вручив малыша его отцу. Камиль потеряно взял ребенка на руки, по-прежнему оставаясь равнодушным к словам старухи. Он не перечил ей, не настаивал, он просто молчал. И она, решив, что он всё-таки смирился, обратила теперь свой взгляд на меня. Наверное, теперь настала моя очередь. Но вот только выслушивать её мнение, с которым никто не спорил, мне ужасно не хотелось, и я опередила её:

– Вы не в праве судить меня! Я не принадлежу вашему народу! Я сама определю свою судьбу! – воскликнула я с вызовом.

– Прошу, подожди, – Хаям жестом остановил старуху. – Прежде чем ты ей скажешь, я хочу сам показать вольфгарам кто она! …Тара, ты несносна, – прошептал он мне, – Позволишь? – сбросив с себя свой жилет, оголившись до пояса, он стянул с меня накидку, одежду Михаса, оставив в одной своей порванной с оторванными рукавами рубахе.

– А почему не до гола? – язвительно процедила я ему.

Взяв нож, он порезал сначала себе палец, а потом мне. Оставив каплю своей крови у меня на груди, он приложил мой кровоточащий палец к своей. Мы оба тут же покрылись синими символами по всему телу. И Хаям победно произнес:

– По нашему закону, вольфгар и человек могут соединиться лишь в одном случае – если в них дремлет сила грозовых жрецов. Я и Тара носим в себе этот дар с рождения, и лишь она, дополняя меня, составит мою пару. Ритуал пробуждения жрецов почти завершен. Вы все видите, как перекликается наша кровь. Она дала мне клятву верности, и мы скрепили это символами единства.

– А я стану свидетелем этой клятвы! – воскликнула старуха. – Каким бы путем этот союз не был заключен, эта девушка предназначена Хаяму. Я старейшина всех четырех стихий подтверждаю, что Тара законная жена владыки Хаяма баши!

– Но я ведь этого и не отрицаю, зачем это ещё кому-то доказывать?! – раздраженно заметила я, не понимая, чего они от меня ещё хотят.

Положив мне на плечи свои сморщенные руки, пылающими вольфгарскими глазами, провидица поймала мой взгляд:

– Тебе жить среди этих вольфгаров, и они должны понять и принять тебя. Тебя ведь всегда тайно влекло к этому народу, и в твоих жилах есть капля и нашей крови. А, принадлежа мужу – ты принадлежишь и его народу! Твоя судьба следовать за ним! Хм, – старуха сощурилась, – Сказать или не сказать? Ладно, промолчу, сами узнаете! – она, наконец, от меня отстала, повернувшись к толпе вольфгаров, обращаясь теперь уже ко всем: – Непредвзятый суд старейшин определил виновных, возвысил достойных и подтвердил единство пары. Исполнение сего в вашей власти! – произнеся последнее слово, она опять словно растаяла в воздухе.

– Уже можно одеться, или мне ждать твоего особого распоряжения? – выдавила я рассержено. – Что ты на меня так посмотрел?! Я обращаюсь к тебе с недостаточным почтением?! Ну, у меня же жуткий характер, так что привыкай, владыка! Или снова позовем провидицу, чтобы она пояснила, как меня переделать?!

– Иногда ты даже меня ставишь в тупик, Тара, – вздохнул Хаям. – Конечно же, ты можешь одеться. Сейчас состоится казнь, затем я хотел бы, чтобы ты присутствовала при заключении союза с кланом огня, потом вольфгары устроят праздник по случаю нашего возвращения, и уже после всего этого мы с тобой поговорим. А сейчас сделай мне одолжение, сдерживай свой норов, и лучше помолчи!

Вольфгары обоих кланов стали вкруг, в центре которого, на коленях стояли приговоренные к смерти. Хаям подал знак, и двое воинов оголив мечи, стали за их спинами.

– Скажешь что-нибудь? – Хаям вопросительно взглянул на Алишера.

– Да. …Мои слова будет последнее, что вы услышите, покидая этот мир. Я добровольно придаю вас казни не сожалея, хотя в моих жилах течет ваша кровь, но вы повинны в пролитой крови десятков других вольфгаров, погибших в страшных муках. Ваш разум, ваши души, и ваша кровь отравлены предательством. В мире душ вы ответите перед ними, а сейчас вам не место среди живых! – Алишер кивнул, и я успела закрыть глаза, прежде чем просвистели замахнувшиеся лезвия мечей. Я соглашалась со справедливостью этой казни, но видеть мне этого не хотелось.

