Сердце вне игры

Глава 38

Марго

Мы с Ноа вместе лежим в постели, когда солнечный свет начинает проникать сквозь шторы его спальни.

Моя нога перекинута через его талию, и он нежно проводит пальцами по моим волосам. Мы почти не спали прошлой ночью. Даже после трех оргазмов, от которых тряслись мои ноги, Ноа не был удовлетворен, и в итоге мы занялись сексом еще дважды, прежде чем взошло солнце. Судя по всему, обнародование наших отношений очень возбудило Ноа Блейка.

Не то чтобы я жалуюсь.

— Ты где? — тихо спрашивает Ноа, наклоняя голову и изучая меня своими великолепными голубыми глазами.

— Что ты имеешь в виду?

— Притихла, — говорит он. — Ты заснула?

— Нет, извини, — качаю головой. Я лежу на сгибе его руки и на секунду вдыхаю запах его обнаженного тела, запутавшегося в простынях. — Я просто думала о том, что изменится теперь, когда все знают, что мы вместе.

— Ты переживаешь?

— Немного, — признаюсь. — Я не хочу, чтобы это мешало моей работе или чтобы люди думали, что мне удалось сохранить работу только потому, что мы вместе. Но больше всего нервничаю, потому что знаю, что подобные вещи могут повлиять на отношения, особенно на начинающиеся, как наши. Я видела эту последовательность, понимаешь? Те, которые собирает какой-то скучающий писатель из журнала сплетен о знаменитостях.

— Я не знаю о таком.

Я смеюсь и игриво хлопаю его по широкой мускулистой груди.

— Знаешь! Ты их уже видел, я в этом уверена. В любом случае, дело в том, что эти графики отношений знаменитостей есть, и половина из них заканчиваются вскоре после того, как публика узнает, что они встречаются. Потому что внезапно, за одну ночь они превращаются из двух влюбленных людей в «самую горячую новинку Голливуда», и давление становится слишком сильным.

Ноа ухмыляется и притягивает меня немного ближе, его руки собственнически скользят по моему телу.

— Ну, хорошая новость в том, что я не знаменит в Голливуде. Конечно, люди иногда фотографируют меня, когда я на публике, и часто узнают в Денвере, но это не значит, что папарацци разбили лагерь возле твоей квартиры, пытаясь сфотографировать топлесс или что-то подобное.

Я делаю удивленное лицо.

— Боже мой, я даже не подумала об этом.

— Во-первых, — успокаивает он меня, — этого не произойдет. И во-вторых, если бы какой-нибудь ублюдок сфотографировал тебя топлесс, я бы выследил его и уничтожил бы все улики. А потом попросил бы всю команду помочь мне надрать ему задницу.

Я улыбаюсь и приподнимаюсь, чтобы нежно поцеловать его в губы.

— Мой рыцарь в сияющих доспехах.

— Я сделаю все, чтобы ты была в безопасности, — обещает он, и его тон становится серьезным. — И также сделаю все, чтобы защитить эти отношения. Они очень важны для меня, Подсолнух. Ты важна для меня.

— Я знаю, — легкость появляется в груди, заставляя меня чувствовать, что могу взлететь. — Именно поэтому я больше всего радуюсь, что секрет раскрыт. Скрываться стало слишком сложно. Люди будут говорить об этом пару недель, а затем перейдут к чему-то новому, и мы сможем снова стать двумя нормальными людьми в отношениях. Или, я думаю, мы вернемся к тому, чтобы быть одним нормальным человеком в отношениях и одной хоккейной суперзвездой, которую несколько лет подряд признавали «самым сексуальным мужчиной на льду».

— Эй, ты не можешь винить меня в этом, — Ноа поднимает руки, словно снимая с себя всю ответственность. — Этот список каждый год составляет хоккейный фан-сайт, и я не имею к нему никакого отношения. Это не значит, что я выдвинул свою кандидатуру.

Я хихикаю, ложась на сгиб его плеча и устраиваясь поудобнее. Еще рано, и у нас есть время, прежде чем нам придется покинуть тепло и комфорт огромной кровати Ноа.

— Знаешь, — говорит он через мгновение. — Скоро мероприятие, на которое меня пригласил отец. Я подумывал отказаться, но это вызвало бы много ненужной драмы, так что, думаю, мне придется идти.

