Рыжее (не)счастье Эльфа

Глава 58

Из больницы я выскочила, обернувшись лисой. Вокруг собралось плотное кольцо взволнованных оборотней, так что это был единственный способ прорваться сквозь них. Найти Хакана! Надеюсь, врачи разберутся в записях Ника. Они люди, у них хорошее образование и опыт. Оборотни, конечно, были бы больше заинтересованы, но не все профессии нам доступны. Я оставила им всю сумку, вдруг понадобятся ещё какие-то документы. Пусть подготовят всё, а я приведу дракона.

Ник продержится. Он же что-то понял, придумал. Это был не бред, и не горячка. Такие, как Ник даже в столь сложной ситуации способны рационально мыслить. Ему плохо, но его мозг работает как раньше.

Мастерсон сказал, что Хакан сторожит поезд, а значит мне нужно на вокзал. Надеюсь, капитан никуда не пошёл и выполняет приказ. Не знаю, что с министром и знать не хочу. Убили так убили. Он заслужил!

Улицы мелькали, не задерживаясь в памяти. Я уворачивалась от множества ног, перепрыгивала ящики, огибала палатки, которые выросли везде будто грибы. Городской вокзал неподалёку. Удобно для приезжих, министр бы точно не добрался далеко, слишком многих он бесит. Вокзал выглядел обычно, только светящиеся буквы названия отделяли его от других зданий. Народу на моё счастье, мало. Сейчас здесь стоял всего один поезд.

Я обратилась в человека, рассыпая золотистые искры на перрон, и крикнула:

— Хакан! Ты здесь?!

Спустя несколько минут из вагона неспешно разминая широченные плечи, вышел капитан. Челюсть напряжена, взгляд тяжёлый. Явно не в настроении, да и выглядит уставшим и дёрганым. Как давно он спал?

— Ты какого хрена здесь делаешь без Ника? — рыкнул без приветствия. — Давай к эльфу и чтоб ни на шаг, поняла?

— Заткнись и бегом в больницу! Ник ранен. Ты ему нужен!

— Что? Как это? — Хакан сорвался с места, но буквально через пару шагов затормозил. — Проклятье, я не могу. Мне нельзя отходить.

— Можно! Времени нет! Ник умирает, но ты его спасёшь! Шевелись!

Я рванула обратно. Добежав до края перрона, оглянулась на капитана. Он всё ещё стоял. Смотрел на поезд и жмурился, будто принимал решение, которое доставляло физическую боль. После чего тряхнул головой и нагнал в два шага.

— Что с Ником? Это тот урод сделал?

— Стрелял в меня, он закрыл.

Если бы взглядом можно было поджигать, от меня и пепла бы не осталось.

— Похоже, ты сделала всё, чтобы я понял, знакомство тебя и Ника стало роковой ошибкой в моей жизни.

Он зол и жесток. Не уверена, что я заслужила эти обвинения, хотя может и правильно. Стало обидно и очень грустно.

Пробирался сквозь толпу расталкивая и не церемонясь.

Когда мы оказались у порога больницы, едва не снёс охранника. Тот благоразумно увернулся.

Взбежали на второй этаж. К операционной, но Ника там не оказалось. Только помощница вымывала оставшиеся кровавые следы на полу.

— Где? — рыкнул Хакан.

— Доктор?

— Ник!

— Так это, господина Бетани откачивают. Сердце второй раз остановилось. Ой, горе-то какое, — запричитала она. — Как мы без благодетеля нашего?!

Я сглотнула и втянула носом воздух. Запах его крови, след. Я же везде его узнаю, так? Определившись с направлением, я побежала по коридору, Хакан, не спрашивая, рванул за мной. Нам пришлось добежать до соседнего блока, прежде чем я нашла нужную дверь. Лаборатория?

Ника сквозь прозрачное стекло я не увидела, ширма стояла. Сама комната напоминала нашу лабораторию, повсюду колбы, баночки и трубки, гудит вентилятор. Врач, стоящий у шкафа с реактивами, заметил меня и толкнул дверь:

— Пришёл? Наконец! Капитан, нам срочно нужна ваша кровь. Переливание, всё уже подготовили. Идёмте.

Хакан будто не услышал. Когда его втащили в комнату и провели вглубь так, что он увидел лежащего на широкой больничной кровати Ника, то замер. Оцепенел. Меня тоже трясло, потому что по виду уже сложно было поверить, что Ник жив.

— Брат, — губы капитана задрожали. — Проклятье, как это? Ты не можешь. Не вздумай. Только не ты.

Я впервые видела его таким. Хакан, элита нашей империи и пример для всех детёнышей. Тот, кого рисовали на плакатах и о ком мечтали не только оборотни, но и женщины других рас, практически плакал и это, пожалуй, пугало сильнее всего. Я поняла, что Ник — его самое уязвимое место. Что он готов терпеть пытки, унижения и жестокость, но не справится со смертью близкого и, видимо, единственного друга.

— Капитан, — снова позвал врач, но Хакан не отреагировал.

Он будто прирос к земле. Нужно что-то делать иначе его и мой самый страшный кошмар осуществится. Что я могу?

Ответ появился сам собой. Я обошла громилу и, замахнувшись, влепила ему звонкую пощёчину.

Звук повис в воздухе долгим эхом. Кажется, все присутствующие уронили свои челюсти. Я совершенно уверена, что никто здравомыслящий себе такого не позволил бы.

