Смертельно влюбленный

45

Схватившись за живот, Кобурн медленно опустился на тротуар.

Хонор истошно закричала.

Кобурн услышал, как Эмили отреагировала на шум, сонно спросив, где Элмо.

Но все эти звуки доносились до него словно бы из узкого просвета в конце длинного тоннеля. Он боролся, чтобы сохранить сознание, но борьба эта давалась ему очень тяжело.

До этого он дважды в жизни бывал ранен. Один раз в плечо, второй — в лодыжку. Но на этот раз все оказалось по-другому. Все было плохо. Он видел, как получали пулю друзья и враги, и большинство из них умирали. И пуля мелкого калибра точно так же могла отправить тебя на тот свет, как и пуля большого размера.

Он привел себя в полулежащее положение, продолжая зажимать пальцами пульсирующую дыру на животе. Привалившись к кузову машины, он пытался сфокусировать зрение на совершенно обыкновенно выглядевшей женщине, которая его подстрелила.

Она приказывала Хонор, держа ее на мушке, оставаться внутри машины. Женщина успела разоружить Кобурна. Он видел свой пистолет, лежащий на тротуаре всего в нескольких шагах. Но это было все равно, как если бы он находился за несколько километров. Пистолет Фреда оставался в машине под сиденьем водителя, но Хонор не могла добраться до него, не рискуя быть застреленной.

Не переставая рыдать, Хонор спрашивала женщину:

— За что? За что?

— Из-за Тома, — ответила та.

Ах вот как. Жена Тома ван Аллена. Вдова. Что ж, по крайней мере, он не умрет, не зная, за что его отправили на тот свет. Однако для женщины, только что совершившей насильственное преступление, эта дамочка выглядела удивительно спокойной и хладнокровной. Она даже не казалась рассерженной. Интересно, почему?

— Если бы Том не поехал на ту встречу с Кобурном к заброшенной железной дороге, он был бы сей час жив, — продолжала женщина.

Она обвиняла его в гибели своего мужа. Небо на востоке постепенно светлело перед рассветом. Интересно, доживет ли он до того момента, когда солнце появится над горизонтом? Было бы здорово увидеть в этой жизни еще один рассвет.

И ему очень не хотелось истекать кровью на глазах у Хонор. А что, если Эмили проснется и увидит кровь? Девочка очень испугается, а ведь он старался сделать все, что в его силах, чтобы защитить ее от страха.

Он и так втянул Хонор и малышку во все это дерьмо. Достаточно странно, что обе прониклись к нему симпатией. Хотя бы чуть-чуть. А теперь Ли предстояло нанести им еще одну травму, и потом его даже не будет рядом, чтобы извиниться.

Кобурн всегда думал, что, когда настанет его смертный час, он должен будет возблагодарить бога за то, что это не произошло раньше. То есть сумеет спокойно смириться со своим уходом. Но у него это не получилось.

Уж слишком не вовремя. Ведь он только вчера узнал, что такое заниматься любовью с женщиной. Не просто удовлетворять возбужденную плоть, а действительно сливаться в одно целое с той, чьим телом наслаждаешься. И толку теперь было от того, что он понял разницу, если позволил себя подстрелить и жить ему осталось считаные часы.

Все это было плохо, плохо и неправильно.

Впрочем, он знал, что не смеет думать о всяких глупостях, когда надо вычислить напоследок кое-что очень важное. Что-то за пределами его понимания. Но что? Что-то очень важное, но все время ускользающее. Что-то подмигивающее ему так же, как последняя в его жизни звезда, мерцающая над головой Дженис ван Аллен. Он должен был понять это раньше, но не смог. Что- то…

— Как ты узнала? — Только выдохнув свой вопрос, Кобурн вдруг понял, что это.

Дженис ван Аллен посмотрела на него сверху вниз

— Что?

Дыхание Кобурна слабело. Он с трудом боролся с наступающей темнотой.

— Как ты узнала, что это я был на заброшенной железной дороге?

— Том рассказал мне.

