Скрытое сердце

Глава 15

Келли

Я проснулась от звука моросящего дождя по крыше и чьего-то дыхания за спиной. Тяжёлая рука обхватила мою талию, а тёплое, крепкое тело прижалось ко мне.

Мои глаза распахнулись. Первое, что я увидела, — это скат потолка из сучковатой сосны. Опустив взгляд, я заметила татуировки на мощном мужском предплечье, которое властно лежало на моём животе. Воспоминания о прошлой ночи нахлынули, и по телу пробежала дрожь, доходя до самых кончиков пальцев.

Я не могла в это поверить — я переспала с этим здоровенным бородатым увальнем.

Не просто секс — потрясающий секс. Горячий. Сногсшибательный, заставляющий кровать двигаться, с двумя оргазмами. Удивило ли меня это? Не особо. Ксандер жил с той уверенностью, которая бывает у человека, который знает, что может отвечать за свои слова.

А это тело… Боже. Эти мышцы. Татуировки. Этот рот. Эти руки. Этот член. Между ног у меня пронеслась волна жара, за ней последовало непроизвольное сокращение мышц. Маленькое послание от тела к мозгу — хочу ещё.

Могла ли я позволить себе ещё? Это было бы весело, но разумно ли? Может ли этот жаркий курортный роман аукнуться мне потом?

Я не видела, как. Я доверяла Ксандеру — он не побежит сливать подробности в жёлтую прессу, не продаст историю сплетникам. Мы не целовались на публике. Наших снимков в обнимку не появится в развлекательных новостях с догадками о том, кто спит с Пикси Харт. Дюк их не увидит и не набросится на меня в приступе ревности.

Не то чтобы мне было важно. Я ему не принадлежала. И он не пытался меня вернуть — ему просто хотелось, чтобы дверь в мою спальню оставалась для него открытой. Ему нравилось внимание, которое мы привлекали. Он наслаждался мной, как конфеткой на своей руке.

Ну и чёрт с ним. У меня не было иллюзий — если бы я не была Пикси Харт, ему было бы плевать. Возможно, сначала это льстило — внимание такой известной звезды, ощущение, что среди множества женщин он выбрал именно тебя, что ты особенная. Но реальность быстро дала о себе знать. Он не выбрал меня. Он даже не знал меня. И уж точно не был мне верен.

Я вспомнила слова Ксандера прошлой ночью.

— Тебе не нужно играть. Мне не нужен спектакль. Я не хочу трахать Пикси Харт.

Как он мог знать, что мне так нужно было это услышать?

Вдруг рука, лежавшая на моей талии, сжалась крепче.

— Уже завтра, — его голос был хриплым, прямо у моего уха.

— Да?

— Ты сказала, что завтра я смогу подарить тебе третий оргазм. А сейчас уже завтра.

Я рассмеялась.

— Едва ли.

— Это значит, что ты не хочешь? — его рука скользнула ниже.

Я уже собиралась сказать: «Конечно, хочу, так что продолжай», но вдруг вспомнила, что он говорил про сопротивление. Я сжала ноги, не давая ему доступа.

— Ты не можешь просто так дарить мне оргазмы, когда тебе вздумается. Ты мной не владеешь.

Он замер. А потом понял — мы играем.

— Скажешь медвежонок, всё закончится, — прошептал он.

— Окей.

Повернув руку в сторону, он скользнул пальцами мне между бедер.

— Ты этого не хочешь?

— Нет, — сказала я, потянув его за толстое, крепкое запястье. Это было все равно что пытаться поднять бетонную плиту мизинцем. — Я уже говорил тебе однажды, что мне надоело, что мной помыкают. Я устала от того, что все указывают мне, что делать. На этот раз я буду сопротивляться.

Не прошло и двух секунд, как он прижал меня животом к матрасу, а его тяжелое тело навалилось мне на спину.

— Сделай это. Сопротивляйся.

Я извивалась, как будто хотела убежать. Одна моя рука была зажата под животом вместе с его, но я замахнулась на него другой — он рассмеялся и дал мне повертеться, прежде чем схватить меня за запястье свободной рукой и заломить эту руку мне за спину.

