Смертельно влюбленный

16

— Это не моя машина.

Кобурн отвлекся от зеркала заднего вида и взглянул на Хонор:

— Твою я оставил в канаве.

— Где?

— В нескольких километрах от твоего дома. Там, где взял эту.

— Она краденая?

— Нет, я постучал в дверь и спросил, можно ли ее одолжить.

Хонор проигнорировала его сарказм.

— Хозяева заявят.

Я заменил номера на свинченные с другой машины.

— И все это ты успел в промежутке между тем, как оставил мой дом и как вернулся, чтобы застрелить Фреда?

— Я работаю быстро.

Хонор замолчала, обдумывая полученную информацию, затем спросила:

— Ты говоришь, что увидел Фреда в лодке?

— Дорога ведет вдоль протоки. Я ехал, не включая фар. Заметил огонек его лодки и съехал на обочину, чтобы посмотреть, кто там. Я сразу узнал человека в лодке. И представил себе, что он сделает, если ты перескажешь ему то, о чем я с тобой говорил. Я решил вернуться. К счастью для тебя, успел вовремя.

Хонор все еще сомневалась в том, что он говорит правду. И нельзя было сказать, что Кобурн осуждал ее за это. Вчера, когда он ворвался в жизнь этой женщины, она покрывала глазурью кексы для вечеринки в честь дня рождения свекра. Затем он угрожал ей и ее ребенку пистолетом. Дрался и боролся с ней. Перевернул вверх дном ее уютный дом, а ее привязал к кровати.

А теперь от нее требовалось поверить в то, что он хороший парень, и согласиться убежать с ним из собственного дома, потому что люди, которых она знала много лет и которым привыкла доверять, оказались убийцами, к тому же планировавшими присоединить ее к числу своих жертв. Пожалуй, у нее был повод для скептицизма.

Хонор нервно водила руками по собственным ногам. Сегодня на ней были джинсы, а не шорты. Время от времени она смотрела через плечо на маленькую девочку, игравшую на заднем сиденье со своим рыжим дружком. Игрушка, мягкий плед, уткнувшись в который девочка привыкла засыпать, и дамская сумочка Хонор — вот все, что Кобурн разрешил им взять с собой. Он буквально выволок их из дома в чем были.

Но по крайней мере их одежда принадлежала им самим, а на нем была одежда мертвого человека.

И в подобной ситуации он оказывался далеко не впервые.

— Как думаешь, она видела? — шепотом спросила Хонор.

— Нет.

При выходе из дома Хонор сочинила какую-то игру, по правилам которой Эмили не должна была открывать глаза, пока они не окажутся во дворе. Чтобы ускорить процесс, Кобурн отнес ее на руках из розовой детской спальни прямо в машину. Рука его лежала на теплом затылке девочки, уткнувшейся носиком в шею Ли, чтобы она не подглядывала. Если бы Эмили решила сжульничать, то увидела бы на полу в гостиной тело Фреда Хокинса.

— Почему ты не сказал мне вчера, что ты агент ФБР? Зачем запугивал меня?

— Я тебе не доверял.

Хонор была задета и искренне обескуражена.

— Ты вдова Джиллета, — пояснил Ли. — Для меня это достаточная причина, чтобы в тебе сомневаться. А потом, когда я увидел то фото, увидел, что твой муж и его отец с детства дружили с двумя парнями, на моих глазах убившими на складе семь человек, что я должен был подумать? Я не сомневался — и сейчас не сомневаюсь, что то, что было у Эдди, находится у тебя.

— Но у меня ничего нет.

— Может быть. А может быть, есть, но ты не знаешь об этом. Во всяком случае, я больше не думаю, что ты что-то от меня прячешь.

— Что заставило тебя изменить свое мнение?

— Даже если бы ты вела двойную игру, ты, думаю, отдала бы мне все, что угодно, только бы я не обидел твою дочку.

— Ты прав.

