Соблазнительная капитуляция

Глава 20

На следующее утро я приготовила ему завтрак в фартуке и на каблуках, как и обещала, и принесла ему в постель. Я пыталась сохранить счастливое выражение лица, но это было нелегко, когда я знала, что через некоторое время он уйдет, а я останусь наедине со своими мыслями. Я не хотела оставаться с ними в качестве своей компании. Я бы предпочла провести это время с Лукой в постели, или даже просто поболтать, или снова посмотреть мультики.

После того, как мы закончили завтракать, он заставил меня позволить ему сполоснуть посуду и сложить ее в посудомоечную машину, а потом мы оделись и сели на диван, и он растирал мне ноги, и мы смотрели все, что показывали по телевизору.

— Проведи день со мной, — сказал он, ущипнув меня за палец на ноге.

— Лука… — я начала протестовать, но он лег на меня сверху.

— Проведи день со мной. Я знаю, ты этого хочешь. На этот раз я буду твоим сексуальным секретарем. — Я так сильно этого хотела. Так, так сильно… Один день не мог причинить большего вреда, не так ли?

— Хорошо, мистер Блейн. Я проведу с тобой день. Но нам, наверное, стоит пойти куда-нибудь, иначе Слоан вернется домой и будет жутко наблюдать за нами, а я бы не хотела, чтобы за мной наблюдали, если не возражаешь.

— Я бы тоже не хотел, чтобы за мной наблюдали. Поскольку ты устраивала все вчера вечером, значит ли это, что я могу составить наш план на сегодня?

— Конечно, почему нет? Пока это не приведет к публичному унижению.

— Я бы никогда публично не унизил тебя. Или, по крайней мере, не специально. — Он улыбнулся и приподнял мои ноги, чтобы сам мог встать.

— Давай, Солнышко. Сходим куда-нибудь.

Полчаса спустя мы стояли перед Бостонским музеем науки.

— Это здесь мы проведем день? — Я посмотрела на здание с металлическими буквами на нем. Я не была здесь с тех пор, как мне исполнилось десять, и даже тогда это была поездка с классом, и мы не задержались надолго.

— Я постоянно привожу сюда своих племянниц. Думаю, иногда я получаю от этого похода больше, чем они. Итак, — сказал он, протягивая руку. — Пойдем? — Я улыбнулась и взяла его за руку.

— Да. Пойдем.

Кто бы знал, как весело можно было провести время в музее науки? Мне определенно не было так весело в детстве, но, возможно, то, с кем ты был, определяло уровень веселья. Мы делали почти все, начиная с притворных снимков ужаса у подножия моделей динозавров и заканчивая растрепыванием волос с помощью аппаратов для снятия статического электричества. Я разрешила ему сфотографировать нас на мой телефон. Я бы поместила их в секретную папку на моем компьютере по возвращению домой. Я также не беспокоилась о том, что нас увидят вместе, потому что не было менее вероятного места, где мы могли бы столкнуться с кем-нибудь из офиса.

Мы даже сходили в сувенирный магазин, где он купил мне футболку «Плутон: Вращайся в мире» и мягкую игрушку в форме вируса простуды. Он также купил двух мягких лягушек для своих племянниц. Я настояла на том, чтобы купить ему компакт-диск, на котором были все песни, призванные стимулировать ваше позитивное мышление, и бейсболку, которую я тут же надела на голову и заставила его сделать со мной селфи с утиным лицом, пока он был в ней.

Мы пообедали в кафе, окруженные орущими детьми и измотанными родителями, пытающимися их развеселить.

Один маленький мальчик пробежал мимо нас и споткнулся, упав прямо рядом с нашим столиком. Лука вскочил на ноги и поднял малыша быстрее, чем вы успели бы сказать «ну-ну» и осматривал его на предмет травм, когда его мать подбежала и попыталась оценить ущерб.

— Я думаю, он в порядке. Просто напуган. Ты в порядке, верно, приятель? — Лука передал малыша его маме и поднял руку, чтобы дать ему пять, маленький мальчик ответил ему, на его заплаканном лице появилась улыбка, когда мать увела его, пообещав мороженое.

— Что? — Сказал Лука, заметив, что я наблюдаю за ним.

Я покачала головой.

— Ничего.

— Я знаю, что говорят женщины. — Он сел и посмотрел на меня так, словно я участвовала в каком-то заговоре.

