Сердце Севера

Глава 30

Через бесконечно долгое время, в течение которого я стояла, практически не шевелясь, не дыша и не отводя от Ройдана взгляда, мужчина проговорил, очень тихо и глухо:

— Шесть лет назад я сильно недооценил тебя, Юна... МакВелис?

Он споткнулся на моем имени, словно на мгновение засомневался, каким меня назвать: МакВелис или Семур. Или... Элфор? Но выбрал все же мое родовое имя.

— Молоденькую нежную девушку с волшебным целительским даром я принял за хрупкий безобидный цветок. — Семур вдруг усмехнулся. — А она оказалась...

Мужчина прикрыл глаза, будто ему стало больно смотреть на меня; в его взгляде, казалось, навечно застыло то потрясение, которое он испытал, когда меня узнал. Черты застывшего лица чуть скривились, и почти беззвучно, не открывая глаз, Семур завершил начатую фразу:

— ...опасным ядовитым растением.

Подобное сравнение меня покоробило, но, наверное, оно было справедливым. Темная сила помогла остаться спокойной и холодной, замедлила бег взволнованного сердца, поэтому я была уверена, что голос не задрожит и не выдаст волнение, когда я начну говорить.

— Ройдан, ты получил удар оттуда, откуда не ждал. Я понимаю твои чувства. Но шесть лет назад и в моей жизни произошло горе, ни с чем не сравнимое по силе. Я потеряла мужа, которого, действительно, полюбила всем сердцем, и счастливую жизнь, на которую надеялась.

— Ты. Сама. Сделала. Выбор. — Семур сжал не только челюсти, но и ладони — в огромные кулаки с побелевшими костяшками.

Крупную мужскую фигуру все ещё мелко потряхивало, из взгляда, который он снова устремил на меня, не уходило потрясение и в нем появилось непонятное недоверие. Он, что же, думает, я — его галлюцинация? Возможно, чтобы все эти годы я казалась ему? Приходила во сне? Мучила?

Возможно?.. И поэтому сейчас он не до конца верит, что я — это я?

— К сожалению, шесть лет назад ты не оставил мне выбора. — Мой голос прозвучал ровно. — Я не могла просто молча смотреть на то, как с моей помощью ты и твой князь захватываете мой родовой Замок, ставите моего отца и родных на колени, распоряжаетесь нашими судьбами...

Я уставилась на тени на стене, которые одновременно с огненным пламенем в камине, выплясывали свой сумасшедший танец. Причудливые узоры, сплетаясь, распадаясь и словно кривляясь, напомнили мне мою странную жизнь, которая не походила на что-то четкое, понятное и размеренное. Скорее, она напоминала вот эту вакханалию, происходящую на стене из-за отсветов пламени.

— И решение приняла очень быстро, — сквозь зубы процедил Семур, хмурясь, всматриваясь в мое лицо, глаза, будто желая что-то для себя понять.

— Времени размышлять не было, — невольно пожала плечами, — а исправить то, что сначала, казалось, нельзя было изменить, вдруг оказалось в моих силах.

Я вновь посмотрела на Ройдана.

— В силах темной целительницы? — проворчал мужчина.

— Да, именно так.

Мужской взгляд заскользил по моему лицу — медленно, внимательно, изучая мои черты, морщинки и родинки и... Мне вдруг почудилось, что Ройдан Семур наслаждался моментом. Но, наверное, последнее мне лишь показалось.

Взгляд застыл на моих плотно сжатых губах, я вскинула подбородок, совсем чуть-чуть, ещё сильнее сжала челюсти, что Семур, конечно, заметил, сощурил глаза, и медленно... очень медленно... поднял их, встречая мой прямой взгляд.

— Ты ни о чем не сожалеешь, Юна... МакВелис?

— Сожалею. — Я не стала отрицать то, что давно поняла.

— О чем же?

Лицо оборотня оставалось непроницаемым, но его глаза... Эти невероятные глаза...

Они смотрели на меня жадно, напряженно и тоскливо. Как же сложно ему было не выдавать себя и своих чувств ко мне. Интересно, он знал, что глаза его предают?

Несмотря на темную магию, сердце вдруг дрогнуло и задрожало... гулко забилось и несмело потянулось к оборотню.

— О том, что встретила меня? Стала моей женой?

— Ройдан, ты, действительно, хочешь знать, о чем я сожалею? Поверь, ты услышишь совсем не то, что ожидаешь.