— Что за мероприятие? — спрашиваю я.

— Мой брат получает награду. Его назвали «инвестиционным банкиром года» или что-то в этом роде. Это мероприятие будет очень душным и скучным, совершенно не похожим на то, когда я шел на встречу с твоей семьей. Но теперь, когда мы не пытаемся держать все в секрете, я подумал, что ночь была бы гораздо более терпимой, если бы ты была там со мной.

Мысль о том, что мы можем выйти на публику, не беспокоясь, вызывает у меня легкий трепет. И хотя знаю, что Ноа не близок со своей семьей, мне все равно нравится идея встретиться с ними. Это еще один этап в наших отношениях, и кажется, пришло время.

Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть на него, но, когда Ноа видит улыбку на моем лице, он слегка морщится.

— Я серьезно, Подсолнух, — предупреждает он. — Это будет не самая веселая ночь. Я хочу убедиться, что у тебя правильные ожидания от этого.

— Нет-нет, я понимаю, — говорю я. — Просто рада, что ты доверяешь мне настолько, что позволяешь заглянуть в эту сторону твоей жизни, — я приняла слишком серьёзное выражение лица и добавила: — Но не волнуйся. Я не жду никакого веселья.

Он ухмыльнулся, притягивая меня к себе для поцелуя, и могу сказать, что он рад, что я согласилась пойти.

— Мероприятие официальное, — говорит он, когда мы отрываемся друг от друга, сбрасывая одеяло и тянясь к своим штанам, валяющимся на полу рядом с кроватью. — Значит, тебе придется надеть что-нибудь такое… Я не знаю, есть ли у тебя платье, подходящее для этого случая, но в любом случае, вероятно, понадобятся новые аксессуары и прочее, так что просто возьми это.

Он достает из кармана брюк бумажник, вытаскивает из него одну из своих платиновых кредитных карт и протягивает мне.

— Ноа, — у меня отвисает челюсть, и я отказываюсь, не беря карточку сразу. — Мне не нужно, чтобы ты покупал платье.

— Но я хочу купить тебе платье. Мне нравится тратить на тебя деньги, Подсолнух. Мне нравится тебя баловать. Это одна из моих любимых вещей в мире, — он берет меня за руку и вкладывает карточку в ладонь. — Я серьезно. Не отказывайся.

Я сжимаю пальцы вокруг холодного пластика, желудок трепещет.

— Хорошо… если ты настаиваешь.

— Очень настаиваю, — рычит он мне в губы.

Ноа снова заползает на кровать, но не ложится рядом. Вместо этого движется вниз, пока не оказывается между моими ногами, и сжимает мои бедра, чтобы раздвинуть их шире.

— Мне нужно уйти пораньше, чтобы встретиться с тренером Данауэем перед тренировкой, — бормочет он. — Но время для завтрака еще есть. И я чертовски умираю с голоду.

Затем он опускает голову, и я от блаженства закрываю глаза, когда он показывает, насколько голоден.

На следующей неделе «Тузам» предстоит провести две выездные игры. Я пропускаю первую, так как мне все еще временно запрещено публиковать сообщения в аккаунтах команды в социальных сетях, но Тед говорит, что он хотел бы, чтобы я пошла на вторую и сделала несколько кадров, которые могу отправить ему для публикации.

Я сразу же соглашаюсь, рада, что у меня есть повод путешествовать с командой и проводить больше времени с Ноа.

Все его товарищи по команде немного рассердились на него, когда новость о наших отношениях стала достоянием общественности, а тренер Данауэй наложил несколько незначительных дисциплинарных мер, но по большей части все в команде, кажется, поддерживают нас двоих. Риз уже говорит о том, чтобы устроить двойное свидание с ним и Сиенной, а Тео утверждает, что уловил атмосферу между нами задолго до того, как это заметили другие. Я знаю, что он немного расстроен, потеряв своего лучшего напарника в баре, но Ноа все равно давно перестал играть эту роль.

Вторая выездная игра пройдет в Лос-Анджелесе, и пока я жду на трибунах начала игры, проверяю наши социальные сети и читаю несколько комментариев. Большая часть разговоров сейчас идет о предстоящей игре, а фанаты размышляют о том, смогут ли «Тузы» победить «Лос-Анджелеских Воров», которым они неоднократно проигрывали в прошлом.

