Смертельно влюбленный

36

Доралу выпала сомнительная привилегия рассказать о случившемся Бухгалтеру.

— Моему человеку в ФБР едва хватило времени, чтобы приклеить к машине бомбу и запрограммиро вать номер сотового. Но все сработало четко. Бам! У них не было ни одного шанса.

В трубке стояла зловещая тишина.

— Я видел все своими глазами с водонапорной башни, — продолжал Дорал. — Все мы немедленно убрались из того места. Никто вообще не знает, что мы там были.

По-прежнему тишина. Дорал прочистил горло.

— Но есть одна вещь…

В трубке ждали продолжения, не говоря ни слова.

— Туда пришла не Хонор. Это был Кобурн, — не зная, как отреагирует Бухгалтер на эту новость, Дорал поспешил продолжить: — Что даже лучше, если подумать. Выследить Хонор будет легче, чем иметь дело с Кобурном.

— Но у тебя были совсем другие инструкции. Для Кобурна планировался другой сценарий.

Дорал понимал недовольство Бухгалтера. Если выбирать между Ли Кобурном и Хонор Джиллет, агент ФБР под прикрытием, конечно, был куда более достойным трофеем. И по личным причинам Дорал получил бы огромное удовольствие, собственными руками сделав его смерть долгой и мучительной. Но теперь сукин сын отделался легко. Ему досталась мгновенная смерть, запланированная для Хонор и Тома ван Аллена.

Получив несколько часов назад указания, Дорал дипломатично переспросил, действительно ли необходимо убивать шефа местного отделения ФБР.

— Ведь на самом деле он ничего не знает.

Ответ Бухгалтера был примерно таким: «Он занимает должность, позволяющую все разрушить, пусть даже непреднамеренно. Даже слепая белка находит время от времени орех. И мексиканцам, думаю, должно понравиться, если мы уберем федерального агента».

— Мы убрали сегодня двух федеральных агентов, — сказал Дорал. — Картель это должно впечатлить.

Но не похоже, чтобы его мнение совпадало с мнением Бухгалтера.

Боже правый, что еще он должен сделать, чтобы заслужить прощение за то, что они с Фредом дали Кобурну ускользнуть в тот вечер со склада? Теперь, когда Кобурн и ван Аллен мертвы, угрозу представляет только Хонор. Она была лишь слепым орудием, но достаточно опасным, которое необходимо устранить. Дорал смирился с этим. Как смирился когда-то с необходимостью убить Эдди.

Они с Фредом пробовали уговорить Бухгалтера пересмотреть свое решение. Боролись за то, чтобы сохранить Эдди жизнь. Неужели Эдди, их друг детства, действительно должен умереть? Может быть, достаточно сурового предупреждения или угроз — реальных или подразумеваемых?

Никаких свидетелей. И никакой пощады. Исключение было невозможно даже для Эдди. Он переступил черту. Он должен был уйти. Приказ был отдан на языке, который понял бы и годовалый ребенок. Ради блага всех, кого это затронет, Фред и Дорал постарались сделать все как можно быстрее и замаскировать под несчастный случай.

Дорал надеялся, что сумеет придумать что-нибудь такое же легкое для Хонор.

Но если отправить ее на тот свет без мучений не получится, виноват во всем будет этот чертов Кобурн, который сначала втянул Хонор в историю — а Дорал был уверен, что вдова Эдди ничего не знала о секрете покойного мужа, — а потом украл предназначенную ей легкую смерть.

Конечно, прежде чем Дорал сможет что-нибудь сделать, Хонор надо еще найти.

— Кобурн мертв. А он единственный, кто знал, где прячется Хонор Джиллет. Как ты собираешься искать ее теперь?

Бухгалтеру всегда удавалось словно бы читать его мысли, заставляя Дорала цепенеть и покрываться мурашками.

— Ну, теперь, когда Кобурн превратился в горстку пепла, Хонор, возможно, перестанет прятаться.

— Ты собираешься сидеть и ждать этого?

Это был явный намек на то, что ожидание — плохая идея.