— Скажи мне, Юна.

— Ни ты, ни я не смогли тогда поступить иначе.

Я отвела взгляд, потому что темная сила уже не помогала сдерживать эмоции. Можно было полностью наполнить себя темной магией, но я не желала сейчас становиться холодной статуей.

— Я сожалею, что все так случилось. Сожалею, что у нас обоих не было выбора. Сожалею о нас.

— Не было выбора, — повторил Семур с непонятной интонацией. — Покажи мне... запястье.

Послушно протянула руку, понимая, что именно оборотень хочет увидеть, подтянула рукав, открывая шрам крест-накрест и черную вязь вдовы.

Ройдан опустил взгляд, немного побледнел, мелькнули желваки на скулах. Он поднял глаза, встречаясь с моими.

— У тебя нет второй брачной вязи, хотя... ты... — он усмехнулся — одновременно с горечью, насмешкой и удивлением, — дважды вдова.

— С Гевином Элфором мы так и не смогли провести брачный обряд, — ответила, не смотря на Ройдана, вспоминая глаза другого мужчины — черные, беспокойные, который мечтал на мне жениться согласно традициям Берингии, который пожертвовал собой из-за меня.

— Почему?

— Я и Гевин ушли из Замка быстрой реки. Возможно, это была наша ошибка, потому что облава на темных магов, начавшаяся шесть лет назад, затянулась на два года. Таких, как мы, преследовали, ловили и сжигали. Поэтому нам все время приходилось прятаться.

Прошла минута, другая, молчание никто не нарушал, Ройдан просто смотрел на меня; недоверие постепенно уходило из его взгляда — похоже, он начинал верить в то, что, действительно, видит меня.

— Гевин погиб. Он подставился, давая мне возможность сбежать. Несмотря на отсутствие брачной вязи, я считала этого мужчину своим мужем.

Неожиданно стало больно. Качнулась на ступнях, сжала ладошки в кулаки и, внезапно вновь ощутила ненависть и к Ройдану, и к его людям, как тогда, четыре года назад, когда узнала, что Гевина казнили в Северном замке.

Наверное, с Ройданом мы сможем договорить потом? Решительно развернулась, юбки платья плотно обхватили ноги. Подождала, когда они освободят меня из плена, и направилась к двери, но Семур быстрым, смазанным движением опередил меня и оказался перед дверью.

— Юна, я считал, что темные маги отобрали тебя у меня, ведь все эти годы я ни о чем не подозревал.

— Нет, это не темные, Ройдан. Это твоя самоуверенность, хитрость и предательство.

— Предательство? — переспросил мужчина, нахмурившись. — Юна, ты считаешь меня предателем?

Мои плечи опустились, взгляд тоже. Считала ли я Ройдана Семура до сих пор предателем? Прошло столько лет…

Бессонными ночами в своей маленькой комнатке в крепости на границе я столько раз думала обо всем, что случилось тогда в Замке быстрой реки, о поступке Ройдана, о своих последующих действиях. О том, чего мы могли избежать. Или все же не могли.

Об ошибках. Чудовищных. Трагических. Тяжких.

А также тех, которые, возможно, нужно было совершить. И, возможно, они оказались бы не ошибками, а верным решением.

— Юна…

Ах да, Ройдан задал мне вопрос.

— Ты предал мое доверие, Ройдан, — с горечью прошептала я, поднимая голову, встречаясь с застывшим мужчиной взглядом. — Предал нашу любовь. Ты почему-то решил, что я помогу тебе захватить Замок быстрой реки, пойду против родных.

Семур хмуро молчал, исподлобья ввинчиваясь в меня взглядом. Хотел что-то сказать в ответ, но почему-то не стал.

— Ройдан, я хочу уйти. Давай позже договорим?

— Ты вспомнила Элфора? — медленно проговорил он. — Поэтому? Ты не только считаешь меня предателем, но и винишь в его смерти?

Как тонко он почувствовал меня. Как же стало больно. Когда я вспоминала Гевина, больно становилось всегда...

— И тебя. И себя тоже. Если бы не я, Гевин не ушел бы из Замка быстрой реки и не погиб бы. После его гибели я хотела уйти в Свободные Земли, но не успела, а сейчас… я нахожусь рядом с князем, который отдал приказ о казни Гевина Элфора. Поверь, сложно удержаться от определенных действий, — последние слова процедила сквозь зубы. — От мести.

