Скрытое сердце

Глава 22

Ксандер

Мы приехали в Нэшвилл около семи вечера следующего дня. Как бы странно это ни звучало, двенадцать часов в пути пролетели незаметно. Я ловил себя на том, что сбрасываю скорость, просто чтобы продлить время наедине с ней. Почему-то казалось, что, когда она вернётся в свой мир славы, всё изменится. Может, я стану ей не так нужен.

Когда мы остановились у ворот в начале подъездной дороги к дому Келли, я опустил стекло минивэна.

— Какой код?

— Мой день рождения. Двенадцать, двадцать.

Я взглянул на неё с укором.

— Это надо поменять.

— Мне нужно было что-то, что легко запомнить, — сказала она, защищаясь. — Но ладно, можем изменить.

Я ввёл цифры на клавиатуре и заехал на подъездную дорогу, которая плавно изгибалась перед большим двухэтажным домом из светлого кирпича. Сбоку располагался гараж на три машины, на первом этаже высились арочные окна, а вокруг было красивое озеленение.

— Хороший дом.

— Спасибо. Я купила его прошлой весной. Пока не уверена, что он для меня — настоящий дом.

— Иногда на это нужно время. Где припарковаться?

— Подъезжай к парадной двери. Джесс вернёт минивэн, а пока ты здесь, можешь пользоваться моими машинами.

Я поставил машину на парковку, и Келли отстегнула ремень безопасности. Но даже когда двигатель заглох, она не сдвинулась с места. Просто смотрела в окно на свой огромный, красивый дом.

— Что случилось? — спросил я.

— Не знаю. Просто… не особо хочется заходить.

— Почему?

— Даже не могу толком объяснить. Наверное, дело в возвращении к реальности после отпуска. В том, что снова придётся каждый день общаться с людьми. — Она посмотрела на меня. — Я уже скучаю по тому домику.

Я рассмеялся.

— Бьюсь об заклад, как только ты войдёшь в этот дом, тебе будет не до тоски. У тебя же тут, наверное, четыре спальни…

— Пять.

— И пять ванных комнат.

Она улыбнулась.

— Шесть, вообще-то.

— Видишь? А стол в кухне есть?

— Есть.

— А кондиционер?

— И он тоже.

— А ещё, держу пари, бассейн, рояль и, чёрт возьми, библиотека.

Она кивнула.

— Всё верно.

— Ты не будешь скучать по тому домику, Келли.

— Может, ты прав. Я люблю свой рояль. — Она взяла меня за руку. — Наверное, мне просто будет не хватать времени, проведённого с тобой.

Сердце сбилось с ритма.

— Мне тоже.

Она продолжала смотреть на наши руки.

— Ксандер, я…

— Вот ты где! — Раздался голос от двери. Там стояла женщина. — Я весь день места себе не находила, переживая за тебя!

Келли тяжело вздохнула, убирая руку.

— Пойдём. Пора знакомиться с моей мамой.

В тот вечер мы ужинали за обеденным столом вместе с её родителями и её менеджером, Вагсом. Пока мы ели приготовленный шеф-поваром ужин, я в основном молчал, наблюдая за остальными.

Мать Келли, Джулия, была, вероятно, старше пятидесяти, но у неё была гладкая, светлая кожа, словно она редко бывала на солнце и часто — у дерматолога. Глядя на неё, сразу становилось ясно, от кого Келли унаследовала свою бледную кожу, рыжие волосы и изумрудные глаза. А после знакомства с её отцом, Коннором, я понял, откуда у неё широкая улыбка, хрипотца в голосе и умение очаровывать любого, с кем она разговаривает. Он был именно таким, каким она мне его описывала — привлекательный, прямолинейный, харизматичный, с крепким рукопожатием и искренней, широкой улыбкой старого приятеля, которая делала его моложе своих пятидесяти шести лет.

Я был готов его не любить, но, честно говоря, сначала мне это давалось с трудом. Он хорош владел языком и обладал быстрым умом, легко подшучивал над женой, дочерью, менеджером, даже надо мной. Не пытался доминировать в разговоре, как многие мужчины. Не старался доказать, что он главный за этим столом. Он был расслабленным и доброжелательным, а когда задавал вопрос, смотрел прямо в глаза и внимательно слушал ответ. Но, несмотря на всё это, я знал, что знал, и не доверял ему.

Вагс, менеджер Келли, казался хорошим парнем, чем-то вроде второго отца. В нём не было обаяния, как у Коннора, но он выглядел надёжным и стабильным. Моя интуиция подсказывала, что он человек порядочный.

