Сломанный принц

Глава 23

ЛУКА

— Ты понимаешь, как нелепо это звучит? — спросил Маттео, откинувшись на спинку своего черного кожаного кресла и играя со своей Zippo.

Офис Маттео был таким же, как он сам и его душа… весь из черной мебели и стекла. Его стол внушителен, его кресло такое большое, что оно больше походило на удобный трон.

Я наклонился вперед на своем сиденье. — Ты хочешь сказать, что Бенни не способен убить, чтобы стать капо?

Маттео рассмеялся. — О нет, Бенни вполне способен убить ради этого. Но он и его сын-идиот… — он покачал головой. — Они недостаточно хороши или умны, чтобы избежать наказания за что-то подобное.

— Может быть, армяне были замешаны. Теперь он действительно кажется их маленькой сучкой.

Маттео закатил глаза. — Армяне — оппортунисты; они бы не стали связываться с твоим дядей, пока он не стал капо, — он вздохнул. — Какие у тебя вообще есть доказательства?

Дом собирался ответить, когда мой телефон завибрировал. Я посмотрел на имя Энцо. Я нахмурился. Парень ненавидел говорить по телефону по понятным причинам; его звонок мне не предвещал ничего хорошего.

— Энцо?

Маттео бросил на меня недоверчивый взгляд, словно не мог поверить, что я отвечаю на звонок в его присутствии.

— Л-л-лука. Я-я-я д-думаю, что С-савио и мой о-отец сделали что-то п-плохое.

— Что они сделали?

— К-к-кэсси.

Я вскочил со своего места и жестом попросил Дома встать.

— Ты дома?

— Д-да.

— Хорошо. Дом приедет забрать тебя. Оставайся там, — я повесил трубку. — Энцо сказал, что у его отца Кэсси.

Дом побледнел, а его руки сжались в кулаки. — Он мертвец, — прорычал он.

Иногда я забывал, насколько она важна для него.

— Отвези Энцо обратно в отель. Встретимся там.

— А мы? — спросил Маттео, когда Дом ушел. — Ты же знаешь, что я не могу быть храбрым, Джанлука; это что-то, что происходит в твоей собственной семье.

Я покачал головой. — А что, если я его одолею? Будут ли меня судить?

— Будут.

— Но она у него! Я люблю ее.

— Ну… Это поворот сюжета… Она не твоя жена, Джанлука; ты официально не объявил ее своей. Для семьи она не более чем свободный гражданский, который слишком много знает о нас. Бенни не будут судить слишком строго за его поспешность.

— Она не ничто; для меня она все. Ты вообще знаешь, что такое любовь?

Он скривил губы в отвращении. — Боже, нет! Я каждый день благодарю Бога за то, что он защитил меня от такого проклятия.

— Может, тебе стоит поблагодарить свое бессердечие.

Маттео задумался. — Да, и это тоже.

Я не прочь был умолять его, не за нее. — Помоги мне, и я поднимусь, снова займу свое место и буду хорошим маленьким капо.

Маттео посмотрел на меня с садистской улыбкой. — Боюсь, на этот раз этого будет недостаточно.

Я понял скрытый посыл. Он хотел торговаться. — Чего ты хочешь?

— Я хочу одолжения.

Я кивнул, каждая потерянная минута была риском для ее жизни. — Я дам тебе все, что угодно. Помоги мне спасти ее.

— Все, что угодно? — проблеск в его глазах выбил меня из колеи. — Не давай обещаний, которые не сможешь выполнить.

— Если только это не Кэсси или наши будущие дети — все, что угодно.

Маттео издал звук отвращения. — Дети? Господи, нет! Кто бы сознательно хотел этих паразитов? Боже, сохрани свое потомство, — он фальшиво содрогнулся от этой мысли. — Нет, однажды я попрошу тебя о чем-нибудь, и тебе придется сказать «да», неважно, что это будет, и ты сейчас выступаешь. С этого момента ты снова капо.

— Хорошо, да, как хочешь.

— Договорились.

— Клянусь своей жизнью, своим именем и своей жизнью, — он встал, кивнув.

— Пошли.