Поставив колени по обе стороны от моих бедер, чтобы удержать их на месте, он каким-то образом захватил мою вторую руку, так что его запястья были скрещены и прижаты к моей пояснице.

— Тебе придется бороться сильнее, детка.

Я барахталась, брыкалась и извивалась, но верхняя часть моего тела была словно залита цементом.

— Это нечестно, — выдохнула я, поворачивая голову в сторону. — Ты намного больше и сильнее меня.

— Ты права. Это совсем несправедливо.

Каким-то образом он обхватил одной рукой оба моих запястья, удерживая их на месте, в то время как другой просунул руку под мои бедра и приподнял их. Затем он скользнул пальцем внутрь меня сзади. Или, может быть, это был его большой палец.

— Ты мокрая. — Его тон был дерзким. — Ты хочешь этого.

— Я не хочу, — солгала я, внутренне умоляя о большем.

Как будто услышав меня, он вошел глубже, каким-то волшебным образом изогнув палец, отчего мой рот широко открылся на быстром выдохе.

— Лгунья, — прохрипел он, проводя кончиками пальцев по моему клитору медленными чувственными кругами. — А теперь кончи для меня.

— Никогда. Иди к черту.

Я задыхалась от желания, мои соски затвердели и покалывали, нижняя часть тела налилась жаром и удовольствием. Я хотела двигаться, трахнуть его руку, отказаться от борьбы. Но больше всего меня заводила игра в сопротивление.

Он прижал меня к себе и заговорил угрожающим тоном.

— Не двигайся, если знаешь, что для тебя лучше.

Затем он наклонился и сунул руку под кровать. Он пошарил вокруг и мгновение спустя поднял руку, в которой был зажат мой маленький соблазнительный мини-вибратор.

— Что это?

Он казался маленьким в его широкой, сильной руке, но я знала, каким мощным он может быть.

— Это не твое дело.

Он нажал кнопку, включив его.

— Забавно, я отчетливо помню, как вчера вечером ты предлагала поделиться со мной своими игрушками.

— Я передумала.

Из его груди вырвался смешок, когда он снова просунул руку мне под бедра, приподнял их и прижал вибратор к моему клитору.

— Теперь уже слишком поздно.

— Придурок.

Я уткнулась лбом в матрас. Это было так приятно — то, как он гладил меня своей маленькой урчащей игрушкой. Я ощущала вибрацию каждой клеточкой своего существа. Мое тело двигалось само по себе, когда напряжение охватило мой живот.

— Вот и все. — Его слова сочились самодовольством. — Вот так. Кончи для меня. Ты этого хочешь.

— Нет! — Закричала я, но матрас заглушил звук.

Он засмеялся, крепко прижимая его к моему клитору, и усилившееся давление и постоянная дрожь вознесли меня прямо к вершине блаженства.

Затем его слова окончательно взбудоражили меня.

— Единственное, чего ты хочешь больше — это мой член.

— Пошел ты.

Мои глаза закрылись, и все вокруг исчезло. В воздухе витал только его запах, в моей голове звучал его голос и восхитительный, непрерывный всплеск ощущений от его прикосновений.

Когда я перестала биться в конвульсиях под ним, он убрал игрушку, позволив моим бедрам упасть на матрас. Затем он отпустил мои запястья и выпрямился.

— Три. — Наклонившись вперед, он прошептал мне на ухо. — Я собираюсь принять душ. Присоединяйся ко мне, если хочешь поссориться из-за номера четыре.

Он впился зубами мне в плечо, прежде чем бросить вибратор на кровать и выйти из комнаты.

Вода в душе была включена всего несколько минут, когда я, наконец, отдышалась и последовала за ним в ванную. Я заметила, что там горит свет, а это означало, что ночью в какой-то момент было восстановлено электроснабжение. Прежде чем отдернуть занавеску, я почистила зубы.

Ксандер был похож на бога, загорелого и статного, вода каскадом стекала по его высокому, мужественному телу, когда он стоял, медленно поглаживая свой полностью возбужденный член.