— Что тебя сдерживает?

Мелькнула мысль, а не слишком ли я откровенна с оборотнем? Все-таки князь Дэв Суровый его приемный отец.

— Мысль о том, что если покушение не удастся, меня... казнят.

— Боишься смерти?

— Темные не боятся смерти. Боюсь другого — того, что не исполню предназначение Зеленого луча. Тогда черная смерть останется в Берингии навсегда.

Ройдан вздрогнул, спросил с недоверием:

— Ты помнишь предсказание видящей из Марилии?

— Смутно. Тогда ты сказал, что записал его.

— Где-то… да. Но думал, что уже все… Не помню, где записка.

— Без него будет сложно. Потому что я не понимаю, что делать. У меня опускаются руки.

— Я помню только одно. Очень четко и так, будто вчера услышал: «Береги Сердце Севера. Без него Черная Гостья не уйдет, навсегда останется. Когда Сердце перестанет биться, не верь, что это правда. Темная сила остановит его, чтобы спасти многих и тебя тоже, светлая — даст новую жизнь, чтобы спасти ещё больше и тебя разбудить».

— Это не предсказание.

— Не предсказание. Но теперь ясно, что речь о тебе. Юна, ты — Сердце Севера. А я просто идиот, раз ничего не понял.

Ройдан все ещё не давал мне подойти к двери, я же не хотела прорываться силой. В итоге, мы замерли напротив друг друга.

— Юна, в день поимки Элфора и его казни меня не было в замке, — через бесконечно долгое время прошептал мужчина. — Но я мог оказаться среди тех, кто причастен к его казни. Просто так получилось.

Стало ли мне легче, когда я услышала эти слова? Лишь отчасти.

Ройдан протянул руку к моему лицу. Длинные сильные пальцы замерли рядом с моей щекой. Я растерялась, сжалась, отступила на шаг, встречаясь с напряженным взглядом оборотня. Ощутила исходящее от мощной мужской фигуры желание ко мне прикоснуться, поражаясь самообладанию Ройдана, ведь его лицо по-прежнему ничего не выражало, а глаза он щурил, видимо, догадываясь, что они его предавали.

Ройдан все же коснулся моего лица: сначала осторожно пробежался кончиками пальцев по виску, щеке, костяшками нежно огладил шею, а затем вдруг обеими ладонями обнял мое лицо, погладил большими шершавыми пальцами губы. На последней ласке я вздрогнула и отмерла.

— Это, действительно, ты. Почему ты плачешь?

Неожиданно с ужасом осознала, что слезинки оставляют на щеках мокрые дорожки, а губы предательски дрожат.

— В глаз что-то попало, — буркнула, пытаясь освободиться.

— В оба?

Ройдан покачал головой, его лицо скривилось в болезненной гримасе, мужские ладони вдруг оказались на моей спине, уверенно привлекая меня к мужскому телу.

— Что же нам теперь делать? — задумчиво пробормотал Семур, а я тихо всхлипнула. — С твоими глазами.

Мне стало очень больно. И чудовищно тоскливо. А ещё… невероятно одиноко. И все, что сейчас происходило между нами… одновременно казалось неправильным и, в то же время, правильным.

«Я все ещё люблю его», — подумала в отчаянии. И, похоже, неожиданно из меня вынули тот стержень, который не давал ломаться все это время, и, не отдавая себе полного отчета в том, что делаю, я обмякла в объятиях Ройдана Семура, пряча лицо на его груди.

«Что со мной? Нужно взять себя в руки!»

— С тех пор, как ты появилась в Северном замке, я места себе не нахожу. Не понимал, с чем связано мое беспокойство. Когда видел тебя, мой волк бесновался, только я не понимал его, сдерживал, старался не думать о тебе. Если бы не дочь, так и не узнал бы, что темная целительница, которая всех спасает от черной заразы, это ты.

— Узнал бы.

— Разве ты открылась бы?

— Собиралась.

— Почему?

Моя щека лежала на мужской груди, я слышала сильные рваные удары сердца оборотня, понимая, что он сейчас совсем не спокоен, хотя хочет казаться таковым. И это его волнение, напряжение доставляло мне болезненное удовольствие.

— Из-за предсказания видящей, — слабо пожала плечами. — И из-за слов Богини.

— Ты разговаривала с Ней? — Мужское тело стало вдруг каменным, сердце же забилось как безумное, пугая меня.