— Хватит тратить время зря! — рявкнула я.

Голос звучал истерично, но сейчас мне было плевать. Если это сдвинет Хакана с места хотя бы для того, чтобы убить меня, дело стоящее. Ладонь жгло как огнём, и я сжала кулак. Надо будет, ещё врежу.

Все шарахнулись назад, а доктор подавился воздухом. Все смотрели на меня со смесью ужаса и сочувствия на лицах. Люди, а капитана тоже опасаются. Но Хакан тряхнул головой и посмотрел на доктора.

— Что нужно? Кровь? — он скинул с себя куртку и обнажил мускулистую руку. — Берите. Хоть всю.

Всё пришло в движение. Хакана утащили за ширму, а я отступила к двери, поджав хвост и прижав уши к голове. Там обнаружился стул, на котором лежала сумка Ника с торчащими из неё документами. Чтобы чем-то занять руки, я сложила всё аккуратно и села, обнимая вещи мужа.

Спустя несколько невероятно долгих минут, доктор подошёл к лабораторному столу, добавил в колбу кровь и набрал новый шприц.

— Это всё ещё может быть бред умирающего мозга, — прошептал он, ни к кому не обращаясь, и ушёл к Нику.

Я тоже это понимала. Но понимала и то, что получившийся состав может оказаться спасением. Выбора-то нет, он всё равно умирает. Мне очень хотелось верить, что всё будет хорошо. Сыворотка поможет и спасёт Ника. Мы вернёмся домой, и он больше никогда не будет кашлять.

Хакан подошёл ко мне и опустился на пол рядом с моим стулом. Ничего не сказал, просто подтянул колени и обхватил голову. Я положила на его плечо ладонь. Сейчас я не могла его утешить, сама нуждалась в поддержке, но это касание не позволяло нам проваливаться слишком глубоко во мрак.

Сидели молча, глядя на неподвижного страшно бледного Ника. В голове нет и малейшей мысли, я, кажется, не всегда даже понимала, где нахожусь.

Внезапно, медсёстры засуетились.

— Доктор, пульс пропал.

Врач подбежал, на ходу командуя принести маску.

Начал давить на грудную клетку. Вокруг мельтешили люди, подносили шприцы, замешивали лекарства, готовили какие-то приборы и инструменты. Укол в сердце.

Неожиданно движение замедлилось. Я подняла уши, думая, что пульс вернулся, но врач вздохнул и начал стягивать перчатки.

— Лин, зафиксируй. Никониэль Бетани. Время смерти. Шестнадцать часов двадцать две минуты.

— Нет! — Хакан вскочил на ноги. — Лечи, немедленно. Коли ещё, маску давай! Не стойте столбами!

— Капитан, — врач вздохнул, вытерев лоб платком. — всё кончено. Примите соболезнования.

Если бы я не сидела, то обязательно упала бы в этот момент. Всё кончено? Слова знакомые, но я никак не могла осознать их смысл.

Казалось бы, я живу с Ником не первый месяц. Мы делили быт, я помогала ему во время приступов и знала, что однажды он умрёт, но всё равно была к этому не готова.

Соболезнования. Я отказываюсь их принимать!

— Нет! — я тоже вскочила. — Вы обязаны его вытащить! Он же придумал! Закончил формулу! Ему нужна была только кровь капитана!

Доктор придержал меня за плечи и покачал головой.

— Уже всё, поймите. Господин Бетани больше не с нами.

Медсёстры украдкой вытирали глаза. Кто-то всхлипывал.

— Это вы не понимаете! — я вырвалась и обошла доктора. — Он не может. Не может. Он же обещал…

Комната расплывалась. Нетвёрдым шагом я подошла к Нику и приложила его ладонь к щеке.

— Почему? — спросила у всех и ни у кого. — Почему так? Неправильно. Так не должно быть. Он не мог. Ник, ты же обещал. Ты…

Не выдержав, я опёрлась о его кушетку, а потом и вовсе села на неё, не обратив внимания на трубки, тянущиеся к нему будто паутина, поймавшая бабочку. Силы закончились. Ничего не хочу.

Какой смысл?

— Ник, нет… — я прижалась к его груди. — Не бросай меня. Я не смогу. Ты же даже не сказал, как маленькую назвать хочешь.

Я прижималась, сильнее втягивая носом родной запах. Даже сквозь кровь и лекарства от него всё ещё пахло кофе и несуществующим ароматом снега, тающего под солнцем.

Это кошмар. Дурной сон. Бред. Что угодно, но не правда. Сейчас я открою глаза и пойду в лабораторию напоминать Нику о том, что нужно завтракать, а он улыбнётся и нежно поцелует меня. По щекам текли слёзы, но я даже не думала их вытирать. Теперь уже всё равно.

Тук.

Странный звук заставил дыхание прерваться.

Тук-тук.

Я скосила взгляд на грудь Ника. Она медленно, почти неразличимо поднялась и опустилась. Вскинула голову, а потом прижалась ухом снова. Стучит! Из горла вырвался смешок. Я оглянулась и сказала самое прекрасное слово в мире:

— Жив!

Хакан отнял руки от лица. Остальные снова засуетились.

Доктор подошёл, с явным недоверием протянул пульс, но это не потребовалось. Ник сделал громкий вдох и распахнул глаза.

Серебристая радужка стала золотой. Точь-в-точь как у Хакана.