Смертельно влюбленный

9

Он потащил Хонор в сторону спальни. Женщина слышала в ушах оглушительный стук собственного сердца. Войдя в комнату, она затравленно огляделась в поисках чего-то, что могло бы послужить оружием.

— Садись на кровать! — приказал Кобурн.

Ей так и не удалось обнаружить ничего, что она могла бы обрушить на голову мерзавца, прежде чем он успеет выстрелить. И все же она не собиралась подчиняться. Повернувшись к Кобурну лицом, Хонор дерзко спросила:

— А это еще зачем?

Ли медленно вынул из-за пояса пистолет. Он не стал наводить его на Хонор, но даже так, опустив оружие и постукивая им по бедру, он выглядел достаточно угрожающе.

— Сядь на край кровати!

Хонор выполнила его приказ, но на лице ее было ясно написано все, что она думает по этому поводу.

Кобурн попятился из спальни в коридор. Не сводя глаз с Хонор, он ногой втолкнул в спальню открытую коробку с одеждой и толкал ее до тех пор, пока она не оказалась в пределах досягаемости Хонор.

— Выбери там одежду, которая мне подойдет, — велел он. — Мне-то все равно, что напялить, но возможно, что тебе нет. Не хотелось бы осквернять священные одежды.

Хонор понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что ей не грозит изнасилование, и все, что хотел этот мужчина, — переодеться. Но не просто в чистую одежду — в одежду Эдди.

Она уже было открыла рот, чтобы заявить, что пусть он сгниет в своих окровавленных лохмотьях, но подумала, что это бессмысленно, поскольку Кобурн все равно возьмет что-нибудь из коробки сам.

Встав на колени рядом с коробкой, она порылась в одежде и выбрала пару поношенных джинсов и футболку с логотипом университетского спортивного клуба. Хонор подняла то и другое, предлагая Кобурну посмотреть, подойдет ли.

— Носки? Белье?

— Я ничего такого не сохранила.

— Хорошо. Неси одежду в ванную.

— Я? В ванную? Это еще зачем?

— Я должен принять душ. Меня тошнит от собственного запаха.

Хонор посмотрела через дверь в смежную со спальней ванную и предложила:

— Оставьте дверь открытой. Вы сможете видеть меня.

— Даже не думай! — Он указал дулом пистолета в сторону ванной.

Хонор медленно встала и направилась туда. Кобурн знаком велел ей сесть на опущенную крышку унитаза, женщина повиновалась, со страхом глядя, как он закрывает дверь и запирает замок.

Открыв дверцу в душевую кабину, Ли включил воду, затем положил пистолет на декоративную полочку далеко за пределами досягаемости Хонор, снял свои тяжелые ботинки, носки, а потом стянул футболку и бросил ее на пол. Хонор смотрела с отвращением на грязные полосы на полу, но боковым зрением от ее внимания не ускользнуло стройное мускулистое тело, волосы на груди, татуировка на мощном бицепсе. Запертая и напуганная, она лишь надеялась, что Кобурн забудет мобильники в кармане джинсов, но нет — он вынул оба аппарата и положил на полочку рядом с пистолетом. Он также достал из кармана пачку денег и какой-то листок бумаги, сложенный до размеров игральной карты. Все содержимое карманов постепенно перекочевало на полку.

Руки Кобурна уже расстегивали заклепки на джинсах. Нисколько не стесняясь присутствия незнакомой женщины, он скинул джинсы и отшвырнул их прочь. За джинсами последовали трусы.

Сердце Хонор вдруг забилось так сильно, что заболели барабанные перепонки. Она успела забыть, вернее, запрещала себе вспоминать, как это — находиться рядом с обнаженным мужчиной, забыла очертания мужского тела, ощущения от прикосновений к коже.

Наверное, потому, что она боялась Кобурна, представлявшего для нее физическую угрозу, сейчас Хонор особенно остро ощущала рядом его обнаженное тело. Ее руки, спрятанные под одеждой Эдди, лежавшей на коленях, непроизвольно сжались в кулаки. Несмотря на данное себе слово, что убийца не сможет ее запугать, широко раскрытые глаза Хонор вдруг непроизвольно захлопнулись.

Через несколько секунд, показавшихся ей бесконечными, Хонор почувствовала, что Кобурн отошел от нее и залез в душевую кабину. Закрывать дверцу он не стал. Как только струи горячей воды коснулись его кожи, у него вырвался стон удовольствия.