— Я пришел к этому выводу сегодня перед рассветом и решил, что лучше будет оставить тебя в покое. Но потом я увидел Хокинса, держащего путь в твой дом. И пришлось изменить свои планы.

— И я должна, по-твоему, поверить, что Фред убил Сэма Марсета?

— Я видел это своими глазами. — Ли посмотрел на Хонор и понял по выражению ее лица, что лучше развить свою мысль и объяснить поподробнее. — В воскресенье в полночь на складе Марсета была назначена встреча.

— Встреча Марсета и Фреда?

— Встреча Марсета и Бухгалтера.

Хонор задумчиво потерла лоб:

— О чем это ты?

Кобурн сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями.

— Шоссе номер десять, соединяющее несколько штатов, проходит через Луизиану к северу от Тамбура.

— Оно проходит через Лафайет и Новый Орлеан.

— Правильно. Это самое южное шоссе, соединяющее два побережья. И близость одновременно к Мексике и к заливу делает его отличным путепроводом для наркодилеров, торговцев оружием и живым товаром. Города, через которые проходит шоссе, — Феникс, Эль-Пасо, Сан-Антонио, Хьюстон, Новый Орлеан — крупные рынки для этих ребят. К тому же через эти города также тянутся в северном и южном направлении другие крупные дороги.

— Да, это важно…

— Соединяющие шоссе номер десять со всеми крупными городами континентальной части США.

— О'кей, — Хонор снова кивнула.

— Любой автомобиль, который проезжает мимо тебя по этому шоссе — от крохотной легковушки до пикапа или семейного фургона, — гипотетически может перевозить наркотики, фармпрепараты, оружие, девочек и мальчиков, насильно вовлеченных в проституцию, — Кобурн взглянул на Хонор. — Ты следишь за моей мыслью?

— Сэму Марсету принадлежала Royal Tracking Company.

— Получаешь золотую звезду за догадливость.

— То есть ты хочешь сказать, что водители Сэма Марсета замешаны в незаконной транспортировке?

— Не водители. Сам Сэм Марсет. Ваш церковный староста, председатель краеведческого общества или чего там. И не замешан, а влез в это дело по уши. Являлся одним из главных организаторов. Воскресная ночь положила конец его преступной деятельности.

Хонор обдумала услышанное, затем обернулась, чтобы убедиться, что Эмили по-прежнему погружена в игру.

— А какое у тебя было задание?

— Я должен был проникнуть в сеть Марсета. Выявить тех, с кем он вел дела, чтобы полиция могла нанести точечные удары по главарям. У меня ушло несколько месяцев на то, чтобы завоевать доверие бригадира. Затем, только после того как на это дал разрешение Марсет, мне доверили заниматься накладными. Компания перевозит множество легальных грузов, но мне также приходилось видеть массу контрабанды.

— И людей?

— Все, кроме этого. И хорошо, потому что я обязан был бы это прекратить. И тогда пришел бы конец моей работе под прикрытием. А так приходилось пропускать огромные партии контрабанды. Моих боссов не интересует грузовик с крупой, где спрятаны автоматические ружья. ФБР нужны люди, отправляющие и получающие грузы. А я не успел собрать достаточно доказательств, чтобы поймать крупную рыбу.

— Как Марсет?

— Как он и крупнее. Но мне был нужен главный приз — Бухгалтер.

— Кто это?

— Хороший вопрос. В бюро даже не знали об этой фигуре, пока я не стал работать на Марсета. Здесь я понял, что кто-то смазывает полозья.

— Ты совсем запутал меня.

— Бухгалтер играет роль переговорщика. Приходит к тем, кому положено по должности следить за порядком на дорогах, и подкупает или запугивает, чтобы смотрели в другую сторону.

— Подкупает полицейских?

— Полицейских, патрульных, агентов на весовых, тех, кто проверяет запертые грузовики. В общем, всех, в чьей власти помешать перевозке контрабанды.

— Бухгалтер подкупает представителей власти…

— А потом берет с контрабандистов щедрые комиссионные за то, что гарантирует им и их грузу свободный проезд через Луизиану.