— Почему ты так долго?

Мой взгляд жадно скользнул вниз по его влажной коже — широким плечам, блестящим чернилам, вздымающейся эрекции — и вернулся обратно. С зачесанными назад волосами точеный подбородок и скулы казались еще более привлекательными.

Он был настоящим произведением искусства, и я почти уверена, что у меня потекли слюнки.

— Ты волновался, что я снова сбежала? — поддразнила я, заходя в ванну и задергивая за собой занавеску.

Его глаза сузились, когда он прижал меня обеими руками к кафельной стене.

— Ты бы не посмела.

— Нет?

— Теперь мы с тобой понимаем друг друга.

Он поцеловал меня, дразня языком мои губы. На вкус он был как зубная паста, а на запах — как гель для душа, древесный и чистый.

— Так вот как мы это называем? Взаимопонимание?

Я пососала его язык и потянулась ниже, обхватив пальцами его член. Его скользкая плоть легко скользила по моей руке. Мне понравилось, как он сразу же начал толкаться в мой кулак, как будто ничего не мог с собой поделать, как будто ему уже не терпелось освободиться. Я сжала его чуть крепче и задвигала рукой чуть быстрее.

— Черт, — прорычал он мне в губы. — Тебе лучше притормозить.

— Почему?

— Я сейчас кончу на тебя.

— Может быть, я хочу, чтобы ты кончил на меня.

Когда он застонал, я продолжила мучить его, выгибая спину и проводя выпуклыми кончиками грудей вперед и назад по его влажной груди. Под моей кожей вспыхнули искры возбуждения.

— Может быть, теперь моя очередь получить то, что я хочу.

— Трахни меня.

— Мы еще к этому вернемся. — Я приподнялась на цыпочки и провела языком по его нижней губе, затем прикусила ее зубами. — Сегодня мы дойдем до самых разных вещей.

— Господи. — Ксандер тяжело дышал, его челюсть была крепко сжата.

— Вот и все, — пробормотала я, когда его член в моей руке стал еще больше набухать. Он был темного цвета и покрыт вздувшимися венами. — Ты хочешь этого. Перестань притворяться, что это не так. Дай мне это.

— Ты этого хочешь? — Его глаза закрылись, мышцы живота великолепно напряглись, когда он приблизился к кульминации. — Ты хочешь, чтобы я кончил на твои идеальные сиськи?

— Да.

У него хватило наглости не обращать на это внимания, как бы давая мне понять, что он все еще контролирует ситуацию.

— Три.

Он обхватил мой кулак своей огромной ладонью, сжимая мою руку все сильнее и сильнее.

— Два.

Его грудь вздымалась. Он пригвоздил меня горячим, темным взглядом.

— Раз.

На последнем слове он кончил густыми белыми струями, которые попали в мою грудь, как в яблочко. Он еще пару раз двигал нашими руками, и от каждого движения по моей коже пробегали мурашки.

Когда он выдохся, то положил руку на тот бардак, который у него получился, и размазал его по мне, втираясь в мою кожу, теребя пальцами мои твердые соски, а затем, наконец, приник губами к моим губам.

Поцелуй удивил меня. Он был глубоким, но не жестким, настойчивым, но не требовательным. И это продолжалось. Он обнял меня одной рукой за спину, а другой приподнял мою голову. Его язык был настойчивым, но мягким. У меня закружилась голова, и, несмотря на поднимающийся вокруг нас пар, кожа покрылась мурашками. Мое сердце затрепетало незнакомым, всепоглощающим образом.

— Эй. — Я упёрлась ладонями в его грудь. — Дай мне немного места. Ты занимаешь всю ванну.

— Я крупный парень. — Он поменялся со мной местами. — Я упоминал, что на пять сантиметров выше Остина?

— Разок-другой, — сухо ответила я, становясь под струю воды. Намочив волосы, потянулась за шампунем. Ксандер не сводил с меня глаз, пока я вспенила его и смыла пену. — Что? Почему ты так на меня смотришь?

— Ты смотришься потрясающе.

— Оу. — По коже пробежали мурашки. — Спасибо.