— Хорошо провела время в поездке, орешек? — спросил Коннор у дочери.

— Да, — Келли сделала глоток воды. — Я бы её не прерывала, если бы не это выступление на церемонии награждения.

— Вот повезло-то, — заметила Джулия.

— Это не везение, а талант, — сказал Коннор. — Правда, Вагс?

— Правда.

— Хотя и помощь Дюка Прюитта тебе тоже на руку, — добавил он, подмигнув Келли и поднимая свой стакан с виски, который предпочитал без льда.

— Да, это не помешает, — согласилась она.

— Он думает, что тебе стоит подписать контракт с PMG.

— Ты с ним это обсуждал? — в голосе Келли прозвучали резкие нотки.

— Немного. У него ведь такой опыт, понимаешь? Я подумал, что его мнение будет полезным.

— Мне не нужно его мнение, папа. И мне бы хотелось, чтобы ты не обсуждал меня с ним. Мы больше не вместе.

— Ну, орешек, не сердись. Я просто хочу помочь.

— В этом мне не нужна твоя помощь. Как и Дюка.

— Не стоит входить в эти переговоры в одиночку. Когда у тебя следующая встреча с лейблом?

— Не помню, — сухо ответила она, и я сразу понял, что она врёт.

— Кажется, Дюк говорил, что в следующем месяце, — продолжил Коннор, крутя виски в стакане.

— Может быть.

— Я буду с ней, — вмешался Вагс. — Не волнуйтесь. Она не будет одна.

— Хорошо, — кивнул Коннор. — Я просто не хочу, чтобы она совершила ошибку, о которой потом пожалеет.

Келли встала из-за стола.

— Я устала после долгой дороги. Пойду спать. — Она посмотрела на меня. — Ксандер, пойдём, я покажу тебе, где твоя комната.

Я охотно поднялся.

— Спокойной ночи, Ксандер, — сказала Джулия. — Спасибо, что присматривал за ней в лесу и благополучно довёз домой. Я так обрадовалась, когда узнала, что она не поедет обратно одна.

— Конечно.

— Ты остаёшься на несколько дней, верно? — спросил Вагс. — Чтобы заняться её безопасностью?

— Да.

Отец Келли вставил своё слово:

— Это, наверное, большая обуза для тебя, Ксандер. Знаешь, Дюк предлагал прислать своих людей, чтобы…

— Я не хочу помощи от Дюка, папа, — резко перебила Келли. — Ксандер здесь, и он обо всём позаботится. — Она повернулась ко мне. — Пойдём.

Я последовал за ней вверх по лестнице в её комнату. Она закрыла за мной дверь, откинулась на неё спиной и сжала глаза.

— Отвези меня обратно в тот домик.

— Блядь. Твои родители обязательно должны с тобой жить?

Она выдохнула.

— Нет. Но я не могу их выгнать.

— Думаю, ты вполне можешь.

Оттолкнувшись от двери, она подошла ко мне и обвила мои бока руками, прижавшись щекой к моей груди.

— Папа скоро уедет. Он никогда не задерживается надолго. Как только я скажу ему, что не дам денег на его новую авантюру, он исчезнет. А мама не так уж плоха.

Я поцеловал её в макушку и провёл рукой по её спине.

— Тебе решать. Кстати, ты отлично постояла за себя за столом. Я тобой горжусь.

— Я не сказала всего, что хотела.

— Может, и так, но ты не сидела молча, позволяя ему обращаться с тобой как с ребёнком. Это уже шаг вперёд. Дай себе немного признания.

— Спасибо. Кстати, я на самом деле не хочу, чтобы ты спал в другой комнате. Просто не хотелось выслушивать их вопросы. Оставайся здесь со мной.

— Я буду там, где ты хочешь.

— Здесь. Пожалуйста. — Её тело расслабилось в моих объятиях. — Ты — моё безопасное место.

Долго после того, как мы выключили свет, забрались под одеяло и потянулись друг к другу в темноте, её слова не выходили у меня из головы.

Мне нравилось быть её безопасным местом. Я беспокоился о том, что будет, когда я уйду. Мне ненавистна была мысль, что, скорее всего, я больше её не увижу, как только уеду из города.

Но я ничего не мог с этим поделать, кроме как убедиться, что она будет в безопасности, когда меня не станет рядом.

С самого следующего утра я посвятил каждую минуту бодрствования обеспечению безопасности Келли.