Хонор задумалась на несколько секунд. Затем спросила:

— Но вы так и не установили личность Бухгалтера?

— Нет, — признался Кобурн. — Мне до сих пор не хватает ключевого элемента.

Остановившись на перекрестке, он бросил на Хонор тяжелый взгляд.

— И в поисках этого элемента ты пришел в мой дом?

— Точно, — Кобурн снял ногу с тормоза и, надавив на газ, проехал перекресток. — Министерство юстиции не возбудит дело, если будет знать, что его можно проиграть в суде. Мы можем заключить с кем-нибудь сделку, чтобы он дал показания против Бухгалтера в обмен на снисхождение суда. Но еще нам нужны железобетонные доказательства. Файлы, банковские выписки, записи телефонных переговоров, погашенные чеки, квитанции по вкладам, имена, даты. Документация. Улики. Думаю, все это хранилось у твоего покойного мужа.

— Так ты считаешь, что в этом был замешан Эдди? — возмутилась Хонор. — Наркотики? Оружие? Торговля живым товаром? Вы не правы, мистер Кобурн…

— Правда в том, что я не знаю, на какой стороне был в этом деле твой муж. Но он являлся чуть ли не названным братом близнецам Хокинсам, и в моем блокноте я поместил его в список весьма подозрительных лиц. А быть полицейским в таком деле только удобнее. Как Фреду.

— Эдди был честным полицейским.

— Ты обязана не сомневаться в этом, не так ли? Ты его вдова. Но я видел, как друзья его детства хладнокровно расстреляли семерых ни в чем не повинных людей. Я мог бы стать жертвой номер восемь, если бы не сумел смыться.

— Кстати, как тебе это удалось?

— Я подозревал, что что-то случится. Встреча предполагалась мирной. Никакого оружия. Но я находился начеку. Жестокость и вероломство Бухгалтера можно считать своеобразной визитной карточкой. Помнишь, в новостях передавали несколько дней назад про латиноамериканского мальчика, найденного возле Лафайета в канаве с перерезанным горлом?

— Его не смогли опознать. Ты знаешь, кто это?

— Имени не знаю, но знаю, что его перевозил через границу клиент Бухгалтера, поставляющий живой товар в одно местечко в Новом Орлеане, которое держат люди… — Кобурн взглянул в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что Эмили по-прежнему поглощена игрой с Элмо. — В общем, местечко для парней с кучей денег и склонностью с затейливому сексу. Мальчишка узнал, что его ожидает, и сумел убежать во время остановки на заправке. Большинство жертв этих негодяев слишком напуганы, чтобы обращаться к властям. Но всегда может найтись кто-то посмелее. Этого они и боятся. Одним словом, люди Бухгалтера сумели добраться до мальчишки, прежде чем он смог доставить им неприятности. — Бросив быстрый взгляд на Хонор, Кобурн пробормотал: — Возможно, в его случае быстрая смерть лучше того, что ожидало парня дальше. А вскоре нашли в канаве с перерезанным горлом офицера патрульной службы. Я думаю, эти два убийства связаны.

— Ты думаешь, Бухгалтер занимает какой-то официальный пост?

— Не исключено. А может, и нет. Я надеялся установить личность Бухгалтера в воскресенье вечером. Потому что назревает что-то серьезное. Я видел лишь некоторые признаки, но, думаю, Бухгалтер окучивает какого-то нового клиента. Из тех, чьей жестокости нет предела, зато к промахам они нетерпимы.

Хонор снова потерла лоб:

— Я отказываюсь верить, что Эдди мог быть во всем этом замешан. И Сэм Марсет тоже.

— Марсет делал все это только ради денег. Эдакий толстый кот, наживавшийся на чужих пороках. Но жестоким Сэм не был. Если кто-то шел против него, он уничтожал такого человека, но не физически. Обычно финансовыми методами. Или подлавливал со спущенными штанами в комнате мотеля, а потом шантажировал. И все в таком роде. Он считал, что тело тринадцатилетнего мальчишки, найденное и канаве, очень плохо для бизнеса. И это была лишь одна из немногих претензий Марсета к Бухгалтеру. Он потребовал, чтобы они встретились, сели и обсудили все свои разногласия и договорились. С согласия Бухгалтера встречу назначили на воскресенье.