— Плюс моя сперма все еще на твоих сиськах, и это чертовски возбуждает.

— Ты варвар, — рассмеялась я.

— А я тут подумал, что в жизни ты гораздо красивее, чем на фотографиях.

Я вздохнула, распределяя кондиционер по длинным мокрым прядям.

— Не порти комплимент, Ксандер.

— Я не порчу, а улучшаю. Ты всегда выглядишь хорошо. Идеально, если быть точным. Просто мне ты нравишься больше вот так.

— Потому что я голая.

— Потому что ты красивая без макияжа и укладки. — Его руки скользнули мне на талию, и он прижался всем телом. — Но да, голая ты чертовски горячая.

Наши губы встретились, и я приподнялась на носочках, ведя ладонями вверх по его груди. Он крепче обхватил меня, легко подняв в воздух. Поцелуй был более напористым, требовательным. Ксандер умел целовать по-разному, и, похоже, мне нравилось каждое из этих «по-разному».

— Эй, — пробормотала я. — Поставь меня. Мне нужно смыть кондиционер. И помыться.

Он опустил меня на ноги, и я смыла остатки пены с волос. Когда открыла глаза, он уже стоял, вспенивая в руках мой гель для душа.

— Дай мне, — сказал он.

— Воспользоваться моим мылом?

— Воспользоваться им для тебя.

Он взял меня за запястье и вытащил из-под струи, затем не спеша намылил каждый сантиметр моей кожи — руки, ноги, кисти, пальцы на руках и ногах. Мою спину, живот, грудь.

— У тебя хорошо получается, — сказала я, когда он присел, чтобы запустить руку мне между бедер, на удивление нежно, учитывая, что всего час назад он ласкал то же самое место вибратором.

— Спасибо. — Он развернул меня и убрал волосы с моего лица, чтобы погладить плечи и затылок. Я рассмеялась, когда его руки скользнули мне под мышки. — Прекрати, ты как ребенок, — пожаловался он, когда я вывернулась из его объятий.

— Я ничего не могу с собой поделать. Я боюсь щекотки.

Он схватил меня за бедра и притянул к себе, его руки скользнули вниз по моим бедрам и бокам ног, затем вверх по задней поверхности бедер и проникли в щель между ягодицами. Затем он прижался ко мне сзади.

— Вот так. Безупречно чисто.

Я повернулась и обвила руками его шею. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него снизу вверх, он был таким высоким.

— Это просто для того, чтобы было веселее снова меня пачкать?

— Определенно. — Он обхватил меня руками за поясницу. — Но сначала мне нужно поесть. Я голоден.

— Я тоже. Не пойти ли нам куда-нибудь позавтракать?

— У меня есть идея получше. Я приготовлю для тебя.

Мои брови поползли вверх.

— Ты готовишь?

— Не выгляди такой удивленной, принцесса. — Он ущипнул меня за ягодицу. — Не у всех есть повара. И я много лет жил один. Выбор был либо готовить, либо голодать.

— Что ты любишь готовить?

— Мясо. Но я могу приготовить что-нибудь и с яйцами.

— Я люблю яйца и мясо. Тебе нужны продукты?

— Думаю, я смогу удивить тебя тем, что мы купили на днях.

Я улыбнулась.

— Тогда ладно. Произведи на меня впечатление.

Ксандер сказал, что не хочет, чтобы я путалась у него под ногами, так что я держалась подальше от кухни, пока он готовил нам завтрак. С чашкой кофе в руке я стояла у одного из передних окон и наблюдала, как дождь хлестал сплошной стеной. Мир за окном казался тусклым и серым, даже ярко-зелёные сосны потемнели, став унылого болотного оттенка. Температура тоже упала. Я поёжилась, поднося чашку к губам.

— Замёрзла? — крикнул Ксандер из кухни, перекрывая шипение бекона на сковороде.

Я даже не заметила, что он за мной наблюдает.

— Немного.

— В сумке у дивана есть мой кофта.