Это была ложь. Если бы Том рассказал ей что-то до отъезда на встречу, он ответил бы, что едет к Хонор, поскольку Том ожидал встречи именно с ней. А после встречи Том уже не имел возможность сообщить жене, что все вышло иначе.

Дженис узнала это от кого-то еще. От кого же? Только не от агентов, которых послали известить ее о смерти мужа. Они сами не могли знать. Даже Гамильтон выведал все это только полчаса назад, когда Кобурн рассказал ему, что же на самом деле случилось на заброшенной железной дороге.

Ей могли рассказать только люди, которые прятались у места встречи, которые подложили бомбу в машину ее мужа и вертелись поблизости, чтобы убедиться, что достигли своей цели — устранили Тома ван Аллена и Хонор.

Между тем Хонор со слезами умоляла Дженис позвонить в службу спасения.

— Ведь он же умрет, — рыдала она.

— Именно так и должно быть, — хладнокровно отвечала ей миссис ван Аллен.

— Я не понимаю, как ты можешь обвинять Кобурна? Он такой же федеральный агент, каким был твой муж. Том только выполнял свою работу, и Кобурн тоже. Подумай о своем сыне. Если Кобурн умрет, тебя отправят в тюрьму. И что тогда станет с мальчиком?

Кобурн неожиданно завалился вперед и застонал сквозь сжатые зубы.

— Пожалуйста, дай мне помочь ему, — умоляла Хонор.

— Ему уже нельзя помочь. Он умирает.

— А что потом? Меня ты тоже убьешь? И Эмили?

— Я не причиню зла ребенку. За кого ты меня принимаешь?

— Ты ничем не лучше меня, — с этими словами, собрав последние силы, Кобурн метнул в Дженис вынутый из-за голенища нож Стэна Джиллета. Он попал в щиколотку и, вероятно, задел ахиллово сухожилие. Дженис закричала и пошатнулась, и в этот момент Кобурн сумел лягнуть ее обеими ногами, так что она повалилась навзничь.

— Хонор! — Ли пытался кричать, но с губ его срывался какой-то невнятный хрип.

Хонор почти вывалилась из машины, схватила выпавший из рук Дженис пистолет и прицелилась в нее, приказав ей не двигаться.

— Кобурн? — едва слышно произнесла она.

— Держи ее под прицелом. Помощь уже здесь.

Хонор вдруг поняла, что по нескольким дорогам сразу к ним несутся служебные машины. Первым добрался до места автомобиль с логотипом конторы шерифа. Во время торможения машину занесло на тротуар, и через секунду из нее уже выскакивали водитель в форме и пассажир, которым оказался Стэн Джиллет. Человек в форме держал в руке пистолет, Стэн — ружье для охоты на оленей.

— Хонор, слава богу, с тобой все в порядке! — воскликнул Стэн, бросаясь к невестке.

— Миссис Джиллет, я помощник шерифа Кроуфорд. Что здесь произошло?

— Она стреляла в Кобурна.

Кроуфорд и еще два подоспевших помощника шерифа взяли на себя охрану Дженис, которая сидела на тротуаре, сжимая раненую ногу, и то стонала, то осыпала Кобурна проклятиями. Прибывшие полицейские, выскочив из машин, бросились к безжизненному телу Дорала Хокинса.

Стэн обнял за плечи Хонор:

— Под дулом пистолета мне пришлось заставить Кроуфорда привезти меня сюда.

— Я рада, что ты здесь, Стэн. Присмотри, пожалуйста, за Эмили. Она в машине на заднем сиденье.

Хонор высвободилась из объятий Стэна, крикнула фельдшеру, вылезавшему из машины «Скорой помощи», чтобы он остановился, и упала на колени рядом с Кобурном.

Она гладила его по волосам, по лицу.

— Не умирай, — умоляла она. — Не смей умирать.

— Гамильтон, — произнес вдруг Кобурн.

— Что?

Ли кивнул куда-то в сторону, и Хонор обернулась. Из двух черных джипов выпрыгивали люди, увешанные оружием с ног до головы. Потом вылез мужчина, выглядевший куда более устрашающе, хотя одет он был в костюм с галстуком.

Мужчина тут же кинулся к Кобурну, но глаза его при этом жадно впитывали все подробности происходящего вокруг.

