Смятение чувств

Глава 15

Алме, конечно же, сразу доложили о том, что Эду появился на конезаводе, причем не один, а с дочерью Элены.

— Они прямо как два голубка! — умилялась Глория. — И Педру с ними тоже раскрылатился, как старый голубь.

— Педру? — удивилась Алма. — Он скорее похож на коршуна, чем на голубя.

— Нет, я даже издали заметила, какая у него счастливая физиономия, — возразила Глория. — Сразу видно, что ему доставляет удовольствие обучать Камилу верховой езде.

— Странно!.. — озадаченно произнесла Алма.

— Ты бы пошла к ним, — посоветовал ей Данилу. — По-моему, это хорошая возможность для примирения, тем более что Эду, приехав сюда, уже сделал первый шаг.

— Нет, не стоит торопиться, — сказала Алма. — Пусть они оба тут немного пообвыкнутся. А вот с Педру я поговорю, узнаю, в чем причина такой метаморфозы.

Педру охотно объяснил ей все:

— Я же говорил вам, что привез сюда две лошади, которые мой покойный дядя подарил своим внукам. Так вот, Камила и есть та самая внучка.

— Но она же дочь Элены?

— Да, — подтвердил Педру. — А Элена — дочь моего дяди и моя двоюродная сестра.

— Чудеса! — покачала головой Алма. — Как все переплелось! Того и гляди, мы с тобой тоже станем родственниками!

Педру нахмурился: он подумал, что речь идет не о Камиле, а об Элене и ее возможном браке с Эду.

А Элена в это время не находила себе места от волнения и беспрестанно звонила то домой, то на мобильный Эду, который почему-то был отключен.

— Зилда выходила за покупками и не знает, был ли у нас сегодня Эду, — сказала Элена Ивети. — Но я абсолютно уверена: Камила опять гуляет с ним. Они даже мобильник отключили, чтобы я не смогла их побеспокоить!

Телефон Эду действительно был отключен по просьбе Камилы.

— Мама наверняка будет тебе звонить, и тебе придется либо сказать ей, что мы с тобой катаемся на лошадях, либо — солгать. А я не хочу ни того ни другого, — пояснила она суть своей просьбы. — Мы просто умолчим о том, что я была сегодня на конезаводе.

— Но почему? — спросил Эду. — Чего ты боишься?

— Я знаю, что маме это не понравится.

— Но ты же здесь со мной и с Педру — ее кузеном!

Камила не могла прямо сказать, что именно не понравится Элене, поэтому нахмурилась, и Эду забеспокоился:

— Я сказал что-то не так? В чем дело? Ты расстроилась…

— Нет, ты здесь ни при чем. Я злюсь на себя, — призналась Камила. — Ведь знаю, что этого не надо делать, и все равно делаю!

— Не понимаю, о чем ты говоришь?

— Я не хотела идти на вечеринку к твоей тете, но все-таки пошла. И сегодня тоже — бросила все дела, помчалась с тобой сюда.

— Но сегодня ты очень хотела познакомиться со своей лошадкой! Я тому свидетель.

— Да, хотела. Но не должна была ехать. Я дважды сделала то, что маме бы не понравилось.

— Тебе, конечно, виднее, но мне кажется, Элена только порадовалась бы за тебя, — высказал свое мнение Эду. — Ты покаталась на лошади, побывала на свежем воздухе, даже немножко загорела. Что в этом плохого?

— Ничего плохого, но я слишком хорошо знаю мою маму, — вновь ушла от прямого ответа Камила.

Вернувшись домой, Элена не стала спрашивать у дочери, где та была в течение дня: свежий загар на лице Камилы был красноречивее всяких слов.

— Эду сегодня к нам не приедет, — сообщила Элена как бы между прочим. — Он звонил мне, сказал, что потянул мышцу во время занятий на тренажере.

Камила и бровью не повела, как будто ей было все равно, приедет он или нет.

«По-моему, ты переигрываешь, дочка, — мысленно обратилась к ней Элена. — Этот тренажер тебе хорошо известен!»

