Сердце вне игры

Глава 37

Ноа

Марго напрягается рядом, и я протягиваю руку, переплетая наши пальцы, пока мы следуем за Тедом в тренерский кабинет. Наше прикрытие уже раскрыто, но, по крайней мере, преимущество того, что я больше не пытаюсь скрываться, заключается в том, что могу утешить свою девушку и напомнить ей, что я здесь, с ней. Сжимаю ее руку, когда мы входим в большой офис.

Тренер Данауэй делит кабинет с нашим помощником тренера Брэдли Прайсом, хотя ни один из них в данный момент не за своим столом. Седрик Фостер, глава отдела кадров, здесь, и он коротко кивает нам, когда мы входим внутрь.

Я откашливаюсь, у меня покалывает в затылке, когда оглядываю пространство. Это не та комната, в которую кто-то хочет, чтобы его вызывали, потому что обычно это комната, где раздаются выговоры или плохие новости.

Должен отдать должное Теду за то, что он так внимательно следит за тем, что происходит с командой, с точки зрения пиара. Должно быть, он узнал об утечке видео во время игры и позвонил Седрику, чтобы тот помог справиться с последствиями, какими бы они ни были.

— Я попросил тренера Данауэя тоже присоединиться к нам, — говорит Тед мне и Марго. — Он только что закончил пресс-конференцию после игры.

Марго напряженно кивает, и я снова сжимаю ее руку, пока мы ждем в напряженном молчании. Несколько минут спустя в офис входит Данауэй, за ним следует тренер Прайс. Они оба коротко кивают нам, и мне интересно, знал ли Данауэй об видео, когда разговаривал с командой после игры. Скорее всего, нет, поскольку он, как и все мы, был сосредоточен на происходящем на льду. Должно быть, Тед отвел его в сторону по дороге на пресс-конференцию и все рассказал.

Данауэй и Прайс усаживаются за свои столы, а Данауэй смотрит на Седрика. Глава отдела кадров — мужчина сурового вида в очках в тонкой оправе и с седыми волосами. Он откашливается и открывает рот, как будто собирается начать разговор. Но, прежде чем он успевает, Марго говорит первой.

— Мне очень жаль, — выпаливает она. — Клянусь, я думала, что выключила запись. Не знаю, что произошло, но меня толкнули, пока записывала. Должно быть, нажала неправильную кнопку, и…

Тед поднимает руку, чтобы остановить ее, и она замолкает на полуслове.

— Послушай, Марго, — говорит он со вздохом. Его галстук слегка перекосился, и он поправляет его, прислоняясь к столу Данауэя. — Мы не обвиняем тебя в том, что ты сделала это намеренно. Я знаю тебя и знаю, что ты никогда бы намеренно не проделала такой трюк. Даже если бы это действительно принесло большой рост популярности в социальных сетях.

Я улыбаюсь, пытаясь подчеркнуть позитив.

— Так что, в каком-то смысле, возможно, это было хорошо.

Седрик издает неодобрительный звук, а тренер Данауэй бросает на меня суровый взгляд.

— Не забегай вперед, Блейк.

Марго закрывает глаза, затем открывает их снова. Я практически чувствую, как она рушится внутри.

— Меня уволят? — тихо спрашивает она.

— Подожди, ты не можешь ее уволить, — возражаю я, бросаясь на ее защиту прежде, чем кто-либо из них сможет ответить на вопрос. — Это была не ее вина. Я в такой же степени виноват, и мы сделали все, что могли, чтобы сохранить это в тайне.

— Это проблема, — Седрик хмурится на нас обоих и качает головой. — Скрытность от публики — это одно. Секрет от работодателя — совсем другое.

Тед слегка наклоняет голову, соглашаясь со словами Седрика, прежде чем добавить:

— При этом сегодня вечером никого не уволят.

— Правда? — лицо Марго бледно, но сквозь напряжение в ее глазах пробивается надежда.

