Скальпель против волшебства

14

Глава 14

Девчонка, сидя на перед двумя большими корзинами, лущила горох, иногда подкидывая сновавшим рядом черным курицам пару ядрышек.

Маргарита помахала рукой, девушка ответила и, пугливо обернувшись, вернулась к работе. Доктор продолжила идти в лекарню, чувствуя на спине, между лопатками, прикосновение любопытного взгляда.

«Один, два, три…»

Шла медленно, подставляя лицо раннему, нежному еще солнцу.

«Четыре, пять, шесть…»

На седьмом шаге доктор споткнулась. Возможно, то было всего лишь забавное совпадение, но в глубине души она знала. Просто знала, и все тут. Девочка – ведьма.

Рита вернулась к беленому забору, с минуту оглядывая детей, носившихся по двору. Пятеро. Подростки-двойняшки с воплями дрались на деревянных мечах, самый маленький сидел возле горки песка, растягивая и тряся жирным дождевым червем.

– Я не видела тебя раньше. Ни на празднике, ни на рынке. Меня зовут Марго.

– Вряд ли в городе сыщется человек, что не знал бы вас, госпожа лекарка. Я Вира, – кивнула девушка. Пальцы, не останавливаясь, ловко лущили зеленые стручки. – Какой мне праздник, за детьми смотреть нужно…

Девушка не жаловалась, рассказывала о себе просто, то и дело озираясь на дом. Рита узнала, что скоро Вире исполниться шестнадцать. Мать умерла в родах, отца задавила норовистая лошадь. Мачеха, дважды вдова, мечтала избавиться от опостылевшей падчерицы, а пока нагружала работой, чтобы вырастить из Виры хорошую хозяйку и мать. Девушка любила читать, всегда чувствовала приближение грозы раньше остальных и единственная способна была успокоить болезный животик младшего брата, просто приложив руку. Вире скоро исполниться шестнадцать, и тогда ее выдадут замуж за старого арисса Дергла.

Рита хотела продолжить, еще не зная, как подобраться к сути вопроса, когда из дома вышла хмурая женщина, стирая передником муку с раскрасневшегося лица:

– Ара Марго! Какая честь познакомиться, – голос ее говорил обратное. – У нас, Тарантов, все здоровы. Дети крепкие рождаются, хвала Светилу. Младшего, правда, недавно тошнило, но это Вира недоглядела, кружила перед сном.

Хозяйка явно давала понять, что в услугах травницы не нуждается, но доктор не собиралась отступать:

– Можно поговорить с вами, арисса Тарант?

Женщина скривила губы, но тут же натянуто улыбнулась, пригласив в дом. Дети заинтересованно подбирались ближе, пока мать не рявкнула на них и на падчерицу, приказывая заняться делом.

В доме было чисто, хотя обшарпанный пол, старая мебель и застиранные, развешенные на стульях детские одежки, указывали если не на бедность, то на достаток, оставшийся в прошлом.

Хозяйка накрыла замешанное тесто полотенцем, сдвинула в сторону. Рассказывала о себе, словно нехотя, на деле облегчая душу. Сама Рита ни о чем не спрашивала.

После смерти ариса Таранта зажиточная вдова быстро привлекла внимание нового мужа, но насладиться семейной жизнью не успела. Во время ее беременности супруг утонул в реке, возвращаясь вечером домой.

– Аккурат возле вашего дома это случилось. Уж не знаю, что ему понадобилось у травницы, только те вечерние прогулки всегда одним маршрутом шли. – Арисса, продолжившая носить фамилию первого мужа, горделиво вздернула подбородок. Теперь стала понятна ее предвзятость и неприязнь к новой лекарке. – Хорошо, что она вскоре уехала. Странная была, и дети ее не любили.

– Прошлая знахарка? Та, что была до ары Харковен? – Рита помнила, что случилось это почти тринадцать лет назад.

– Приходила сама, без спроса, вечно детей в сторону отводила, – кивнула хозяйка, – а, вернувшись, они всегда плакали. Однажды я после нее нашла на теле Зойрена красные точки. Ведьма ответила, что это клопы искусали. Ага, как же, – хмыкнула женщина.

«Ведьма… Ведьмы бывают разные».

– Я хотела поговорить о вашей старшей, Вире, – Маргарита, наконец, решила подобраться к главному. – Вы не замечали за ней некоторых странностей?