— Что женщины говорят о чем?

— Что женщины говорят о мужчинах, которые хорошо ладят с детьми.

Я прикинулась дурочкой. Я точно знала, о чем он говорит, потому что думала о нем так и раньше.

— И что?

Он приподнял одну бровь, и я ответила ему тем же, но он даже не улыбнулся.

— Что мужчины с детьми очень привлекательны. Это своего рода первобытный инстинкт, который, как предполагается, помогает продолжению рода и все такое. Разве ты не находишь мужчин, которые хорошо ладят с детьми, более привлекательными, чем мужчин, которые их терпеть не могут?

— Нет, вовсе нет, — сказала я со всей серьезностью, на какую была способна. Мужчины, которые хорошо ладили с детьми, были чертовски привлекательны, а любой, кто утверждал обратное, был либо лжецом, либо вообще не интересовался мужчинами.

— Вы ужасная лгунья, мисс Кларк, — прошептал он, наклоняясь над столом. Я бросила в него картошкой фри, и он, наконец, улыбнулся той улыбкой, которую я так обожала.

Зазвонил его телефон, прервав нас. Он посмотрел на него, и улыбка мгновенно исчезла.

— Мне нужно ответить, прости. — Он не стал дожидаться моего ответа, встал и направился в тихий уголок кафе. Он ответил на звонок, и я могла сказать, что кто бы это ни был, Лука не хотел разговаривать. Теперь я знала его достаточно хорошо, чтобы распознать, когда он был взволнован и пытался это скрыть. Он спорил и старался не устраивать сцен, повышая голос, но выходил из себя. Я старалась не смотреть, но это было трудно.

Лука запрокинул голову, как делал это много раз до этого, как будто он смотрел прямо на Бога и просил терпения или вмешательства. Затем он сказал что-то еще и повесил трубку. Я опустила взгляд в свою тарелку и притворилась, что очень заинтересована, когда он взял себя в руки и подошел обратно.

— Плохие новости? — Спросила я, надеясь, что, может быть, он доверится мне.

— Ничего. Просто… ничего. — Он сунул телефон обратно в карман и уставился на свою тарелку, как будто это она его разозлила.

— Ты можешь поговорить со мной, Лука, — сказала я, попробовав с другой стороны. Я потянулась через стол и попыталась взять его за руку, но он отдернул ее.

— Ладно, ладно. Без проблем. Меня это не волнует. — Я скрестила руки на груди и отвела от него взгляд.

Несколько минут мы сидели молча, пока я ждала, что он уступит. Я не зря культивировала в себе образ стервы. Я могла бы носить его весь день, если бы пришлось, и часто так и делала.

— Это мой брат. Он вляпался в неприятности и хочет, чтобы я снова внес за него залог, а я этого не сделаю. У него было слишком много шансов, и он сжег все мосты, и ему нужно взять себя в руки, потому что с меня хватит. С меня хватит. — Он понизил голос, когда ругался, потому что мы были окружены детьми и семьями, и это, вероятно, вызвало неодобрение.

— Наркотики?

— Среди прочего. У него просто есть склонность ввязываться в передряги, из-за которых попадает в неприятности. Ему трудно говорить людям «нет», что является еще одной причиной, по которой он сам себя подставляет. В любом случае, он звонил и умолял о деньгах, о ночлеге, о чем угодно. Я не могу позволить себе снова с ним связываться. — Он покачал головой, и на мгновение он выглядел совершенно измученным. И старше своих двадцати пяти лет.

— Я могу чем-нибудь помочь? — Я понятия не имела, что я могла бы сделать, но это была одна из тех вещей, которые вы говорите, когда не знаете, что еще сказать, и вам жаль того, кто вам небезразличен.

— Нет. Он мой глупый брат. Вероятно, в конце концов я сдамся, как обычно. Ладно. Хватит о нем. Я не хочу, чтобы он испортил нам день. Ты готова исследовать еще что-нибудь? — Я не хотела заканчивать разговор о его брате, но он это сделал, поэтому я позволила ему.

Остаток дня мы провели, наблюдая, как эксперт по птицам показывает нескольких редких птиц, а затем мы посмотрели 3D-шоу в театре Omni. Лука, казалось, хорошо проводил время, но я могла сказать, что он думал о своем брате. Слоан весь день разрывала мой телефон, и если я не вернусь домой сегодня вечером и не поговорю с ней она может взорваться. Я также должна поужинать с родителями, чтобы хоть как-то загладить вину.