— Да, — подтверждает Седрик, хотя его строгое выражение лица не меняется. — Мы понимаем, что размещение видео было ошибкой. Мы также понимаем ваше желание скрыть отношения от общественности. Но… — он поднимает брови, скрещивая руки на груди. — Вы должны были сообщить в отдел кадров о любых романтических отношениях между вами. Нужно будет это исправить немедленно.

— Это все? — я спрашиваю.

— Не совсем, — он поправляет очки, поднимая их немного выше на носу. — Марго, ты будешь отстранена от публикации сообщений в социальных сетях «Денверских Тузов» на следующие две недели. Ты можешь отправлять контент Теду, и он загрузит его вместо тебя, следя за тем, чтобы мы не повторили события сегодняшнего дня.

Марго кивнула.

— Я понимаю.

— И Ноа, я позволю тренеру решить, как и нужно ли наказывать тебя за участие в этом. Тайные отношения могли оказать некоторое влияние на вашу игру, поэтому, если тренер Данауэй так думает, он может поступить с этим так, как считает нужным.

— Во всяком случае, — твердо говорю я, — думаю, я стал играть лучше с тех пор, как Марго начала здесь работать. Просто так говорю.

— Мы поговорим завтра перед тренировкой, — вставляет Данауэй, опираясь локтями на стол и кивая мне.

Киваю в ответ, уже чувствуя надежду, что наказание не будет чем-то серьезным. Я хорошо играю в этом сезоне, поэтому у тренера нет веских аргументов, чтобы отправить меня на скамейку запасных. Надеюсь, все, что он сделает, это даст подзатыльник и заставит выполнить несколько дополнительных упражнений после тренировки.

— И мне нужно, чтобы вы подписали это, — Седрик открывает папку, лежащую на столе Прайса, и протягивает нам два листка бумаги.

— Что это? — спрашивает Марго.

— Соглашения о взаимоотношениях по обоюдному согласию, — говорит он. — Оно гласит о том, что вы двое решили вступить в эти отношения полностью по своему собственному выбору, без какого-либо соглашения о взаимной оплате или чего-то еще. Оно подтверждает, что вы сообщили о своих отношениях руководству и принимаете политику и рекомендации, касающиеся романтических отношений на рабочем месте.

Мы вдвоем выходим вперед и быстро подписываем соглашения, а как только Седрик возвращает их, он постукивает ими по столу, чтобы бумаги идеально выровнялись, прежде чем положить их обратно в папку. Затем нас с Марго отпускают, а Данауэй напоминает мне встретиться с ним завтра утром перед тренировкой.

Выйдя в коридор, я снова беру Марго за руку. Она смотрит перед нами, ее выражение лица немного ошеломлено, как будто она все еще переваривает все, что только что произошло. Тед догоняет нас на полпути по коридору и откашливается, чтобы привлечь наше внимание. Мы поворачиваемся, чтобы посмотреть на него, и, в отличие от офиса Данауэя, на его лице действительно довольное выражение.

— Это не официальная политика компании, — говорит он нам тихим голосом. — И, к сведению, я не одобряю публикацию ваших личных дел в социальных сетях каким-либо образом, в какой-либо форме… но, если вам интересно, наши рейтинги зашкаливают, — он улыбается Марго. — Похоже, мисс Лукас, что даже когда ты не пытаешься хорошо выполнять свою работу, все равно чертовски хороша в этом.

Марго краснеет, ее плечи опускаются, когда из них уходит еще больше напряжения.

— Я рада. Я очень люблю эту команду. И эту работу.

— Это видно.

Он кивает ей, а затем возвращается в тренерский штаб, и мы вдвоем выходим из здания, держась за руки.

За пределами арены мы встречаем нескольких репортеров, которые, должно быть, остались после окончания пресс-конференции. Я встаю между ними и Марго, потому что знаю, что некоторые из них могут быть прожорливыми, и не хочу, чтобы они донимали ее вопросами. Мужчина впереди группы спрашивает, правда ли, что у нас отношения, и я переглядываюсь с Марго.

