С милым рай в шалаше

Глава 10

АНДРЕЙ

НОВАЯ СОСЕДКА

Странная такая девица. Встретил тут одну в чистом поле. Грязная вся, лохматая, говорит не по-деревенски, повадки не здешние. Городская что-ли? Короче, чужачка. Лешим меня обозвала, сама то — баба Яга.

Только глазищи голубые, огромные такие. Хотел помочь, так ехать отказалась, с пьяным, говорит, не поеду. А я не пьяный, вчера на поминках выпил рюмку и всё. Я теперь не пью, в завязке. А она пьяницей меня… Дура. Ну и ладно, иди пешком.

Поехал уже, но зачем-то глянул в зеркало заднего вида. Смотрю, идёт гордая, а тут раз — и пыль столбом, и она лежит на дороге. Остановился, сдал задом. Выхожу из машины, смотрю, сидит на корточках, из-за пыли её не видно, только воет. Не знаю почему, жалко стало. Загрузил её вместе с чемоданом и везу в свою деревню, она туда же едет.

Скукожилась вся на заднем сиденье и продолжает реветь. Что там у неё случилось — не знаю, не спрашиваю, не в моих привычках лезть в чужую жизнь. Но в зеркало за ней наблюдаю.

Она сказала везти к дому бабы Кати, знахаркой у нас была, давно померла.

Высадил, а она стоит, на дом смотрит. Двор весь зарос, как пролезет до крыльца?

Когда уже доехал до дома и иду обратно с топором, подумал, с чего вдруг пошёл ей помогать? Наорала на меня, лешим обозвала, алкашом. Аж остановился. Но меня тянет к ней. И не только потому, что она баба и ей помочь некому, а просто потому, что тянет.

Подошёл к ней сзади, а она как завизжит. Напугал. Честно не хотел.

Пока прорубал дорогу к крыльцу её дома, чувствовал на себе её внимательный взгляд. Только этот взгляд прожигал меня насквозь. Волновал что-ли. Не пойму, да что эта мелкая, чумазая пигалица может во мне волновать? Ах да, Алина её зовут. А-ли-на. Красивое имя. И глаза красивые.

Так, валить надо отсюда, а то ещё много чего увидеть и надумать могу. Вот только крыльцо проверю, ну и дом открою. А, надо в дом заглянуть, мало ли, обрушится что нибудь.

Всё, пошёл, помог и хватит, дальше сама. Вот, бл… ей же помыться надо, до колодца не доберётся. Вот до колодца прорублю тропинку и всё.

Пришёл к себе домой, я же ремонт делаю. После того как почти умер, вспомнил прошлую жизнь до мамкиной смерти и после. Решил взяться за ум. Начал восстанавливать дом, который мама так любила. Да, потерялся на несколько лет, но постараюсь всё исправить. Не поздно же?

Сейчас пол перестилаю, в старом щели между половицами большие. Материал долго идёт, в объезд же. Но я сам всё делаю, поэтому простоя нет.

В голову опять эта девчонка лезет. Она с дороги, голодная наверное.

Бросил всё, пошёл к тёть Маше, у неё коза есть, попрошу хоть молока. Хлеб свой возьму, сегодня с утра в магазине купил.

— Тёть Маш, вы дома? — кричу с крыльца.

— Дома, дома, заходи, Андрюшенька. Что случилось?

Тётка сиди на кухне, картошку чистит.

— Теть Маш. Тут такое дело, я у моста девчонку подобрал, в деревню привёз, в доме бабки Кати оставил. Она сказала, что внучка её. Так ей бы молока от твоей козы, пока она обустроится. Я, вот, хлеба-то взял, а молока…

— Да что ты? Алинка, Катина внучка вернулась. Помню её совсем маленькую. Она же сирота, в детдом её отдали, когда родители разбились, бабке опеку не разрешили. Ах, бедненькая. Сейчас, сейчас, налью молока, отнеси — ка.

Ну, я и понёс, по-соседски помочь надо. Сирота, в детдоме росла. Вот, калитка скоро развалится, надо поправить. Крыльцо покосилось и замок на двери смазать.

В дверь стучу, никто не откликается. Заглянул в дом, никого. Выглянул во двор, в сторону колодца и завис. Алина, абсолютно голая, моется стоя ко мне спиной. Я дышать перестал. Какая она красивая, попка круглая. Желанием обожгло, взгляд оторвать не могу. А она наклоняется, ковшиком из ведра воду зачерпывает и на себя сверху льёт. У меня ноги подкашиваются, во рту сразу сухо. Надо уходить, вдруг обернётся, меня увидит, стесняться будет. Пойду. Не могу, ещё чуть-чуть посмотрю.

Поставил молоко с хлебом на крыльцо и почти бегу, на сколько нога позволяет.

Дошёл до дома, прислонился к забору, перед глазами голая Алина, по венам огонь вместо крови.

Да что такое? Я, что, бабу не видел? Вон, Галка, продавщица наша, зазывает всё время к себе, тоже фигуристая, формы по шикарнее будут, но я же на неё так не реагирую.

А эта худышка, ребёнок почти, завела сил нет, в мозг влезла.

Взял топор, пошёл в конец огорода, там ещё не все заросли вырубил.