Я связался с Джексоном Коулом, моим бывшим начальником, и попросил совета насчёт найма надёжных и квалифицированных людей. Он дал мне контакты нескольких проверенных парней в этом районе. Я провёл собеседования. Лично проверил работу каждой камеры в её доме, датчиков движения, сигнализации. Изменил код на её воротах. Встретился с охранником на въезде в её закрытый жилой комплекс и засыпал его сотней вопросов о мерах предосторожности. Провёл проверку биографий её водителя, шеф-повара, домработницы, садовника, агента, стилиста, и даже парня, который ухаживал за бассейном.

Мой фаворит на должность постоянного охранника Келли — парень по имени Мариус Болей, и не только из-за его внушительных габаритов. Он бывший морпех (да, я предвзят) лет тридцати, контакт которого мне дал Джексон. Недавно переехал из Лос-Анджелеса. Последние три года работал в охране известной актрисы, и она дала ему отличные рекомендации. У него жена и маленькая дочь, и они перебрались в этот район, чтобы быть ближе к семье жены. Когда придёт время турне, он сам займётся подбором дополнительных телохранителей для Келли, не оставляя это на лейбл или кого-то ещё.

Крепкое рукопожатие, уверенный взгляд, правильные ответы на все вопросы, опыт работы с папарацци — он был именно тем, кто нужен.

Кстати о папарацци — мне ответил Зак Барретт. Оказалось, никакого сюрприза: его люди выяснили, что машина была арендована на имя Лоуренса Хупера, у которого водительские права штата Теннесси и адрес в Нэшвилле.

— Нужно что-то ещё? — спросил он. — Он явно прилетел сюда. Могу пробить его рейс.

Я задумался на секунду, но отказался.

— Не трать время. Я знаю, кто он, и если понадобится, найду его сам.

— Окей. Дай знать, если понадобится ещё что-нибудь. И удачи с открытием бара.

— Спасибо. Я ценю это.

Каждый день я держал связь с Вероникой и Остином, которые изо всех сил старались, чтобы Buckley's Pub открылся вовремя. Вероника занималась продвижением в соцсетях, Остин и мой отец распространяли новости по городу, а я связался со всеми своими школьными приятелями и сообщил, что у нас появится новое место, где можно собираться и смотреть матчи. Барные стулья, чёрт бы их побрал, всё ещё не приехали, но если понадобится, мы и без них справимся. Всё остальное было на месте.

Келли была занята репетициями, примерками и встречами каждый день, но по вечерам, когда она возвращалась домой, мы всегда вместе бегали, тренировались в её спортзале, отрабатывали приёмы самообороны и часто поздно ночью плавали в бассейне.

Сначала мы старались держать дистанцию, когда вокруг были посторонние, но к концу недели стали довольно беспечными, особенно в воде.

В темноте, под поверхностью, её руки и ноги обвивали меня, а мои ладони находили все любимые места на её теле. Наши губы сливались в горячих, жадных поцелуях, и мы так заводились, что мчались из бассейна в спальню, даже не успев вытереться — оставляя за собой мокрые следы на кухне, по лестнице, по коридору, по ковру.

Обычно мы умели быть тихими, но иногда мне приходилось зажимать Келли рот рукой, когда она забывалась и начинала стонать слишком громко.

После мы лежали в её постели, мокрые, тяжело дыша, утопая в том, что происходило между нами.

Но ночные разговоры сошли на нет. Иногда я даже притворялся, что засыпаю сразу, лишь бы избежать сложного разговора.

Мы слишком близко подобрались к прощанию.

Спустя неделю после моего приезда в Нэшвилл я проснулся и заставил себя взглянуть правде в глаза — Buckley's Pub открывался через три дня, и мне нужно было возвращаться. Мариус должен был прийти позже, чтобы познакомиться с Келли, и если он ей понравится, то дело было решено. Он возьмёт ситуацию под контроль.

Я посмотрел на неё, и по телу разлилось тепло. Она спала, обнажённая, её волосы были взъерошены подушкой. Я тут же перевернулся и прижался к ней, вдохнув её сладкий, тёплый аромат. Сколько раз мне ещё выпадет возможность сделать это? А что, если я уйду завтра и больше никогда её не увижу? Что, если я никогда не встречу никого, кто заставит меня чувствовать то же самое — хотеть держать её рядом каждую секунду? Что, если никогда не встречу никого, кто будет доверять мне так, как доверяет она? Или чьё доверие будет значить для меня столько же? Что, если я больше не встречу никого, кто будет бросать мне вызов, смешить меня, заставлять меня опуститься на колени, лишь бы она не чувствовала себя одинокой?