– А то как же, – вздохнула женщина. – Вечно в облаках летает. То каша у нее скиснет, то капуста забродит… Хорошо хоть за младшими детьми смотрит. – Рита не стала упоминать, что трое из пяти детей даже не являются Вире кровными братьями и сестрами. – Толку от нее мало, все бы книжки листать да по полям бегать. Ну, ничего. Скоро замуж пойдет, вмиг повзрослеет.

– При всем уважении, арисса Тарант, – осторожно запротестовала Рита. – Способности Виры – уникальны. Вы не хуже меня это знаете. Ведьмовской дар позволит ей выучиться на лекарку. Она может…

– Глупости! – перебила женщина. – Дар… Тоже мне, полезное дело! Одни беды от таких, знаем, проходили. Да и что прикажете делать мне? Она хилая, от тяжелой работы вечно в обморок валится, как сноп. Как мне прокормить лишний рот, скажите на милость? Арис Дергл хороший человек, к тому же, ему недолго осталось греться под лучами Светила.

– Разве не сама Вира должна решать, за кого ей идти замуж? Она красивая девушка…

– То-то и оно, – перебила арисса. – Он ее еще в тринадцать заприметил. Все договорено, да и деньги уже…

Хозяйка дома прикусила губу, осознав, что ляпнула лишнее. Рита едва сдерживалась, чтобы не заорать. Это не поможет, должен быть другой способ. Пожелав семейству здоровья и посоветовав приходить за помощью, не стесняясь, она выскочила на улицу, столкнувшись с Вирой. Интересно, что из разговора та успела подслушать.

– Ара Марго, вы кошек любите?

– Кошек? Я всех животных люблю, а почему спрашиваешь?

Девушка потащила Риту в сарай. На соломе, в ящике мирно дремала полосатая кошка, развернув к потолку раздутое пузо с белой кудрявой шерстью.

– Гляньте, что с моей Пенкой, а? – Вира ласково потрепала любимицу за ухом. – У нее брюшко ходуном ходит. Тетушка говорит – паразиты, а я думаю, что беременная…

Рита ощупала плотный живот, под пальцами и в правду ощущалось движение, но котейка блаженно потянулась в ответ.

– Что ж, – улыбнулась Маргарита, – если это не котята, то у твоей Пенки большие проблемы.

Девчонка прыснула в ладошку.

– Вира, ты бы хотела работать со мной?

Внезапно доктор поняла, что в городе есть только один человек, способный помочь ей. Снова.

Еще слишком рано, пусть его лордейшество выспится, может, подобреет. А ей сначала нужно вернуться в клинику.

***

Арис Вельгар уверенно шел на поправку. Мог уже лечь на бок, не поджимая ног, затребовал еду и трубку. Получил, правда, только растительный бульон и новую порцию горьковатого зелья.

Не успела Рита поменять холодный компресс на животе единственного пока своего пациента, как в клинику робко постучали. Арисса Элкорт цонкула языком, открывая:

– Не стучите, а заходите сразу! Поди, не в гости же проситесь.

Арис Бертольд держал под локоть сына, парнишка явно норовил вырваться:

– Да мы на минутку… Не дергайся, – шипел сыродел на отпрыска, – госпожа лекарка только посмотрит!

Смотреть особо было не на что: все лицо паренька усыпали красные папулы и гнойные пустулы. Рубцы и застойные пятна чередовались с черными точками и корками. На щеке красовался синюшный плотный инфильтрат.

– Мы и печеный лук прикладывали, и пасту помидоровую, а уж сколько меда на него извели – не проходит! Я уже хотел гвоздь раскалить, да прижечь хорошенько, но жена заканючила да к вам отправила, – смущенно поведал Бертольд. – Ерунда, конечно, вы уж простите…

– И вовсе даже не ерунда. Хорошо, что привели. Вскрывать нужно. – Рита вымыла руки и уже готовила инструменты.

– Сидеть! – Сыровар тяжелой ладонью вдавил дернувшегося сына в стул. – Да зачем вскрывать-то? То ж обычный чирь.