Именно этого мгновения ожидала Хонор. Она вскочила на ноги, не обращая внимания на упавшую на пол одежду Эдди, и, протянув руки, кинулась к полочке над кабиной, которая оказалась пустой.

— Я так и знал, что ты попробуешь.

Хонор сердито обернулась.

Кобурн стоял в кабине для душа под струями воды с куском мыла, которое он старательно превращал ладонями в пену. С лукавой улыбкой он кивнул на узенькое высокое окошко, перед которым лежали в целости и сохранности пистолет и оба телефона, а также деньги и сложенный клочок бумаги.

Со сдавленным криком отчаяния Хонор кинулась к двери. Она даже успела отпереть замок, прежде чем мыльная рука схватила ее за плечо и захлопнула дверь. Вторую руку Кобурн положил ей на бедро, затем переместил вниз живота и крепко сжал. Она чувствовала отпечаток этой мокрой горячей руки, как и его присутствие позади себя. В следующую секунду Кобурн навалился на Хонор всем весом, прижимая к двери. Прямо перед лицом женщины оказалась зловещая татуировка, изображавшая колючую проволоку.

Хонор застыла, пораженная ужасом. Кобурн тоже не двигался, только порывисто вздымалась его мокрая грудь. Одежда Хонор впитывала влагу его кожи. Вода капала вниз и стекала по ее босым ногам. Мыльная пена, превращаясь в воду, текла с его руки, по-прежнему прижатой к двери перед носом Хонор.

Дыхание Ли, касавшееся ее шеи, было прерывистым и горячим. Бедра его двинулись вперед, прижавшись к ее ягодицам. Вроде бы случайный жест, но в результате два тела отреагировали друг на друга так, что у Хонор снова перехватило дыхание.

— О господи! — хриплым голосом тихо произнес он слова, не имевшие с молитвой ничего общего.

Хонор боялась пошевелиться, она не решалась даже дышать, прекрасно понимая, к чему может привести в такой ситуации любое неловкое движение.

Прошло секунд тридцать, и напряжение вдруг отпустило Кобурна. Он слегка ослабил хватку и укоризненно произнес:

— У нас был договор. Ты помогаешь мне, а я не причиняю зла тебе.

— Я не верила, что ты собираешься сдержать слово.

— Значит, мы квиты, леди. Ты только что утратила право на доверие.

Он наконец отпустил Хонор и отошел к кабине.

— Сядь здесь и сиди смирно, или я за себя не ручаюсь.

Он так ясно дал понять, что с ним лучше не шутить, что даже рискнул не запирать дверь. Колени Хонор подогнулись сами собой, едва она снова оказалась рядом с крышкой унитаза.

Кобурн снова вошел в кабину, и хотя Хонор не смотрела в его сторону, она чувствовала, как он подбирает с пола упавший кусок мыла и круговыми движениями водит им по своему обнаженному телу, стараясь смыть грязь.

Она уловила запах своего шампуня, когда Кобурн снял крышку с пластиковой бутылочки.

Хонор сразу подумала о том, что, чтобы смыть шампунь, Кобурну придется засунуть голову прямо под душ. Может быть, стоит снова попробовать выбежать за дверь? Хотя вряд ли дрожащие ноги будут ей повиноваться, и страшно даже думать о том, что сделает с ней Кобурн, если попытка выбраться опять окажется неудачной.

К тому времени, когда Кобурн выключил воду, в ванной стоял влажный, теплый пар. Дверца душевой кабины открылась, и Кобурн сорвал с вешалки полотенце. Через несколько секунд он взял с ее колен старые джинсы Эдди и натянул их на себя. Затем надел выцветшую лиловую футболку.

— У меня на голове снова кровоточит рана.

Открыв глаза, Хонор увидела, что одной рукой Кобурн пытается натянуть футболку на мокрое тело, а другой держится за голову, старясь остановить кровотечение. Кровь сочилась сквозь пальцы.

— Возьмите полотенце и прижмите к ране посильнее, — встав со своего места, она потянулась к аптечке над раковиной. — И лучше обработать перекисью водорода.

Хонор передала Ли бутылку. Он отвинтил крышку и сделал так, как она сказала, щедро полив прозрачной жидкостью прямо на рану. Хонор поморщилась, представив себе, что он при этом чувствует.

— Рана глубокая? Может, потребуется наложить швы.

— Пока и так сойдет.

— Где это вас так?

— Я напоролся на сук. — Кобурн бросил окровавленное полотенце на пол. — А тебе-то что?