Намахался топором, вроде успокоился. На речку надо сходить, искупаться. Баня у меня ещё не готова, крышу надо починить. А сейчас лето, можно и в речке помыться. Может одежду постирать?

Стемнело уже, иду через лесок к речке. Прохладно. Хорошо. Цикады стрекочут, ну и комары, куда без них. Нога сегодня болит сильнее обычного, пришлось костыль взять.

А вода в реке как парное молоко, накупался. Мыло брал с собой, вымылся и одежду постирал.

На обратном пути встретил своих бывших собутыльников. Они теперь ко мне не ходят, не интересно им со мной.

— О-о, Андрюха, братан, здорово. Как дела? Давно не виделись.

Слышу их пьяный говор, но иду мимо. У нас теперь нет общего интереса.

Смотрю, отделились от забора и идут ко мне.

— Слышь, мимо не проходи, угощайся. Ты нам теперь не наливаешь, так давай мы тебе нальём.

— Нет, спасибо, ребят, я не буду пить. И вы завязывайте, — не останавливаюсь, хочу дальше пройти, но чувствую, что меня за рукав хватают, остановился.

— Ты не прав, Андрюха. Мы ж почему пьём, потому что делать нечего.

— Конечно, за вас ваши бабы всё делают, — я выдернул руку из захвата, но меня опять перехватывают, — и деньги зарабатывают и в огороде пашут.

— С каких пор ты стал занудой? Нарываешься, братан.

Я разворачиваюсь к ним лицом.

— Что, морду мне бить будете? Рискните.

Но они синхронно, пусть даже пьяные, делаю от меня шаг назад. Помнят, что я бывший военный и видели, как дерусь.

— То-то же. И правда, завязывайте с пьянкой.

И пошёл по направлению к дому. Вслед не услышал больше ни слова.

Утром, как всегда, проведал тётю Машу. В последнее время она себя плохо чувствует. Воды ей наносил, козу из сарая вывел и к берёзе привязал. Она в огороде копошится.

— Тёть Маш, опять кверху попой, давление поднимется.

— Всё нормально, сынок. Ты же таблетки из центра привёз, я выпила с вечера одну и утром.

Я помню, как она меня выхаживала, когда я пневмонией болел. С тех пор над ней шефство взял. Помогаю, делаю что просит и не только. Они с моей мамой с детства дружили. Так она мне про неё много что рассказывает. А мне нравится про маму слушать.

Я ж пацан, мало с мамой разговаривал в своё время. А потом армия, военная школа, горячие точки. Теперь в небо смотрю, лицо её представляю и разговариваю, только ответа не жду.

— Андрюшенька, ты до Алины сегодня пойдёшь? — спрашивает тётка.

Я аж остановился. Сразу перед глазами голенькая девушка поливает из ковшика на себя водой. Сглотнул, потому что моментом в горле пересохло.

— Зачем? Я не собирался, — вру себе и тёть Маше. Меня жутко тянет туда, но я не пойду.

— Ну, как зачем, может чем помочь, — не унимается соседка, — подлатать, подправить.

— Не пойду, некогда, — злюсь сам на себя и выхожу со двора.

Мне что, делать нечего? Вон, на кухне пол достелить надо, а то готовить негде. Буду тут ещё до всяких девок ходить, помогать. Кто бы мне помог.

Иду и психую, стараюсь себя убедить, что не надо мне туда идти.

Весь оставшийся день стругал и подгонял доски. Достелил пол на кухне. Уже стемнело. Завтра покрашу его, купил краску быстросохнущую, потом приберу, вымою и мебель поставлю. Всё, пошёл на речку, искупаюсь и спать.

Пока иду купаться, так и тянет заглянуть к Алине, хоть через забор. У неё свет есть? Даже не проверил. Сделал круг, прошёл около её дома. Света нет или спит уже. Может пробовала включить и замкнуло? А если пожар?

Так, возьми себя в руки, Андрей, уже ночь, она спит. Завтра зайдёшь. Нет, не помогает, не могу успокоиться.

Всю ночь проворочался. Утром сходил к тёть Маше. А она с утра с новостями.

— Тут про Алину уж сплетни мне принесли. Надо к ней сходить, познакомиться, чай на одной улице живём, — говорит, а сама хитро на меня смотрит.

— Суток не пробыла в деревне, а уже сплетничают про неё? — я напрягся даже, — что сороки на хвосте принесли?

— Так, Галка говорит, что она к нашим мужикам пристаёт, а они от неё бегут, не поддаются. Говорит, что зазывает к себе в дом, мол, электричества нет и она заплатит. Галка в красках описывает, как и в каких позах платить будет.

— Я так и знал.

Рванул со двора и прямиком к Алине. Ещё вчера ведь думал, что темно у неё в доме, что электричества нет. Как воду греет, как есть готовит? Не печь же топит?

Всю дорогу до её дома себя корил. Почему вчера не пошёл, принципиальный, сука. Чего испугался? Здоровый мужик, бывший военный, психологически устойчивый. Что, я с бабой не справлюсь?

Захожу к ней во двор, она бельё развешивает. Смотрю на неё и думаю: не знаю как по поводу справлюсь с бабой, с собой бы справиться.

Волосы светлые, забраны в высокий хвост, глаза большие, синие-синие, губки пухлые, раскрылись в удивлении, сарафанчик на худенькой фигурке. Я ПРОПАЛ.