Смешно, но я почувствовала какое-то детское ликование, когда поставила кофе и полезла в его сумку. Нашла тёмно-синий толстовку с капюшоном, натянула через голову. На груди большими буквами, жёлтой краской, будто разметкой на дороге, было написано NAVY. Огромная, просто громадная — она не только полностью скрыла мой топ, но и мои джинсовые шорты. Ткань спускалась до середины бёдер, а рукава полностью поглотили мои ладони.

Но она была мягкой, уютной и пахла им. Я вдруг вспомнила школу, когда парень, который тебе нравится, поздним вечером на ярмарке отдаёт тебе свою кофту. В первый раз надеть её — почти магия.

Стараясь, чтобы он не видел, я натянула воротник на нос и глубоко вдохнула. Запах ударил куда-то прямо в живот и разлился по всему телу, словно фонари, зажигающиеся один за другим по главной улице.

— Ну как, подходит?

— Нет. Но мне нравится. Спасибо.

Сумка Ксандера оставалась открытой, и я заметила в ней камеру. Взяла её, включила, навела объектив на него, пока он был сосредоточен на готовке.

— Ты взял камеру.

Он поднял взгляд.

— Эй.

— Давай, улыбнись.

— Убери её.

— А зачем ты её взял? Собираешься фотографировать меня во сне и продавать снимки в Splash!?

— Нет! — Он нахмурился. — Я бы никогда так не сделал.

— Знаю, я просто дразню.

Я вернула камеру в сумку — и тут мой взгляд упал на коробку с презервативами. Взяла её, потрясла.

— Ого. Целая пачка, да?

— У меня было предчувствие, что это случится, несмотря ни на что.

— Это могло бы объяснить один презерватив в сумке. Но ты взял тридцать шесть. — Я снова потрясла коробку.

— Я был уверен, что мне понравится, — ухмыльнулся он, разбивая яйца в миску. — И тебе тоже.

— О, теперь он улыбается.

Я покачала головой и швырнула коробку обратно в сумку.

— Что ты там готовишь? Пахнет потрясающе.

— Денверский омлет с беконом и рукколой.

У меня заурчало в животе.

— Вкуснотища.

Я подошла к стойке, уселась и стала наблюдать, как он уверенно двигается между плитой, миской, разделочной доской, холодильником и обратно. Кухня была маленькая, из-за чего он казался ещё больше.

— Откуда ты умеешь готовить?

— Просто научился как-то, — он отпил кофе. — Я всегда был голодным, а отец работал допоздна. Остин много делал по дому, возил младших по секциям, так что, если я не хотел остаться голодным, приходилось учиться готовить. Это был мой вклад.

— То есть ты готовил еду для всех?

— Ну, не совсем, — он пожал плечами. — Но если я делал что-то, типа спагетти или чили, то готовил сразу много, чтобы всем хватило. Ещё я работал в ресторане.

— Ах да, в том, мимо которого мы проезжали вчера вечером?

— Да, Пирс Инн.

— Может, ты сводишь меня туда на ужин, пока я здесь? Настоящее свидание на этот раз.

Я смотрела, как он выливает яйца в сковороду, равномерно распределяя их по кусочкам ветчины, красного перца и лука.

Он сделал вид, что задумался.

— Нет, думаю, не стоит.

— Почему?

— Я работаю на тебя.

Он аккуратно провёл лопаткой по краям омлета, затем посыпал его сыром.

— Это было бы непрофессионально.

Я рассмеялась.

— О, теперь ты работаешь на меня? Это легко исправить — ты уволен.

— Ты бы ни за что не осмелилась меня уволить.

— Почему это?

Он посыпал омлет перцем.

— Потому что я тебе нравлюсь. Я же говорил, что так и будет.

Я покачала головой.

— Ты самодовольный, заносчивый тип, и я просто мечтаю избавиться от тебя.

Он ухмыльнулся и встряхнул сковороду.

— Но сначала ты хочешь, чтобы я сводил тебя на ужин.

— Только потому, что у меня нет других вариантов, — я сделала паузу и нехотя призналась: — И, возможно, ты мне действительно немного нравишься.

— Да? — Он посмотрел на меня с самоуверенной кривой ухмылкой.

