Сердце вне игры

Глава 19

Марго

Голова Ноа между моих ног, его пальцы впиваются в мои бедра, чтобы удержать там, где он хочет.

Он вылизывает меня точно так же, как прошлой ночью, с той же самоотверженностью и терпением, которые довели меня до трех оргазмов, и я уже чувствую, как растет удовольствие.

— Ты такая вкусная, — бормочет он в мою промокшую плоть, и я корчусь под ним, пораженная тем, насколько все это приятно.

— Черт. Ноа!

Каждое движение его языка подталкивает все ближе к наивысшей точке и свободному падению, но, когда мои ноги начинают трястись, я дергаю его за волосы.

— Подожди, — отчаянно выдыхаю я. — Стой.

— Что? — он смотрит вверх, его голубые глаза горят, встречаясь с моими. — Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Нет, — киска ноет, чувствуя себя чертовски пустой, и я качаю головой. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня.

Выражение его лица преображается, его черты становятся грубыми, а взгляд голодным. Он подползает, чтобы нависнуть надо мной, сжимая в кулаке свой проколотый член и направляя его прямо туда, где мое тело умоляет его.

— Ты уверена? — бормочет он. — Как только мы это сделаем, пути назад уже не будет.

Я киваю, сердце бешено колотится.

— Я уверена.

Он издает горловой звук, опуская голову, чтобы поцеловать меня, как…

Самолет приземляется с резким стуком об асфальт, отчего я просыпаюсь.

Мои глаза широко открыты, а сердце колотится. Сон, который приснился, витает где-то на краю подсознания, и я могу вспомнить каждую его деталь гораздо ярче, чем это возможно, что не очень хорошо для моего психического состояния.

Лицо горит, сердце колотится, между ног отчетливо пульсирует. Я украдкой оглядываюсь, очень надеясь, что никто не обращает на меня внимания. К счастью, в ряду я одна, так что никто бы не услышал, как разговариваю во сне.

Или стоны.

Или, как я выкрикиваю имя Ноа…

Я качаю головой, надувая щеки на выдохе, пытаясь думать о вещах, которые не возбуждают.

К счастью, современные авиаперевозки полны несексуальных вещей, таких как необходимость собирать весь свой мусор и передавать его стюардессе, которая выглядит очень раздраженной. Или утомительная необходимость сидеть и ждать, пока все в рядах перед вами встанут и соберут свои вещи, что я и делаю, когда капитан объявляет о нашем прибытии.

Я терпеливо сижу, позволяя всем плюсам и минусам высадки послужить холодным душем, но, когда уже собираюсь встать со своего места и сама покинуть самолет, мельком вижу, как Ноа тянется, чтобы схватить свою сумку.

Он сидел на несколько рядов впереди, но, должно быть, пропустил перед собой других людей, иначе его бы не было в самолете. Его футболка немного задирается, когда он достает свою сумку с полки над головой, давая мне возможность взглянуть на его выраженный пресс и эти сексуальные маленькие V-образные вырезы на бедрах.

Когда снова смотрю на его лицо, понимаю, что он заметил, как я наблюдала за ним. Он улыбается в мою сторону и подмигивает, после чего следует за своими товарищами по команде по проходу. Мой желудок снова начинает трепетать, и на секунду снова оказываюсь в своем сне. Я почти чувствую его руки на своей коже и прикосновение его губ к моим…

— Марго.

Тихий голос слева от меня вырывает из оцепенения, и, поворачиваясь, я вижу Роя Бенефилда, менеджера по оборудованию, стоящего в проходе рядом со мной.

— О, да, что случилось?

— Я спросил, не хочешь ли ты, чтобы я забрал твою сумку?

Я улыбаюсь, пытаясь сделать вид, будто он только что не застал меня за грезами о звездном игроке команды, в которой мы оба работаем.

— Да! Спасибо.

Рой протягивает руку и берет мой чемодан, затем ставит его в проходе, чтобы я могла легко подобрать его на выходе. Он следует за мной, пока я иду по проходу, и мы присоединяемся к последним членам команды, когда они выходят из самолета.

По дороге домой из аэропорта я звоню маме. Прошло много времени с тех пор, как мы в последний раз разговаривали, и обычно я звоню ей по крайней мере раз в неделю. Денвер совсем недалеко от Боулдера, но все равно вижу своих родителей реже, чем другие мои братья и сестры, поэтому я стараюсь компенсировать это частыми звонками.

— Привет?

— О, привет, мам, — говорю я, хмурясь. Ее голос доносится из динамиков моей машины, что позволяет легко услышать, как сильно она изо всех сил пытается набрать полную грудь воздуха. — Ты в порядке?

Она смеется.

— О, привет, Мар. Это ты. Я думала, ты ремонтник.

— Ремонтник?