Как мне перейти от того, что я вижу её, разговариваю с ней, слышу её голос, её смех, её шёпот каждую ночь и каждый день, к полному ничто? Это будет как слезать с наркотика в один момент. Я не был уверен, что справлюсь.

Внезапно я почувствовал злость. Какого чёрта я вообще позволил себе так в неё влюбиться? Разве я не знал? Разве не всегда был осторожен, не подпуская никого слишком близко? Я же был так уверен в себе, таким чёртовым самоуверенным и беспечным. Даже когда я представлял, какой будет моя будущая жена, я и близко не думал, что кто-то вроде Келли Джо Салливан вот так выбьет меня из колеи. Теперь я не знал, где верх, а где низ. Я попытался представить свою жизнь без неё и понял, что мне совсем не нравится эта картина.

Но я не хотел любить эту женщину, с её мировыми турами, аншлагами, безумными фанатами, соцсетями и грёбаными папарацци, которые носятся за ней повсюду. Я хотел спокойной жизни в маленьком городе. Хотел тишины и свободы. Хотел женщину, которая принадлежала бы только мне, а не музыкальной индустрии. Я не хотел делиться.

И всё же… вот я. Держу её так, будто боюсь, что мир вот-вот рухнет.

Знаменитость. Чёртова знаменитость.

Мне и правда досталось по заслугам.

Около полудня я взял машину Келли — крошечный кабриолет БМВ, в который я еле влез. Честное слово, эта штука больше походила на игрушку. Она уехала ещё утром — её водитель забрал её на встречу по поводу возможного кинопроекта, а потом она отправилась на примерку платья.

Я припарковался на общественной стоянке в центре города и прогулялся немного, пока не наткнулся на небольшой сэндвичный бар в тихом переулке рядом с Бродвей. Заказал комбо-набор, подумал взять с собой, но в итоге сел за столик у окна, выходящего на улицу.

Доев сэндвич и чипсы, я позвонил Остину.

— Ты уже вернулся? — спросил он.

— Пока нет, — ответил я, пытаясь подавить чувство вины. — Скоро. Я забронировал билет на утро четверга.

— Опасно тянешь.

— Знаю, извини. Как там у вас дела?

— Всё в порядке. Барные стулья наконец-то приехали.

— Блядь, наконец-то. — Я почувствовал, как напряжение в шее и плечах немного ослабло.

— Выглядят отлично.

— Хорошо. Спасибо вам за всё. Я перед вами в долгу.

— Забей. Семья для того и нужна. Вероника сейчас там, если хочешь ей позвонить.

— Позвоню. Кстати, насчёт Вероники. — Я замолчал на секунду. — Можно тебя спросить?

— Конечно.

Снаружи мимо окна прошла пара, держась за руки.

— Если бы она тогда вернулась в Нью-Йорк, ты бы попытался сохранить ваши отношения?

— Да. Но я бы сделал всё, чтобы убедить её не уезжать. — Он сделал паузу. — Это из-за Келли?

— Да. Просто… — Я пытался подобрать слова, которые могли бы объяснить, что я чувствую. — Мне трудно оставить её.

— В Нэшвилле? Или в твоей жизни?

— И там, и там, — признался я. — Но я не вижу, как это может работать. Её карьера — это вся её жизнь. Мой бар важен для меня. Наши миры слишком далеки друг от друга. — Я нахмурился. — Это глупо. Ничего не выйдет.

— Ты даже не пытался.

— А смысл? Ты бы стал встречаться с кем-то, кто живёт в двенадцати часах от тебя?

— Если бы пришлось.

— Меня бы это свело с ума, Остин, — признался я. — Быть так далеко, не знать, какие ублюдки крутятся рядом с ней, кто пытается урвать свой кусок. Я бы всё время за неё переживал.

— Когда любишь, страх — часть этого чувства.

— Я не люблю её, — сказал я быстро, но сердце знало, что это ложь.

— Любишь.

Я выдохнул, наблюдая, как по улице проходит девушка с рыжими волосами. Один только оттенок её хвоста заставил моё сердце пропустить удар.

— Мне не нравится это чувство. Не нравится бояться. Я всю свою чёртову жизнь работал над тем, чтобы ничего не бояться. Я смотрел в лицо каждому страху, который можно представить. Даже смерти.