Я не хотела признаваться, когда и почему разговаривала с Пресветлой, ведь тогда придется рассказать, как мы с Элфором лишали меня жизни, а потом воскрешали, чтобы связь истинных оборвалась...

— Темные маги могут общаться с Богиней?

— Зеленые лучи. Когда...

— Умирают, — глухо закончил за меня Ройдан и так крепко сжал меня, что я чуть не задохнулась.

— Ты остановила свое сердце, чтобы окончательно разорвать связь между нами? — прорычал он. — Так, Юна? Ты для этого специально умирала?

Какой догадливый. На удивление.

Подняла лицо, встречаясь с гневными мужскими глазами.

— Я должна была так поступить.

— Глупая девчонка! — Ройдан затряс меня, словно тряпичную куклу, моя голова беспомощно заболталась из стороны в сторону. Потом так же резко, как начал трясти, он прекратил и сжал меня в объятиях так сильно, что дышать стало невозможно. — Бестолковая! Нужно было поговорить! Всего лишь! Я так любил тебя!

— Ты не услышал бы меня! — с трудом прошептала в крепких тисках. — Мне нечем дышать! Отпусти!

— Мне уже шесть лет нечем дышать! — Ройдан вновь затряс меня. Раз, два... и снова прижал к себе. — Я больше не желаю задыхаться, Юна. Я не позволю тебе вновь исчезнуть. Слышишь? Не позволю. И не отпущу.

— Я — темный маг, — ровным тоном напомнила куда-то в широкую грудь.

— Если судить по тому, как ты отдавалась мне сегодня, как целовала и гладила, думая, что я сплю, как шептала заговоры, снимая с меня проклятия, темная магия не мешает тебе любить меня, — вдруг твердо припечатал Ройдан.

— Я не люблю тебя, — пробормотала, пораженная его коварством. — Прошло много лет, все давно прошло.

— Можешь говорить, что хочешь. — Пальцы одной его руки зарылись в мои волосы, поглаживая затылок, другая ладонь крепко держала меня за спину. — Мы оба совершили ошибки. В том числе непоправимые. В том числе те, вспоминая которые, часто будет возникать желание наложить на себя руки. И нет гарантий, что больше мы никогда не ошибемся, но я точно знаю — если сейчас отпущу тебя, то вновь совершу ошибку.

— Ты не можешь меня здесь оставить, — сказала очевидное.

— Не могу. Пока. Я должен подумать, что делать.

— Ты думай, а я пойду. — Я попыталась освободиться из объятий и улизнуть от ласки, от которой начинала внутренне дрожать.

— Юна, хочешь быть со мной? — хрипло спросил оборотень, осторожно прихватывая меня за волосы на затылке, заставляя посмотреть прямо в его горящие глаза.

— Нет, — качнула головой, прикрывая веки, пряча взгляд.

— Лжешь.

— Нет.

— Ну что ж… Иди, Юна. Только помни, чья ты женщина.

Ройдан вдруг меня отпустил, я еле удержалась на ногах.

— Что это значит?

— Я оставил на твоем теле метки, Юна. Так решил мой волк, он безумно желал укусить тебя, и я укусил. Теперь любой оборотень поймет, что ты — моя женщина.

На миг я потеряла дар речи. А потом меня охватил неистовый гнев.

— Я все же вырву твое сердце и скормлю голодным псам! — зло прошипела я, чувствуя, как сердце заходится в бешеной пляске. Семур укусил меня! Этот коварный оборотень поставил на мне метку! Он снова меня обманул!

— Только до этого снова починишь его? — вкрадчиво прошептал наглец.

— Остановлю! Я его сначала остановлю! Снова!

Я вылетела из покоев помрачневшего Семура. Краем глаза успела заметить, что он дернулся было за мной и уже хотела остановить его с помощью темной магии, но потом он замер, оставаясь на месте.

Я понеслась по коридору замка с такой скоростью, словно за мной гнались демоны; вниз по закрученной лестнице сбежала, не помня себя; вылетела на улицу и потребовала у бегущего мимо мальчишки:

— Быстро приведи мою кобылу!

Вскочила на свою лошадь и помчалась в госпиталь.

Чтобы скрыться. Чтобы подумать. И чтобы разобраться в том, что мне делать дальше, ведь я не смогу исчезнуть.

Я больше не должна совершать ошибки. Я должна спасти Север. Ведь я... его Сердце.