Она кивает, кусая губу, и я отвечаю правдиво.

— Да, — говорю я, гордость бушует в груди, и я широко ухмыляюсь репортеру. — Это так. Мы с Марго Лукас встречаемся.

Я обнимаю ее и притягиваю к себе, пока говорю. Теперь, когда правда раскрыта и мы столкнулись с последствиями, мне чертовски приятно сказать миру, что эта великолепная, невероятная девушка — моя.

Еще несколько человек пытаются задать вопросы, но я отмахиваюсь от них короткими ответами и толкаю Марго к парковке. Она прислоняется ко мне, наши шаги совпадают, и я прохожу к своей машине, а не к ее.

— Куда мы идем? — спрашивает она, поднимая голову, чтобы посмотреть на меня.

— Я подумал, что мы могли бы вернуться ко мне, — не могу скрыть голода в голосе и добавляю: — Я обещал тебе хет-трик, помнишь?

Ее серые глаза блестят в тусклом свете, и она дрожит.

— Мне нравится этот план.

— Хорошо, — пробормотал я. — Потому что хочу провести как можно большую часть ночи с моим членом, внутри моей девушки.

Она кусает губу.

— Теперь это мой официальный титул?

— Черт возьми, да, — прорычал я. Мы подходим к машине, и я прижимаю ее к ней. — Я имею в виду… если ты хочешь, чтобы это было так.

— Да, — шепчет она. — Я хочу.

— Хорошо.

Я целую ее, вжимая между собой и прохладным металлом моей машины. Было бы так легко позволить этому случится здесь, но знаю, что это не очень хорошая идея, поэтому наконец отступаю, отпуская ее.

— Черт, мне бы хотелось жить поближе, — простонал я, открывая дверцу машины.

Она смеется, проскальзывая внутрь, а я пробираюсь к водительской стороне и забираюсь внутрь, прежде чем выехать с парковки. Не желая прекращать прикасаться к ней ни на минуту, я протягиваю руку и кладу на ее ногу, собственнически сжимая. Она тихо вздохнула, ерзая под ладонью.

Моя девушка.

Моя.

Эти слова продолжают рикошетить в моей голове. Я немного встречался в старшей школе и колледже, но никогда ни с кем серьезно. И как только стал по-настоящему серьезно относиться к своей хоккейной карьере, она на какое-то время взяла на себя все. У меня не было времени на девушку, на человека, который отвлекал бы меня от хоккея. Даже после того, как получил контракт с «Тузами» и начал налаживать свою карьеру, я не думал остепениться.

Но с девушкой, сидящей рядом со мной? Я вижу так много вещей, которые даже не мог себе представить.

Я снова сжимаю ее бедро, как будто пытаюсь убедиться, что это правда. Что она настоящая. Марго ворвалась в мою жизнь из ниоткуда и перевернула все с ног на голову. Она разрушила ту легкую и простую жизнь, которая у меня была раньше… но правда в том, что эта новая, более сложная версия жизни мне нравится гораздо больше.

Мы всего в семи или восьми минутах езды от моего дома, но кажется, что это целая вечность.

Моя рука скользит вверх по ее ноге, обхватывая тепло ее киски сквозь штаны, и ее бедра раскрываются, открывая лучший доступ. Скрытое доверие и желание в этом простом жесте заставляют член твердеть еще больше, и я тру ее через джинсы, скользя по ней кончиками пальцев, пока ее дыхание не начинает учащаться.

Я смотрю на часы на приборной панели. Мы в пяти минутах от моей квартиры.

Но если чему меня и научил хоккей, так это тому, что за пять минут может произойти многое.

Не сводя взгляда с дороги, я быстро расстегиваю пуговицу на ее джинсах и молнию. Мои пальцы скользят внутрь, касаясь ее клитора и скользя по складкам.