Камила продолжала молчать, и Элена спросила:

— Ты чем-то расстроена? Или мне показалось?

— Нет, я не расстроена. Просто задумалась.

— О чем?

— Я думаю, как бы это потоньше написать Тошио, что у меня появился другой, — огорошила ее Камила.

— Другой?! — эхом повторила Элена. — Кто?

— Мама, не волнуйся, у меня никого нет! Просто я хочу написать Тошио, что будто бы увлеклась другим парнем.

— Зачем? Не понимаю…

— Я не хочу, чтобы он сюда приехал, — честно созналась Камила. — Представь, Тошио примчится ко мне воодушевленный, полный надежд, с подарками и вдруг увидит, что я ему не рада.

— А что изменилось с тех пор, как мы уехали из Японии? — настороженно спросила Элена.

— Да вроде бы ничего не изменилось, но я поняла, что мои чувства к нему… угасли.

— Ну что ж, такое бывает, особенно в юности. Это я могу понять, — мягко произнесла Элена. — Но зачем же обманывать Тошио, зачем выдумывать какого-то другого парня?

— Чтобы не оставлять ему никакой надежды, — жестко ответила Камила.

На следующий день Камила сама позвонила Эду, беспокоясь о его здоровье. Он сказал, что действительно растянул мышцу, только не на тренажере, а во время верховой езды.

— Сначала я не придал этому значения, а к вечеру боль усилилась, поэтому я и сказал Элене, что не приду. А сейчас уже все прошло! Можно опять садиться на лошадь. Ты как, готова?

Ему не пришлось долго уговаривать Камилу, она решила поступить по принципу: семь бед, один ответ, — и Эду вновь повез ее на конезавод.

Приехав туда, Камила сразу захотела повидаться с Педру и потащила Эду в управление, а там они случайно столкнулись с Алмой.

Она поприветствовала их обоих, попросила у Камилы прошения за свою недавнюю оплошность, пригласила ее в гости:

— Я должна быть уверена, что ты не держишь на меня зла. Приходи когда захочешь. И Эду с собой приводи. Он говорил тебе, что живет сейчас не дома, а в гостинице?

— Да, я знаю, — ответила Камила, а Эду дернул ее за рукав:

— Пойдем, ты же хотела повидать Педру!

Но Алма не дала им уйти:

— Кстати, я вчера узнала от Педру, что он — двоюродный брат твоей мамы. А она здесь уже была?

— У Элены сейчас много работы, — недовольным тоном сообщил Эду.

Камила же ответила Алме немного мягче, нежели он:

— Мама собирается приехать сюда в свой выходной день. А я надеюсь к тому времени научиться более или менее сносно держаться в седле. Хочу сделать ей сюрприз.

— Я думаю, маме твоей здесь понравится. А у тебя, как говорит Педру, врожденные способности к верховой езде. Так что дерзай! Потом вместе будем совершать конные прогулки!

Во время этой встречи Алма говорила только с Камилой, видя, что Эду еще не готов к разговору о возвращении домой. И Камила высоко оценила ее тактичность:

— Эду, твоя тетя — умная, деликатная женщина. И тебя она очень любит, это же видно невооруженным глазом! Просто она не хочет, чтобы ты встречался с моей мамой. Но ты должен простить ей эти предрассудки. Помирись с ней!

Уходя из дома, Камила не сказала Зилде, куда идет, и так же, как вчера, попросила Эду отключить мобильный телефон.

А Элена в этот день даже не пыталась с ними связаться, потому что ей совершенно случайно стала известна тайна Эду и Камилы.

Утром, когда Камила еще спала, Элене позвонила Ирис, сказала, что собирается приехать к ней в начале месяца, и заодно спросила:

— А вы с Фредом еще не ездили смотреть лошадей?

— Каких лошадей?

— Которых мы прислали! Я вчера говорила по телефону с Педру, он сказал, что твоя дочь в восторге от подарка. Она уже учится ездить верхом!

— Камила была там?! — изумилась Элена.