Хонор ничего не сказала. Впрочем, она была уверена: ответа Кобурн и не ждет. Он взял все, что лежало на окне над душевой кабиной, и засунул пистолет за пояс джинсов Эдди. Хонор отметила про себя, что джинсы ему коротковаты и чуть широки в поясе. Оба сотовых, пачка денег и странный сложенный листок были спрятаны в передних карманах джинсов. Подобрав с пола носки и ботинки, Кобурн заявил:

— Можешь открыть дверь.

Когда они вышли в спальню, Хонор сказала:

— Пока мы были в ванной, кто-нибудь мог сюда прийти. Кто-нибудь из поисковой группы. Вы сильно рисковали, могли оказаться в ловушке.

— Я понимал это, но благодаря твоему свекру я теперь знаю, где сосредоточены их основные силы.

— И где же вы украли лодку?

— Довольно далеко отсюда. Им потребуется время, чтобы снова напасть на мой след.

— Вы уверены? — Миссис Арлеета Тибадо с сомнением прищурилась. — Говорю же вам, это противные, подлые дети, они всегда делают какие-нибудь пакости. Наверное, все они наркоманы.

Том ван Аллен уступил место Фреду Хокинсу, давая возможность сотруднику полиции самому допросить пожилую женщину, чья лодка пропала из сарая примерно в том месте, где последний раз видели Ли Кобурна. Или думали, что видели последний раз. Чтобы знать наверняка, надо было убедиться, что именно Кобурн оказался тем мужчиной, которого водитель со спустившим колесом видел убегающим в лес. Свидетельство сомнительное, но другим полиция не располагала, вот и следователи ухватились за эту версию.

Троих подростков, живущих неподалеку от миссис Тибадо, допросили и исключили из числа подозреваемых в краже лодки. Вчера вечером они с большой компанией ездили в Новый Орлеан прошвырнуться по французскому кварталу. Они заснули, точнее, отрубились в фургоне, принадлежавшем одному из парней, и только успели добраться до дома, когда приехала полиция, чтобы их допросить.

Все это объяснили миссис Тибадо, которая все равно была не готова исключить трех парней из списка потенциальных злодеев.

— Мне пришлось наорать на них всего несколько дней назад. Я застукала поганцев, когда они возились с замком на моей лодке.

— Но их друзья готовы засвидетельствовать их местопребывание, начиная с восьми часов вечера вчерашнего дня, — сказал Фред Хокинс.

— Хм. Ну, хорошо, — старуха поморщилась. — Эта лодка в любом случае много-то не стоит. С тех пор как умер муж, я вообще не доставала ее из сарая. Много раз думала продать, да как-то руки не доходили, — она улыбнулась щербатым ртом. — А теперь, если в моей лодке сбежал убийца, она и стоить будет дороже. Так что, если найдете, не позволяйте никому ничего с ней делать.

— Ну что вы, мэм, конечно, не позволим. — Фред приподнял фуражку, прощаясь с пожилой леди, и вышел на крыльцо. Спускаясь по ступенькам, он вскрыл пачку жевательной резинки и предложил ожидавшим его товарищам.

— Нет, спасибо. — Том ван Аллен отер со лба пот и отмахнулся от круживших вокруг насекомых.

— Так вы думаете, что лодку украл Кобурн?

— Лодка могла и сама отвязаться и уплыть вниз по течению, — покачал головой Фред. — Хотя старуха клянется, что привязала ее надежно. В любом случае надо выяснить, был ли это Кобурн, и как можно скорее обнаружить лодку.

Фред был расстроен и зол, и слова его прозвучали немного грубовато. Том про себя отметил, что терпение полицейских, похоже, на исходе. Чем дольше Кобурн оставался на свободе, тем больше у него было шансов ускользнуть. Фред чувствовал, как возрастает давление и воздух вокруг него становится гуще. Он энергично шевелил челюстями, снимая напряжение с помощью жвачки.

— Пока вы разговаривали с миссис Тибадо, позвонили из моей конторы, — сказал Том. — Обыск грузовиков ничего не дал.

Первое, что сделал вчера вечером Том, когда ему поручили контролировать расследование массового убийства, это велел обыскивать все грузовики Royal Tracking Company, проезжающие по дорогам в радиусе 100 миль.

— Я и не ждал успеха, — отозвался на это Фред. — Если у Кобурна и был сообщник, который вывез его в фирменном грузовике, или приятель, предоставивший ему убежище, наверняка Кобурна уже там нет.