— Да, — она вздыхает. — У нас сломалась разбрызгивающая система во дворе, и она разбрызгивает воду круглосуточно. Но, конечно же, сейчас на улице так чертовски холодно, что вода замерзает, и это создает лед на краю лужайки, прямо там, где твой отец припарковал свою машину на подъездной дорожке. Клянусь, однажды он упадет и сломает себе шею, — мама щелкает языком. — В общем, я всю неделю играла в телефонные прятки с ремонтником. Поэтому, когда услышала, как звонит телефон на кухне, я прибежала со двора. Я действительно не хотела снова пропустить его звонок.

— Я понимаю. Что ж, извини, но я не ремонтник.

— Ты шутишь, что ли? — она фыркает. — Я гораздо больше взволнована тем, что говорю с тобой, чем с каким-то чудаковатым старым ремонтником. Я даже не уверена, что буду с ним работать, если честно. Он звонит в самое неподходящее время, и клянусь, что он не собирается приходить сюда и выполнять свою работу.

— Позволь мне поспрашивать об этом на работе, — предлагаю ей. — Я посмотрю, не знает ли кто-нибудь человека в районе Боулдера, который мог бы починить разбрызгиватель.

— Это так мило с твоей стороны. Спасибо, Мар.

Я слышу скрип половиц под ногами и могу сказать, что она идет из кухни в гостиную. Моя мама любит отвечать на телефонные звонки, развалившись на диване, и, поскольку они с отцом до сих пор живут в доме, в котором я выросла, могу легко представить себе, где она сейчас находится.

— Кстати, о твоей работе, — продолжает она. — Как дела? Как поездка? Ты была в отъезде с командой, верно?

— Да. Поездка прошла хорошо, хотя они и проиграли, что никогда не бывает весело. Но я все больше и больше осваиваюсь и думаю, что остальная часть отдела маркетинга и связей с общественностью любит меня, так что это хорошо.

— Это прекрасно. Не то чтобы я ожидала чего-то другого. Ты всегда была такой трудолюбивой.

Она колеблется после этого, выпуская тихий вздох. Я чувствую, что мама хочет сказать что-то еще, но по какой-то причине сдерживается.

— Давай, мама, — говорю ей, сворачивая с автомагистрали и приближаясь к своему району. — Я знаю, что ты хочешь что-то сказать.

Она снова выдыхает, на этот раз громче.

— Я действительно не хочу тебя обидеть или что-то в этом роде, ты знаешь это, верно? Ты знаешь, как я рада за тебя, и как гордимся мы с отцом. Но…

— Но что?

— Но я просто хочу убедиться, что ты не слишком много работаешь. У тебя была история перенапряжения в прошлом, и это привело к тому, о чем мы все знаем. Как это называется? Когда иссякают силы?

— Выгорание.

— Именно! — торжествует она. — В прошлом ты полностью выгорела, оказывая на себя слишком большое давление, и я просто хочу убедиться, что не делаешь этого снова. Ты уделяешь время себе? Чтобы повеселиться и расслабиться?

Я закатываю глаза, хотя знаю, что она хочет только добра.

— Да, мама, я уделяю достаточно времени себе.

— Точно? — она давит.

— Да, точно.

Мама не зря беспокоится. У меня был подобный случай, когда я брала на себя слишком много и не уделяла приоритетного внимания своим потребностям, и на предыдущей работе это привело к довольно токсичной рабочей среде с боссом, который воспользовался моей преданностью делу и заставлял работать до изнеможения. Но я усвоила урок и теперь намного лучше справляюсь с балансом между работой и личной жизнью.

— Клянусь, я делаю много вещей, не связанных с работой. Те, которые просто забавны и легки. У меня даже запланировано свидание.

Я не совсем планировала рассказывать маме о свидании, но теперь, когда это вырвалось, обнаружила, что действительно рада, что есть с кем поговорить об этом.

— Правда? — волнение в ее голосе ощутимо. — С кем?

— О, просто парень, с которым я недавно познакомилась, — небрежно говорю. Я стараюсь не лгать, сохраняя при этом расплывчатость истории и сводя детали к минимуму. — Я точно не знаю, к чему это приведет, но он очень милый, и у нас схожее чувство юмора, так что это хорошее начало.

— Это отличное начало! Ты должна будешь позвонить мне после свидания и рассказать, как все прошло.

— Так и сделаю.

— О, и не забудь, в следующем месяце у твоего брата день рождения. Он говорит, что не хочет большой вечеринки с большой семьей или чего-то еще, просто что-то маленькое. Но он определенно хочет, чтобы ты была там. На самом деле, мы все очень хотели бы тебя видеть.

— Я приду.

— О, очень хорошо! — я практически слышу, как мама улыбается по телефону. — Замечательно. Я позабочусь о том, чтобы твоя старая комната была в презентабельном состоянии к приезду. Сейчас там какие-то тренажеры и ящики из гаража. Я неделями говорила твоему отцу убрать все, но ты же знаешь, какой он. Он должен делать что-то только по своему графику.