— Да. Педру сказал, она выбрала самого красивого коня. Но второй тоже хорош, твоему сыну понравится.

— Да-да, — рассеянно пробормотала Элена.

Ирис чутко уловила в ее голосе некую отрешенность и спросила:

— Кажется, ты не очень рада, что я приеду. Если что-то не так, ты прямо скажи.

— Нет, у меня все в порядке. Приезжай! — ответила Элена.

На работе она обо всем рассказала Ивети, и та посоветовала ей откровенно поговорить с Камилой. Элена и сама понимала, что такой разговор назрел уже давно, только не представляла, что сказать дочери. Попросить: «Оставь Эду, он мой, он любит меня»? А если это не так? Если он тоже увлекся Камилой? Что делать тогда? Отступиться, благословить их любовь? И как это будет выглядеть? Эду по-прежнему будет приходить в их дом, только теперь уже не к матери, а к дочке?.. У Элены голова пухла от всех этих вопросов, на которые у нее не было ответа.

Работать в таком состоянии она не смогла и уехала домой пораньше. Камила, вернувшаяся с конезавода часом позже, нашла ее лежащей на диване в гостиной.

— Мама, почему ты дома? Заболела? — испугалась она.

— Да, у меня была сильная головная боль, но сейчас мне уже полегче.

— Правда? Ты действительно чувствуешь себя лучше?

— Да.

— Это хорошо. Выпей еще кофе, взбодрись. А то как раз сегодня Эду пригласил нас пойти куда-нибудь потанцевать. Мы же давно собирались, помнишь?

— Он тебе звонил?

— Да, еще утром.

— А для тебя он нашел партнера? С кем ты будешь танцевать?

— Мама, сейчас уже никто не танцует парами! У тебя устаревшие представления о танцах.

— А мне нравится танцевать вдвоем, — сама того не желая, все больше заводилась Элена. — По-моему, это так романтично! Если я сегодня выберусь из дома, то буду танцевать, как привыкла: вдвоем с Эду.

— Ну и ладно. А я буду танцевать одна! — произнесла Камила с плохо скрываемой досадой.

Элена сделала вид, будто ее не смутил такой тон:

— А почему бы тебе не взять с собой кого-нибудь из прежних друзей?

— Мама, у меня не осталось прежних друзей! — раздраженно ответила Камила. — За то время, что я была в Англии, у них появились другие интересы, да и у меня тоже. Мне стало скучно общаться с моими однокурсниками!

— А с кем тебе не скучно общаться? С Эду?

— С ним и с тобой, — вспыхнула Камила.

— Неправда. Со мной ты в последнее время не слишком охотно общаешься. Я бы сказала, даже избегаешь меня. А вот с Эду… Тебе не кажется, что нам давно уже пора поговорить откровенно?

— О чем? — упавшим голосом спросила Камила.

— О тебе и Эду.

— Я тебя не понимаю, мама.

— Прекрасно понимаешь! Посмотри на меня, не отводи глаза.

— Но я и правда ничего не понимаю!

— Перестань, Камила, не усложняй ситуацию, а то ты совсем запутаешься во вранье. Будь со мной откровенна. Мы же никогда не обманывали друг друга.

— Но мне и в самом деле нечего тебе сказать. Честно.

— Пойми, Камила, я не собираюсь устраивать тебе допрос…

— А что же, по-твоему, ты делаешь сейчас? — впервые огрызнулась Камила.

— Я пытаюсь помочь тебе разобраться в той сложной проблеме, с которой ты столкнулась. Если мы сейчас не развяжем этот узел, последствия могут быть губительными и для тебя, и для меня.

— Я не понимаю твоих намеков, да и понимать не хочу!

— Значит, я буду говорить яснее, без намеков.

— Нет, не желаю ничего слышать! Мне не нравится этот разговор! — заявила Камила и попыталась уйти из комнаты.