Когда мы добрались до отеля, Серхио был в моем номере, его лицо опухло и кровоточило.

— Как? — рявкнул я на него, не обращая внимания на то, что он был полумертв.

— Я не ожидал, что Савио… — прохрипел он, прежде чем прислониться к стене, держась за голову. — По-моему, у меня сотрясение мозга.

— Тебе повезет, если это все, что у тебя есть, — я оглядел комнату и остановился у бара у кухни. — Мы поговорим, когда я верну ее.

Я повернулся к Маттео, показывая ему ожерелье, которое купил Кэсси, и записку, в которой просто говорилось: «Уйди и верни ее».

— Я убью его, — объявил я.

Маттео покачал головой. — Нет, ты этого не сделаешь; не делай из него мученика. Не начинай войну в семье. С ним разберутся.

В этот момент Дом пришел с Энцо.

— Л-л-лука, это не м-м-мы, — сказал он, оглядываясь по сторонам широко раскрытыми глазами, его большие очки ненадежно сидели на его тонком носу.

В любой другой день я бы проявил к нему терпение, мило. Энцо был хорошим ребенком, и ему досталось от собственного отца и брата.

— Энцо, я знаю это, но теперь тебе нужно выбрать сторону. Где они?

Он неуверенно огляделся, бросив обеспокоенный взгляд на Маттео. Он что-то знал, но он также чувствовал себя виноватым. Он знал, что, что бы это ни кончилось добром.

— Посмотри на меня! — рявкнул я.

Энцо повернулся ко мне, пораженный моим тоном.

— Забудь о Маттео, он сейчас не может тебе помочь. Я худший кошмар в этой комнате. Теперь выбирай и выбирай правильно. Либо ты встаешь на сторону отца и брата, которые всегда кайфуют от того, чтобы унижать тебя, либо ты встаешь на сторону своего капо, — я указал на себя. — И его консильера, — я указал на Дома, который посмотрел на меня с явным удивлением.

Конечно, он был моим консильери; не было человека в мире, которому я доверял бы больше, чем ему.

— Ух ты… — Маттео закатил глаза. — Это еще один поворот сюжета, которого я никогда не ожидал. Ты такой непредсказуемый. Настоящий человек-загадка.

— Я-я с т-тобой, Л-л-лука. Всегда.

Я резко кивнул ему. Если бы он сейчас не заговорил, клянусь Богом, я бы тоже его прикончил.

— У моего о-отца есть с-секретный склад в д-д-доках.

— Адрес? — потребовал Дом.

Энцо достал из внутреннего кармана маленький блокнот и протянул его Дому.

— П-первая страница.

Дом открыл блокнот и посмотрел на меня. — Кажется, это правда, — он мотнул головой в сторону Энцо. — Ты тоже идешь.

К тому времени, как мы добрались до склада, я чувствовал себя хищником в клетке, беспокойным и голодным, готовым наброситься и убить.

Как только машина остановилась, я выскочил из машины и бросился к двери, готовый ворваться во весь опор.

Я как раз добежал до задней двери, когда кто-то схватил меня за руку, чтобы остановить.

Я зарычал, разворачиваясь к Маттео.

— Стой, не позволяй эмоциям взять верх. Давай подождем минутку.

Я посмотрел на его руку, сжимающую мое предплечье. — Будь осторожен, Дженовезе; люди подумают, что тебе не все равно.

Он фыркнул. — Едва ли, но я наконец убедил тебя, полупорядочного капо, сделать шаг вперед, и теперь это не для того, чтобы тебя убили или изгнали.

— Приоритеты, верно? — насмешливо спросил я.

— Всегда, — он посмотрел на дверь. — Я войду первым, просто дай мне минуту и следуй за мной… и не забудь свое обещание.

Я оглянулся на Дома, который пожал плечами, и на Энцо, который съежился на стене.

— Останься здесь, Энцо, ладно? — я постарался, чтобы мой голос звучал тише, чем раньше.

Он кивнул, на его лице отразилась благодарность.

— Ладно, пойдем.

Маттео достал свою Беретту из держателя справа и прикрепил глушитель, который был у него в кармане.