Хуже того, что мы находимся на домашней территории «Воров», это всегда дает хозяевам поля моральный дух и энтузиазм.

Игра уже началась, и поначалу кажется, что у «Тузов» появился шанс побороться. Но затем центровой «Воров» Шон Каплан забивает два гола до окончания первого периода, и настроение на арене начинает меняться.

Болельщики «Воров» сходят с ума, выкрикивая не только поддержку своей команды, но и оскорбляя некоторых игроков «Тузов».

«Тузы» забивают один гол во втором периоде, и я единственная в своем секторе арены, кто радуется за них. Второй период заканчивается тем, что «Воры» отрываются всего на одно очко, но любая надежда на то, что «Тузы» отыграются, разбивается с началом третьего периода.

Другой игрок «Воров» забивает в первые две минуты, и как бы усердно ни играли «Тузы», похоже, они не могут удерживать шайбу в своем владении более десяти секунд за раз. Не помогает и то, что Шон Каплан продолжает насмехаться над ними, вскидывая руки вверх, как будто он ищет драки каждый раз, когда игрок нашей команды приближается к нему.

Серьезно, в чем его проблема?

Незадолго до конца игры Тео перехватывает шайбу и несется по льду в сторону зоны нападения. Но, прежде чем он успел сделать ход, Каплан нанес удар бедром, чтобы отобрать шайбу, и улетел к другому концу. Толпа затаила дыхание, когда Каплан прорвался сквозь защитников «Тузов» и нанес жестокий удар, который пролетел мимо перчатки Гранта и попал в сетку ворот.

На часах меньше минуты, и, по сути, все кончено. Как только прозвучал сигнал, означающий окончание игры, трибуны взрываются аплодисментами болельщиков хозяев поля.

Арена вокруг начинает очищаться, пока я монтирую на телефоне несколько видеоклипов, и как только есть несколько приличных постов, я пересылаю их Теду, чтобы он мог опубликовать их в социальных сетях команды. Затем иду назад, показывая свой значок, чтобы пройти охрану, и ждать Ноа возле раздевалки для посетителей. Он появляется через несколько минут и ухмыляется, увидев меня.

— Привет, Подсолнух, — он подходит и целует меня, затем крепко обнимает на секунду, кладя подбородок мне на голову.

— Мне жаль насчет игры, — пробормотала я.

Он вздыхает.

— Все нормально. Мы сделаем их в следующий раз.

Он проводит рукой по моей спине, и я улыбаюсь, потому что так приятно, что нам больше не нужно прятаться. Ноа обхватывает мое лицо, снова целуя, и когда несколько его товарищей по команде выходят в зал, мы расходимся, хотя он держит руку на моей пояснице.

Остальная часть команды, похоже, не в таком хорошем настроении, как Ноа, и когда Риз предлагает выпить, Тео сразу же соглашается.

— Серьёзно, чувак, — он проводит рукой по своим коротким темным волосам. — Мне нужно сесть в темном, шумном баре и постараться полностью забыть о Шоне Каплане и его самодовольной роже.

— Я мог бы пойти выпить пива, — говорит Сойер. — Сначала я хочу поговорить с няней Джейка, но мне тоже не помешало бы выпить. Грант?

Грант качает головой и поднимает спортивную сумку повыше на плечо.

— Нет, я в порядке. Сегодня вечером собираюсь лечь пораньше.

Сойер одаривает Ноа полуулыбкой и пожимает плечами, в его темно-серых глазах сверкает веселье.

— Стоило попробовать.

Грант игнорирует этот небольшой укол и идет вперед, пока мы все направляемся по коридору к выходу с арены.

Когда мы садимся в командный автобус, чтобы вернуться в отель, Риз спрашивает:

— Итак, Ноа, Марго. Вы идете?

Ноа смотрит на меня сверху вниз, молча спрашивая, готова ли я на это. Хоть мне и не терпится остаться наедине, чтобы могла сорвать с него одежду, я также знаю, как сильно он любит тусоваться со своей командой, и я тоже подружилась с ребятами. И, честно говоря, до сих пор наслаждаюсь радостью от возможности выйти на публику с Ноа в качестве его девушки, поэтому сжимаю его руку и улыбаюсь.