— Тренажеры? С каких это пор у вас, ребята, есть тренажеры?

— Поскольку у них была большая распродажа в одном из крупных супермаркетов города, — сообщает она. — И твой папа решил, что сейчас самое подходящее время для него заняться фитнесом. Его цель — победить в марафоне.

Я моргаю.

— Он хочет пробежать марафон?

— Ну, полумарафон, — поправляет она себя. — Но, по его словам, это все еще имеет значение.

Я смеюсь, недоверчиво качая головой.

— Имею в виду, я рада, что папа старается оставаться активным, когда становится старше, но… здесь у него есть шансы от нуля до шестидесяти. Как человек, утомленный подъемом по лестнице, может однажды проснуться и решить, что он собирается пробежать марафон?

— Ты делаешь маленькие шажки, — говорит мама. — Бегаешь понемногу каждый день и прибавляешь больше по ходу дела. Но ты думаешь, это то, что сделал твой отец?

— Судя по твоему тону, ответ — нет.

Она цокает языком.

— Ответ — черт побери, нет! Этот мужчина попытался пробежать пять миль на беговой дорожке в первый день тренировок и напряг почти каждый мускул своего тела. Теперь эти тренажеры лежат там неделями и пылятся. Я постоянно уговариваю его позвонить твоим братьям, чтобы они помогли ему как-нибудь в субботу поднять их и перенести в подвал, но он меня не слушает.

— Я могу помочь, когда буду в городе на дне рождении Джоша, — предлагаю я.

— Не хочу заставлять тебя поднимать эти вещи. Говорю тебе, дорогая, они весят тонну. Но, может быть, если между тобой и этим новым парнем все пойдет хорошо, и ты сможешь взять его с собой, — добавляет она. — Мы могли бы использовать всю рабочую силу, которую сможем от него получить.

Я ухмыляюсь, думая о том, как Ноа прилагал недавно много усилий. Но потом вспоминаю, что разговариваю по телефону с матерью, поэтому прилагаю сознательные усилия, чтобы выкинуть из головы образ того, как он без рубашки поднимает тяжелую технику.

— Возможно, еще слишком рано приводить этого парня на семейные мероприятия, — уклончиво бормочу я. — У нас еще даже не было первого свидания.

— Знаю, знаю. Я просто пошутила… наверное.

— Мама, — говорю я предупреждающим тоном.

— Что? — она смеется. — Я просто рада за тебя, вот и все. И надеюсь, что этот парень окажется хорошим. Ты заслуживаешь это.

Теплое чувство разливается в груди. Не хочу обнадёживать маму, говоря это, но я никогда не была так взволнована первым свиданием в… ну, когда-либо.

— Спасибо. Я тоже на это надеюсь.

Прежде чем она успевает что-то сказать, с ее стороны раздается звуковой сигнал.

— Ой! — щебечет она. — Кто-то еще пытается дозвониться до меня. Это может быть ремонтник.

— Ответь ему. Мы можем поговорить позже в эти выходные.

— Ты уверена? Я не против отправить его на голосовую почту.

— Нет, не делай этого. Мне все равно скоро выходить, я почти дома. Люблю тебя мама. Я скоро позвоню еще раз, хорошо?

— Хорошо. Я тоже люблю тебя, дорогая! Повеселись на свидании!

Мы заканчиваем разговор, и шум в машине замолкает. Меньше чем через пять минут я припарковалась перед своим многоквартирным домом, и когда беру свой телефон из маленького держателя на приборной панели, вижу, что есть сообщение от Ноа, спрашивающего, благополучно ли я добралась до дома из аэропорта.

Я отвечаю ему, сообщая, что только что прибыла, и в следующем сообщении получаю улыбающийся смайлик, за которым следует рецепт жареного чесночного цыпленка.

Ноа: Подходит ли это для нашего свидания в пятницу вечером? Я знаю, что никогда не стану заменой твоего фаворита, но хочу, по крайней мере, составить ему конкуренцию.

Я: Ням. Выглядит вкусно!

Ноа: Как и ты.

Я: Ты даже не можешь меня сейчас видеть.

Ноа: Я знаю, но ты всегда выглядишь очень аппетитно;)

Я убираю телефон и выхожу из машины, сгорбившись, чтобы защититься от холода. Несмотря на мрачный пасмурный день, не могу сдержать улыбку, когда поднимаю сумки на этаж и вхожу в квартиру.

Вместо того, чтобы прыгнуть прямо в душ, как я обычно делаю, когда возвращаюсь из аэропорта, ловлю себя на том, что валяюсь на диване с телефоном в руке. Начинаю отвечать на сообщение Ноа, смеясь про себя, когда придумываю кокетливый и остроумный ответ.

В итоге мы переписываемся до поздней ночи, и я даже не помню, когда приняла душ, но это точно было позже десяти.