— Это понятно, — охотно согласился Том. — Но водителей все равно продолжают допрашивать и обыскивать. Еще мы просмотрели документы компании и допрашиваем каждого, кто побывал на этом складе за последний месяц. Кобурн мог вступить в сговор с сотрудником любой фирмы, ведущей дела с Royal. Возможно, и не с одним.

— Но со склада ничего не пропало.

— Насколько нам известно, — с нажимом произнес Том, — Кобурн мог подворовывать понемногу, не попадаясь. Может быть, как раз вчера его застукали, Сэм пригрозил ему, и Кобурн слетел с катушек. В любом случае мои агенты продолжат разработку этой версии.

Фред пожал плечами, словно тем самым говоря, что это дело федералов, если они хотят зря тратить время и силы своих сотрудников.

— Можете спросить подробности у Кобурна, когда поймаете, — саркастически произнес он.

— Если его поймаем мы.

— Но его поймаем мы, — почти что прорычал Фред. — Клянусь, он все еще здесь, в нашем округе, или в моих жилах не течет кровь индейцев кунас.

— Но почему ты так в этом уверен?

— У меня волосы на загривке встают дыбом, как подумаю об этом. Ошибки быть не может.

Том не стал спорить. Он и не сомневался, что у некоторых работников правоохранительных органов есть особое внутреннее чутье, влияющее на выбор профессии. Том не был из их числа. Он с самого детства мечтал стать офицером ФБР и работать именно здесь, где родился и вырос, но никогда не обманывал себя по поводу наличия у него необыкновенных способностей к дедукции или анализу. Том полагался исключительно на знания и соблюдение предусмотренных законом процедур.

Он отдавал себе отчет, что его внешний вид не вызывает в памяти окружающих сексуального и элегантного агента ФБР, прославленного Голливудом, — мужчину с холодными голубыми глазами и волевым подбородком, который ловит пули руками, не переставая преследовать гангстеров на шикарной машине.

Проблемы, с которыми пришлось столкнуться Тому, были совсем другого свойства.

Он прочистил горло, придав голосу уверенности:

— Значит, ты думаешь, что Кобурн все еще где-то рядом…

Том прикрыл глаза от солнца, еще не опустившегося за вершины деревьев. Он слышал звук подлетающего поискового вертолета, но не мог разглядеть его.

— Вертолет, скорее всего, обнаружит лодку, — сказал Том Фреду.

— Может быть, а может, и нет.

— Нет?

Фред перегнал жвачку языком за другую щеку.

— Вертолет летает уже часа два. Думаю, Кобурн не такой дурак, чтобы позволить легко себя обнаружить. Вертолет ведь не может подкрасться к нему незаметно. А между тем полицейские катера прочесали уже много километров…

Громкий свисток привлек их внимание к обшарпанному лодочному сараю в пятидесяти метрах от владений миссис Тибадо. Дорал Хокинс махал им руками. Том и Фред быстро побежали по травянистому склону, на котором был разбросан всякий мусор — пещи с гаражных распродаж, которые оставили на растерзание соленому воздуху.

Дорал и несколько полицейских столпились вокруг места на берегу протоки.

— Что у вас здесь, брат? — спросил Фред.

— След. И, что еще лучше, кровь.

Дорал с гордостью указал на брызги крови рядом с отчетливым отпечатком на глине.

— Черт побери! — Фред опустился на колени, чтобы рассмотреть повнимательнее единственный реальный след, подтверждающий правильность их поисков.

— Не радуйся раньше времени, — охладил его пыл Дорал. — Это явно отпечаток ковбойского сапога. След может принадлежать одному из идиотов-тинейджеров, о которых говорила пожилая леди.

— Она как раз говорила, что видела их в сарае совсем недавно, — заметил Том.

— Мы сличим с их обувью, — пообещал Фред. — Но дело в том, что одна женщина из офиса Royal, похоже, была к Кобурну неравнодушна и описала его очень подробно. Буквально до кончиков пальцев. — Фред лучезарно улыбнулся остальным. — Так вот, она ни разу не видела его ни в какой другой обуви, кроме ковбойских сапог.

— А что можешь сказать про кровь?

— Здесь только капли, лужицы нигде нет. Значит, рана у него не особенно серьезная.

Фред встал с колен и обратился к другому полицейскому:

— Вызови сюда ребят из лаборатории.

Затем он поручил еще двум офицерам охранять территорию.

— Огородите двадцать футов в ширину. От дома до самой воды. И скажите миссис Тибадо, чтобы держала подальше отсюда своих чертовых собак.

— Они могли бы взять след, — с надеждой произнес Том ван Аллен.