— Но оказалось, что это двойная игра…

— Это еще мягко сказано. Вместо Бухгалтера на место встречи пожаловали близнецы Хокинсы. Прежде чем Марсет успел раскрыть рот, чтобы высказать недовольство по поводу такой подмены, Фред застрелил его. У Дорала была автоматическая винтовка. Он открыл огонь по остальным. Сначала убил моего бригадира. Как только я увидел этих двоих в дверях, то понял, что дело нечисто, и спрятался за какие-то стеллажи. Но я знал, что Хокинсы меня видели. Когда остальные были убиты, они стали меня искать.

Машина подъехала к железнодорожному переезду, но Кобурн и не подумал сбавить скорость. Они быстро пролетели через рельсы.

— Я решил подстраховаться в тот день и взял с собой на работу пистолет и запасной сотовый. Один аппарат я бросил на складе специально. Это притормозило погоню. Я знал, что они будут разбираться с моими контактами, отслеживать звонки… В общем, со склада мне удалось выбраться живым, и я спрятался по соседству в заброшенном доме. Один из близнецов осматривал его, но я лежал, согнувшись в три погибели, в какой-то узкой нише, пока он не ушел, не заметив меня. Потом я тайком спустился к реке. Мне было очень важно оказаться в твоем доме прежде, чем они доберутся до меня, — Кобурн бросил быстрый взгляд на Хонор. — А остальное тебе более или менее известно.

— И что же теперь? Куда мы едем?

— Понятия не имею. Хонор повернула голову так быстро, что у нее заболела шея.

— Что-о-о-о?

— Я ведь не планировал нашу поездку заранее. Честно говоря, я не особенно надеялся пережить прошлую ночь. Думал, что меня убьет или какой-нибудь слишком ретивый полицейский, или кто-то, состоящий на жалованье у Бухгалтера. — Кобурн снова бросил взгляд через плечо на заднее сиденье. — И я уж точно не рассчитывал заполучить в попутчики женщину с ребенком.

— Что ж, прошу прощения за неудобства, которые мы причиняем, — саркастически произнесла Хонор. — Можешь высадить нас у дома Стэна и ехать по своим делам.

Кобурн коротко рассмеялся.

— Неужели ты еще не поняла? Ты вообще меня слушала? Если Дорал Хокинс и Бухгалтер считают, что у тебя есть нечто, что можно использовать против них, то жизнь твоя гроша ломаного не стоит.

— Я все отлично поняла. Стэн сумеет нас защитить.

— Стэн? Человек с фотографии «один за всех и все за одного» с твоим покойным мужем и близнецами Хокинсами? Тот самый Стэн?

— Ты ведь не думаешь?..

— А почему бы и нет?

— Стэн — бывший морской пехотинец.

— Я тоже. И посмотри, во что я превратился.

Кобурн высказался яснее некуда. Поколебавшись, Хонор решительно произнесла:

— Мой свекор будет защищать меня и Эмили до последнего дыхания.

— Может быть. Но я не знаю этого наверняка. И пока не получу убедительные доказательства, вы останетесь со мной. И не будете никому звонить.

Прежде чем Хонор успела что-то возразить, они услышали надсадный вой сирен. Через несколько секунд на горизонте появились две полицейские машины. С оглушительным ревом они быстро приближались.

— Должно быть, Дорал обнаружил тело брата, — прокомментировал Кобурн.

Мышцы его были напряжены, но пальцы крепко сжимали руль, и машина мчалась вперед. Сохраняя набранную скорость, полицейский кортеж проехал мимо.

— Полицейская машина! — залепетала Эмили. — Мама, смотри! Полицейская машина!