Хаям толкнул меня локтем, и когда я открыла глаза, тела уже унесли, а на земле осталась лишь лужа крови, но этого хватило, чтобы я почувствовала приступ тошноты.

– Ответь мне новый владыка клана огня, примешь ли ты наш союз между двумя кланами? – проговорил Хаям, повернувшись к Алишеру. – Я предлагаю его тебе, не потому что воспылал к вам дружескими чувствами, а потому что вы своими глазами видели, что твориться в Харонских топях, и эта тьма скоро придет сюда. Вы же не останетесь стоять в стороне, когда другие будут сражаться с черной кастой?! Мне нужны будут воины.

– А что у нас есть выбор? – горько усмехнулся Алишер.

– Есть. Все остальные ветви вашего клана, тоже захвачены моими воинами, но захвачены тихо, без боя. Они ждут нашего решения. Если ты откажешься, я заберу своих вольфгаров и уйду, освобождая вашу территорию и ваши селения. Но учти, первый удар касты придется на эти земли, они придут с моря, и вы останетесь с ними один на один. У вас не будет шансов. Однажды в своем видении я видел эти окрестности застланные телами погибших людей и вольфгаров. Здесь будет царствовать тьма и смерть. Но если здесь собрать оба клана и создать войско из воинов васау, способных противостоять магии, добавив при этом двух грозовых жрецов – мы можем победить. У тебя есть шанс изменить то будущее, не дав погибнуть вашим детям. Если победа останется за нами, после сражений мы уйдем в свои земли. Так что ты мне скажешь?

Алишер обвел долгим взглядом своё селение, собравшихся вольфгаров, воинов, женщин, детей, которые притихли, ожидая судьбоносного решения, и обернувшись к Хаяму, он уверенно произнес:

– Мы соберем здесь оба клана! Союз между ветром и огнем будет заключен!

– Так тому и быть. Раздуем здесь пожар! – довольно усмехаясь, объявил Хаям. – Мы союзники. Я сниму охрану. Вы свободны в своих действиях. А теперь нужно отметить наше возвращение и новый союз! Несите барабаны, пусть девушки нам станцуют!

Но вот только мне было не до веселья! Я всё равно среди этих вольфгаров ощущала себя жертвой на заклании. Меня атаковали тысячи мыслей, заставляя меня делать выводы один ужаснее другого.

– Я не хочу, – произнесла я, нахмурившись, обращаясь к Хаяму. – Я не хочу присутствовать на этом празднике. Я хочу прийти в себя и подумать. Разреши мне где-нибудь отдохнуть.

– Но Тара, это и твой праздник тоже! Разве у тебя нет повода порадоваться, хотя бы тому, что мы, наконец, ступили на сушу, что все знакомые тебе вольфгары живы! Потанцуй со мной! Я никуда тебя не отпущу!

– Пожалуйста, Хаям, – прошептала я, порывисто обняв его при всех, – Не заставляй меня. В другой раз, хорошо? Я тебя умоляю, разреши мне уединиться. Я тебя очень прошу!

Хаям нахмурил смоляные изогнутые брови, ему это не нравилось, красивое лицо помрачнело, но видимо он понял, что, заставив меня силой, он всё равно испортит себе праздник. Поэтому, разочаровано вздохнув, он кивнул одному из вольфгаров:

– Отведи Тару в мой шатёр.

Наконец я осталась одна подальше от этого барабанного ритма! Пусть танцует, …а мне нужно хорошенько подумать.

«Если на этой территории соберутся тысячи вольфгаров, причем вольфгаров, которые питаются лишь человеческой кровью – ближайшие поселения людей просто исчезнут! Их жажда убьет мой народ! А я должна оставаться здесь, слушать какую-то старуху, участвуя в спасении мира для вольфгаров?! Нет, этому не бывать! Твоё слово будет не последним, вольфгар! Люди, так же как и вольфгары имеют право бороться за свою жизнь! За мир, который принадлежит и нам! Если тебе ненавистен мой народ, то я, наоборот, сделаю всё, чтобы сохранить жизни и людских детей! Потому что я в первую очередь принадлежу человеческому роду! Я не могу стать жрецом, позволив убить сотни неповинных людей! Мне нужно что-то предпринять! Спрятать. Спрятать их в подземелье!» – я нервно расхаживала по шатру, заламывая руки.