Я посмотрел на него, изогнув брови. Кто ходит с глушителем в кармане?

— Что? Я всегда готов, — он выстрелил в замок двери с тихим стуком.

— Я убью их, — пробормотал я Дому, как только вошел Маттео.

— Я знаю.

Мы с Домом забрали наше оружие и пошли за Маттео. Было ясно, что они использовали этот склад для многих вещей, которые были сомнительными с точки зрения наших семейных правил.

Мы молча шли, следуя тусклому свету и приглушенным голосам вдалеке.

Дом подтолкнул меня рукой и дернул головой влево.

Я посмотрел и увидел коробку с русской надписью на ней. Я мог поспорить, что это было оружие. Бенни торговал оружием с русскими или армянами… Этот человек был еще глупее, чем я думал… или, может, нет; он забрал приз, когда украл мою женщину.

— Тебе не следовало брать ее, Бенни; это было неумно, — сказал Маттео строгим голосом.

— Я сделал это для нас, Маттео. Она слишком много знает.

Я показался из-за стеллажа и подошел, чтобы встать рядом с Маттео, Дом занял другую его сторону.

Бенни напрягся, когда я огляделся и увидел Кэсси на стуле посреди комнаты, ее руки были связаны за спиной, ее лодыжки прикреплены к ножкам стула. Ее голова была опущена, подбородок на груди. Ее прекрасные рыжие волосы спадали на ее лицо, как вуаль, скрывая то, что я больше всего хотел увидеть.

Савио двинулся за ней, его пистолет был слишком близко к ней, на мой взгляд.

— Выбираешь сторону, Маттео? — спросил Бенни, его разочарование было очевидным. — Что случилось с ролью простого наблюдателя? Насколько мне известно, я не нарушал никаких правил. Она не востребована.

Маттео пожал плечами. — А я просто здесь… просто наблюдаю.

— Не волнуйся, Джанлука, может, я накачал ее немного больше, чем следовало, но она все еще дышит, — Савио усмехнулся. Я не пропустил невысказанное «все еще».

Мне понравится убивать тебя.

— Ты забрал то, что было моим, — сказал я Бенни, пытаясь сдержать свой гнев.

— Пожалуйста, Лука, она всего лишь маленькая девочка — служанка, которой ты все рассказал, не присягнув на верность семье. Мы не любим незаконченные дела. Я исправляю твои ошибки.

— Так вот почему ты убил мою семью?

Бенни отступил от удивления.

— О чем ты говоришь?

— Моя мать и сестра? Какой монстр это делает?

Он покачал головой. — Это безумие! У тебя нет доказательств. Я не просто кто-то, Джанлука. Я капо! — проревел он, держа пистолет в руке трясущимся.

— Исполняющий обязанности капо, Бенни. И больше нет — я забрал свою роль обратно. Я никогда не должен был отдавать ее тебе.

Бенни посмотрел на Маттео, его лицо было таким красным, что почти фиолетовым.

— Да, он капо.

— И у меня есть доказательства.

— У тебя не может быть доказательств! — рявкнул он. — Их там быть не должно было! Они там были из-за тебя. Ты их убил!

Это ударило меня, как тонна кирпичей. Он только что каким-то образом признался, что стал причиной аварии, намереваясь убить меня и моего отца. Он был тем, кто убил мою семью, двух самых добрых душ в мире в игре за власть, и я поднял руку, направив пистолет ему в лицо.

— Я бы дважды подумал, — предупредил Савио, стоя позади Кэсси и поднося пистолет к ее голове.

— Где твоя преданность? — плюнул Бенни Маттео.

— Какую преданность я тебе должен? — он нахмурился, явно раздраженный вспышкой гнева Бенни.

Бенни одарил его злой улыбкой.

— Брат, брат, что с тобой? Я стою прямо рядом с тобой, — пропел он.

У меня не было времени осознать, что происходит, пока я не заметил пистолет Маттео краем глаза, а Бенни тяжело упал на пол, точный выстрел прямо в середину лба. Затем я услышал курок пистолета и почувствовал выстрел в боку, и мне показалось, что я только что умер.