— Нет, конечно нет. Я собираюсь сосредоточиться на поиске Тори Шайрах. Я уверен: когда мы найдем ее, то найдем и Хонор с Эмили.

— Ради твоего же блага я искренне надеюсь, что это так, Дорал. До связи.

Трубка замолчала. Дорал закрыл телефон и, поворачивая ключ зажигания пикапа, обнаружил, что рука его дрожит.

Его даже не похвалили за то, что больше нет Кобурна, придурка, из-за которого все они потерпели фиаско. Вместо этого прозвучала еще одна завуалированная угроза. Он все еще был у Бухгалтера в списке провинившихся, где не пожелал бы оказаться никому.

Вырулив со стоянки возле небольшого ресторанчика, где еще до звонка Бухгалтеру он остановился, чтобы отпраздновать удачное срабатывание бомбы, пикап Дорала влился в поток автомобилей, движущихся в сторону того места, где еще дымилась взорванная машина Тома ван Аллена, привлекавшая зевак, как большая лампа без абажура стаи мотыльков.

Самолюбию Дорала льстила мысль, что это он устроил событие, привлекшее всеобщее внимание. Жаль, что нельзя было этим похвастаться.

Некоторые из любопытствующих почувствовали отголоски взрыва, некоторые слышали его. А кто-то даже видел огненный шар, озаривший половину города. Доралу пришлось припарковаться за пару кварталов и проделать оставшийся путь до заброшенной железной дороги пешком. Второй раз за сегодняшний вечер.

Зона взрыва была огорожена первыми представителями органов охраны правопорядка, успевшими приехать к месту происшествия. Полицейским в форме все еще приходилось сдерживать толпу и расчищать место для подъезжающих машин спасательных служб. Свет мигалок придавал всей сцене какой-то сюрреалистический вид.

Вновь прибывшие задавали вопросы тем, кто давно уже был здесь.

Дорал услышал с десяток версий того, что произошло и кто во всем этом виноват, ни одна из которых не была правильной. Упоминали Аль-Каиду, наркоминеров, устроивших лабораторию в багажнике трутника, влюбленных подростков со склонностью к суициду. Все эти гипотезы забавляли Дорала.

Ему выражали соболезнования по поводу гибели брата, ставшей частью этой череды преступлений, охвативших город, — массовое убийство в воскресенье, похищение во вторник, а теперь вот взорванная машина. Озабоченным гражданам хотелось бы знать, что случилось с их маленьким тихим городком.

Выполняя роль городского чиновника, Дорал с серьезным видом отвечал, что муниципальное правительство и местные органы охраны правопорядка делают все от них зависящее, чтобы поймать и наказать виновных и прекратить череду жестоких преступлений.

Он раздавал интервью и пожимал руки уже около часа, когда увидел коронера, пробиравшегося от сгоревшей машины к своему фургону. Дорал постарался оказаться со стороны водителя, когда фургон остановился в ожидании, пока полицейские расчистят ему дорогу через толпу.

Дорал помахал коронеру, чтобы тот опустил стекло.

— Привет, Дорал! — сказал тот. — Ничего себе вы далась ночка, а?

Дорал кивнул на машину ван Аллена:

— Никаких идей, кто это?

— За рулем? — Коронер покачал головой. — Никаких. Там не осталось достаточно материала для опознания. — Он продолжал, понизив голос: — Только не ссылайся на меня. Номера тоже не сохранились. Пытаются установить заводской номер машины, но металл слишком горячий.

— А что насчет второго?

— Какого второго?

— Ну, второго человека. На пассажирском сиденье, — Дорал махнул рукой через плечо. — Слышал от кого-то в толпе, что там было двое.

— Ерунда. Там только один труп.

— Что?!

— На пассажирском сиденье никого не было.

Дорал просунул руки в открытое окно и схватил коронера за грудки.

Ошеломленный этим неожиданным жестом, тот попытался отстранить руки Дорала.

— Эй, что это с тобой?

— Ты уверен? Что там только один труп?

— Да, я же сказал — один.

Доралу показалось, что земля уходит у него из-под ног.