— Да. Так что, сводишь меня на ужин?

Он аккуратно сложил омлет пополам и переложил его на тарелку.

— Я подумаю.

Мы позавтракали, сидя бок о бок за кухонной стойкой, и я буквально проглотила всё, что было на моей тарелке. После этого я сказала, что уберу со стола, раз уж он готовил, но он не позволил мне делать это одной. Пока я загружала посудомоечную машину, он мыл сковороды вручную, потом я вытирала их и убирала, а он протирал столешницы.

— Ну что, каков вердикт? — спросил он. — Впечатлена?

— Ещё как. Признаюсь, я не совсем поверила, когда ты сказал, что умеешь готовить, но это было чертовски вкусно.

Я обхватила его крепкий торс руками и прижалась подбородком к его спине. Теперь, когда можно было касаться друг друга, я просто не могла остановиться.

— Спасибо.

Он развернулся ко мне и притянул ближе.

— Что будем делать сегодня?

— Не знаю. С этим дождём, похоже, мы застряли в доме.

— Какая жалость.

Я улыбнулась ему.

— У меня есть несколько идей, как можно скоротать время.

— Например?

— Мы могли бы сыграть в карты. Почитать. Заняться йогой. Посмотреть фильм.

Он скользнул ладонями под толстовку и начал нежно гладить мои бока.

— У меня тоже есть идеи.

— Например?

— Ты можешь раздеться. Сесть мне на лицо. Дать мне трахнуть тебя языком.

Жар стремительно вспыхнул где-то внутри, мои бёдра невольно напряглись.

— Это до фильма или после?

— А почему бы не во время?

— Знаешь, для человека, который так противился всему этому, твои идеи очень… грязные.

— Я знаю.

Он запустил руку в мои волосы и притянул мою голову к себе, прижавшись губами к моей шее. Его язык пощекотал мне горло, поднимаясь к уху, где он провел по раковине. Его борода потерлась о мой подбородок, когда он прошептал:

— Я все уберу.

Я скользнула рукой ему между ног, поглаживая выпуклость на его джинсах, и во мне нарастало возбуждение, когда он набухал под моей ладонью. Его руки поднялись и накрыли мою грудь через майку. Я не позаботилась о лифчике, поэтому мои соски просвечивали сквозь тонкий хлопок, и его большие пальцы дразнили их, пока они не затвердели и не стали почти болезненно чувствительными. Желание исходило от этих двух маленьких кончиков, воспламеняя каждое нервное окончание в моем теле. Меня поразило, как он мог использовать такую маленькую часть своего тела, чтобы вызвать во мне такие сильные ощущения. Мой клитор жаждал его прикосновений. Мой пульс участился от предвкушения. Его губы накрыли мои в обжигающе-горячем поцелуе, от которого я задохнулась, изогнулась и захотела лечь прямо здесь, прямо сейчас.

Обвив руками его шею, я попыталась притянуть его к себе, но он только рассмеялся.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя на кухонном полу? И все?

— Да.

Я была не прочь попросить об этом, но он меня не заставлял.

Запустив руку под свою толстовку, он расстегнул мои джинсовые шорты, а затем спустил их до лодыжек. Как только я отбросила их в сторону, он схватил меня и усадил на стойку. Раздвинул мои колени. Зарычал от звериного голода. Уткнулся головой мне между бедер.

Затем он использовал свой язык, губы и пальцы, чтобы довести меня до самого края обрыва оргазма, черт возьми, раз пять, не доводя меня до оргазма по-настоящему. Опершись на локти, я наблюдала, как он наслаждается, мучая меня, иногда с закрытыми в чувственном самозабвении глазами, иногда глядя на меня снизу вверх с тлеющей страстью, иногда сосредоточившись на своей руке, когда он трахал меня пальцами, медленно и умело, с невероятным терпением и мастерством.

— Ксандер, — умоляла я. — Пожалуйста.

— Пожалуйста, что? — Его дыхание на мне было теплым и дразнящим.

— Пожалуйста, позволь мне кончить.

Он отстранился, покрывая мягкими влажными поцелуями мой живот, бедра, клитор.