— Миссис Джиллет? — обратился он к Хонор, приблизившись.

Хонор кинула:

— Кобурн тяжело ранен.

Гамильтон угрюмо покачал головой.

— Почему ты не в Вашингтоне? — спросил его Ли.

— Потому что на меня работает чертов агент, который не выполняет приказов.

— Я держу ситуацию под контролем.

— Да уж, — тон Гамильтона был ворчливым, но Хонор тут же поняла, что от него не укрылась серьезность раны Кобурна. — Прошу прощения, что не успел вовремя, чтобы помешать всему этому. Мы были у нее дома. — Он кивнул в сторону Дженис, которой оказывали медицинскую помощь. — И нашли доказательства того, что она собирается скрыться. И даже покинуть страну. На разных сотовых были письма и эсэмэски, говорящие о том, что Дженис ван Аллен хочет отомстить Кобурну за смерть мужа. Я связался с Кроуфордом, который как раз за минуту до этого получил сообщение о выстрелах в этом районе. Оставил одного парня с ее сыном и поспешил с остальными сюда.

— Пусти! — прорычал Кобурн фельдшеру, который пытался поставить ему капельницу.

Короткая борьба закончилась победой Кобурна. Он высвободил руку и засунул ее в карман брюк, принадлежавших когда-то отцу Хонор, которые были сейчас насквозь пропитаны кровью.

Ли вынул из кармана сотовый и поднял его так, чтобы стало видно Гамильтону:

— Это трубка Дорала. Он звонил кому-то за мину ту до того, как вышел из машины.

Кобурн все чаще останавливался, голос его слабел. Измазанным в крови пальцем он коснулся экрана телефона и нажал на кнопку звонка.

— Он звонил Бухгалтеру!

Через секунду все повернули голову на звук звонка сотового, раздававшегося из кармана ветровки Дженис ван Аллен.

Следующие полтора часа прошли для Хонор как в тумане. Сделав потрясающее открытие о том, что Бухгалтером оказалась Дженис ван Аллен, Кобурн потерял сознание. И это облегчило работу фельдшеров, которые через несколько минут погрузили его в вызванный вертолет с медицинским оборудованием.

Хонор казалось настоящим чудом, что Эмили проспала все события, способные нанести ей душевную травму. С другой стороны, столь крепкий сон дочери начинал не на шутку тревожить Хонор. Их обеих отвезли в больницу. Хонор разрешили поехать с дочерью в машине «Скорой помощи», но в больнице находиться рядом с ней запретили.

Пока девочку осматривали врачи, Хонор и Стэн нервничали под дверью со стаканчиками остывшего кофе, которые купил в автомате Стэн. Между ними возникла неловкость, которой они никогда не испытывали раньше.

Наконец Стэн заговорил:

— Думаю, я должен перед тобой извиниться!

— Вряд ли, — отозвалась Хонор. — После того, что я помогла сделать с твоим домом? После того, как позволила оставить тебя привязанным к стулу? И позволила Кобурну завладеть твоим волшебным ножом?

Стэн быстро улыбнулся, но ему явно было еще что сказать.

— Ты ведь пыталась объяснить мне свои мотивы. А я не слушал. Я отбросил их с самого начала.

— Ну, трудно было сразу переварить такое.

— Но я ведь извиняюсь не только за то, что произошло за последние несколько дней. С тех пор как умер Эдди, — с горечью продолжал Стэн, — я держал тебя под строгим контролем. Нет- нет, не пытайся отрицать, мы оба знаем, что это правда. Я боялся, что ты встретишь мужчину, полюбишь его. Выйдешь замуж. И мне не останется места в вашей жизни. Твоей и Эмили.

— Этого никогда не произошло бы, — заверила его Хонор. — Ты наша семья. Эмили любит тебя. И я тоже.

— Спасибо вам за это, — хрипло произнес Стэн.

— Это не пустые слова. Я не знаю, что делала бы последние два года, если бы не твоя поддержка. Ты находился рядом, и я никогда не смогу отблагодарить тебя как следует за то, что ты делал для нас.