Кобурн был наполовину под вагоном старого поезда, когда взорвалась бомба. Это его и спасло. Приведенное в действие тем, что ван Аллен ответил на звонок мобильного телефона, сработало взрывное устройство. Взрыв тут же оборвал жизнь Тома и уничтожил автомобиль.

Когда Кобурн вылез из-под вагона на другую сторону, его накрыло горящим мусором, который жег кожу, волосы, одежду. Бросаться на землю и кататься по ней было некогда, поэтому он только отрывал самые опасные горящие куски одежды и продолжал бежать что было мочи вдоль поезда.

Человек из товарного вагона спас ему жизнь. Если бы он не побежал, Кобурн стоял бы рядом с машиной Тома ван Аллена, когда раздался взрыв.

Ли обогнул товарный вагон и побежал, пригибаясь, вдоль заросших сорняками рельсов, стараясь как можно меньше выделяться на фоне пылающего яростным пламенем вагона.

Он чуть не споткнулся о Хонор, прежде чем заметил ее, и даже тогда ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что эта куча тряпья на рельсах — женское тело. Хонор!

Кобурна охватила паника.

О боже, она ранена. Она мертва? Не-е-ет!

Он наклонился и приложил пальцы к ее шее, нащупывая пульс. Хонор отреагировала, оттолкнув его руку и истошно закричав. Кобурн был рад, что она жива, но в то же время очень зол на Хонор за то, что она подвергла себя опасности. Он обнял ее одной рукой за талию, поднял с земли и прижал к себе.

— Прекрати орать! Это я.

Ноги не держали Хонор.

— Ты ранена?

Кобурн чуть отстранил от себя Хонор и осмотрел ее с ног до головы. Никаких видимых ран не было. Ни торчащих из тела осколков стекла, ни выпирающих под кожей сломанных костей. Ни глубоких царапин. Глаза Хонор были раскрыты и смотрели на него, но взгляд был несфокусированным.

— Хонор! — Он слегка потряс ее. — Нам надо убираться отсюда. Пошли!

Крепко схватив Хонор за руку, он побежал, буквально таща ее за собой. Хонор споткнулась еще несколько раз, прежде чем обрела равновесие и смогла спокойно бежать рядом с ним. Когда они добежали до гаража, Кобурн открыл дверь, втолкнул Хонор внутрь и тут же дверь захлопнул. Он не стал ждать, пока глаза Хонор привыкнут к темноте, а на ощупь провел ее к машине, усадил на пассажирское сиденье, а сам, обойдя автомобиль, забрался на водительское.

Стянув футболку, Ли вытер ею от послужившей для маскировки грязи свое лицо и оценивающе посмотрел на собственное отражение в зеркале заднего вида.

Он выглядел так, как и должен был выглядеть: как человек, едва избежавший участи стать живой римской свечой, спрятавшись под товарный вагон.

Протянув руку к заднему сиденью, он взял бейсболку, найденную когда-то в пикапе. Это помогло немного прикрыть лицо. Но Кобурн был почти уверен, что в ближайшие полчаса мысли всех обитателей Тамбура будут заняты взрывом, а не человеком в бейсболке за рулем старого седана.

Он снова поглядел на Хонор. Зубы ее стучали. Она сидела, обхватив себя руками за плечи, словно боясь развалиться от сотрясающей ее крупной дрожи. Что ж, на данный момент неплохо уже то, что она замолчала.

Ли вышел из машины и открыл дверь гаража. Снова сев на свое место, он положил ладонь на макушку Хонор и пригнул ее голову так, чтобы не было видно из окна.

— Спрячься, — коротко бросил он, выводя машину из гаража и направляясь в единственное место, куда можно было сейчас отправиться.

Дерьмовая выдалась работенка.

К этому моменту Диего уже должен был смывать с лезвия бритвы кровь Кобурна. Но весь день пошел насмарку.

Он мог провести его с Изабель. Диего даже раздумывал над тем, что, может быть, уже можно вывести ее на воздух. Они могли бы сходить в парк, посидеть на скамейке, покормить уток, расположиться вместе на пледе под деревьями. Что-нибудь в этом роде.