Фред поморщился:

— Только не эта жалкая парочка. Интересно, где они были, когда Кобурн воровал лодку.

Хороший вопрос. Впрочем, даже сейчас, когда вокруг находилось столько чужих людей, псы ни разу не зарычали.

Дорал, смотревший на мутную воду протоки, большим пальцем сдвинул на затылок головной убор.

— Не хотелось бы никого разочаровывать, но если он спустился в протоку здесь, наши шансы…

— У нас вообще нет шансов, — перебил его Фред.

— Именно об этом я и собирался сказать, — уныло подтвердил Дорал.

Том ни за что не хотел продемонстрировать свое невежество, но он абсолютно не понимал, о чем они говорят.

— Ну что ж, — продолжал Дорал. — Отсюда Кобурн мог двинуться в любом из пяти направлений. — Он показывал рукой в сторону разветвлений протоки, начинавшихся сразу за владениями миссис Тибадо.

— Эти пять каналов делятся на новые каналы, а потом еще и еще. Их там целая сеть. И все заканчиваются заводями или болотами.

Радостное возбуждение Фреда уступило место злобе и отчаянию.

— Черт побери! А ведь от нас ждали, что мы сразу бросим сукиного сына за решетку, где ему самое место.

— Тут с тобой трудно поспорить, — отозвался Дорал.

— Он ведь работал грузчиком, — проворчал себе под нос Фред. — Откуда такая сообразительность?

Тому не очень хотелось констатировать очевидное, но все же он произнес:

— Похоже, Кобурн выбрал это место специально. Как будто бы знал, что каналы переплетаются именно на этом участке.

— Но как он мог это знать, если он не местный? — спросил Дорал.

Фред вынул из-за щеки комок жвачки и забросил его в темную воду протоки.

— Это означает, что мерзавец спланировал путь к отступлению заранее.

У Тома зазвонил сотовый.

— Жена, — пояснил он, доставая трубку из кармана.

— Тогда лучше ответить, — заметил Фред.

Том никому не рассказывал о своих семейных обстоятельствах, но нисколько не сомневался, что люди обсуждали их у него за спиной. О Ленни никогда не говорили вслух, но каждый, кто знал ван Алленов хотя бы по имени, знал и об их сыне. Инвалиды вроде Ленни всегда вызывают нездоровое любопытство, поэтому Том и Дженис никогда не появлялись с ним в общественных местах. Они щадили таким образом не только себя, но и своего беспомощного сына, стараясь уберечь его от унижения и насмешек.

Даже друзья ван Алленов — бывшие друзья — проявляли порой любопытство, достойное лучшего применения. И это было настолько неприятно, что Том и Дженис предпочли разорвать все дружеские связи. Они давно уже ни к кому не ходили в гости. К тому же почти все их друзья растили нормальных, здоровых ребятишек. И ван Алленам было неприятно слушать их разговоры о школьных пьесах, днях рождения и футбольных матчах.

Отвернувшись, Том ответил на звонок:

— Все в порядке?

— Да. Все отлично, — послышался в трубке голос Дженис. — Я звоню узнать, как дела у тебя. Как продвигаются поиски?

— Только что наметился прорыв, — Том рассказал жене о последних находках. — Хорошие новости. Похоже, мы напали на след. Но есть и плохая весть — след ведет в заболоченную часть протоки. Придется прочесать огромную территорию.

— Когда думаешь добраться до дома?

— Уже собираюсь уезжать. Но ты не жди меня с ужином. Мне надо будет еще заскочить в офис. Как Ленни?

— Ты каждый раз спрашиваешь об этом.

— Я каждый раз хочу это знать.

Дженис тяжело вздохнула:

— С Ленни все хорошо.

Том хотел поблагодарить ее за информацию, но слова застряли у него в горле. Ему вдруг стало обидно, что он чувствует себя обязанным благодарить жену за ответ на простой вопрос об их общем ребенке.

— До вечера, — произнес он и нажал отбой.

Обнаруженные след и кровь словно вдохнули новые силы в офицеров, занятых поимкой убийцы. Послали за новыми собаками-ищейками. Миссис Табадо вопила с крыльца, что кому-то придется заплатить за ущерб, нанесенный ее двору и сараю. Фред и Дорал не обращали на нее внимания. Они организовывали работу группы, распределяя обязанности между представителями различных полицейских подразделений.

Том решил, что лучше всего ускользнуть именно сейчас: в суматохе его отъезд останется незамеченным, и вряд ли его кто-то хватится.