— Звучит здорово.

Перегруппировавшись в отеле, мы оказываемся в местном баре недалеко от арены.

Наряду с Тео, Сойером, Ризом и Ноа, несколько других игроков «Тузов» решают выйти. Но, кроме этого, большинство людей в баре — фанаты «Воров». К счастью, никого не волнует, что мы прерываем их победную вечеринку, и у нас получается занять столик в дальнем углу после заказа напитков в переполненном баре.

Потягивая свой «Манхэттен», я слушаю, как Риз ругает Ноа за то, что он хранил в тайне отношения со мной, в то время как Ноа только вяло качает головой.

— Ну же, брат, — указывает он. — Мы с тобой оба знаем, что ты не можешь хранить секреты, даже чтобы спасти свою жизнь.

Риз выглядит обиженным.

— Могу.

— От Сиены? От Кэлли?

— Вы знаете, Сиенну не волнуют хоккейные сплетни, — защищается Риз. Затем поджимает губы, задумавшись. — А Кэлли… ну, я бы просто попросил ее никому больше не рассказывать.

— Значит, ты признаешь, что не мог сохранить это в секрете от нее, — говорит Ноа, торжественно поднимая палец.

Риз закатывает глаза, и они продолжают подшучивать, высмеивая друг друга, как это делают хорошие друзья.

Лично мне интересно, хочет ли Риз, чтобы Сиенна больше увлекалась «хоккеем», или он рад, что она не интересуется игрой. Возможно, ему приятно быть с кем-то, кто хочет его не только потому, что он профессиональный спортсмен. Но в то же время мне сложно представить, что я встречаюсь с Ноа и не становлюсь ярым фанатом «Тузов», даже если бы не работала в команде.

Тео через некоторое время извиняется, чтобы пойти выпить еще раз, и в итоге я рассказываю Заку, Сойеру и запасному вратарю Джасперу Кроссу все о том, как случайно опубликовала видео, раскрывающее отношения с Ноа.

— Я до сих пор не могу поверить, что не поняла, что не остановила прямую трансляцию, — признаюсь я, качая головой. — На меня наткнулась группа тупых пьяных спортсменов, и я уронила телефон.

— Вот дерьмо. Кстати, о тупых, пьяных спортсменах, — бормочет Сойер, приподняв бровь. — Посмотрите, кто только что вошел.

Он показывает рукой, в которой стакан, мы с Ноа оборачиваемся и видим, как в бар входит группа игроков «Воров». Судя по тому, как они двигаются и как громко разговаривают, они уже начали пить, но меня это не удивляет. Однако мой взгляд возвращается обратно, потому что за игроками идет великолепная женщина и целая съемочная группа.

— Что это такое? — я спрашиваю.

Ноа закатывает глаза.

— Шон Каплан ведет реалити-шоу о своей жизни, — говорит он мне. — Эти камеры повсюду, где бы он ни был.

— Серьезно? — я смотрю на него. Даже не могу себе представить, каково было бы, если каждый момент моей жизни записывался, а затем транслировался по национальному телевидению. Делаю себе заметку: никогда не позволять Ноа соглашаться на предложение реалити-шоу, сколько бы денег ему ни предлагали.

— Да, — Риз фыркает. — Вспомните Кардашьян, но, честно говоря, это еще скучнее, потому что у Шона даже нет дикой семьи или чего-то еще. Он просто мудак. Я не знаю, почему кого-то волнует, чем он занимается в свободное время.

— Ты говоришь это так, будто уже смотрел «Кардашьян» раньше, — замечает Сойер, толкая Риза локтем.

— Однажды Сиенна заставила меня посмотреть. Эти люди чертовски безумны.

— Шон Каплан тоже сумасшедший, — хмуро добавляет Ноа. — Только не таким образом. Единственная причина, по которой люди смотрят его шоу, заключается в том, что они ждут, когда он начнет драку — на льду или за его пределами. У него было больше дисквалификаций, чем у кого-либо еще в лиге.

Я кривлю лицо.

— Фу. Похоже, он тот еще очаровашка. Я видела, как он пытался спровоцировать вас, ребята, во время игры, и чертовски рада, что никто из вас не попался на эту провокацию.