— Нет, не каждому.

Я нахмурился.

— Ещё как. Помнишь, как мне дважды прострелили ногу?

— Я не говорю, что ты не смотрел смерти в глаза, брат. И я всегда буду тобой восхищаться за это. Я говорю, что ты не сталкивался со всеми страхами, которые есть в жизни. И я тебя понимаю. — Его голос стал тише. — Я долго был таким же. Хотел контролировать всё, включая свои чувства. А потом понял, что не могу. И это было чертовски страшно.

— Да.

— Ты хочешь детей? Скажу тебе одно: стать отцом — это как прыгнуть с самолёта без парашюта. Ты будешь беспокоиться о своих детях с самого их первого вздоха так, как даже не представлял раньше.

— Верю.

— Но оно того стоит, — твёрдо сказал он. — И я думаю, если ты встречаешь кого-то, к кому испытываешь настолько сильные чувства, что это пугает… стоит хотя бы попробовать. Что тебе терять?

Я не знал, что на это ответить.

— Я скажу тебе, что ты можешь потерять, — сказал Остин в своей фирменной манере авторитетного старшего брата. — Шанс сделать её счастливой. А если ты уйдёшь, кто-то другой воспользуется этим шансом. И как тебе эта мысль?

— Как желание вышвырнуть этого кого-то из самолёта без парашюта. После того как я сначала выбью из него всё дерьмо за то, что он к ней прикоснулся.

Остин рассмеялся.

— Вот именно.

— Я никогда раньше не встречал никого, как она, — сказал я. — Когда я с ней, я просто… Я не могу… Я хочу… — Я снова беспомощно искал слова, которые могли бы выразить то, что я чувствовал. — А когда её нет рядом, становится ещё хуже.

— Поверь мне, я понимаю. Ты знаешь, что делать, Ксандер.

— Да… — Я смотрел, как мимо окна проходит мужчина с сумкой для камеры на плече. Он показался мне знакомым, и спустя долю секунды я вспомнил его — Лоуренс Хупер, фотограф, который преследовал Келли до Мичигана. — Мне пора.

Не попрощавшись, я убрал телефон в карман, выкинул мусор в урну и выбежал на улицу.

Догнать его оказалось легко, и я быстро поравнялся с ним.

— Лоуренс Хупер, — резко сказал я. — Нам нужно поговорить.

Он повернулся ко мне в удивлении, и, увидев моё лицо, запаниковал.

— Мне нечего тебе сказать.

Когда он попытался уйти, я схватил его за руку.

— Думаю, есть. Я хочу знать, как ты узнал, где именно остановилась Келли.

— Я же говорил. Пост в соцсетях, — сказал он.

— Какой пост? Покажи мне.

Я до сих пор не верил в его историю. Этот парень просто не выглядел настолько сообразительным, чтобы вычислить точное местоположение дома по одной фотографии Келли с адресом.

— Не помню, какой именно.

Он вырвал руку и пошёл дальше. Я последовал за ним.

— Тебе кто-то сказал, где она живёт?

— Отвали.

— Её ассистент?

— Нет.

— Её агент?

— Нет.

— Знаешь, я не забыл, как ты незаконно проник на частную территорию. Как ты фотографировал не только Келли, но и меня.

— Вы уже отпустили меня.

— Келли тебя отпустила. Но её здесь нет.

— Я ничего не могу сказать, ясно? У меня и так полно проблем.

— С кем?

Я снова схватил его за руку. Мы как раз дошли до угла, и на перекрёстке с Бродвей было полно народу.

— Чёрт возьми, с кем у тебя проблемы?

— Слушай, я к Келли хорошо отношусь, понял? Она всегда была со мной вежлива. Но ей стоит быть осторожнее, с кем она общается.

Вырвав руку, он растворился в толпе джинсов и ковбойских шляп.

Я постоял пару секунд, а потом вытащил телефон и набрал Заку Барретту сообщение:

Эй, я передумал. Можешь достать для меня информацию о рейсе?

Ответ пришёл быстро.

Уже занимаюсь.

Я не был уверен, что это мне что-то даст. Может, ничего. Может, проблемы, о которых говорил Хупер, касались его больного ребёнка, его привычки лазить туда, куда не следует, или, возможно, его жена выставила его из дома — проблемы могли быть любыми.

Но его последнее предупреждение — что Келли стоит быть осторожнее, с кем кому она доверяет?

Оно меня тревожило.

Я не хотел её оставлять.