— Ты мокрая, моя грязная девчонка, — шепчу я. — Это все для меня?

Марго кивает, ее голова откидывается на подголовник.

— Это всегда для тебя.

— Прекрасно, — погружаю в нее пальцы, прижимая их к ее внутренним стенкам. — Потому что всякий раз, когда я твердый, это для тебя.

— Ты сейчас твердый?

— Очень. Мой член жаждет оказаться внутри тебя. Хочу, чтобы твои ноги обхватили меня, и я заставил тебя кричать.

Четыре минуты.

Она тихо стонет, прижимаясь бедрами к моей руке, и я толкаюсь еще несколько раз, прежде чем вытащить пальцы, чтобы сконцентрироваться на клиторе. Я узнал, что быстрее всего она кончает при прямой стимуляции, поэтому даю ей это, водя пальцами так, что ее стоны становятся громче.

Три минуты.

— Что еще… ты хочешь сделать? — она задыхается.

Я ухмыляюсь, не отпуская сильного давления пальцев.

— Я хочу съесть каждый твой дюйм, Подсолнух. Я хочу трахнуть тебя во все твои дырочки, включая задницу. Тебя там кто-нибудь когда-нибудь трахал?

— Нет, — выдыхает Марго. Она становится все влажнее и влажнее, мои пальцы скользят по ее набухшему клитору.

— Хорошо. Потому что я хочу быть первым и последним. Единственный мужчина, который когда-либо трахал тебя там. Чтобы иметь каждую частичку тебя. Ты позволишь мне сделать это? Позволишь показать, как заставить тебя почувствовать мой член, зарытый в твоей заднице, и мои пальцы, засунутые в твою киску?

Сейчас она извивается на месте, держась за мое предплечье обеими руками и двигаясь на моих пальцах.

— Да. О боже…

Две минуты.

Я поворачиваю к своему многоквартирному дому, и движение машины сильнее прижимает мои пальцы к ее клитору. Она скулит, и мой член пульсирует в ответ. Из динамиков машины тихо играет музыка, но все, что я слышу, — это прерывистый звук ее дыхания. Ногти Марго впиваются в мое предплечье, оставляя маленькие следы в форме полумесяца, когда я провожу пальцами вперед и назад по ее клитору.

Одна минута.

Мы делаем еще один поворот, и впереди виднеется мой дом. Ресницы Марго трепещут, и я знаю, что она скоро кончит.

— Ноа, — выдыхает она.

— Я знаю, детка, — отвечаю ей. — Все хорошо. А теперь давай, кончи мне на пальцы, как хорошая девочка.

Я зажимаю ее клитор между указательным и большим пальцами, и это приводит ее к краю.

— О мой… ох, черт! — она вскрикнула.

Ремень безопасности натягивается на ее груди, когда спина выгибается, и я снова просовываю пальцы внутрь нее, давая ей что-то, что можно зажать, и прижимаю ладонь к ее клитору.

Она все еще немного дрожит, когда въезжаю в гараж под своим домом и спускаюсь по пандусу к назначенному месту. Я паркую машину, а затем поворачиваюсь к ней, мои пальцы все еще погружены в нее.

— Это был один из них, — говорю ей, наклоняясь, чтобы прижаться к губам. — Я должен тебе еще два за тот хет-трик, помнишь?

Ее глаза затуманены желанием, она хватает меня за волосы и беспорядочно целует.

Я помогаю ей выйти из машины, и нам удается добраться до квартиры в рекордно короткие сроки. Поездка на лифте длится недолго, но я пользуюсь случаем, чтобы напомнить ей о первом дне нашей встречи, притягивая к себе и просовывая свою ногу между ее так, что бедро прижимается к ее чувствительному клитору.