— Я почти это сделал, — признался Сойер. — Этот ублюдок играет грязно. Но оно того не стоило.

Я хочу сделать глоток своего «Манхэттена» и понимаю, что стакан пуст, поэтому вместо этого тянусь за напитком Ноа, который он без колебаний протягивает мне. Я делаю глоток и тут же возвращаю его обратно, морщась от жжения виски.

Он смеется, когда видит мое лицо.

— Извини. Позволь мне купить то, что тебе действительно понравится.

Он встает, но, прежде чем успевает исчезнуть в толпе, из другого конца комнаты доносятся крики, и он останавливается как вкопанный.

Черт. Это голос Тео.

И он звучит сердитым.

— Ты, черт возьми, шутишь, чувак? — Тео кричит, и когда несколько человек возле нашего стола отходят в сторону, я понимаю, что ему противостоит никто иной, как Шон Каплан. Они находятся всего в футе друг от друга, и каждый из них выглядит так, будто он всего в нескольких секундах от того, чтобы что-то начать. Рядом с ними стоит оператор, записывающий все, а парень позади него держит в воздухе небольшой микрофон.

Мой желудок скручивается в узел. Черт.

— Ты чертов неудачник, Кэмден, — насмехается Шон, смеясь прямо в лицо Тео. — Ваша команда отстой. Ты едва умеешь кататься на коньках, и знаешь что еще? Весь ваш город — мусор. Каждый раз, когда приходится ехать в Денвер, я чувствую, что меня наказывают. Он маленький, уродливый и крайне разочаровывающий.

— Знаешь, что еще такое маленькое, уродливое и крайне разочаровывающее? — Тео огрызается. — Твой член.

Несколько человек в толпе смеются над этим, но один разгневанный фанат «Воров» кричит:

— Ты позволишь ему безнаказанно тебя оскорблять, Каплан?

— Да, надери ему чертову задницу! — кричит кто-то другой.

Тео жестом приглашает Шона подойти поближе, широко раскинув руки, на его лице вспыхивает гнев:

— Давай, стероидный идиот.

Ноа, который всего минуту назад казался приклеенным к полу, внезапно оказывается между Тео и Шоном, прежде чем кто-либо успевает нанести удар. Сойер и Джаспер тоже не колеблются, и они вдвоем сдерживают Тео, пока Ноа кладет руку на грудь Шона и пытается разрядить ситуацию.

— Эй! Эй! — говорит он жестким голосом. — Давайте успокоимся.

Шон отталкивает руку Ноа и хмурится.

— Никогда больше не прикасайся ко мне, придурок. Ты меня слышишь?

Наблюдение за тем, как этот мужчина провоцирует моего парня, выводит меня из панического тумана, и я карабкаюсь вперед, чтобы присоединиться к конфликту. Мало того, что драка поставит всю команду в плохом свете, Тео уже несколько раз попадал в неприятности из-за того, что начинал и заканчивал некоторые неприятные драки на льду. Он не может позволить себе так злить людей.

Тем не менее, настоящая причина, по которой я готова прыгнуть перед огромным пьяным хоккеистом с проблемами управления гневом, заключается в том, что теперь он, кажется, сосредоточен на том, чтобы подраться с Ноа.

И я не собираюсь этого допустить.

Не задумываясь о том, что каждый из этих мужчин куда больше меня, я бросаюсь в центр их небольшого противостояния, поднимая руки.

— Послушай, почему бы тебе просто не оставить это на льду, ладно? Мы все здесь, чтобы хорошо провести время, верно?

Шон бросает на меня пренебрежительный взгляд. Он немного ниже Ноа, с суровым лицом и ртом, который выглядит так, будто он постоянно хмурится. Его взгляд скользит от меня к Тео, которого по обе стороны все еще окружают Сойер и Джаспер. Прежде чем Шон успевает сказать что-нибудь еще, чтобы рассердить Тео, я повышаю голос, перекрывая шум людей и музыку в баре.

— А как насчет бесплатной порции напитков для всех? — кричу я. — Я угощаю!

Я слышу, как несколько женщин напротив бара взволнованно кричат по этому поводу, и смотрю на фанатов «Воров» вокруг меня, пытаясь привлечь их на свою сторону и отвлечь от азарта потенциального боя.