Мы держались за руки, пока возвращались в мою квартиру. Я знала, что Слоан была там, поэтому план состоял в том, чтобы оставить Луку в коридоре, забрать его вещи, швырнуть ими в него и заставить его уйти, не подвергаясь нападению, а затем допросу.

Конечно, этого не произошло, потому что, как только Слоан услышала, что я вожусь с дверью, она распахнулась.

— Привет, голубки! — Она явно снова была взвинчена из-за того, что не спала всю ночь, и я подумала, что, возможно, она устала, но не тут-то было.

— Привет, Слоан, — сказала я, пытаясь подать ей сигнал глазами.

— Что у тебя с глазами? — спросила она, полностью пропустив сигнал. Вот и все.

— Эм, Луке пора домой, так что я просто отдам ему его вещи, а потом он уйдет. Я сейчас вернусь. — Я ткнула Слоан, проходя мимо нее.

— Ой!

— Будь милой! — Сказала я, спеша в свою спальню за его вещами.

— Итак, ты трахаешься с моей лучшей подругой, да? — Фу! Она что, не слышала, что я только что сказала?

— Слоан! — Закричала я.

— Что? Это законный вопрос. И мы все здесь взрослые люди. О, тебе понравился стейк? Я не была уверена, что все получится, потому что спаржа в этом году была не очень вкусной, но получилось неплохо, да?

Я задержалась всего на секунду, прислушиваясь.

— Все было замечательно, большое спасибо за еду. Ты отличная подруга для Рори, и любой ее друг — мой друг.

— Угу, — сказала она, и по тону ее голоса я понял, что она все еще оценивает его. Пришло время броситься и спасти Луку.

— Держи, — сказала я, выходя и пихая ему его сумку. — Увидимся завтра на работе?

— Увидимся завтра, Солнышко. — Он не поцеловал меня на прощание, потому что мы договорились не целоваться на прощание после наших ночей. Он прошел по коридору и помахал мне, прежде чем достать из сумки кепку и надеть ее на голову.

Я улыбнулась и закрыла дверь.

— Боже мой, у меня жар, Рори. — Слоан обмахивалась веером.

— Нет.

— Ты так сильно и бесповоротно в него влюблена.

— Нет, — сказала я, проходя в гостиную и избегая встречаться с ее взглядом. Она последовала за мной, схватила меня за плечи и усадила на диван лицом к себе.

— Ты любишь его, Рори. — Это было утверждение, а не вопрос.

— Нет. Ещё нет. Но…

— Да, ты хочешь. Признай. Ты хочешь выйти за него замуж, нарожать маленьких рыжих деток и продолжить род рыжих. Ты знаешь, они вымирают, а это значит, что вам, вероятно, придется завести по крайней мере десять. Ну давай же. Ты можешь признаться мне. Я никому не скажу, клянусь. Слово скаута. — Слоан тоже не была скаутом, поэтому она просто сделала мне знак мира пальцами.

— Слоан, — сказала я. — Просто не дави, ладно? Мне нужно во многом разобраться прямо сейчас, и я действительно не хочу об этом говорить. — Она изучала мое лицо, и знала меня достаточно хорошо, чтобы понять, когда на меня не следует давить. Это было еще одно качество, которое делало ее такой хорошей подругой.

— Хорошо, Рори. Ты поняла. Но я все равно хочу подробностей о том, что ты делала. — Итак, я рассказала о той ночи, о фотках и походе в музей и, прежде чем смогла остановить себя, рассказала ей о телефонном звонке от брата.

— Брат? Брат — плохой мальчик? Интересно, у него тоже рыжие волосы… — Она уставилась в пространство, как будто пыталась мысленно представить брата.

— Слоан. — Я щелкнула пальцами перед ее лицом.

— Что? Я просто подумала. В любом случае, значит, все было хорошо? Ты счастлива? Ты кажешься счастливой. Я замечаю, что ты все время улыбаешься. Ты не так часто улыбалась с королем Придурком. И, по крайней мере, этот парень не заставил тебя плакать.

Пока.

Я закатила глаза и пошла принять душ, прежде чем отправиться к родителям.