– Арис Бертольд, давайте ненадолго выйдем? – Не хватало еще и в этом мире разводить демагогию с пациентами. – Вы привели сына «просто посмотреть»? Я посмотрела. На щеке – фурункул. Томатная паста не сработает. Раз я сказала резать, значит, резать необходимо. Только не каленым железом, а моим, специальным. Если вы мне доверяете – будем работать. Если нет… – девушка развела руками.

Рита радовалась, что смогла проверить работу одного из немногих в этом мире местных анестетиков. Раствор с морозником жизни прекрасно обезболил не только прыщ, занемело пол лица. Уже через десять минут паренек прижимал ладошкой повязку, пропитанную отваром мха сухожильника.

– Он сейчас как кисель, а когда застынет – хорошо приклеится к коже. Завтра зайдешь – сменю повязку, окей?

Пришлось прочитать лекцию о гигиене для сына. О вреде самолечения – для отца.

«Нужно будет ему эликсиров наварить. Такое акне за один раз не вылечишь».

Старушка схватилась за жестяное ведро, куда доктор сбрасывала кровавые салфетки, и потащила в котельную, сжечь. Сама операция и биологические жидкости ее совершенно не смущали. В отличие от ариса Бетрольда, которого пришлось вновь вывести из комнаты, когда тот начал бледнеть. Рита в который раз зареклась разрешать родственникам присутствовать при манипуляциях и принялась мыть инструменты.

Возле стола в импровизированной приемной топталась еще одна старушка. При виде лекарки, она водрузила на стол корзину:

– Ай, как хорошо, что я вас застала, ара. Сын мой бестолковый забыл отдать. Так в телеге и привез назад, бестолочь. – Она откинула с лукошка кружевную салфеточку, куски и головки сыров аппетитно выглядывали белыми бочками. – Это вам «спасибо», за внука. Эти сразу ешьте, а эти, выдержанные, до самого Виреналя полежат.

Как не отнекивалась Рита, презент пришлось принять. Старушка только удивленно хлопала глазами, не понимая отказов врачевательницы.

– А я все думаю, куда это ты делась, Селина? А вон он что, аре Марго помогаешь! И как, много от тебя тут пользы? – гостья ехидно улыбнулась вошедшей вдове.

– Все лучше, чем на крыльце весь день сидеть, – проворчала арисса Элкорт. – Тебе бы тоже не мешало найти занятие, а то скоро опухнешь от своих сливок и творога.

– Я семье помогаю! За детьми смотрю, – обиделась пожилая дама, хотя и правда выглядела куда дороднее сухонькой вдовы. – И ты могла бы, если б делала, как я сказала. Ну хоть вы ее образумьте, ара! Все же знают: лучше средство от артрита – свежий коровий навоз! На ночь мотай, и на руки, и на ноги… Работает же!

– Поэтому тебя к сыру и не подпускают, – буркнула старушка.

Маргарите оставалось только сердечно поблагодарить гостью за подарок и выпроводить, пока не началась настоящая ссора. Вдова проследовала за доктором в лабораторию.

– Вы ее не слушайте, ара. Коровьи лепешки – это глупости. Бертольды делают хороший овечий сыр, но умом никогда не блистали. Способ вылечить артрит есть, да только сложный. В ваших книжках такого не напишут… Надо ночью, в полнолуние… – начала арисса Элкорт в ответ на заинтересованный взгляд Риты, – на перекрестке изловить ежа. Именно в полную луну и на перекрестке. Иначе не сработает.

– Та-а-а-ак. – Девушка уже начала отсыпать нужные ингредиенты.

– Берешь ежа, сажаешь в медную кастрюлю. Медную, это важно. Ставишь на маленький огонь. И следишь! Ни на миг отвлечься нельзя! Ежик лапками начнет топать – это знак. Кастрюлька греется, ежик топает. Значит, скоро.

– Что – скоро? Обожжется? – ужаснулась Марагрита, жалея несчастную животинку.

– Сикать начнет, – старушка уверенно кивнула. – Как только лужицу сделает – снимай с огня скорее, а то выпариться. Вот это собираешь – и на тряпицу. А тряпицу – на суставы… Так и лечишься, – гордо окончила она.

Рита ошалело застыла с банкой костолиста:

– И как? Сработало?

– Пока я могла ежей ловить – еще как работало. А потом старость свое взяла. Я теперь шипуна не то что не словлю, не увижу даже. А каждую животинку только один раз использовать можно, потом отпустить положено…

– Кхм, – откашлялась доктор, скрывая улыбку. – Давайте все же попробуем по-моему.