Я поняла, что мне нужно сбежать. И сбежать как можно скорее. Я должна рискнуть, пока они увлечены праздником. К моему счастью, эти шатры располагались недалеко от потайного входа в лабиринт. В моей памяти четко всплыл путь к Криленду. И я решила действовать!

«Сопроводивший меня воин остался стоять у входа, значит, выбираться придется другим путем. И меховая накидка мне будет только мешать. Под землей теплее, так что не замерзну! А ещё я прихвачу вот это!», – сбросив накидку, я схватила походный мешок, который Хаям так упорно вез из Харона. В нем лежала отсеченная голова Маары. Голова ведьмы мне пригодится для доказательства! Взяв нож, я подошла к противоположной входу стенке, и осторожно распоров натянутую шкуру горного льва, юркнула в образовавшийся разрез. Быстрый взгляд по сторонам.

Никого! Я бросилась бежать так быстро, насколько была способна, видя перед собой желанную цель – замаскированный вход у корней огромного дуба. Сбивая пальцы о мерзлую землю, я отчаянно откапывала ручку люка, с ужасом представляя, как меня поймают в самый последний момент. И откуда столько взялось силы и прыти!?

Вот! … Наконец-то! Шмыгнув в приоткрытое отверстие, прилагая не женское усилие, я задвинула над собой крышку лаза, щёлкнув хитрым замком. Вольфгарам понадобятся ломы и время, чтобы сорвать крышку, но думаю, к этому моменту я буду далёко отсюда. И вот теперь от перенесенного напряжения у меня задрожали руки, когда, шаря в темноте, я не могла нащупать кремний. В углу всегда хранился запас просмоленных факелов. Искра! Готово!

– Я королева подземелья! – крикнула я, сжимая горящий факел, и эхо многократно вторило мне « Я! Я! Я!»

И снова бег! Я хорошо знала дорогу. Как же я соскучилась по суше!

Чуть больше часа и я буду дома! Главное успеть!……

Я остановилась у входа в колодец, запыхавшись, пытаясь промочить слюной пересохшее горло. Голова снова закружилась. Ну, ничего, сейчас поднимусь и буду в поселении! В глазах резко потемнело. Я ухватилась за железную скобу, ощущая, как в висках бешено бьётся пульс. … И тут вдруг что-то мелькнуло! Словно обрывок видения. Я совершенно четко услышала, …как во мне бьётся ещё одно сердце. Ещё одна жизнь! … От этого открытия у меня подкосились ноги. … Я … ношу … под сердцем … его ребёнка! Ребёнок, … это всегда хорошо. У меня будет ребёнок, боже, я сойду с ума. Но, с этим разберемся потом, сейчас я должна спасти людей!

Крышка колодца сдвинулась, я приподнялась на руках, и замерла. В меня уперлось сразу несколько мечей.

– Вы что совсем здесь спятили?! Глаза протрите! Я Тара, проводник! Идиоты, уберите, в конце концов, оружие! – выкрикнула я, замешкавшимся воинам.

– Сэм, кто там ещё? – я с облегчением узнала встревоженный голос Ирвина.

– Ну, слава богам, хоть кто-то меня здесь признает, такое впечатление, что меня здесь не было несколько лет! – проворчала я.

– Тара??! Да уберите вы мечи! Совсем от страха отупели! Тара! – Ирвин кинулся ко мне, помогая выбраться. – Я уже не надеялся тебя увидеть в Криленде, ты так внезапно пропала! Одни поговаривали, что ты стала жертвой вольфгаров, другие, что какие-то чужаки замучили тебя в подземелье. Мы даже организовывали поиски, но заходить вглубь лабиринтов никто не решался, без карт это гиблое дело.

– Всё это враки, как видишь, я цела и невредима. Только коса пострадала. Труби тревогу командир, я принесла плохие новости. Нужно поднимать всё поселение. Поверь, всё слишком серьёзно.

– У нас тут бьют тревогу каждый день, участились нападения вольфгаров, люди бояться выходить за пределы крепости. Паника растет, старейшины не могут договориться, – качая головой, с горечью бросил Ирвин.

