Рыжее (не)счастье Эльфа

Глава 26

Рэй привёл доктора только через два часа. К тому времени мы с Микой уже дотащили Никониэля до спальни. Энджи успел нареветься на его кровати и уснуть, волчица унесла его в комнату.

Пока доктор осматривал господина, я успела сбегать вниз и приготовить поесть. Шутка ли, столько работать на голом энтузиазме? Никониэль мог упасть, потому что силы закончились!

Когда я вошла, доктор уже собирал свой чемоданчик. В комнате пахло лекарствами и спиртом. Никониэль всё так же лежал, но с моего ухода стал выглядеть немного лучше. Кожа снова выглядела жемчужно-белой и волшебно мерцала, серебристые глаза смотрят устало, но полны жизни.

— Мисс Иви, — Никониэль виновато улыбнулся, приподнимаясь с подушек. — Я испугал вас. Прошу прощения.

— Испугали, — кивнула я, поставив поднос на столик у его кровати. — Всех нас. Как вы?

— Лучше, благодаря вам, конечно же. Я допустил ошибку. Вы были в неведении и запаниковали. Я надеялся, что приступы будут учащаться не так быстро. Давайте, я вам расскажу, что надо делать?

Доктор попрощался и ушёл, а я присела на край кровати, нервно теребя кончик хвоста.

— Обычно хватает двух, я принимаю их сам, — он взял с тумбочки баночку с таблетками жёлтого цвета. — Если что они всегда при мне, либо в аптечках комнаты. Когда не помогает, — он выдвинул ящик и показал мне маску и баллончик, — соедините так и на лицо, чтобы вдохнул. Если и это не работает, — укол внутривенно, как вы делали. Искусственная вентиляция, тут вы действовали совершенно верно. Если в течение десяти-пятнадцати минут состояние не меняется, — Никониэль повёл плечом. — Просто выходите.

Я прижала уши. Вспоминая, что чувствовала в лаборатории, поняла, что никуда бы не ушла и через полчаса, и через день. Разве я могла бы уйти, если бы он умер у меня на руках? Прикрыла глаза, чтобы Никониэль не увидел собирающихся слёз.

— Почему вы… — я прикусила губу, но всё же решилась закончить. — Почему не ищете лекарства от своей болезни?

Никониэль протянул руку и сжал мою ладонь.

— Простые расчёты. Лекарства нет. Так же, как и от бешенства. И как вы сами понимаете, возможность излечить целую расу, избавить вас от рабства и ошейников куда важнее, чем проблемы, подпитываемые эгоизмом и естественным для любого живого существа страхом смерти.

— Рабство было задолго до вас, — возразила я. — Вы могли сперва вылечить себя, а потом заняться нами.

— Нет гарантии, что мне удастся. А над лекарством от бешенства трудились ещё мой отец и брат. Оно уже было наполовину готово, — Никониэль снова улыбнулся. — Мисс Иви, мне очень приятно, что вас тревожит моё здоровье, но право, не стоит. Главное, чтоб у вас было всё хорошо. Да и не только у вас.

Я покосилась на него, но спорить не стала. Сколько улыбок за сегодня. Он поразительно доволен для того, кто чуть не умер. Или пытается меня успокоить? Не сработает, высший эльф. Я свыклась и не теряю голову, так что усыпить мою бдительность не выйдет! Хотя красив, возражать не буду. Это магия какая-то, видишь улыбку, и сама улыбаешься невольно.

— Ваш отец и брат тоже болели?

— Только брат, — Никониэль вздохнул. — Когда мы поехали на отдых в детстве. Папа остался здесь работать, ну а нас… как он предполагал позже — чем-то отравили. Если представить организм как механизм, то был повреждён отдел, связанный с дыханием. Заменить или отрезать его, как вы понимаете, нельзя, — он положил свободную ладонь на грудь. — Моё тело отвергает само себя. Таблетки и остальное гасят симптомы, но купировать полностью невозможно. Моя мама умерла сразу. Ирвина и меня успели спасти. Мы были детьми, поэтому эффект оказался не таким смертоносным, но увы, необратимыми. — он качнул головой. — Помню, Хакан в детстве грозился отыскать тех отравителей и накормить их тем же самым, но несколько противоестественным способом. Простите за такие подробности.

В детстве? Ого. Выходит, они с капитаном не просто друзья, а почти братья? Мы в академии думали, что Хакан практически родился на тренировочном полигоне. Ну, в крайнем случае в лаборатории, потому как других драконов мы не знали. Хотя и ходили слухи об элитном отряде императора, но слухи есть слухи.