***

– Она же еще совсем ребенок! – Маргарита готова была сорваться на крик.

– Вы сами сказали, что девчонка – сирота. – Бэлкинг сжимал зубы, отчего жевательные мышцы напрягались, лишая лицо аристократической угловатости. – Ей будет лучше в богатом доме, где она сможет стать полноправной хозяйкой.

– Ее буквально продали, как овечку! Старый трухлявый пень заплатил мачехе и теперь дождаться не может, когда заграбастает себе невинное дитя. Неужели, для вас это норма?! – Доктор поверить не могла, что Лорд согласен с такими средневековыми обычаями. Несмотря на некоторую черствость, он казался ей прогрессивным человеком в вопросах морали.

– Нет, мы не хотим кофе, госпожа Селестия! – рявкнул Бэлкинг крадущейся в гостиную экономке.

– Но это брай…

– Ладно! – рыкнул Лорд. Выдохнул и милостиво кивнул: – Брай оставьте.

– Не кричите на человека, что приносит вам еду, мой мальчик. – Селестия стряхнула с передника невидимые пылинки и гордо направилась в кухню. – И на женщину, так виртуозно орудующую ножом, как наша ара Марго, я бы тоже не стала кричать…

– Послушайте, Маргарита. В каждом регионе Эльдории действуют свои порядки, – уже спокойнее продолжил Лорд. – В столице, пожалуй, раньше восемнадцати девушку бы не отпустили из отчего дома, но здесь… – он развел руками. – В Греймуре старые, местами отсталые, традиции.

– Это не традиция, это – рабство. Вира умная и способная. Ее дар можно развить, из нее выйдет прекрасная врачевательница. Я могу обучить ее. – Рита устало плюхнулась в кресло. –Бедная девочка совсем одна. Вы представляете, каково это, когда рядом нет никого близкого? Кто подоткнет вам одеяло перед сном, заварит чай, если вы болеете, разотрет замерзшие с мороза пальцы. Кто успокоит вас, когда страшно, защитит от напасти, отведет беду. Был в вашей жизни такой человек?

Бэлкинг уставился на пол, старательно разравнивая мыском сапога узор на ковре.

Рита была уверена: с таким характером и убеждениями, верой в себя и чувством легкого превосходства человек мог вырасти только из благополучного, желанного ребенка. Ребенка, которого любили.

Лорд вздохнул:

– Зачем она вам? Станете спасать каждую встреченную на пути сироту?

– Мне нужна помощница, ассистентка, если хотите. Вире нужна работа и способ сбежать из лап мачехи. Я не могу ее бросить, поймите, – тихо добавила девушка.

***

Тарис едва ли сказал вдове Тарант больше трех предложений. Он слегка скривился, не в силах сдерживать омерзение, в ответ на причитания хозяйки дома:

– Я не могу сорвать сделку. То есть свадьбу, я хотела сказать. Арис Дергл оплатил проживание Виры в этом доме. И деньги уже потрачены. Еда, одежда…

Под ледяным взглядом Лорда Арисса Тарант утихла, заламывая руки, но продолжила шептать:

– Он ждет три года…

– С Дерглом я разберусь сам. Считайте, долг уплачен.

– Но это же неприлично… Да и куда Вире учиться? Кто поможет мне с детьми?

Бэлкинга злила не столько глупость вдовы Тарант, сколько ее неприкрытая, неосознаваемая жестокость, позволявшая годами использовать падчерицу как разменную монету:

– Ваш младший ребенок… – мужчина задумчиво глядел в окно. – Он ведь родился уже после смерти вашего мужа, не так ли? Может, стоит вспомнить о приличиях еще раз и обратиться за помощью к отцу мальчика? Доброго дня, арисса, пусть Свет хранит вас.

Лорд развернулся на каблуках и вышел из дома. У него была куча дел.

Уже завтра ночью, если верить старосте, банда Грейтона отправится в горы, и Тарис намеревался установить за ними наблюдение. Греттусу придется высунуть нос из библиотечных книг и сделать что-нибудь полезное. Завтра Лорд выведет капитана стражи на чистую воду и сотрет, наконец, самодовольную ухмылку с его наглой квадратной физиономии.