– Я знаю о вольфгарах, только что оттуда, но это ещё не самое страшное, – устало произнесла я. – Собирайте всех на площади. Я должна открыть людям правду. И пусть обязательно позовут старого архивариуса, ну и естественно вытащите старейшин из их теплых постелей.

Воины протяжно протрубили в рог пять раз, и на сигнальной башне вспыхнул огонь. Тревожно зазвонил большой колокол. Испуганные сонные люди, стали выскакивать из своих домов, неся на руках плачущих детей, не понимающе выспрашивая о случившемся друг у друга и оглядываясь по сторонам. С деревянного помоста для глашатая, я наблюдала, как десятки крилендцев стекаются на главную площадь.

– Быстрее, – торопила я Ирвина, – Я боюсь, что не успею. Они придут за мной! Я знаю, что ты пока мало что понимаешь, но ведь ты же доверяешь мне?

– Доверяю как никому, – развел руками Ирвин. – Здесь собрались почти все, можешь начинать, остальным передадут на словах. Вот уже и старейшины явились.

И я, обведя взглядом толпу, подняла руки, призывая к тишине:

– У нас мало времени, чтобы подготовиться, поэтому, прошу, услышьте меня! Война с дигонами – была лишь сражением, но теперь настало время, когда человеческий род подошел к последнему своему рубежу! Я знаю, что я говорю, потому что побывала в пасти самого мрака! Вольфгары, это не то, чего нам по-настоящему стоит опасаться, хотя и от них нам придется перетерпеть не мало. Вы имеете право знать, что будущего у нас может и не быть! Где архивариус? Я хочу, чтобы он вышел ко мне! – из толпы ко мне вытолкали седого старика. – Из наследия наших предков, что тебе известно о касте черных ведьм? Это важно, чтобы ты отвечал громко! – обратилась я к нему.

– Когда-то наш мир чуть не пал под властью темных сил, – нерешительно заговорил старый Федос, – Это бездушные сути живящиеся черной магией и душами живых. Они порабощали и незримо убивали сотнями тысяч, напуская бешенство, чуму и огненные ураганы. Ни люди, ни вольфгары не могли им противостоять. Мир погружался в смертельную бездну, пока не пришли грозовые жрецы, наделенные особой силой. Они были последним оплотом соединившихся людей и вольфгаров. Создав армию из выносливых воинов, жрецы вели сражения, пока не загнали тьму оттуда, откуда она пришла. Это было давно, многие легенды оборваны и знания теряются.

– Это было триста лет тому назад, – продолжила я, – Жрецов пытались истребить, чтобы не было в мире силы, способной поработить народы. Из тех времен берет начало закон, запрещающий союз человека и вольфгара. Но зло так и не было уничтожено до конца, оно залегло, зализывая раны, ожидая своего часа. Триста лет в Харонских топях крепла черная каста! Триста лет верховная ведьма готовила своё темное войско, чтобы нанесенный ими удар оказался сокрушительным. Тьме стало тесно в том углу, и она жаждет вырваться и выпить наши души! Я была в Хароне. Они уже идут сюда. Их магия способна заразить безумием целые поселения, превращая людей в безропотных рабов. Они могут заставить вольфгаров перегрызть друг другу глотки, обращая часть из них в сторожевых псов. Они столкнут наши народы, и будут с упоением высасывать наши души. От них нельзя спрятаться! Их магия пролезет в любую щель, отравляя воду, воздух и землю. И они нападут с моря, наша земля встретит их первыми. Вольфгары уже знают об этом и они готовятся к войне, поэтому сюда стягиваются кланы, сотни голодных хищников! Вольфгары не верят в союз с людьми, по крайней мере, тот, кто сейчас ими правит. Мы будем вынуждены защищаться сразу с двух сторон. С одной стороны черная каста, с другой жаждущие вольфгары. Я здесь, потому что не хочу, чтобы мой народ сложил голову! Наш род нельзя сбрасывать со счетов. Мы должны бороться! Я хочу показать вам свой трофей, привезенный из Харонских топей! – развязав мешок, я вытащила за волосы отрубленную голову. В левом глазу ведьмы до сих пор торчал нож, которым я её убила.