— И за столько лет… — я снова прикусила губу. — Простите, мне не стоило.

Очевидно. Попытка прекратить исследования. Вот только его отца это не сломало.

— Всё в порядке, — Никониэль повёл плечом. — Чтобы изменить что-то кардинально, нужно решиться на большие жертвы. Видеть, как мучаются другие, зная, что ты можешь это изменить — важнее. Подумайте, мы спасли Энджи и скоро спасём ещё тысячи малышей. И я не говорю даже о взрослых. Несколько жизней — неизмеримо меньшая цена ради общего блага.

Не понимает, что его жизнь стоит куда больше. Меня злило собственное бессилие, отказывалась сдаваться!

Расправив плечи, я улыбнулась и посмотрела на него:

— Значит, займётесь собой позже. Вы же почти закончили, так? Энджи здоров, хотя в других обстоятельствах его бы просто застрелили, — я взяла с подноса чашку с супом и подала Никониэлю. — Знаете, что делают те, кто болеют? Заботятся о себе и много отдыхают. А ещё кушают. Раз вы продержались в таком режиме все эти дни, у вас полно сил и времени на изобретение лекарства. Приятного аппетита. Оно отравлено только желанием помочь вам не умереть от голода.

— Ого, сильнейший из ядов. С ним я точно не справлюсь, — Никониэль мягко посмеялся. Почему у него всё получается делать так… безупречно? Это дар всех высших эльфов? — И тем более не справлюсь с настолько решительным командующим. Выхода нет, буду подчиняться.

Я важно кивнула, хотя внутри сильно нервничала. Не много ли я себе позволяю? Спорю с господином, который вообще эльф? Что б со мной Солт за такое сделал? Впрочем, понятно что, скучно и предсказуемо.

С Ником перестаёшь чувствовать себя вещью. Он хоть и был занят мальчиком, а успел, понятия не имею когда, одежды мне купить. Сильно я удивилась, когда Рэй притащил мне в комнату пакеты. Одежда, гребни, всякие мелочи. Не знаю, по какому принципу он выбирал, но всё, что я успела примерить, а это далеко не всё, оказалось по размеру.

Дождавшись, когда он поест, я убрала посуду и спросила:

— Поспите? Может ещё что принести?

— Можно я задам вам личный вопрос, — он шевельнул кистью. — Нагло воспользуюсь ситуацией и жалостью к себе.

— Спрашивайте.

— На самом деле вопроса два, — он усмехнулся. — Какую книгу вы выбрали и почему прячете её всякий раз, когда я захожу?

Блин! Вот блин!

— Я…

В этот момент я была готова провалиться куда-то под лабораторию. Я до сих пор не была уверена, что могу брать без спроса его вещи. Если со всякими ложками-поварёшками ещё куда ни шло, с их помощью я делаю что-то для Никониэля, то книга — совсем другой уровень. В академии учили не трогать. Мол хозяевам не нравится, когда оборотень думает.

— Город на затерянном холме, — призналась я. — Нашла в гостиной и… не поставила на место. Интересная, — попыталась оправдаться.

— Моя любимая. И Ирвина. И даже Хакана, — Никониэль посмеялся. — Собственно он всю нашу семью на эту книгу и подсадил. Так что, отличный выбор. Только не нужно прятаться. Читайте, отдыхайте. Живите так, будто этот дом ваш.

— Спасибо, — чувствовала себя очень глупо. Надо было просто спросить, но я правда думала, что он не заметит.

— А ещё, да это запоздало. Но можете звать меня Ник, без «господин».

— Тогда и вы опускайте «мисс», — я улыбнулась. — Очень непривычно после «эй, рыжая, иди сюда».

Ник собирался ответить, но тут сквозь открытое окно донёсся шум двигателя. Кто-то приехал и припарковался перед домом. Я настороженно шевельнула ушами и подошла к окну.

Внизу и правда обнаружилась кричаще-красная машина, из которой вылезла женщина, облачённая в блестящее, в тон автомобиля, платье. Поправив уложенные волной волосы, она накинула на плечи шубку и направилась ко входу.

Это ещё кто?!

— Ники! — услышали мы громкий, но удивительно приятный голос уже в холле. — Милый, ты где?

— Виктория? — Никониэль выпрямился. — Не знал, что она собирается приехать, — он поспешно поднялся. — Сейчас я вас представлю друг другу.