Он видел, как другие люди делают это, и никогда не понимал, как им не жалко тратить время на такие бесполезные дела. Но теперь Диего вдруг понял, почему это доставляло им удовольствие. Им хотелось побыть рядом друг с другом. Так, чтобы ничто не отвлекало от радости, которую испытываешь, просто находясь рядом.

Он мог бы провести день, глядя в прекрасные глаза Изабель, стараясь заставить ее улыбнуться застенчивой мимолетной улыбкой. Может быть, он даже решился бы взять ее за руку. Он увидел бы впервые, как выглядят при солнечном свете ее волосы и кожа, как легкий речной ветерок шевелит ее одежду вокруг прекрасного тела, сводящего его с ума.

Он мог бы радоваться этому всему.

Или мог бы радоваться, убив федерала.

А вместо этого Диего провел день, наблюдая за машиной толстяка.

Боннел Уоллес не вышел из банка даже на ланч. Как припарковал утром машину на стоянке для сотрудников, так она и стояла там, пока он не собрался домой в пять минут шестого. От Бухгалтера поступило указание следить за ним, вот Диего и пришлось последовать за машиной среди оживленного движения в конце рабочего дня. Уоллес поехал прямо домой.

Через пятнадцать минут после того, как он зашел в дом, чернокожая женщина на джипе и в форме выехала через ворота, которые автоматически закрылись за ней.

Это было уже несколько часов назад, и с тех пор никто не входил и не выходил.

Диего было скучно до смерти. Но если Бухгалтеру охота платить ему, чтоб он наблюдал за запертыми воротами, он будет делать это. Сейчас. Но больше — никогда. Взяв плату за эту работу и пять сотен баксов за якобы устранение Изабель, он заведет себе новый сотовый и исчезнет с радаров Бухгалтера.

Словно подслушав его мысли, завибрировал телефон. Сняв его с ремня, Диего ответил на звонок.

— Готов кое-что сделать, Диего?

— Еще спрашиваете!

Последовали новые инструкции Бухгалтера, вот только они сильно отличались от того, что весь день надеялся услышать Диего.

— Держите меня за дерьмо, да? — с обидой спросил он.

— Нет.

— Я думал, что сижу на стреме, чтобы уделать федерала. «Будь готов, Диего. Действовать придется быстро, Диего!» — передразнил он. — И что же теперь?

— Изменились планы, но все это имеет отношение одно к другому.

— Какое же?

— У всех у нас была тяжелая, изматывающая ночь. Просто делай, что говорят, и не надо спорить.

Диего смотрел на возвышавшийся перед ним белый дом и раздумывал над поручением Бухгалтера. Он был здесь, он уже потратил на все это чертову кучу времени, так лучше уж сделать все до конца.

Слегка запинаясь, он спросил:

— А что прикажете делать с ним потом?

— Глупый вопрос. Ты сам знаешь ответ. Приступай. Эта информация нужна мне как можно скорее. Немедленно.

«Черта с два — немедленно, — подумал Диего, отсоединяясь. — Я-то ждал тебя целый день»,

Еще несколько минут он оставался в своем укрытии, откуда внимательно рассматривал дом. Как и раньше, он отмечал про себя все, что делало вторжение опасным.

Не нравилось ему все это. У Диего было предубеждение против этой работы. Причем с самого начала. Почему бы не прислушаться к интуиции и не уйти отсюда? А Бухгалтер пусть ищет другого идиота.

Но тут он подумал об Изабель. Диего хотелось приносить ей красивые вещи, и он не может вечно красть их. Ему нужны деньги. Особенно если он планирует устраивать себе иногда отпуск и проводить его, бездельничая, в ее обществе. Деньги Бухгалтера дадут ему такую возможность, еще пару часов — и он сможет претендовать на неплохой куш. А забрав его, он оставит работу на Бухгалтера.

Решившись, Диего вышел из укрытия. Держась в тени, он двинулся вдоль забора и быстро обнаружил место позади дома, где обвивший стену виноград был особенно густым, а освещение — не особенно сильным.

Диего перемахнул через стену.