Элене пришлось схватить ее за руку и удерживать, не отпуская:

— Раз уж мы начали этот разговор, то тебе придется выслушать меня! Я долго терпела, с самого приезда из Японии. Сначала это были только интуитивные догадки, а потом я стала уличать тебя во вранье. Разве можно так жить, не доверяя собственной дочери? Скажи мне, что с тобой происходит?

— Ничего! Ты можешь думать обо мне все, что тебе заблагорассудится, а я не хочу с тобой говорить! И не заставляй меня!

— Ладно, тогда объясни, почему ты не хочешь говорить на эту тему? Чего ты боишься? Почему не можешь смотреть мне в глаза? Тебя преследует чувство вины?

— Мама, хватит меня мучить! Я больше не могу это выносить! — закричала Камила. — Ты же сама все понимаешь!

— Что я понимаю?

— Все!

— Ты любишь его, да?

Элена наконец произнесла ключевое слово, и ей стало легче. А Камила, наоборот, окончательно закрылась. Она молчала, всем своим видом показывая, что не желает слышать этот бред. Элена же продолжала говорить ей о том, что им надо все выяснить сейчас, иначе потом они могут возненавидеть друг друга.

— Ты же не хочешь, чтобы между нами легла пропасть? — закончила она свой длинный монолог, и Камила истерично закричала:

— Нет! Нет! Я вообще ничего не хочу!

Они были так взволнованны, что даже не услышали, как Эду позвонил в дверь, и Зилда впустила его в дом.

— Что тут за шум? — спросил он изумленно. — Кажется, я пришел не вовремя?

— Нет, Эду, проходи, садись, — засуетилась Камила, надеясь хоть таким образом уйти от неприятного разговора, но Элена не хотела так просто сдаваться.

— Если хочешь, чтобы мы все обсудили втроем, я не против! — сказала она дочери.

— Нет! Лучше я уйду! — метнулась к двери Камила и выбежала прочь.

— Господи, что же делать? Я боюсь, как бы она не натворила глупостей, — беспомощно произнесла Элена.

— Я догоню ее! — тотчас же вызвался Эду.

Он настиг ее во дворе, но она не захотела с ним говорить.

— Пожалуйста, оставь меня в покое, — взмолилась она. — Мне надо побыть одной. Я прогуляюсь по пляжу, успокоюсь. Ничего плохого со мной не случится.

Эду внял ее просьбе лишь отчасти. Позвонив Элене, он сказал:

— Она гуляет по пляжу, но я не могу оставить ее одну в таком состоянии. Буду наблюдать за ней из машины.

Камила вернулась домой глубокой ночью и со слезами бросилась к матери:

— Мамочка, обними меня, помоги мне! Я совсем запуталась! Клянусь, я не хотела, чтобы все так вышло! Я не знаю, что делать. Мне страшно. Я боюсь собственных желаний, мыслей, снов!.. Я ненавижу себя за это, мама! Мне стыдно смотреть тебе в глаза!

— Ты не должна стыдиться своих чувств, — с болью произнесла Элена. — Ведь речь идет об этом? О твоих чувствах к Эду? Ты его любишь?

— Мне стыдно его любить. Я не хочу, чтобы он об этом узнал!

— А Эду? Он тебя… любит? Он что-нибудь говорил тебе? — с замиранием сердца спросила Элена.

— Нет. Эду ни в чем не виноват! Он не давал мне ни малейшего повода! И ему очень не нравилось, что я тебе вру. Я была на конезаводе…

— Я знаю.

— Тебе Эду сказал?!

— Нет. А ему это было известно? Я думала, тебя Педру приглашал.

— Да, приглашал, но Эду ездил со мной.

— И как же он мог от меня это скрывать? — не удержалась от возмущения Элена. — Значит, чувствовал за собой вину!

— Нет, он хотел рассказать тебе, но я ему не позволяла. Я боялась! Ты меня теперь возненавидишь?

— Да как же я могу тебя возненавидеть? За что? За то, что ты его любишь?.. Я просто не знаю, как нам теперь быть, что делать…

— А ничего делать не надо: Эду любит тебя, мама! — с горечью произнесла Камила. — Я это вижу, чувствую. Он любит тебя!