— Ну давайте же. За этим мы все пришли сюда, верно? Так что давайте просто расслабимся и хорошо проведем время.

Несколько человек направляются к бару, отвлекаясь от ссоры между Тео и Шоном, и по мере того, как их аудитория расходится, Шон, кажется, теряет интерес. Он бросает на Тео мрачный взгляд, а затем снова переключает свое внимание на меня. Я чувствую, как рядом напрягается Ноа, и не сомневаюсь, что он убьет Шона, если нападающий «Воров» скажет или сделает что-нибудь унизительное по отношению ко мне.

— Пожалуйста, не будь таким глупым, — тихо умоляю я Шона.

Он сжимает зубы, весь дерзкий и преувеличенно развязный. Затем смотрит прямо на камеру, все еще направленную на него, и улыбается.

— Я бы хотел выпить, — говорит он, как будто это он здесь благородный.

— Прекрасно. Все, что пожелаешь, — говорю я, стараясь сохранять нейтральный голос. — Просто скажи бармену, чтобы он записал это на мой счет. Марго Лукас.

Шон уходит, не отвечая на это, присоединяясь к своим товарищам по команде, которые занимают два столика на другой стороне бара. Я прерывисто вздохнула, и Ноа повернулся ко мне, в его выражении лица смешались уважение и волнение.

— Господи, Подсолнух, — бормочет он. — Никогда больше не вступай в подобные ситуации. Никогда не знаешь, когда начнется драка, и я клянусь, если бы Шон тронул тебя пальцем, я бы, черт возьми, убил его.

— Я знаю, — только сейчас начинаю чувствовать, как адреналин струится по моим венам, и робко киваю ему. — Я буду осторожна. Просто не могла позволить ему ударить тебя.

На лице Ноа расплывается улыбка, хотя его глаза все еще темны.

— Мой герой, — он притягивает меня к себе, крепко целуя в губы. Когда отходит, он смотрит на меня сверху вниз, выгибая бровь. — И ты знаешь, что я не позволю тебе платить за все эти напитки, верно? Они на мне.

Я обхватываю руками его торс и тихо смеюсь.

— Я очень надеялась, что ты это скажешь. Это уничтожило бы весь мой дорожный бюджет.

Ноа усмехается.

— Ну, ты уже знаешь, что мне нравится тратить на тебя деньги. Спасибо, что дала мне еще один повод.

Мы направляемся к бару, Тео, Сойер и Джаспер следуют за нами. Когда Ноа зовет бармена, чтобы тот организовал напитки на его счет, гибкая женщина с каштановыми волосами проскальзывает сквозь толпу и приближается к нам. Она останавливается перед Тео, выглядя слегка смущенной.

— Я просто хотела извиниться за Шона, — бормочет она, глядя в сторону его стола. — Иногда камеры показывают его сторону, которая… — она замолкает, качая головой. — В любом случае, мне очень жаль.

Она не задерживается, ускользает сквозь толпу тел вокруг бара и исчезает в толпе. Тео смотрит ей вслед, его брови сдвинуты вместе над яркими зелеными глазами.

— Кто это? — спрашиваю я. — Я видела, как она пришла с «Ворами», но понятия не имею, какое отношение она имеет к команде.

— Бекка Саммерс, — он все еще смотрит на то место, где она исчезла. — Девушка Шона.

Мои брови взлетают вверх. Не знаю, почему я удивляюсь, узнав, что у Шона есть девушка, ведь множеству вспыльчивых придурков все еще удается найти кого-то, кто готов встречаться с ними, особенно если у них есть реалити-шоу и контракт с НХЛ. Но эта женщина — Бекка — кажется слишком милой для такого парня, как он.

Тео внезапно покачал головой, словно очищая ее от каких-то мыслей.

— Все равно, — бормочет он. — Она может извиняться сколько угодно, но все еще встречается с этим засранцем. И клянусь Богом, в следующий раз, когда он попытается затеять какую-нибудь херню, я его уложу.

Мне не нравится, как это звучит, но в мои обязанности не входит читать Тео лекции о том, что не надо ввязываться в драки. Так что я пока отложила это на потом, приняв напиток от Ноа и готовая наслаждаться остатком ночи.