— Ну, я бываю иногда слишком властным.

Хонор улыбнулась и тихо произнесла:

— Иногда.

— Я позволил себе вчера несколько отвратительных реплик по поводу твоей личной жизни. Прошу за это прощения!

— Ну, тебе тяжело было узнать, что я и Кобурн…

— Как ты сказала, это не мое…

— Нет, Стэн, позволь мне закончить. Я вдруг поняла, что Эдди знал, что мою татуировку сможет обнаружить только любовник. Кто еще мог бы ее увидеть? И Эдди доверял моему выбору. Эдди знал, что я смогу быть близка только с порядочным человеком. — Последовала долгая пауза, затем Хонор продолжила: — Я очень любила Эдди. Ты ведь знаешь это, Стэн. И он будет жить в моем сердце до последнего вдоха. Но… — Она взяла Стэна за руку и сжала ее, прежде чем договорить. — Но боль утраты не может заполнять всю мою жизнь. Эдди нет, а я должна двигаться дальше. И ты тоже, Стэн.

Стэн кивнул, но не произнес ни слова. Глаза его выглядели подозрительно влажными. Хонор была очень благодарна ему за то, что и сейчас он находился с ней рядом. Она по-прежнему держала Стэна за руку, когда к ним присоединился помощник Кроуфорд.

— Миссис Шайрах — ваша подруга? — спросил он Хонор. — Полиция приехала по вызову в ее дом. Она была там одна. С огнестрельной раной в голове.

— Что? О боже!

Кроуфорд помахал рукой в воздухе, давая понять, что хочет продолжить:

— Ей сделали операцию, чтобы извлечь пулю. Я говорил с ее другом, человеком по имени Боннел Уоллес, который находится с миссис Шайрах в больнице. Состояние ее стабильное. Хирург сказал мистеру Уоллесу, что пуля не нанесла необратимых повреждений. Врач, разумеется, был сдержан, но намекнул, что она полностью поправится.

— Слава богу, — от накатившего облегчения Хонор вдруг почувствовала себя очень слабой и оперлась на плечо Стэна.

— Мистер Уоллес дал мне номер своего сотового. Просил вас позвонить ему, когда вы сможете говорить. Он многое хочет вам сказать и многое хотел бы услышать. Он хотел, чтобы вы знали: миссис Шайрах узнала его после операции и они обменялись парой слов. Миссис Шайрах очень беспокоилась о вас и Эмили. Мистер Уоллес успокоил ее, что вас спасли и вы в безопасности.

— Я скоро позвоню ему, — заверила Кроуфорда Хонор. — А что с миссис ван Аллен?

— Ей оказывают медицинскую помощь под усиленной охраной.

— А Кобурн? — осипшим голосом спросила Хонор. — Про него вам что-нибудь известно?

— Боюсь, что нет, — ответил Кроуфорд. — Но надеюсь, Гамильтон свяжется со мной, как только ему будет что сообщить.

Ожидание казалось бесконечным, но в конце концов педиатр, руководивший осмотром Эмили, вышел к ним с хорошими новостями. Он подтвердил, что девочке дали повышенную дозу антигистамина.

— Я помещу ее в палату, и пусть спит, пока не закончится действие лекарства. Она будет под постоянным наблюдением. — Он ободряюще коснулся руки Хонор. — Я не обнаружил никаких признаков, что девочке нанесли вред каким-либо другим способом.

Хонор со Стэном разрешили идти рядом, когда Эмили перевозили в палату. Девчушка выглядела на больничной койке такой маленькой и беззащитной, но, когда Хонор думала о том, что могло случиться, она благодарила бога за то, что Эмили здесь.

Хонор гладила дочь по волосам, склонившись над койкой, когда услышала, как Стэн тихо произнес ее имя. Она медленно повернулась.

На пороге палаты стоял Клинт Гамильтон. Не сводя глаз с Хонор, он медленно подошел к ней.

— Я подумал, что должен сообщить вам лично.

— Нет, — прошептала Хонор. — Нет! Нет!

— Мне очень жаль, — сказал Гамильтон. — Но Кобурн не смог выкарабкаться.