— Я вижу, малышка, — улыбнувшись дочери, Хонор снова повернулась к Кобурну: — Эмили потребуется еда. И место для сна. Мы не можем просто ехать и ехать вот так в украденной машине, рискуя нарваться на полицейский наряд. Что ты собираешься делать с нами дальше?

— Как раз решаю.

Кобурн взглянул на часы на приборной панели и увидел, что на Восточном побережье должно быть уже больше девяти. На следующем повороте он свернул с главной дороги. Асфальтированная дорога скоро сменилась гравийной, гравийная — проселочной дорогой, которая привела в конце концов к заросшей ряской бухте со стоячей водой.

У Кобурна было три сотовых телефона. Один — принадлежавший Фреду. Журнал звонков оказался пуст, если не считать последнего звонка брату. Но, поскольку было ясно, что Фред Хокинс использовал этот телефон для своей незаконной деятельности, Ли и не ожидал увидеть в записной книжке номер с надписью «Бухгалтер». И все равно он решил оставить этот аппарат у себя. Только в целях безопасности достать аккумулятор.

Он понимал, что нельзя пользоваться телефоном Хонор, так как его могли запеленговать — ведь их с Эмили наверняка ищут. Из него Кобурн тоже вынул аккумулятор.

Оставался его собственный запасной аппарат, купленный несколько месяцев назад, которым Ли ни разу не пользовался до вчерашнего дня. Он включил телефон, с облегчением убедился, что есть сеть, и нажал повтор набора вчерашнего номера в надежде, что сегодня ему повезет больше.

— Кому ты звонишь? — настороженно спросила Хонор.

— Черт побери, ты вздрагиваешь от каждого моего движения! — раздраженно заявил Кобурн.

— И ты можешь меня в этом винить?

— Честно говоря, нет.

Кобурн посмотрел на локти и предплечья Хонор, покрытые синяками. Тыльные стороны ее запястий тоже были в синяках от ударов об изголовье кровати, к которой Кобурн ее привязал. Он жалел о том, что пришлось применить физические меры воздействия, но извиняться не собирался. Если бы он не сделал все это, Хонор и ее ребенок пострадали бы гораздо сильнее.

— Тебе не стоит беспокоиться, что я снова тебя схвачу или направлю на тебя пистолет, — заверил он Хонор. — Никаких больше нервов, хорошо?

— Если я выгляжу нервной, то это потому, что сегодня на моих глазах в моем доме убили человека.

Кобурн уже сказал все, что должен был по этому поводу, и не собирался оправдываться снова. Если выпадает шанс покончить с жестоким преступником вроде Фреда Хокинса, не успеваешь задать себе вопрос: почему? Надо скорее нажимать на курок. Или из вас двоих тем, кто лежит и не дышит, окажешься ты сам.

Смерть скольких людей он видел? И сколько из них умирали насильственной смертью? Слишком много, чтобы сосчитать и даже чтобы помнить. Но, видимо, для карих глаз учительницы второго класса это стало слишком впечатляющим зрелищем. И в ее памяти оно будет навсегда связано с ним, Ли Кобурном. Тут уж ничего не поделаешь. Но он надеялся, что звонок, который он собирался сделать сейчас, поможет по крайней мере добиться, чтобы Хонор Джиллет не вздрагивала от каждого его движения.

Он был уже готов разъединиться и попробовать набрать снова, когда женский голос на другом конце произнес:

— Приемная заместителя директора Гамильтона. Кому переадресовать ваш звонок?

— С кем я говорю? Соедините с Гамильтоном, пожалуйста…

— Как вас представить? Кто звонит?

— Послушайте, кончайте с этим дерьмом. Дайте ему трубку!

— Как вас представить?

Чертова бюрократия!

— Кобурн!

— Простите, как вы сказали?

— Кобурн, — нетерпеливо повторил он. — Ли Кобурн.

После затянувшейся паузы женщина медленно произнесла:

— Этого не может быть. Агент Кобурн мертв. Погиб больше года назад.