— Хочешь кончить?

— Да.

— Что ты собираешься для меня сделать?

— Что угодно.

— Что угодно? — Он укусил меня за бедро. — Похоже на рискованную авантюру с твоей стороны. Ты не так уж хорошо меня знаешь. Мой разум может быть пугающим местом.

— Ксандер.

— Я имею в виду, что, если я захочу связать тебя? — Он легонько провел языком по моему клитору.

— Хорошо.

— Завязать тебе глаза? — Еще одна мучительная, легкая, как перышко, ласка.

— Хорошо. — Мышцы моего живота напряглись.

— Трахнуть твой рот своим членом?

Я облизала губы.

— Сделай это.

— Тебе бы этого хотелось? — Он просунул пальцы чуть глубже и посмотрел на меня своими темными, хищными глазами. — Пососешь мой член?

— Да. — Я попыталась пошевелить бедрами, чтобы немного потереться.

— Ты хочешь, чтобы я кончил в твой прелестный ротик? Почувствовать, как я стекаю по твоим губам? Почувствуй вкус моей спермы на своем языке?

— Да. Черт возьми. Да.

Расстроенная почти до слез, я дошла, чтобы положить руку себе между ног, но он схватил меня за запястья и крепко прижал их к столу с внешней стороны моих ног. Моя голова с глухим стуком откинулась на разделочную доску, и я застонала от усталости и раздражения.

— О нет, — резко оборвал он меня. — Это мой оргазм, который я могу подарить, а не твой, который ты можешь забрать.

— Тогда подари его, — умоляла я. — Пожалуйста.

Он выдохнул, как будто я просила слишком многого от него.

— Отлично. Но, возможно, позже мне придется наказать тебя за то, что ты поторопила меня.

— Договорились, — сказала я, уверенная, что кульминация того стоит. — Только на этот раз не останавливайся.

Он сделал, как я просила, работая ртом, языком и пальцами, снова подводя меня к этому краю и на этот раз позволяя мне переплыть через него с блаженным, пульсирующим облегчением, мои бедра плотно обхватили его лицо.

Я все еще терялась в догадках, когда он оторвался от меня со стоном разочарования и оставил лежать на столе. Через пятнадцать секунд он вернулся, расстегнул джинсы, разорвал презерватив, натянул его и вошел в меня. Когда его погрузился глубоко, он закинул мои ноги себе на плечи.

— Что это? — спросила я. — Я думала, ты хочешь мой рот.

— Я не могу видеть тебя такой и не обладать тобой.

— Какой?

— Мокрой. Открытой. Обнаженной. — Он схватил меня за бедра и несколько раз глубоко, до боли в костях, толкнулся. — Блядь. Блядь. Блядь!

Я смотрела, как он разваливается на части, и думала, что никогда еще не получала такого удовольствия, как при виде большого, сильного Ксандера Бакли, поддающегося своей потребности во мне, неспособного или нежелающего контролировать себя. Его глаза закрылись, челюсти сжались, и он сердито и многократно выругался, как будто был в ярости от того, что оргазм настигал его, собираясь опередить в гонке. Затем он сгреб меня со стола, прижал спиной к холодильнику и жестко трахнул, входя в меня быстрыми, глубокими толчками, пока, наконец, не погрузился по самое основание. Я ахнула от глубины, от шока от того, что была заполнена так полно, но у меня едва хватило времени осознать это чувство, потому что он начал двигать бедрами, его лобковая кость терлась о мой клитор, его член касался этого сладкого местечка внутри меня. Во мне вспыхнул новый огонь, и мы кончили вместе, его член пульсировал внутри меня, мои внутренности сжимались вокруг него в великолепном ритме, который отдавался по всему моему телу.

Удерживая мой вес на своих руках, он повернулся и снова посадил меня на стойку. Мой лоб прижался к его груди, дыхание участилось. Его грудь тоже быстро поднималась и опускалась.

Он медленно погладил меня по спине обеими ладонями. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Вверх-вниз.

— Мне нравится, что на тебе эта толстовка, — сказал он.

Я улыбнулась.

— Я вижу.