– Это была Маара, верховная ведьма, которая решила, что люди самые ничтожные и слабые существа. Она была слишком уверена, что мы уже в её руках, пока я не убила её несколько недель назад! – Говоря, я выдернула нож, и голова в моих руках разразилась гневными проклятьями, приводя в ужас поселенцев. Вставив нож обратно, я продолжила, заметив, что я внесла в их ряды нужный трепет. – Эту тварь нельзя умертвить до конца, её сдерживает сила жреца и наложенное на этот нож заклятье. В нашем мире, увы, осталась чудом уцелевшая лишь одна пара жрецов. Он и она. Он вольфгар – самый опасный из известных мне хищников, потому что его нельзя убить обычным способом, и в его подчинении тысячи вольфгаров. Она – девушка из рода людей. И в них лишь пробуждаются сила жрецов, их единство слишком шатко, чтобы противостоять касте. Вольфгар собирается создать армию воинов васау, они будут наделены силой и обучены выдерживать удары магией. И набирать он будет её из своих вольфгаров, которые пьют лишь человеческую кровь. Наше поселение падет первым, если не от черной касты, так от голодных вольфгаров, которых в наших окрестностях скоро станет ещё больше. Затем придет очередь Бургона, Вислона и Мэтчдока. Не скрою, вольфгар не хочет, чтобы человеческий род выжил, ему плевать, он ненавидит людей. Он считает, что у нас нет шансов. А я хочу доказать ему, что есть! Во мне ещё тлеет надежда, убедить его не нападать на людей. Но мне нужно время, это не так просто! А пока, я хочу спрятать вас в подземельях лабиринта!

Повисла тишина. Люди пытались переварить услышанное. Лица старейшин были недовольны и растеряны. Я понимала, что им было трудно поверить и разрушить образ своей привычной жизни. Первой, на удивление, меня спросила девочка подросток, окинув меня внимательным взглядом совсем не детских глаз:

– А девушка жрец – это ведь ты?

– Да, – нехотя кивнула я, под сотней обращенных на меня взглядов.

– Можно было не вдаваться в эти легенды, а просто сказать, что нам нужно уходить в подземелья! – выкрикнул один из командиров.

– Вы же не собираетесь просидеть там всю жизнь, тем более что темная сила скоро выкурит вас оттуда. Я хотела, чтобы вы узнали, с чем придется столкнуться. И я по-прежнему считаю, что союз с вольфгарами наша единственная надежда. Нужно только найти способ их в этом переубедить.

– А что же Алишер, его ветка, живущая в этих окрестностях, чтила наш прошлый союз?! Куда они подевались? – подал голос Ирвин, успевший за время походов проникнуться подобием симпатии к Алишеру и его воинам. – Я и мои люди снова с радостью сражались бы с ними плечом к плечу.

– Как раз Алишера мы и вызволяли из Харонских топей. Но он теперь ничего не решает, эти земли захвачены другим кланом. И я предлагаю, начать опускаться прямо сейчас, поверьте, времени нет! Он придет за мной! – теряя остатки терпения, воскликнула я.

– Он, это тот вольфгар жрец? – не унимался кто-то отягощенный любопытством.

– Да, он это вольфгар, чей гнев необуздан и ужасен. Он владыка целого клана. Он … мой муж, – со стоном проронила я, – Но в этом вам будет сложно разобраться. О, боги, да услышьте же меня! Я говорю вам, что нужно спасаться, пока вы и ваши дети ещё целы!!!

Но, кажется, я ошеломила их словами о муже, и их суждения потекли в другую сторону.

– Но если он твой … муж, что пока не умещается в моём понимании, не легче ли тебе договориться с ним? – раздраженно бросил Дориан, как обычно раздувая свои щеки.

И я разозлилась!

– Тебе объяснить, что такое быть женой вольфгара?!! А может, ты просто боишься оставить здесь свои сундуки с золотом?! Оставайся, по крайней мере, ты их позабавишь, наш необъятный Дориан! Проклятье! Я спускаюсь, кто хочет жить, пусть идет за мной, взяв с собой запасы воды и пищи. Больше я никого уговаривать не собираюсь!

– Вольфгары!!! Много! – иступлено заорал лучник со стены.

И вмиг всколыхнувшееся во мне отчаянье, злость и страх, вдруг снова что-то пробудили во мне. … Я почувствовала, как я поступлю. Это загадочное наитие, эта шепчущая сила жреца, позволила мне бороться.