К тому времени, как ворвались в квартиру, мы оба были настолько возбуждены, что не смогли пройти дальше входной двери. Я захлопываю дверь за нами и прижимаю ее к твердой древесине, запирая, целуя и срывая с нее одежду. Марго сбрасывает туфли, когда я снимаю ее рубашку через голову, и мы стягиваем штаны друг с друга. Следующей идет моя рубашка, затем ее бюстгальтер, и, когда я теряю терпение, срываю с нее трусики, она, задыхаясь, смеется.

— Пять новых пар, — напоминает она мне.

— Хоть десять, — прорычал я, стягивая штаны до конца. — Мы назовем это авансом.

Затем поднимаю ее на руки, приближаю член к ее входу и прижимаю к двери одним сильным ударом.

Ее руки и ноги обвивают меня, киска сжимает, как во сне, и она стонет.

— Я до сих пор не могу поверить… какой ты большой.

— Слишком большой?

Она качает головой, сильнее прижимаясь ко мне.

— Нет. Идеально.

— Это моя девочка.

Я крепко сжимаю ее бедра, удерживая на месте, пока трахаю ее, наслаждаясь тем фактом, что между нами ничего нет, что мы можем быть настолько дикими, насколько захотим. Я больше не планирую использовать презерватив, когда снова буду трахать ее.

Ничто и никогда не будет таким приятным, как быть погруженным в нее, без каких-либо преград.

— Ты хорошо принимаешь мой член, — мычу я. — Тебе это нравится, не так ли?

— Да! — она уткнулась лицом в мою шею, ее дыхание согревает мою кожу теплыми клубами. — Я люблю его так сильно. Заставь меня кончить снова, Ноа. Пожалуйста!

— Все, что хочет моя девочка.

Мои бедра дергаются вперед снова и снова, когда Марго начинает трястись в моих руках. Ее пятки впиваются в мою задницу, и она такая мокрая, что чувствую, как ее влага покрывает мой член и скользит по яйцам. Когда кончает, она так крепко обхватывает меня, что перед глазами плывут белые пятна, и я тяжело дышу, когда выхожу из нее и ставлю обратно на пол.

Ее ноги немного подкашиваются, когда разворачиваю лицом к двери. Марго хлопает ладонями по гладкому дереву, собираясь с духом, когда я сгибаю ее в талии. Ее великолепная задница прекрасно выставлена напоказ, и я провожу ладонью по одной из ягодиц, наслаждаясь тем, как она покачивается, пока Марго дрожит.

— Еще один, детка, — говорю ей. — Мне нужен от тебя еще один. Минимум.

Затем хватаю ее за бедра и толкаюсь обратно внутрь. Мои ноги расставлены шире, чем у нее, чтобы компенсировать разницу в росте между нами, и я набираю тот же жесткий темп, с которым трахал ее минуту назад, удерживая бедра, чтобы насаживать на свой член. Прихожая наполняется непристойными звуками шлепков и стонов, пока я подвожу ее к третьему оргазму.

Марго опускает голову, и я собираю ее светлые волосы в кулак, слегка дергая их так, что ее голова приподнимается, а спина выгибается.

— Кричи мое имя, когда кончишь, — хрипло говорю я. — Мне нужно это услышать. Я хочу, чтобы все в этом здании знали, кто тебя трахает.

Высвобождая свои волосы, она вытягивает шею, чтобы посмотреть на меня через плечо. Щеки покраснели, а в глазах пылает жар.

— Мой парень трахает меня, — выдыхает она. — С его большим, проколотым членом.

Блять. Мне конец.

Мой член набухает, и я стискиваю зубы, пытаясь предотвратить оргазм, но уже слишком поздно. Я врываюсь в нее еще раз, опустошаю себя в ее сладкую киску, и мы падаем вперед так, что ее грудь прижимается к двери. Чувствую, как она бьется в конвульсиях вокруг меня, когда кончает, наши скользкие от пота тела прижались друг к другу.

Черт возьми. Возможно, это было даже лучше, чем хет-трик на льду.